если долго-долго лежать на диване, то рано или поздно мимо проплывет твоя мотивация
Глава 25
читать дальшеНаконец-то появились хоть какие- то сведения. Курьер был младшим членом Ордена, но работу выполнял очень хорошо. Филипп Кэроган с удобством расположился на диване и изучал все, что было известно о полувампирах. Всего несколько исписанных листов бумаги. Сведений мало и часть из них уже известна Филиппу. Но не полностью. Например, он знал, что полукровки могли с легкостью выносить солнечный свет, но то, что долгое нахождение на солнце все же приводило их к перегреву и смерти, было ему внове. Филипп сделал заметку в памяти – в пасмурные дни эту тварь можно и даже нужно искать и на улицах города.
Такой же новостью было известие о смешанном типе питания этих монстров. Они не только пили кровь невинных жертв, но и пожирали запасы человеческой пищи. Подобное извращение служило дневным бродягам хорошей маскировкой и позволяло найти легковерного идиота, чтобы сначала пообедать за его счет, а затем закусить им самим.
В конверт было вложено письмо главы Ордена, в котором он информировал охотника об изменении действий – полувампира необходимо было взять живым. И начать охоту на вампиров.
Собственно говоря Филипп и сам думал об этом. Направляясь в этот городок, он имел задание осмотреться, провести разведку и выяснить примерное количество прижившихся здесь кровососов. Вслед за ним в город была бы направлена группа зачистки.
Внимание руководства Ордена к городу привлекла серия странных исчезновений. Похищения людей могли быть делом рук одинокого маньяка, но Орденом никогда не исключалась возможность наличия вампиров. Подозрения, как впрочем и всегда, обернулись фактом. С первых дней нахождения в городе Филипп обнаружил множество косвенных подтверждений наличия в городе вампиров, а встреча с полукровкой превратила подозрения в уверенность.
Этот дневной монстр получил бы свой кол в грудь если бы не мерзкая дворняга. Но что не делается, все к лучшему, успокоил себя Филипп. Стоит приложить немного усилий, завоевать доверие Давида и через него вызнать местонахождение всего клана.
К сожалению, сегодня ничего не вышло. Давид не явился на занятия. Кто-то позвонил в деканат и предупредил о болезни Давида. Но к телефону он не подходил, а на звонки в дверь ответом был лишь басовитый лай.
Филипп предположил, что полувампир спрятал его в клане. Мальчика было жаль, но, к сожалению, он был далеко не первой жертвой кровопийц. Филипп дал зарок помолиться за его душу, и лично уничтожить пару вампиров в знак скорби. Его же душе не будет покоя до тех пор, пока не рассыплется пылью последний вампир на земле.
Филипп Кэроган отложил давно выученные наизусть сведения и принялся снаряжаться на вечернюю охоту. Сегодня он очистит мир хотя бы от одного кровососа. Сегодня вампиры поймут, что их спокойствию пришел конец – в городе появился охотник.
** ***
Тина начинала волноваться. И бояться, что Давид никогда не простит ей ошибки. Ну. как могла она быть настолько тупой, чтобы распустить язык, да еще и в присутствии этих сплетниц? Разумеется, шокирующая новость о «ненормальных» пристрастиях Давида разнеслась по университету с быстротой молнии. За эти дни известие о том, что мечта всех девочек предпочитает мужчин, не услышал только мертвый.
К всеобщей неожиданности Удо грудью встал на защиту друга. Рыжая растрепанная шевелюра как по мановению волшебной палочки появлялась в центре очередного обсуждения «противных гомиков», а ее обладатель не выбирая выражений сообщал присутствующим все, что думал о них, их родителя, друзьях и мозгах.
Хотя Тине он признался, что хочет знать вообще все подробности отношений Давида и его крошки. Они вместе уже два дня пытались найти Давида, но тщетно. На звонки он не отвечал, к двери не подходил. Сегодня по университету расползлись слухи о его болезни, и Тина обеспокоилась уже всерьез. Вчера она решила, что Давид просто не хочет с ней разговаривать, но его болезнь уничтожила эту надежду. Давид был не из тех, кто прячет голову под одеялом и надеется, что все пройдет само собой. Значит, он или, действительно, серьезно заболел или с ним случилось что-то худшее. Надежда, что он окопался дома по просьбе Винсента, лопнула, как мыльный пузырь, едва Тина заметила сидящего у входа в университет Лопоуха.
Тина направилась к одинокому псу. Давид в жизни бы не выставил за дверь своего любимца. А пес выглядел голодным и уставшим, как будто провел ночь на улице. Ноги девушки подгибались. Сегодня она не заглядывала в газеты, где ежедневно публиковались списки пропавших без вести или упоминания о найденных жестоко изувеченных трупах. Тина молилась, чтобы не увидеть в этих списках имя друга. Может быть, Лопоух опять сбежал, и Давид мечется по улицам в поисках этого безобразия. А мобильный телефон забыл дома. Но тогда, откуда пошли эти слухи о его болезни?
Прослушав несколько серий безнадежных гудков, Тина сдалась и, прихватив с собой Лопоуха, направилась домой. Несмотря на твердое решение оставить все заботы на следующий день, Тина повторяла попытки дозвониться до Давида вплоть до утренних сумерек и заснула в обнимку с трубкой.
*** ***
Винсент недоверчиво уставился на двух новоприбывших.
