20. Конец света
Часть 1
читать дальшеДрако был обеспокоен. Чувство беспокойства началось еще ранним вечером и с тех пор непрерывно возрастало. Сейчас оно надоедливой мухой гудело на самом краю восприятия, и прогнать его было невозможно. Не надо было быть гением, чтобы понять – это связано с Тигрисом.
После боя Драко довольно долго ожидал зова, но все же аппарировал домой. Отец появился намного позже, в отвратительном настроении, неразговорчивый и заметно нервничающий. Кажется, Люциус ожидал неопределенной беды, но чем дальше вечер переходил в ночь, постепенно успокаивался и, в конце концов, удалился с Нарциссой.
Драко тоже отправился в кровать, и долгое время лежал, пытаясь заснуть. Поэтому он точно ощутил прибытие брата. Было уже далеко за полночь, и Драко обрадовался, что завтра выходной день, и он был свободен от службы. Так как он все равно не мог заснуть, то встал и прошел в комнату Тигриса, чтобы узнать, что произошло. Судя по звуку, Тигрис был в ванной и принимал душ. Драко постучал в дверь, но ответа не дождался. Вероятно, Тигрис просто не услышал его за звуком воды. Поэтому Драко отправился к себе, немного почитать и, если неприятное чувство не уйдет, то попробовать еще раз. Если Тигрис спокойно уснет, то чувство исчезнет само по себе
Выходя из комнаты, он заметил коллекцию маленьких бумажных птиц и улыбнулся. Мать недавно увлеклась этим. Теперь птицы дюжинами летали по дому. Всякий раз наткнувшись на них, отец принимался ворчать, но до сих пор не предпринял ничего против них. А Драко они нравились. Они напоминали, что мать может с тщательной заботой создавать нечто настолько прекрасное. Когда Драко был маленьким, она потратила некоторое довольно долгое время, обучая его оригами. Драко понравилось это занятие, но отец посчитал, что оно скорей для девочки и велел прекратить. Тем не менее, несмотря на мнение Люциуса, Нарцисса настояла на уроках музыки и наняла учителя.
Драко горько улыбнулся. Отец немедленно нашел другой способ выразить неодобрение. Всякий раз, когда у них были гости, он заставлял Драко играть глупые танцевальные мотивы, хотя для этого хватило бы простейшего заклинания. Это был его способ показать, насколько бессмысленным и бесполезным является талант сына, даже если он, не дрогнув ресницей, говорил, как гордится его способностями. Так же точно он поступал со многими другими вещами, которые нравились Драко.
Иногда Драко спрашивал себя, а почему собственно, он вообще делает это. Для Люциуса он никогда не был достаточно хорош. И никогда не отвечал составленному Люциусом эталону идеального сына. Но чем старше становился Драко, тем больше понимал, что ему и не хочется этого. У отца были черты, которыми Драко восхищался. Имелись ожидания, которые Драко хотелось бы исполнить. Но был ли смысл, хотеть стать чем-то, что не подходит его натуре? Драко никогда не стать успешным там, где он всегда будет вторым сортом. Он обладал талантом к некоторым вещам, и мог отличиться в них. К сожалению, это было не то, чем мог восхищаться отец. Но чем дольше Драко размышлял над этим, тем ближе подходил к выводу, что мнение отца ничтожно мало по сравнению с мнением остального мира. В конце концов, когда-нибудь отец умрет, а Драко останется жить с той жизнью, которую он сам себе создаст. А Драко всегда предпочитал успешную жизнь по своему усмотрению, чем нахождение в тени власти кого-то другого.
Драко нахмурился. С тех пор, как он вернулся в комнату, прошло уже полчаса, а неприятное чувство не исчезало. Между тем, Тигрис давно должен был закончить с мытьем. Драко встал и вторично подошел к комнате брата. Там он с потрясением установил, что Тигрис все еще не покинул ванной. Это было вовсе не в его характере. Сам Драко мог проводить в ванной и по часу, ему нравилось приводить себя в порядок. Но Тигрис был совершенно другим типом. Кроме того, даже если бы на него напал внезапный приступ несвойственного ему тщеславия, то все равно, повода, заниматься внешностью такой поздней ночью, не было.
Драко опять постучал и опять не получил ответа. Наконец, он решительно открыл дверь и вошел без спросу. В конце концов многие годы он разделял один душ с другими мальчиками, а брат никогда не был стеснительной девочкой. Кроме того, Драко подгоняло волнение возможного ранения Тигриса. Драко чувствовал, что брат был в сознании, но не более того.
