Глава 27
читать дальшеПо лицу Тины, вырывая из сна, прошлась мокрая, шершавая тряпка. Взвизгнув, девушка села на кровати, панически оглядываясь по сторонам. Увидев радостного, подметающего хвостом пол Лопоуха, она застонала и швырнула в него подушкой.
- Ну что же ты за дрянь, а? Сегодня суббота. Я выспаться хотела.
Пес изобразил из себя невинную овечку. Впечатление слегка портила зажатая в клыках салатная миска, которая вечером была торжественно назначена на должность кормушки.
- Опять жрать? Интересно, как Давид до сих пор не разорился? – Девушка застонала и вылезла из-под одеяла. Новый день и новое беспокойство о пропавшем друге. Сегодня Тина намеревалась сделать еще несколько попыток дозвониться до Давида. Но не сильно надеялась на положительный результат. Хуже всего, что вместе с ним пропал и его женоподобный любовник. Могло, конечно, быть так, что они расстроились из-за огласки их отношений и спрятались от сплетен. Но не исключалась и вероятность, что они попали в руки маньяков, и через несколько дней найдутся в виде разделанных трупов.
Вчера Тина специально сходила в полицию и просмотрела списки всех найденных убитыми. Пустая трата времени. Полицейский чиновник поведал ей, что некоторые трупы были настолько растерзаны, что установить их личность считается невозможным. Тина искренне надеялась, что среди этих несчастных не было ни Давида, ни его возлюбленного.
Честно говоря, она завидовала этому мальчишке, сумевшему завоевать сердце Давида. До сих пор его считали лучшей кандидатурой на роль жениха. Ну, если не вспоминать о его способности влипать во все неприятности подряд. Тина вздохнула. Если они вернутся, то она в жизни не даст понять, насколько их связь шокирует ее. Лишь бы Давид был жив и здоров. Нетерпеливое басовитое тявканье напомнило ей о четвероногом голодающем.
- Хорошо, дай сюда миску. От того. Что ты тычешь мне ее в коленки, она не наполнится. Дай сюда!
Она силой отняла кормушку и поплелась на кухню. Открывая огромную банку собачьего корма и вываливая остро пахнущую массу в миску, она не переставая планировала день. Докупить корма – Давиду он тоже пригодится. Лопоух жрет лошадиные порции. Позвонить Давиду. Зайти в полицию…
*** ***
Домой Филипп вернулся почти перед восходом. И в отвратительном настроении. Ночная охота была неудовлетворительной. Всего два кровососа. Мелочь для большого, кишащего вампирами города. Скорее всего, он неправильно выбрал место охоты. Вечером, он пройдется по менее респектабельным кварталам. Крысы предпочитали темные дыры, к вампирам это относилось тоже. А пока он отдохнет.
Уставший охотник – слишком легкая добыча для стаи ходячих трупов. Восстановив силы, он сможет уничтожить больше, чем парочку ненавистных тварей. Зевая, он проверил защитные печать на окнах и восстановил их на дверях. Нелишняя защита против служащих у кровососов отщепенцев рода человеческого или вампиров, развлекающихся дневными прогулками.
Осторожность никогда не повредит. Да и в безопасности проверенной веками защиты, спалось крепче и спокойнее.
Орден Инквизиции существовал уже более пятисот лет, но до сих пор они были так же далеки от окончательного искоренения вампиров, как и в самом начале свей деятельности. Вампиры всегда успевали спрятать свой молодняк, который немедленно основывал новый клан – и чем моложе были образовывающие его вампиры, тем более жестокими становились их действия. Единственным выходом было полное искоренение клана – особенно молодняка и самок. Человечество должно быть уверено, что ни один кровосос не посягает на кровь их детей.
Принятый в Орден оголодавший сирота поклялся в этом и еще ни разу не отступился от своей клятвы. Он должен быть благодарен тем, кто подобрал его и воспитал в правой вере. Он должен Ордену больше, чем послушание.
*** ***
Винсент успокоился и отодвинулся от Лероя. Он выплакался, объятия альбиноса были надежны, но вампир не был Давидом. А по-настоящему уверенным Винсент был только рядом с Давидом. Тем не менее, он немного успокоился, хотя не думал, что сможет простить свое и Давида похищение. Ну, не настолько быстро, как от него хотят.