Женщина, к его удивлению, явно человеческого происхождения, с подносом заставленным тарелками, и и неловко мнущийся у порога Лантис с чем-то металлическим в руках. Винсент сосредоточил внимание именно на это предмете. Но не упускал из вида и гостей. Женщина осторожно подошла к журнальному столику и поставила на него поднос, вежливо кивнула и вышла. Все это время вампир смиренно стоял у двери, ожидая своей очереди.
- Эммм… в этом боксе пакет с консервированной кровью. Мастер приказал принести тебе попить. Он ощутил в тебе жажду. Я должен пояснить тебе, как этим пользоваться, но мне запретили приближаться к тебе без твоего позволения. – Вампир нервно ступил вперед, и тут же отпрянул.
Давид поманил его рукой, и Лантис сделал осторожный шаг вперед, затем еще один, пока его не остановило приглушенное рычание из горла метиса.
- Давай это сюда, - Давид протянул руку. – И рассказывай, что надо делать. – Он с неприятным чувством в животе, принял в руку пластиковый пакет с красной жидкостью. И тут же избавился от него, передав Винсенту. Тот недоуменно покрутил вещь в руках.
Лантис между тем перебрался ближе к дивану и опустился на него. Тупо торчать посреди комнаты не хотелось, еще и надо было пояснить несчастному ребенку, что он опять проведет день с ним рядом. Мальчик и без того выглядел нервным. Разговор с Мастером и его сыном мог быть не из простых.
- Откуси вон ту трубку и пей. Кровь охлаждена и поэтому немного горчит. Но вполне съедобна. – Винсент нерешительно повертел пакет в руках. Понятно что он в жизни не пил консервированной крови.
Винсент и правда очень сомневался в пригодности подобной еды, но жажда усиливалась, а кроме Давида других доноров в пределах досягаемости не было. Он осторожно перекусил трубку и, немного подержав откушенный кусочек, переложил его на стол. Давид внезапно сильно побледнел. Винсент вдруг смутился. Он вспомнил, что Давиду может быть неприятен такой способ питания.
- Давид, наверное мне стоит уйти в ванну… ты не должен на это смотреть, если тебе неприятно.
Давид неопределенно покачал головой.
- Нет. Я останусь здесь. Если мы хотим быть вместе, то я должен привыкнуть к твоим потребностям.
Винсент поднес пакет к губам и снова опустил его.
- Я не обижусь, если ты выйдешь или отвернешься. – Кровь, пусть и холодная, испускала восхитительный запах, и Винсент больше не мог терпеть. Он охватил губами трубку и сделал первый глоток. Кровь, действительно, сильно горчила, но ему попадалась и гораздо худшего качества. Раздражал лишь мертвенный холод напитка – до сих пор он знал вкус только свежей, теплой крови непосредственно из артерий. Но он заставил себя пить дальше, краем глаза наблюдая искаженное гримасой отвращения и болезненного очарования лицо Давида.
Блондин между тем судорожно представлял, что консервированная кровь не больше, чем пакетик сока, и что этот вид питания абсолютно нормален и что ему совершенно не тошнит. Кажется, малышу тоже не особенно нравилась такая еду. Его глаза хоть и стали уже знакомого невероятно золотистого цвета, но на мордашке в отличии от привычного выражения довольного дегустатора явственно читалось некоторое недоумение. Давид не догадывался, что Винсент понятия не имеет об изменении цвета своих глаз во время питания или применения дара.
Лантис тоже заметил изменение окраски глаз полувампира и теперь, не отрываясь, смотрел на них. В клане только Господин обладал этим неестественным цветом радужки – Лантис, смущаясь от некрасивости сравнения, говорил, что видел такое невероятно яркое золото только в глазах жаб. А тут вдруг полукровка. Необходимо немедленно сообщить Мастеру. Размышления Лантиса прервало поспешное бегство Давида. Позеленев и зажимая рот ладонью, он опрометью бросился к унитазу. По-крайней мере он сумел продержаться довольно долго, и Винсент успел выпить почти все. Сейчас полувампир, отшвырнув в сторону почти пустую упаковку, кинулся вслед за своим любимым. Почему –то Лантису вдруг стало невыносимо горько. Вздохнув, молодой вампир спрятал пластиковый пакет и сел на место, прислушиваясь к звукам из ванной. Вряд ли ему стоит бежать на помощь Давиду. Винсент или покусает его или опять впадет в истерику и случайно испепелит пугающий фактор.
Мальчик очень милый, но слишком дикий. Надо надеяться, что он все же привыкнет к жизни в клане. Научится доверять вампирам, а не только этому человеку. Интересно, сколь долго они встречаются? Такое взаимопонимание и готовность пожертвовать ради другого формируется не один год. Или это любовь? Лантис еще раз вздохнул. До сих пор он еще не встретил того или ту, кому хотелось бы безраздельно довериться.
Винсент растерянно топтался рядом с коленопреклоненным над унитазом Давидом и гладил его по спине. Больше всего он боялся, что своей несдержанностью внушил Давиду отвращение к такому кровопийце, как он. Когда он подставлял собственную шею, все было совсем по-другому. Тогда работал вампирий дар вводить жертву в состояние подобное экстазу. А сейчас, он увидел питание вампира в его неприглядной правде. Но Давид не делал никакой попытки оттолкнуть или отползти от Винсента, и тот мог надеяться, что еще не все потеряно.