В открытую дверь, навстречу Драко ударило облако пара. Первое время он даже дышать мог с трудом. Затем легкие привыкли к влажности. Драко прищурился, пытаясь рассмотреть хоть что-то в заполненной водяным туманом комнате.
- Тигрис? Все в порядке? – Позвал Драко и сделал шаг вперед.
Ответа не было одно долгое мгновение.
- Да, - голос Тигриса раздавался со стороны все еще работающего душа. Звучал он хрипло. – Со мной все в порядке. Извини, что разбудил.
- Не в порядке… - ответил Драко, пытаясь рассмотреть хоть что-то. – Я чувствовал это всю ночь. И знаю, что что-то не так. Что именно?
- Ничего. Пожалуйста, просто уйди.
- Я думал, что мы пообещали не врать друг другу, - заговорил Драко. Он, наконец то, дошел до душа и движением палочки перекрыл воду. Еще движение и воздух очистился. И когда он смог видеть все отчетливо, воздуха не хватило. – Ты называешь это – все в порядке? – Растерянно спросил он.
Тигрис сжался в углу душа. Его кожа покраснела и кое-где покрылась волдырями от горячей воды. Некоторые места он содрал щеткой до крови.
- Оставь меня в покое, - прошептал Тигрис, пряча лицо за поднятыми коленями. – Это пустяк.
- Пустяк? – недоверчиво уточнил Драко. – Тебе нужен целитель! Дай я…
Он протянул руку, но от прикосновения к ноге Тигрис резко отшатнулся назад.
- Нет! – Тигрис, хоть и выглядел символом горя, гневно вскинул голову. – Я сказал, оставь меня в покое! Я не хочу твоей помощи!
- А мне плевать, чего ты хочешь! – Сердито крикнул Драко. – Это глупо! Без обработки эти раны буду представлять серьезную опасность. Ты хочешь покончить с собой?
На мгновение воцарилась тишина.
- Нет, - пробормотал Тигрис, опуская взгляд. – Конечно, нет. – Он, с исказившимся от боли лицом, медленно выпрямился.
- Осторожно, - предупредил Драко. Он помог Тигрису, но, как только смог опереться на стену, брат избавился от его прикосновений. Теперь, когда Тигрис стоял, было видно, что раны покрывают все его тело. Это потребовало бы или массы лечебной энергии или несколько порций хороших зелий.
Мгновение Драко спорил сам с собой. Если он направится за зельями, то Тигрис запрется или возможно даже сделает что-то еще более глупое. Если послать за зельями одного из эльфов, то тот без сомнения сообщит об этом матери, а этого Тигрис точно не хотел бы. Целительная энергия. Теперь осталось лишь решить проблему – как он сможет коснуться Тигриса и некоторое время держать его. Как целитель Драко уже прошел через многое, чтобы понимать, что произошло, и почему Тигрис избегал прикосновений. Представление вызывало тошноту, но сейчас имелись более важные дела. Да Тигрис и не ответит ни на один его вопрос.
- Давай. До кровати добраться сможешь? – Драко пробормотал заклинание высушивания и сразу же следом – охлаждающее.
- Да, - прохрипел Тигрис, хоть и не выглядел способным сделать и шагу.
Драко откинул в сторону постельные принадлежности и трансфигурировал простыню в серебристую охлаждающую массу, подобные этому постоянно использовались в святом Мунго. И Тигрис как-то ухитрился лечь.
- Я должен коснуться тебя, чтобы исцелить, - небрежно заметил Драко, останавливаясь рядом с кроватью.
- Знаю, - злобно огрызнулся Тигрис. – И чего ждешь?
Драко подавил досаду. Он знал, что гневный голос брата был всего лишь инстинктивной попыткой защиты. Драко осторожно положил ладони на грудь Тигриса. Брат вздрогнул и вскинул руки, оттолкнуть Драко, но тут же опустил их.
- Все в порядке? – Озабоченно спросил Драко.
- Да, - прошипел сквозь стиснутые зубы Тигрис, - Давай уже.
Драко закрыл глаза. Под пальцами ощущалось сильное биение сердца. Наконец, ему удалось сконцентрироваться на ранах, и он начал исцеление. Обнаруженное полностью подтвердило его опасения. Исцелив все повреждения, Драко ощутил полное истощение. Он опустился прямо на пол у кровати и поднял голову, всматриваясь в Тигриса.