- Тебе легче? – Лерой осторожно отвел прядь волос от мокрой щеки Винсента.
- Ну да, - нерешительно согласился полувампир.
- Тогда, я спокоен, - альбинос улыбнулся и любезным тоном добавил. – Тебе приготовили новую комнату. Рядом с комнатой Лантиса. Если появятся вопросы, можешь обращаться к нему. Или Иоганну. Он согласился быть твоим наставником. Сегодня после захода солнца у вас будет первое занятие. А теперь буди своего друга. Он поживет с тобой, пока не решится, что с ним делать. И не бойся, плохого мы ему не хотим.
Лерой с удовольствием оставил бы человека продолжать спать, но вряд ли младший братишка покинет его. Винсент кивнул, упрямо поджимая губы. Чем новая комната отличается от этой? Решетками на окнах? Новая комната значит только одно – получить свободу станет еще труднее. От того, что цепочка становится позолоченной, она не перестает оставаться оковами. Но выбора пока не было. Он мягко потряс Давида за плечо и был внезапно схвачен и прижат к груди. Давид сонно потерся о его макушку носом и чмокнул куда-то в висок. Винсент немедленно замурлыкал.
Лерой был настолько потрясен подобной реакцией, что отступил на шаг. В руках этого человека младший брат превращался в ласкающегося котенка. Подобный жест для вампира означал самое безграничное доверие, если не безусловную любовь. Как человек мо г добиться подобного?
Но подчиненный инстинктам Винсент был таким милым, что Лерой хмыкнул. Мешать не хотелось, но дело шло к восходу солнца, и спать хотелось немилосердно. Лерой деликатно кашлянул, привлекая к себе внимание хотя бы человека. Давид открыл глаза и немного покраснел, обнаружив невольного свидетеля их нежностей. Он, придерживая вцепившегося в него Винсента, сел.
- Вы переходите в другое помещение. Пойдемте, я вас провожу. – Лерой направился к двери, не забыв проверить, насколько успешен Фредерик. Лантис больше не плакал. Он, привалившись к другу, что-то тихо рассказывал ему. Фредерик молча кивал и успокоительно поглаживал Лантиса по плечам и спине.
- Проводи его в комнату и останься с ним. Если к ночи ему не станет легче, то пусть продолжит отдыхать.
Фредерик помог Лантису подняться и, придерживая за талию, повел из комнаты. Винсент и Давид проводили вампиров взглядами. Лерой по упрямому и вызывающему виду полувампира понял, что малыш подчиняется лишь по необходимости и готов поднять бунт. Почему казалось, что все, что они сделали для метиса, было неправильным? Они же хотели сделать все, как можно лучше для него. Вернуть в клан, дать безопасность и уверенность.
Наверное, со временем малыш и сам поймет все это. В доме он всего пару дней и все это время безвылазно просидел в одной комнате.
Со временем он познакомится со всеми молодыми вампирами клана, как превращенными так и рожденными, подружится с ними и перестанет бояться вампиров. Хотя бы из родного клана. Тогда человека можно будет и убрать. Лерой вел гостей вдоль длинного коридора в новое жилье Винсента и продумывал ситуацию. Он никак не мог определиться с поведением Винсента. В нем присутствовала присущая его возрасту детская невинность и непосредственность. Но он не казался беззаботным, каким и должен быть столь юный вампир. Наоборот – он был слишком самостоятельным и воспринимал любую попытку посоветовать ему, как посягательство на собственную свободу.
В целом и общем, он был рано повзрослевшим ребенком. Уличным мальчишкой без какого-либо воспитания, обремененным лишь заботами о собственном выживании. Он должен быть очень умным, если сумел дожить до ста лет и быть в достаточно хорошей форме.
Жаль, что они не нашли его раньше. Такого талантливого ребенка нужно держать под надзором, с отличными наставниками и любящими друзьями. Сильный вампир неоспоримое преимущество в войне с враждебными кланами.