Наконец, Давид вывернул желудок до самого дна и обессилено опустился на пол. Винсент немедленно захлопотал вокруг. Он заботливо отер лицо Давида влажным полотенцем, дал стакан воды, прополоскать рот , сунул в руки зубную щетку и пасту и тут же отобрал их, сообразив, что ослабевший блондин должен немного посидеть.
- Тебе совсем плохо? – дрожащим голосом осведомился Винсент. – Это все из-за меня.
Давид только слабо махнул рукой.
- Сам дурак. Надо было сразу выйти и не смотреть. Н захотел, чтобы ты обиделся, что я не могу выносить твой способ питания, а сделал еще хуже. И побоялся оставить тебя наедине с нашим другом-кровососом. – Давид потер глаза. Спать хотелось невыносимо. Но как оставить Винсента рядом с этим не желающим уходить Лантисом. А вдруг еще кто припрется?
- Вставай. Я помогу тебе добраться до кровати. Выглядишь ты плохо. Вдобавок, сейчас как раз время сна. – Винсент с неожиданной для Давида силой потянул его вверх и, укрепив на ногах, подхватил за талию. – Вперед.
- Но я не хочу спать! - Капризным тоном протянул Давид и тут же зевнул. – Черт, я похож на ребенка, который падает с кресла и сквозь сон утверждает, что хочет досмотреть кино.
- Один к одному. Вот сейчас мы доберемся до кровати, и ты будешь спать. И без разговоров, - строго прикрикнул Винсент на попытку Давида открыть рот. – Как-нибудь выживу без тебя несколько часов. – Винсент целеустремленно подталкивал Давида к кровати, не обращая внимания на забившегося в угол дивана Лантиса. Уложив блондина в кровать, Винсент поцеловал его на ночь. Давид заснул почти мгновенно. Винсент немного посидел на краю кровати, но вскоре решительно поднялся. Он, не отрывая взгляда от Лантиса, подобрался к дивану и уселся на самое дальнее от него кресло.
В комнате воцарилось гробовое молчание. Особенно неприятным оно было для Лантиса. Винсент не сводил с него глаз и при всяком, даже самом мелком движении показывал клыки.
- Кхм… - Лантис откашлялся и попытался завести беседу. - Молодой Мастер приказал приготовить комнату рядом с моей. Думаю, что для тебя.
Единственной реакцией на новость было пренебрежительно сопение. Но, по-крайней мере, полувампир перестал так внимательно наблюдать за Лантисом.
- Неужели тебе здесь, действительно, так плохо? – Вдруг спросил жалобным тоном Лантис. – Ведь тебя не будут держать в доме постоянно. У тебя будет преподаватель. Он будет выводить тебя на охоту, знакомить с местностью, поможет овладеть способностями, будет тренировать… - Лантис замолчал, наткнувшись на пренебрежительный взгляд Винсента.
- Это тюрьма и ничего больше. За мной будут постоянно следить. И кто поручится, что это ваш преподаватель просто не убъет меня на очередной охоте. Если вам был нужен только я, то почему здесь Давид? Зачем вам понадобилось вырвать нас из нашей жизни? Я был счастлив. Впервые счастлив. И не говори, что все это лишь ради меня и моей безопасности! Эта ложь уже стоит мне поперек горла. – Винсент горько всхлипнул.
- Понимаешь, я ведь знаю совсем мало. Только то, что нашли тебя в ночном клубе. Может, в другое время к тебе бы сначала присмотрелись, но у нас назревает война с кланом Тимбальд. Им показалось тесно на принадлежащих им охотничьих угодьях. Так что, тебя необходимо было срочно спрятать. Мне жаль, что все произошло вот так неприятно, но поверь, никто здесь не причинит вреда ни тебе ни твоему человеку. Молодой Мастер приказал взять и его, думая, что так тебе будет легче привыкнуть к клану. – Лантис протянул в сторону Винсента руку и опустил ее. Он понимал мальчика. И на его месте тоже был бы не особенно воодушевлен открывающейся перспективой. Свободный до этого, как ветер, полувампир очень остро переживал пленение. Но Лантис искренне надеялся, что доброе отношение и поддержка клана помогут привыкнуть их потерянному ребенку.
В комнате опять стало неприятно тихо.
*** ***
Филипп обнаружил след пары вампиров и пошел по нему. Странно, но он впервые обнаружил кровопийц в престижном районе. Обычно, они отирались на окраинах города, питаясь человеческим отребьем. Иногда Филипп давал вампиру насладиться последним ужином и только тогда убивал его. Почему бы не доставить миру лишнее благодеяние, уничтожив чужими клыками еще один позор нации? В опасных районах вампирам было не в пример легче находить жертвы, а здесь, в респектабельной части города в двенадцать все уже давно мирно спали.
Филипп беззвучно продвигался вперед, радуясь наличию скрывающего амулета. Нормальный человек в жизни бы не увидел вампирьи следы, но профессионалу, каким был Филипп. Кроме того, у него было что-то вроде настроенного на кровопийц компаса, разработанного Орденом. Если бы этот прибор был с ним тогда, когда он узнал о существовании дневного вампира, все было бы намного легче. Эта пиявка не успела бы и обернуться Но как он мог предположить появление вампира белым днем в людном месте? Теперь полукровка исчез, прихватив с собой человека. Но эти вампиры от него не уйдут. Вот они. Старый вампир и его протеже. Это видно по их поведению.