- Кто? – Тихо спросил. Драко знал, что Тигрис не хочет говорить об этом, но он должен был знать.
- Что кто? – Рявкнул Тигрис.
- Кто-то тебя заставил, - ответил Драко. Он пытался выдержать нейтральную интонацию, что оказалось невероятно трудным, если речь шла о его брате. – Кто…
- Никто! – Заорал Тигрис. – Никто ни к чему меня не принуждал!
Драко открыл рот для возражений, но был остановлен гневным взглядом Тигриса.
- Я согласился, понятно? Никто ни к чему меня не принуждал. Это правда.
Драко таращился на него и пытался понять это совершенно непонятное высказывание. Раны Тигриса и не только те, что он причинил сам себе, говорили иное. Почему же тогда Тигрис врал ему? Почему оспаривал нечто, настолько очевидное? Ответ был совершенно логичен, хотя Драко не хотел даже допускать его возможность. Кто мог сотворить с братом подобное, совершенно не опасаясь сопротивления? С кем Тигрис провел последние часы?
Драко внезапно вскочил и ринулся в ванну. Его вырвало.
*** ***
Тигрис пристально смотрел в потолок. Он хорошо слышал все, что происходило в ванной, и захлебывающиеся звуки напоминали о собственной тошноте несколько часов назад. Сейчас ее уже не было. Он чувствовал, что как будто за несколько часов рухнул в лихорадочное безумие, из которого только что вышел. Мимоходом он убрал наколдованную братом холодную простыню и натянул на себя одеяло. Он был исцелен, но нервы дрожали от эха боли, что он испытал немного часов назад. Раньше он не замечал ее. Под горячей водой не было ничего, кроме воспоминаний о противных, трупно-холодных прикосновений к коже, которые он не мог стряхнуть. Боль была второстепенна.
Тигрис вспомнил о похоти в красных глазах и задрожал.
Он не знал, что делать.
Он думал, что достаточно сильный, чтобы пройти через это, но он был слаб. Жалок. Ужасало одно только представление, что это не останется единственным разом. Он был бесполезным трусом, и все эти люди умерли зря. Это было отвратительно.
О чем он только думал? Драко всегда говорил, что Тигрис создан не для размышлений. Вероятно, он прав.
Вначале это было неопределенное желание смешать его предназначение с местью отцу. Пророчество все еще было верным – судьба Тигриса в убийстве Вольдеморта. Все же, он был неопытным ребенком. Поэтому, если он хочет иметь хоть шанс против черного мага, то должен стать равным ему. И кто лучше самого Вольдеморта сделает его таким? Тигрис считал этот план великолепным.
Он не рассчитывал, насколько это понравится ему самому.
Во власти было нечто пьянящее. Сначала Тигрис переносил унижения с мыслью, что все это лишь ради высокой цели. Становясь сильнее, он наслаждался, указывая границы тем, кто еще недавно смотрел на него сверху вниз. Они уважали его ради него самого, а не потому что он был символом. Они боялись его. Вольдеморт говорил правду – людьми управляет страх.
Вероятно это было причиной бездействия Тигриса, когда он увидел, как Вольдеморт восстает из мертвых. Черный маг был бессмертен. В тот момент Тигрис должен был понять, что план осужден на неудачу. Он не сможет убить Вольдеморта, даже если когда-нибудь станет равным ему. Но это не расстроило его.
Цель стала более трудной и отдалилась. Всякий раз, сомневаясь, Тигрис убеждал себя, что все служит высокой цели, что однажды он освободит мир от Вольдеморта… что он должен действовать именно так. Но факт оставался фактом – Тигрис делал все не потому, что был должен. Он поступал так, как ему хотелось.
Он поступал так, потому что наслаждался тем, как пела в его артериях Темная Магия, наслаждался страхом в глазах авроров и Пожирателей Смерти, наслаждался тем, как все легче удаются ему заклинания. Он поступал так, потому что наслаждался собственным превосходством.
Теперь, оглядываясь назад, Тигрис чувствовал себя таким глупым. Верно, он был сильным. Тем не менее, до сих пор он ни разу не победил в дуэли с Вольдемортом. Почему? Потому что Вольдеморт учил его лишь тому, чему хотел. Как можно было поверить, что Темный Лорд научит его быть равным себе? Вольдеморт игрался с ним, а Тигрис позволял это.