Винсент неохотно брел за альбиносом. На душе было отчетливо паскудно. Не будь рядом Давида, он бы давно уже нашел возможность бегства. Но человек не сможет уйти от вампиров. Не те возможности тела. Поэтому он неохотно, но шел вперед. Если в комнате было тихо, то в коридоре стало ясно, что дом населен. То из-за двери доносились чьи-то голоса, то он замечал мелькнувший в щель луч света. Странно, но Винсент с удивлением понял, что его больше не напрягает столь плотное окружение его вампирами. И это смутно беспокоило его.
Переставал ли он быть осторожным? Или среди вампиров его чувство опасности постепенно умирало? Он покосился на Давида. Кажется, ему так же не хочется быть в этом месте. И он точно думает о своих друзьях.
На самом деле блондин думал о Лопоухе. Он искренне надеялся, что с псом все в порядке, и он нашел себе приют либо у одного из знакомых, либо у родителей. Или хотя бы у того, кто не позволит ему голодать. Вспомнив о друзьях, Давид поклялся разыскать Тину и Удо и серьезно поговорить с ними об инциденте в университете.
Интересно, они скучают о нем? Поверили ли в то, что он заболел? Или обрывают телефоны в попытках разыскать его следы? Тина точно должна это делать. Черт. Как же он так неосторожно забыл мобильник дома? И мама должна волноваться. Она сразу решит, что он стал одной из жертв этих неуловимых убийц. Только бы не заболела.
Давид серьезно взвесил возможность выпроситься на пару дней, чтобы успокоить всех и вернуться к Винсенту. Этот Лерой говорил, что у него есть только два варианта – или уйти, или поступить на службу к вампирам. И то и другое предложение отдавали горечью. Он не хотел терять Винсента, но отказаться от друзей и родных тоже не мог.
У него были планы на будущее, мечты и стремления, но у него был еще неуверенный и одинокий Винсент. Как ни крути, терять что-то придется, и он не знал, что будет хуже.
Тупо, но он иррационально верил в то, что найдется и третий путь из этого тупика.
Ведь если нет, то он должен будет выбирать, что выбросить из своей жизни. Чувство или разум?
И Давид знал, что выберет, чувство, даже если оно и завело его в это комариное гнездо.
Лерой уже стоял у двери, ожидая их. Пропустив Давида и Винсента вперед, он вошел сам и закрыл за собой дверь. Комната был много больше прежних апартаментов и богаче меблирована. В углу стоял массивный письменный стол дорогого дерева, рядом с ним парный книжный шкаф. Стеллаж у стены хвастался дорогим телевизором и демонстрировал обилие свободного места для вещей и книг новых жильцов. Напротив стола на полу располагался роскошный вместительный гроб – вероятное спальное место Винсента. Неподалеку пристроился небольшой двухместный диван. Точно напротив двери была еще одна дверь.
Окна в этой комнате не было, но легкий шум сообщал о наличии мощной системы вентиляции. Давид не знал, что окна с нормальными стеклами были лишь в человеческом крыле. Вампиры этого клана не считали рациональным лишать людей радости солнечного света. Тем более, что многие из них имели детей. К их услугам был предоставлен и большой парк, скрытый за домом.
Лерой заметил взгляд, которым Винсент одарил гроб.
- Тебе не нравится? Только скажи и комната будет обустроена по твоему вкусу. – Лерой дождался невнимательного кивка и улыбнулся.
- Куда ведет эта дверь? _ Давид держался за ручку, но вежливо оставлял дверь закрытой.
- Там ванная комната. Извините, но я вынужден вас оставить. День уже начался, и я слишком устал. Тебе, Винсент тоже лучше поспать. Вечером у тебя первое занятие, нехорошо оскорблять наставника сонным видом. – Альбинос попрощался и покинул комнату. Он еще встретился с Аресто и выслушал его донесение. Убийцу они не нашли. Место гибели Самуэля и Альберта обнаружено. Судя по их останкам, Самуэль пытался бежать, а Альберт был захвачен врасплох. Над прахом юного вампира еще ощущался отголосок его паники. Пыль была тщательно собрана и перенесена в катакомбы под домом, где соединилась с прахом остальных погибших клана.