Чем старше вампир, тем более грациозно он двигается, уверенней себя ведет и сильнее выглядит. Этот вампир был высок – около метра восьмидесяти, имел короткие рыжеватые волосы и ярко синие глаза. Молодая тварь рядом был белокур и низкоросл. Они оживленно переговаривались о чем-то, чувствуя себя более, чем уверенно. Успеют ли они пожалеть о собственной беспечности? Филипп усмехнулся и поднял арбалет. Первым будет рыжий. Арбалетный болт войдет ему точно в спину. Без старшего вампирий щенок будет совершенно беззащитен и станет легкой добычей. Таких обычно оставляли ученикам.
Вампир даже не вскрикнул. Осиновый кол вошел ему точно в то место, где у людей было сердце. Серая пыль еще не успела опуститься на землю, как арбалет булл перезаряжен и нацелен на детеныша. Тому удалось сделать лишь пару стремительных шагов. Этот успел вскрикнуть. Охотник лениво потянулся и покинул переулок, направляясь на поиски новой добычи. Жаль, что шанс на новую находку невелик. Вампиры каким-то образом узнавали о смерти сородичей и немедленно прятались. Ученые Ордена предполагали, что это действие их странной кровной связи.
Ничего, пусть они забиваются в свои дыры и жаждут мести. Филипп точно отомстит. Может быть, еще сегодня.
** ***
Волна боли плеснулась по всей линии кровной связи, и весь клан содрогнулся от боли. И немедленно следом еще одна. Семья потеряла сразу двоих. Винсент тоже ощутил это. Он не понимал, что означает этот внезапный ужас и сопровождающее его ощущение бесконечной пустоты. Он и раньше иногда ощущал нечто подобное, но не настолько сильно и страшно. И он не знал, что это за чувство. Но больше, чем внезапный удар его ошеломил Лантис. Вампир внезапно вскрикнул и расплакался. Забившись в уголок дивана он беззвучно всхлипывал, вздрагивая всем телом.
Ощущал ли вампир то же самое? Или он знал, что это значит? Почему вампир плачет?
Лантис же точно знал, кто сейчас умер. Обративший его вампир и одновременно его преподаватель Альберт. Тот, с кем у Лантиса была наиболее полная связь. Второй должен был быть его сыном Самуэлем. Сегодня Альберт впервые вывел его из дому. Беззащитный, еще не умеющий пользоваться способностями мальчик погиб в свою первую ночь вне убежища. Лантис оплакивал и своего учителя и своего друга. Они дружили с тех пор, как согласно древней традиции Лантиса опустили на порог дома и объявили новорожденным клана. И ему было безразлично, что подумает полувампир.
Поэтому робкое прикосновение к руке, в беспомощной попытке утешить, было удивительно. Винсент сам не понял, откуда взялась эта безмолвная потребность разделить боль. Он не знал, что подвигло его на сострадание – слезы ли вампира или внутренняя боль потери, просто он захотел быть рядом. Сесть совсем близко он все же не смог, но мягкое прикосновение к плечу… брата испугало его не настолько, как он подозревал. Через некоторое время Лантис успокоился и теперь смотрел на него с удивлением в заплаканных глазах. Лантис шмыгнул носом и по-детски вытер его кулаком. Полувампир немедленно отпрянул в противоположный угол и дивана и сжался там в комочек, подтянув колени к груди. Было видно, что он нетерпеливо ждет возможности задать вопрос. Лантис торопливо вытер слезы, высморкался, стыдливо полуотвернувшись и внимательно посмотрел на своего визави.
- Что это было? Это ужасное чувство? Что это значит? – Винсент нервно дернул головой, пытаясь дать понять, о чем говорит.
- Только что умерли двое из нашего клана. Кровная связь дает нам ощутить смерть кого-то из семьи. Альберт – обративший меня и его сын. – Лантис судорожно сжался. – Я любил их, как родных.
- Извини, я не имел право спрашивать, - Винсент неосознанно принял ту же позу, что и Лантис. Слишком неуверенно он себя чувствовал. Зачем он спросил это? Он не принадлежит к клану и не хочет знать, почему и кто из них умер. Да, он ощутил горе потери, но оно ему не нужно. Он почувствовал смерть двух вампиров, но они чужие ему. Чужие. Они никто. Есть он и есть Давид. Больше никто не нужен.
А если все, что ему рассказали о его кровной принадлежности, правда, то он не хочет знать такой правды. Они не имеют права запирать его. Он свободен так же, как был свободен всю жизнь. Он не сможет жить в безопасности клетки. Если бы они нашли его сразу же после смерти матери, то он бы с радостью пошел с ними и был, как они. Но не теперь.
Он научился жить один. И он хочет всегда быть с Давидом. Все равно, будет ли это вечно или несколько дней. И он не хочет ничего знать о чужих смертях.
Но почему же он не может забыть пронзившую его боль потери? Почему он так сочувствует Лантису?
а еще я решила перечитать ту травку, про Гарри скорпиона и возможно продолжить.
читать дальшеНаконец-то появились хоть какие- то сведения. Курьер был младшим членом Ордена, но работу выполнял очень хорошо. Филипп Кэроган с удобством расположился на диване и изучал все, что было известно о полувампирах. Всего несколько исписанных листов бумаги. Сведений мало и часть из них уже известна Филиппу. Но не полностью. Например, он знал, что полукровки могли с легкостью выносить солнечный свет, но то, что долгое нахождение на солнце все же приводило их к перегреву и смерти, было ему внове. Филипп сделал заметку в памяти – в пасмурные дни эту тварь можно и даже нужно искать и на улицах города.