Вероятно, сейчас стоит закончить все это. Поставить точку в этой шараде. Открыто выступить против Вольдеморта. Но возможно ли это? Слишком уж далеко он зашел. Вряд ли другая сторона примет его с распростертыми объятиями. Он был убийцей. Цена за его голову была третьей по величине в Англии. Нет, выбора вернуть все назад, больше не было. Он сжег за собой все мосты. И не только. Предавая Вольдеморта, Тигрис позволял ему уничтожить все, что имело для Тигриса значение. И Темный Маг несомненно знал, где будет больнее. Предательство являлось смертным приговором семье, и все это знали.
Открыто выступать против Вольдеморта Тигрис не мог. Он не мог убить Темного Лорда. Но, может, он сумеет, разрушить его изнутри? Тигрис не знал, как.
Как будто было недостаточно этих мыслей, возник вопрос:: Что будет потом? Тигрис никогда не заходил дальше смерти Вольдеморта. Когда он был еще Гарри, то никогда не рассчитывал пережить последний бой. Он верил, что героически погибнет вместе со своей Немезидой и оставит мир в гармонии и покое.
Мерлин, каким же наивным ребенком он был.
Вольдеморт был лишь вершиной айсберга. Мир ужасен и населен ужасными созданиями. Стоило умереть одному монстру, как ему на смену вырастал другой. Конца этому нет и никогда не будет.
Вероятно, Гарри Поттер и был достаточно бескорыстен, чтобы героически умереть, но Тигрис хотел жить. Он хотел жить и видеть, как мир меняется к лучшему. Он хотел один ради всех упразднить все беды этого мира и наслаждаться плодами нового начала.
Тигрис хрипло рассмеялся. Он почти, как Рон Уизли. Упразднить все беды, вот уж, действительно. А что точно считается бедой? Большинство волшебников и ведьм будут утверждать, что Тигрис сам является большей частью этого определения. Бороться огнем против огня? А потом? Ничего, кроме выжженной земли.
Драко прав, он глупец. Но, все же, упрямый глупец, который не мог не видеть, насколько все было зря. А он хотел, чтобы все имело смысл. Тигрис хотел сделать сменить лошадей еще на переправе и погнать их к победе. Он был убежден, что заслуживал победы.
Вероятно это и было причиной его падения.
Но Тигрис, вопреки всему, был уверен, что ошибочными были не все его действия. Вольдеморт ему доверял. Доверял достаточно, чтобы заснуть рядом. Не достаточно ли это говорит о том, кто способен начать кровную вражду с кровожадными берберами на их собственной земле? С другой стороны, это может обозначать все, что угодно.
Вольдеморт назвал Тигриса самым любимым своим слугой. Тигрис не был настолько глуп, что принять эту лесть за нечто большее, чем обман, но все же был польщен.
Вольдеморт был совершенно уверен, что Тигрис полностью под его контролем. Тигрис ухитрился настолько успешно разыграть мага, что стал его самым верным подданным. Это же должно принести пользу?
С другой стороны, не было ли это очередным заблуждением Тигриса? Он убеждал себя, что все его предыдущие действия к чему то да ведут, что однажды перед ним, как по мановению волшебной палочки, появится решение всех проблем. Глупо. Судьба помогала тем, кто сам помогал себе.
Если он хотел, чтобы все его поступки обрели смысл, то должен был самостоятельно добиваться этого, вместо того, чтобы сидеть и ждать озарения.
Сила больше не была проблемой. Надо начинать искать способы победить Вольдеморта. Необходимо узнать, где искать сердце гидры. Узнать, что делало Вольдеморта бессмертным.
До тех пор, пока он не узнает этого, он должен оставаться в живых – что, вероятно, было его самым трудным заданием.
*** ***
С другой стороны, не было ли это той же самой ложью, Tigris ввел в заблуждение раньше? Он говорил себе, что все что он действовало однажды кое к чему вел бы, как будто бы решение все его проблемы не появилось однажды ни изо Что перед ним. Это было глупо. Судьба помогала тем, которые помогали себе самим.
Если он хотел, чтобы что он делал смысл имел, он должен был действительно начинать добиваться того, вместо того, чтобы ждать дальше то, чтобы решение ему обнаруживалось самостоятельно.