В свое время именно наличие этих катакомб было решающим фактором покупки дома. За прошедшее время подвалы были значительно увеличены, а тоннели расчищены. Теперь под домом располагалась система переходов, призванная запутать возможных преследователей и спрятать детей от врагов.
Лерой устало потер виски и пошел к отцу – отчитаться и проверить его состояние. Выполнив это задание и удостоверившись, что отец опять стал самим собой - деятельным и сильным вампиром, Лерой наконец-то решил лечь спать. Только немного перекусил перед сном. Консервированной кровью. Он ощутил, что пора бы сходить на охоту. Консервированная кровь из спонсируемого вампирами донорского центра была не слишком хорошим заменителем свежей, и временами следовало подкрепляться теплым соком жизни. Ерой уснул, не догадываясь, что отец послал за Давидом, желая поговорить с человеком с глазу на глаз.
Давид с любопытством разведывал комнату, а Винсент уселся на диване и угрюмо смотрел на гроб. Он в жизни не залезет в этот ящик. Лучше свернется в узел на маленьком диване и отлежит себе все кости, но ни за что на свете не полезет в обитель мертвецов. Вдобавок, он точно там задохнется!.
- Эй, они обеспечили одеждой и меня. – Голос у Давида был слишком веселый, чтобы поверить в его жизнерадостное настроение. Давид махнул рукой в сторону заполненного одеждой шкафа. Винсент поднял на него воспаленные глаза и со стоном помассировал виски.
- Голова болит? – Давид оставил шкаф в покое и подошел к полувампиру. – Это все от волнения. Тебе надо принять горячий душ или ванну. Я и сам не против расслабиться. – В доказательство собственных слов он широко зевнул. Он жутко не выспался и прикидывал возможность еще немного вздремнуть рядом с Винсентом.
- Вероятно, - буркнул Винсент, продолжая изучать ковер под ногами.
- Я выбираю душ. Пойдем вместе, я могу сделать тебе массаж. – В ответ Давид получил только пожатие плечами. Угрюмый и потерянный вид Винсента вызывал настоящую жалость. Давида очень хотелось обнять полувампирчика и затискать его, но он понимал, что мальчику следует побыть одному , возвращая собственное жизнелюбие и уравновешенность. Поэтому Давид выбрал себе чистые вещи, прихватил пару полотенец и скрылся в ванной.
К его разочарованию, комната была меньше, чем гостевая ванна и имела только душевую кабинку. Правда, большую. На маленькой полочке нашелся большой выбор разнообразных моющих средств и шампуней. Нашлись и остальные принадлежности для душа – губки, щетки, мочалки. Давид усмехнулся, кажется, они скупили весь ассортимент магазина. Он пристроил свежие вещи на крышке унитаза, швырнул грязные вещи в плетеный короб и вошел в кабинку. Жаль, что Винсент не принял предложение о совместном душе. Горячая вода смыла хотя бы физическую усталость, а Давид позаботился бы о душевном успокоении. Вздыхая, он открыл воду и встал под сильные, массирующие тело струи.
Шум воды вырвал Винсента из его подобного летаргии состояния. В комнате без Давида он ощутил себя ужасно одиноким. Не помогало даже понимание, что тот совсем рядом. Винсент умоляюще смотрел на дверь и ожидал возвращения Давида. Уже через минуту ему стало казаться, что Давид вообще не вернется, и он перебрался ближе к ванной, в надежде, что дверь немедленно откроется и отдаст ему возлюбленного. Еще через минуту он нерешительно коснулся дверной ручки. Давид обещал массаж. Не было ли слишком невежливым отказываться от такого предложения? Может быть, Давид обиделся. Что будет, если сейчас просто войти и сказать… и что сказать?
Винсент осторожно приоткрыл дверь на пару сантиметров и крикнул, вернее прошептал срывающимся голосом,
- Давид? Я могу войти?
И растерялся, когда шум воды немедленно утих, и веселый голос ответил,
- Ну, конечно.
Винсент медленно вошел, стараясь не смотреть в сторону молочного стекла душевой кабинки. Давид, отодвинув панель, улыбнулся, глядя на нерешительность юного вампира. Винсент становился таким миленьким, когда краснел.