Такой же новостью было известие о смешанном типе питания этих монстров. Они не только пили кровь невинных жертв, но и пожирали запасы человеческой пищи. Подобное извращение служило дневным бродягам хорошей маскировкой и позволяло найти легковерного идиота, чтобы сначала пообедать за его счет, а затем закусить им самим.
В конверт было вложено письмо главы Ордена, в котором он информировал охотника об изменении действий – полувампира необходимо было взять живым. И начать охоту на вампиров.
Собственно говоря Филипп и сам думал об этом. Направляясь в этот городок, он имел задание осмотреться, провести разведку и выяснить примерное количество прижившихся здесь кровососов. Вслед за ним в город была бы направлена группа зачистки.
Внимание руководства Ордена к городу привлекла серия странных исчезновений. Похищения людей могли быть делом рук одинокого маньяка, но Орденом никогда не исключалась возможность наличия вампиров. Подозрения, как впрочем и всегда, обернулись фактом. С первых дней нахождения в городе Филипп обнаружил множество косвенных подтверждений наличия в городе вампиров, а встреча с полукровкой превратила подозрения в уверенность.
Этот дневной монстр получил бы свой кол в грудь если бы не мерзкая дворняга. Но что не делается, все к лучшему, успокоил себя Филипп. Стоит приложить немного усилий, завоевать доверие Давида и через него вызнать местонахождение всего клана.
К сожалению, сегодня ничего не вышло. Давид не явился на занятия. Кто-то позвонил в деканат и предупредил о болезни Давида. Но к телефону он не подходил, а на звонки в дверь ответом был лишь басовитый лай.
Филипп предположил, что полувампир спрятал его в клане. Мальчика было жаль, но, к сожалению, он был далеко не первой жертвой кровопийц. Филипп дал зарок помолиться за его душу, и лично уничтожить пару вампиров в знак скорби. Его же душе не будет покоя до тех пор, пока не рассыплется пылью последний вампир на земле.
Филипп Кэроган отложил давно выученные наизусть сведения и принялся снаряжаться на вечернюю охоту. Сегодня он очистит мир хотя бы от одного кровососа. Сегодня вампиры поймут, что их спокойствию пришел конец – в городе появился охотник.
** ***
Тина начинала волноваться. И бояться, что Давид никогда не простит ей ошибки. Ну. как могла она быть настолько тупой, чтобы распустить язык, да еще и в присутствии этих сплетниц? Разумеется, шокирующая новость о «ненормальных» пристрастиях Давида разнеслась по университету с быстротой молнии. За эти дни известие о том, что мечта всех девочек предпочитает мужчин, не услышал только мертвый.
К всеобщей неожиданности Удо грудью встал на защиту друга. Рыжая растрепанная шевелюра как по мановению волшебной палочки появлялась в центре очередного обсуждения «противных гомиков», а ее обладатель не выбирая выражений сообщал присутствующим все, что думал о них, их родителя, друзьях и мозгах.
Хотя Тине он признался, что хочет знать вообще все подробности отношений Давида и его крошки. Они вместе уже два дня пытались найти Давида, но тщетно. На звонки он не отвечал, к двери не подходил. Сегодня по университету расползлись слухи о его болезни, и Тина обеспокоилась уже всерьез. Вчера она решила, что Давид просто не хочет с ней разговаривать, но его болезнь уничтожила эту надежду. Давид был не из тех, кто прячет голову под одеялом и надеется, что все пройдет само собой. Значит, он или, действительно, серьезно заболел или с ним случилось что-то худшее. Надежда, что он окопался дома по просьбе Винсента, лопнула, как мыльный пузырь, едва Тина заметила сидящего у входа в университет Лопоуха.
Тина направилась к одинокому псу. Давид в жизни бы не выставил за дверь своего любимца. А пес выглядел голодным и уставшим, как будто провел ночь на улице. Ноги девушки подгибались. Сегодня она не заглядывала в газеты, где ежедневно публиковались списки пропавших без вести или упоминания о найденных жестоко изувеченных трупах. Тина молилась, чтобы не увидеть в этих списках имя друга. Может быть, Лопоух опять сбежал, и Давид мечется по улицам в поисках этого безобразия. А мобильный телефон забыл дома. Но тогда, откуда пошли эти слухи о его болезни?
Прослушав несколько серий безнадежных гудков, Тина сдалась и, прихватив с собой Лопоуха, направилась домой. Несмотря на твердое решение оставить все заботы на следующий день, Тина повторяла попытки дозвониться до Давида вплоть до утренних сумерек и заснула в обнимку с трубкой.
*** ***
Винсент недоверчиво уставился на двух новоприбывших.
Женщина, к его удивлению, явно человеческого происхождения, с подносом заставленным тарелками, и и неловко мнущийся у порога Лантис с чем-то металлическим в руках. Винсент сосредоточил внимание именно на это предмете. Но не упускал из вида и гостей. Женщина осторожно подошла к журнальному столику и поставила на него поднос, вежливо кивнула и вышла. Все это время вампир смиренно стоял у двери, ожидая своей очереди.
- Эммм… в этом боксе пакет с консервированной кровью. Мастер приказал принести тебе попить. Он ощутил в тебе жажду. Я должен пояснить тебе, как этим пользоваться, но мне запретили приближаться к тебе без твоего позволения. – Вампир нервно ступил вперед, и тут же отпрянул.