Власть не была дольше проблемой. Tigris должен был учиться, как он мог побеждать Voldemort. Он должен был узнавать, где сердце Hydra лежало. Он должен был узнавать, что делало бессмертным Voldemort.
До тех пор пока он не узнал это, он должен был переживать - и это было, вероятно, самым трудным заданием всех.
*** ***
- Извини, - сказал Тигрис, вернувшемуся из ванной Драко.
Драко недоверчиво смотрел на него.
- Я не должен был так орать на тебя. Спасибо за помощь.
- Это было совершенно естественно, - поторопился Драко, озабоченно осматривая Тигриса. Было ясно, что Драко разобрался в том, что произошло. Но Тигрис не хотел говорить об этом, и брат понимал это. Очевидно, что он хотел что-то сказать, но не знал, что говорят в таких случаях.
- Можно благодарить и за естественные вещи, - заговорил Тигрис. – Я благодарю тебя. Мне намного лучше.
- Если ты уверен… - начал Драко.
Тигрис жестом прервал его.
- Да.
- Я не расскажу ничего, что ты захочешь рассказать мне, - ответил Драко, - Ты же знаешь это.
- Да, - Тигрис натянуто улыбнулся. – Но есть связанные с этим иные опасности. Я знаю, ты не поверишь мне, даже если я скажу, что все в порядке. И я не хочу врать тебе. Но ты можешь поверить. Я смогу жить и с этим.
- Эта твоя самооценка, которой я совершенно не доверяю… - пробормотал Драко. – Даже если ты не хочешь говорить, я прослежу за тобой. Я всегда рядом, если вдруг понадоблюсь.
- Знаю, и уверен в этом так же, как и в том, что могу жить с этим, - ответил Тигрис. Все не настолько плохо, как выглядит. Правда.
Тигрис видел, что Драко не верил ему, но знал об упрямстве брата. Драко пожелал спокойной ночи и ушел, но Тигрис не верил, что брат забудет об этой ночи.
*** ***
На следующий день Тигрис заспался до полудня. Проснувшись, он преисполнился жаждой деятельности без определенной цели. Он поспешно проглотил принесенный эльфом завтрак и заперся в библиотеке. Он не знал, что ищет, но просматривал книгу за книгой.
Должно было быть что-то, что поможет ему. Что именно, Тигрис не знал. Вероятно, сведения, как достичь бессмертия с помощью Темной магии. Или нечто подобное. До сих пор книги ни разу не бросили его на произвол судьбы. Книги в библиотеке отца были редкими и неизвестными, но ни одна из них не приблизила его к решению. С каким бы удовольствием Тигрис порылся бы в библиотеке Темного Лорда! Но тошнило даже от мыслей о темном маге. В данный момент Тигрис хотел оставаться от лорда как возможно более далеко.
Тигрис спрашивал себя, поможет ли ему превращение в василиска. Василиск был рациональнее. Он замечал ускользнувшие от внимания Тигриса вещи. С другой стороны. Василиск был МАУСС - магическое аномальное успешно созданное существо*. Вероятно, он даже и не понял бы, что настолько беспокоит Тигриса. Для змей ритуалы размножения млекопитающих были не более, чем странным курьезом. Василиск понимал, что Вольдеморт их враг и, что они хотят уничтожить его. Почему Тигрис избегает его, он уже не понял бы.
Тигрис бессмысленно уставился в книгу. Он только что пролистал ее от корки до корки, и она ни в чем не помогла ему. Вероятно, часть, что была в нем от василиска, была все еще убеждена, что он поднимал много шума из пустяшного события. Вольдеморт хотел его, как… да, а как кого? Вряд ли его можно обозначить, как любовника. Постельная грелка, вероятно. В принципе, он хотел использовать Тигриса так же, как раньше использовал его другими бесчисленными методами. И так же, как и всегда это было связано с болью. Она всегда тенью следовала за темным магом. Все другое Тигрис принимал в убеждении, что цель оправдывает средства. Почему же не сейчас?
Вероятно, потому что перестал видеть в этом пользу? Доверие Вольдеморта было иллюзией, которой наслаждались его «верные слуги». Намерения, становится наследником Беллатрис, у Тигриса не было. Посмотрите, к чему привело ее это. Вольдеморт скормил ее волкам. В прямом смысле.