- Залазь ко мне. Тут хватит места и на двоих.
Винсент покраснел еще сильнее и нерешительно подобрался ближе. Он по-прежнему старался смотреть куда угодно, только не на голого Давида. Тихий смех над головой заставил его поднять голову и посмотреть прямо в веселые синие глаза.
- Раздевайся. Не стоит принимать душ в одежде, даже если она и отлично смотрится на тебе.
- Ага, - нервно пискнул полувампир и отвернулся, чтобы раздеться. Раздеваться перед кем-то было довольно странно и необычно, и не имело значения, что Давид уже видел его голым. Раздевшись, он испуганно прикрылся и стыдливо сгорбившись, забрался в кабинку. Давид задвинул панель, опять включил воду и, подцепив пальцем подбородок Винсента, поцеловал его в бархатные губы. Винсент немедленно замурлыкал.
- Нет причин стыдиться себя, ты прекрасен, - шепнул Давид в изящное ушко и охватывая ладонями тонкую талию. Винсент был настолько хрупок, что Давид почти боялся касаться его. Но это не мешало ему возобновить поцелуй, на который маленький метис ответил. Сначала робко, но затем все более решительно. – Но все же… мрр, - Давид оторвался от соблазнительных губок, - Я обещал тебе массаж. – И он потянулся за гелем. А потом, подло улыбаясь, вылил сразу полфлакона на спину, между лопаток. Винсент, ощутив на спине холодную вязкость, испуганно взвизгнул и всем телом впечатался в грудь Давида. Поняв, что случилось, Винсент поднял голову и одарил Давида укоризненным взглядом. Но долго сердится не смог – горячие руки Давида принялись поглаживать его спину, растирая гель по коже. Винсент изгибался, как котенок, подставляя большим, чуть шершавым ладоням все тело сразу – спину, бока, ягодицы.
- Повернись, - голос Давида едва пробился сквозь облако удовольствия, но Винсент безоговорочно подчинился, подставляя под ласки живот и грудь. Он мог только пристроить затылок на плече Давида и повернуть голову, подставляясь поцелую. Упирающаяся в ягодицы отчетливая эрекция блондина вызвала лишь углубление довольного мурлыканья. Это ощущение невозможно возбуждало, заставляя сердце биться чаще и сильней. Он неосознанно потерся ягодицами о пах Давида и насладился коротким стоном. Руки Давида дрогнули, но опять принялись ласкать грудь, задевая соски и, наконец, устремились вниз, чего Винсент одновременно боялся и хотел.
Каждый сантиметр потревоженной Давидом кожи горел, сердце задыхалось в неистовом ритме, а и хотелось чего-то неизведанного, но притягательного и одновременно страшного. Винсент коротко рыкнул и резко извернулся в объятиях, прижимаясь всем телом и влетая в поцелуй, как в небо под ногами. Захваченный врасплох внезапным напором робкого до сих пор Винсента, Давид покачнулся, но тут же вцепился в малыша, как утопающий. Его уже не смущал возможный испуг неопытного девственника, он хотел и он действовал.
Он отшвырнул мешающую осторожность и прижал Винсента к стене за его спиной. Метис ахнул, потрясенный ощущением холодного кафеля на разгоряченной коже, и вжался бедрами в Давида, требуя большего и не зная, чего он требует. Давид протиснул руку между их телами и охватил оба члена. Инстинктивно Винсент закинул ногу на бедро блондина, силясь одновременно прижаться сильнее и дать свободу умной руке Давида. Понадобилось совсем мало времени, чтобы Винсента охватило непреодолимое желание взорваться и сгореть одновременно, и он хрипло ахнув обмяк в сильных объятиях. Давид едва удержался на подгибающихся ногах. Вид кончающего Винсента оказался сильнее любых ласк. Он простоял секунду, удерживая на весу тонкое тело, а потом скользнул на пол душевой кабинки. Хотелось восстановить дыхание. Они просто сидели под теплыми струями и молчали, наслаждаясь близостью.
- Думаю, что нам стоит почаще мыться, - глубокомысленным тоном изрек Давид, чем вызвал смущенное хихиканье Винсента.