Давид поманил его рукой, и Лантис сделал осторожный шаг вперед, затем еще один, пока его не остановило приглушенное рычание из горла метиса.
- Давай это сюда, - Давид протянул руку. – И рассказывай, что надо делать. – Он с неприятным чувством в животе, принял в руку пластиковый пакет с красной жидкостью. И тут же избавился от него, передав Винсенту. Тот недоуменно покрутил вещь в руках.
Лантис между тем перебрался ближе к дивану и опустился на него. Тупо торчать посреди комнаты не хотелось, еще и надо было пояснить несчастному ребенку, что он опять проведет день с ним рядом. Мальчик и без того выглядел нервным. Разговор с Мастером и его сыном мог быть не из простых.
- Откуси вон ту трубку и пей. Кровь охлаждена и поэтому немного горчит. Но вполне съедобна. – Винсент нерешительно повертел пакет в руках. Понятно что он в жизни не пил консервированной крови.
Винсент и правда очень сомневался в пригодности подобной еды, но жажда усиливалась, а кроме Давида других доноров в пределах досягаемости не было. Он осторожно перекусил трубку и, немного подержав откушенный кусочек, переложил его на стол. Давид внезапно сильно побледнел. Винсент вдруг смутился. Он вспомнил, что Давиду может быть неприятен такой способ питания.
- Давид, наверное мне стоит уйти в ванну… ты не должен на это смотреть, если тебе неприятно.
Давид неопределенно покачал головой.
- Нет. Я останусь здесь. Если мы хотим быть вместе, то я должен привыкнуть к твоим потребностям.
Винсент поднес пакет к губам и снова опустил его.
- Я не обижусь, если ты выйдешь или отвернешься. – Кровь, пусть и холодная, испускала восхитительный запах, и Винсент больше не мог терпеть. Он охватил губами трубку и сделал первый глоток. Кровь, действительно, сильно горчила, но ему попадалась и гораздо худшего качества. Раздражал лишь мертвенный холод напитка – до сих пор он знал вкус только свежей, теплой крови непосредственно из артерий. Но он заставил себя пить дальше, краем глаза наблюдая искаженное гримасой отвращения и болезненного очарования лицо Давида.
Блондин между тем судорожно представлял, что консервированная кровь не больше, чем пакетик сока, и что этот вид питания абсолютно нормален и что ему совершенно не тошнит. Кажется, малышу тоже не особенно нравилась такая еду. Его глаза хоть и стали уже знакомого невероятно золотистого цвета, но на мордашке в отличии от привычного выражения довольного дегустатора явственно читалось некоторое недоумение. Давид не догадывался, что Винсент понятия не имеет об изменении цвета своих глаз во время питания или применения дара.
Лантис тоже заметил изменение окраски глаз полувампира и теперь, не отрываясь, смотрел на них. В клане только Господин обладал этим неестественным цветом радужки – Лантис, смущаясь от некрасивости сравнения, говорил, что видел такое невероятно яркое золото только в глазах жаб. А тут вдруг полукровка. Необходимо немедленно сообщить Мастеру. Размышления Лантиса прервало поспешное бегство Давида. Позеленев и зажимая рот ладонью, он опрометью бросился к унитазу. По-крайней мере он сумел продержаться довольно долго, и Винсент успел выпить почти все. Сейчас полувампир, отшвырнув в сторону почти пустую упаковку, кинулся вслед за своим любимым. Почему –то Лантису вдруг стало невыносимо горько. Вздохнув, молодой вампир спрятал пластиковый пакет и сел на место, прислушиваясь к звукам из ванной. Вряд ли ему стоит бежать на помощь Давиду. Винсент или покусает его или опять впадет в истерику и случайно испепелит пугающий фактор.
Мальчик очень милый, но слишком дикий. Надо надеяться, что он все же привыкнет к жизни в клане. Научится доверять вампирам, а не только этому человеку. Интересно, сколь долго они встречаются? Такое взаимопонимание и готовность пожертвовать ради другого формируется не один год. Или это любовь? Лантис еще раз вздохнул. До сих пор он еще не встретил того или ту, кому хотелось бы безраздельно довериться.
Винсент растерянно топтался рядом с коленопреклоненным над унитазом Давидом и гладил его по спине. Больше всего он боялся, что своей несдержанностью внушил Давиду отвращение к такому кровопийце, как он. Когда он подставлял собственную шею, все было совсем по-другому. Тогда работал вампирий дар вводить жертву в состояние подобное экстазу. А сейчас, он увидел питание вампира в его неприглядной правде. Но Давид не делал никакой попытки оттолкнуть или отползти от Винсента, и тот мог надеяться, что еще не все потеряно.
Наконец, Давид вывернул желудок до самого дна и обессилено опустился на пол. Винсент немедленно захлопотал вокруг. Он заботливо отер лицо Давида влажным полотенцем, дал стакан воды, прополоскать рот , сунул в руки зубную щетку и пасту и тут же отобрал их, сообразив, что ослабевший блондин должен немного посидеть.
- Тебе совсем плохо? – дрожащим голосом осведомился Винсент. – Это все из-за меня.
Давид только слабо махнул рукой.
- Сам дурак. Надо было сразу выйти и не смотреть. Н захотел, чтобы ты обиделся, что я не могу выносить твой способ питания, а сделал еще хуже. И побоялся оставить тебя наедине с нашим другом-кровососом. – Давид потер глаза. Спать хотелось невыносимо. Но как оставить Винсента рядом с этим не желающим уходить Лантисом. А вдруг еще кто припрется?
- Вставай. Я помогу тебе добраться до кровати. Выглядишь ты плохо. Вдобавок, сейчас как раз время сна. – Винсент с неожиданной для Давида силой потянул его вверх и, укрепив на ногах, подхватил за талию. – Вперед.
- Но я не хочу спать! - Капризным тоном протянул Давид и тут же зевнул. – Черт, я похож на ребенка, который падает с кресла и сквозь сон утверждает, что хочет досмотреть кино.
- Один к одному. Вот сейчас мы доберемся до кровати, и ты будешь спать. И без разговоров, - строго прикрикнул Винсент на попытку Давида открыть рот. – Как-нибудь выживу без тебя несколько часов. – Винсент целеустремленно подталкивал Давида к кровати, не обращая внимания на забившегося в угол дивана Лантиса. Уложив блондина в кровать, Винсент поцеловал его на ночь. Давид заснул почти мгновенно. Винсент немного посидел на краю кровати, но вскоре решительно поднялся. Он, не отрывая взгляда от Лантиса, подобрался к дивану и уселся на самое дальнее от него кресло.
В комнате воцарилось гробовое молчание. Особенно неприятным оно было для Лантиса. Винсент не сводил с него глаз и при всяком, даже самом мелком движении показывал клыки.
- Кхм… - Лантис откашлялся и попытался завести беседу. - Молодой Мастер приказал приготовить комнату рядом с моей. Думаю, что для тебя.
Единственной реакцией на новость было пренебрежительно сопение. Но, по-крайней мере, полувампир перестал так внимательно наблюдать за Лантисом.
- Неужели тебе здесь, действительно, так плохо? – Вдруг спросил жалобным тоном Лантис. – Ведь тебя не будут держать в доме постоянно. У тебя будет преподаватель. Он будет выводить тебя на охоту, знакомить с местностью, поможет овладеть способностями, будет тренировать… - Лантис замолчал, наткнувшись на пренебрежительный взгляд Винсента.
- Это тюрьма и ничего больше. За мной будут постоянно следить. И кто поручится, что это ваш преподаватель просто не убъет меня на очередной охоте. Если вам был нужен только я, то почему здесь Давид? Зачем вам понадобилось вырвать нас из нашей жизни? Я был счастлив. Впервые счастлив. И не говори, что все это лишь ради меня и моей безопасности! Эта ложь уже стоит мне поперек горла. – Винсент горько всхлипнул.
- Понимаешь, я ведь знаю совсем мало. Только то, что нашли тебя в ночном клубе. Может, в другое время к тебе бы сначала присмотрелись, но у нас назревает война с кланом Тимбальд. Им показалось тесно на принадлежащих им охотничьих угодьях. Так что, тебя необходимо было срочно спрятать. Мне жаль, что все произошло вот так неприятно, но поверь, никто здесь не причинит вреда ни тебе ни твоему человеку. Молодой Мастер приказал взять и его, думая, что так тебе будет легче привыкнуть к клану. – Лантис протянул в сторону Винсента руку и опустил ее. Он понимал мальчика. И на его месте тоже был бы не особенно воодушевлен открывающейся перспективой. Свободный до этого, как ветер, полувампир очень остро переживал пленение. Но Лантис искренне надеялся, что доброе отношение и поддержка клана помогут привыкнуть их потерянному ребенку.
В комнате опять стало неприятно тихо.
*** ***
Филипп обнаружил след пары вампиров и пошел по нему. Странно, но он впервые обнаружил кровопийц в престижном районе. Обычно, они отирались на окраинах города, питаясь человеческим отребьем. Иногда Филипп давал вампиру насладиться последним ужином и только тогда убивал его. Почему бы не доставить миру лишнее благодеяние, уничтожив чужими клыками еще один позор нации? В опасных районах вампирам было не в пример легче находить жертвы, а здесь, в респектабельной части города в двенадцать все уже давно мирно спали.
Филипп беззвучно продвигался вперед, радуясь наличию скрывающего амулета. Нормальный человек в жизни бы не увидел вампирьи следы, но профессионалу, каким был Филипп. Кроме того, у него было что-то вроде настроенного на кровопийц компаса, разработанного Орденом. Если бы этот прибор был с ним тогда, когда он узнал о существовании дневного вампира, все было бы намного легче. Эта пиявка не успела бы и обернуться Но как он мог предположить появление вампира белым днем в людном месте? Теперь полукровка исчез, прихватив с собой человека. Но эти вампиры от него не уйдут. Вот они. Старый вампир и его протеже. Это видно по их поведению.
Чем старше вампир, тем более грациозно он двигается, уверенней себя ведет и сильнее выглядит. Этот вампир был высок – около метра восьмидесяти, имел короткие рыжеватые волосы и ярко синие глаза. Молодая тварь рядом был белокур и низкоросл. Они оживленно переговаривались о чем-то, чувствуя себя более, чем уверенно. Успеют ли они пожалеть о собственной беспечности? Филипп усмехнулся и поднял арбалет. Первым будет рыжий. Арбалетный болт войдет ему точно в спину. Без старшего вампирий щенок будет совершенно беззащитен и станет легкой добычей. Таких обычно оставляли ученикам.
Вампир даже не вскрикнул. Осиновый кол вошел ему точно в то место, где у людей было сердце. Серая пыль еще не успела опуститься на землю, как арбалет булл перезаряжен и нацелен на детеныша. Тому удалось сделать лишь пару стремительных шагов. Этот успел вскрикнуть. Охотник лениво потянулся и покинул переулок, направляясь на поиски новой добычи. Жаль, что шанс на новую находку невелик. Вампиры каким-то образом узнавали о смерти сородичей и немедленно прятались. Ученые Ордена предполагали, что это действие их странной кровной связи.
Ничего, пусть они забиваются в свои дыры и жаждут мести. Филипп точно отомстит. Может быть, еще сегодня.
** ***
Волна боли плеснулась по всей линии кровной связи, и весь клан содрогнулся от боли. И немедленно следом еще одна. Семья потеряла сразу двоих. Винсент тоже ощутил это. Он не понимал, что означает этот внезапный ужас и сопровождающее его ощущение бесконечной пустоты. Он и раньше иногда ощущал нечто подобное, но не настолько сильно и страшно. И он не знал, что это за чувство. Но больше, чем внезапный удар его ошеломил Лантис. Вампир внезапно вскрикнул и расплакался. Забившись в уголок дивана он беззвучно всхлипывал, вздрагивая всем телом.
Ощущал ли вампир то же самое? Или он знал, что это значит? Почему вампир плачет?
Лантис же точно знал, кто сейчас умер. Обративший его вампир и одновременно его преподаватель Альберт. Тот, с кем у Лантиса была наиболее полная связь. Второй должен был быть его сыном Самуэлем. Сегодня Альберт впервые вывел его из дому. Беззащитный, еще не умеющий пользоваться способностями мальчик погиб в свою первую ночь вне убежища. Лантис оплакивал и своего учителя и своего друга. Они дружили с тех пор, как согласно древней традиции Лантиса опустили на порог дома и объявили новорожденным клана. И ему было безразлично, что подумает полувампир.
Поэтому робкое прикосновение к руке, в беспомощной попытке утешить, было удивительно. Винсент сам не понял, откуда взялась эта безмолвная потребность разделить боль. Он не знал, что подвигло его на сострадание – слезы ли вампира или внутренняя боль потери, просто он захотел быть рядом. Сесть совсем близко он все же не смог, но мягкое прикосновение к плечу… брата испугало его не настолько, как он подозревал. Через некоторое время Лантис успокоился и теперь смотрел на него с удивлением в заплаканных глазах. Лантис шмыгнул носом и по-детски вытер его кулаком. Полувампир немедленно отпрянул в противоположный угол и дивана и сжался там в комочек, подтянув колени к груди. Было видно, что он нетерпеливо ждет возможности задать вопрос. Лантис торопливо вытер слезы, высморкался, стыдливо полуотвернувшись и внимательно посмотрел на своего визави.
- Что это было? Это ужасное чувство? Что это значит? – Винсент нервно дернул головой, пытаясь дать понять, о чем говорит.
- Только что умерли двое из нашего клана. Кровная связь дает нам ощутить смерть кого-то из семьи. Альберт – обративший меня и его сын. – Лантис судорожно сжался. – Я любил их, как родных.
- Извини, я не имел право спрашивать, - Винсент неосознанно принял ту же позу, что и Лантис. Слишком неуверенно он себя чувствовал. Зачем он спросил это? Он не принадлежит к клану и не хочет знать, почему и кто из них умер. Да, он ощутил горе потери, но оно ему не нужно. Он почувствовал смерть двух вампиров, но они чужие ему. Чужие. Они никто. Есть он и есть Давид. Больше никто не нужен.
А если все, что ему рассказали о его кровной принадлежности, правда, то он не хочет знать такой правды. Они не имеют права запирать его. Он свободен так же, как был свободен всю жизнь. Он не сможет жить в безопасности клетки. Если бы они нашли его сразу же после смерти матери, то он бы с радостью пошел с ними и был, как они. Но не теперь.
Он научился жить один. И он хочет всегда быть с Давидом. Все равно, будет ли это вечно или несколько дней. И он не хочет ничего знать о чужих смертях.
Но почему же он не может забыть пронзившую его боль потери? Почему он так сочувствует Лантису?
а еще я решила перечитать ту травку, про Гарри скорпиона и возможно продолжить.
@темы: ангел ночи
-
-
10.08.2009 в 18:11-
-
10.08.2009 в 19:08-
-
10.08.2009 в 19:12и гоните ко мне ПЧей. хочу иметь следующее сакральное число!!!
я тут на днях заразилась звездной болезнью, так что теперь требую комменты и похвалы!
и побольше
-
-
10.08.2009 в 21:10-
-
10.08.2009 в 21:57-
-
10.08.2009 в 22:28огромное спасибо!
-
-
10.08.2009 в 22:41а так же огромную признательность, за такое чудесное продолжение "Ангела"
и терпиливо бум ждать проды Гарри скорпиона
-
-
11.08.2009 в 20:15а еще я решила перечитать ту травку, про Гарри скорпиона и возможно продолжить.
Я слегка не в теме, простите. Но о чем идет речь?
-
-
13.08.2009 в 21:02И правда, что ж этот гад не там где-то охотится-то? Охотничек, блин... Вот и шел бы к Тимбальдам. Р-р-р...
-
-
16.08.2009 в 02:55Афтор вы Гений! Настолько интересного оридж. я еще не читала.
Спасибо за выши труды,ждемсс... проду
-
-
17.08.2009 в 21:53