Нет, если Тигрис намерен продолжать, то только с знанием, к чему это приведет его. В конце концов, именно это он и искал. Ответ на вопрос, какой смысл во всем, что он делал. И чем больше Тигрис размышлял, тем становился увереннее в том, что здесь ему не найти ничего нужного. Идти в библиотеку Темного Лорда он не осмелился, но ведь она не была единственной, имеющейся в распоряжении? Если кто и сможет помочь, то сам Слизерин.
*** ***
Нанести визит Снейпу именно в тот день, когда тот точно находился в другом месте, оказалось очень просто. Всякий раз входя в Хогвартс, Тигрис спрашивал себя, знает ли Дамблдор, что украшает его руку? До сих пор он успешно избегал встреч с директором. И, кажется, до сих пор директор не подозревал ничего. Очевидно, вопреки его мнимому всеведению, распознать Темный Знак он был не в состоянии. Немудрено, что и Крауч и Квирелл прошли мимо его внимания.
Библиотека Слизерина была такой же огромной, как и помнил Тигрис. Как будто он вернулся домой. Да. Слишком долго он не навещал ее. Пальцы зудели от желания схватить перо и продолжить писать в дневнике Слизерина, но Тигрис понимал всю опасность этого поступка. Невероятно, что единственный, кроме него, еще живой змееуст когда-нибудь войдет сюда, но рисковать не хотелось.
После того хаоса чувств, что настиг его днем раньше, Слизерин выбрался на поверхность воспоминаний и наполнил Тигриса странным смешением чувств. Вольдеморт был восхитителен. Он так много знал, а они со Слизерином всегда восхищались знанием. Его целью было освобождение волшебного мира от влияния магглов, а разве не именно этого добивался Слизерин? С другой стороны, Вольдеморт был явным психопатом. Тем не менее, они поклялись ему в верности, а это подразумевало хотя бы уважение. Слизерин всегда уважал Гриффиндора, как своего господина, даже если и ненавидел за надменность и ограниченность. Но Вольдеморт не был Гриффиндором. Он был их врагом. Если его никто не задержит, то он уничтожит волшебный мир. Ради своих эгоистичных целей, он, как пешками жертвовал членами чтущих традиции старинных старших семей. Слизерин хотел вовсе не этого. Он желал обновить волшебный мир, улучшить его, но не методом кровавой расправы, что ничего не оставила бы от этого мира. Не террором и разрушением.
Многие пожиратели были просто неправильно ориентированы. Другие, такие как Беллатрис, были монстрами в человеческом обличии. А чем был он? Не убивал ли и он? Часто бессмысленно.
То, что еще оставалось от Гарри ,было в ужасе от того, чем он стал. Когда-то он учил, что убивать неправильно, что ценность имеет каждая жизнь. Он знал, Гермиона никогда бы не поняла его поступков. Она чувствовала бы к нему лишь отвращение. Вероятно, уже чувствовала, даже не зная, куем он был. То, что все это он делал ради человека, который убивал людей, что жертвовали ради Гарри жизнью, делало все еще хуже. Ему просто хотелось свернуться в углу и забыть все. Или бесследно исчезнуть из волшебного мира. Какой смысл продолжать, если он все равно не может исполнить свое предназначение? Может быть, ему стоит просто напасть на Вольдеморта и постаравшись изо всех сил, уничтожить его? Если при этом он умрет, то, по-крайней мере, в мире станет на одного темного мага меньше.
Часть василиска в Тигрисе смотрела на все более прагматично. Змеи убивали ради пропитания или для защиты. Они делали это для выживания. Смерть существ является неотъемлемой частью природы. Как хищник василиск не понимал, в чем проблема. Авроры охотились на пожирателей, значит, давали право убивать их. Попробуйте растолковать василиску, что они убивали для целей другого, а не ради собственного блага. Василиск был одиночкой. Но он принял стадность, как одну из многих человеческих особенностей, которых не понимал. Единственной его целью было выжить, чего бы это ни стоило. Они примкнули к Вольдеморту и теперь должны просто делать, что он требует. Слизерин никогда не отказывался от убийств, если это приближало его к цели. Он никогда не сожалел, что убил всех этих деревенских жителей, убивших его мать. По его мнению, они заслужили это. Он не огорчался смертью магглов. В его глазах они были всего лишь бешеными псами. Слизерин был самый усердный поклонник тезиса – цель оправдывает средства. Ему мешало лишь то, что они до сих пор не сделали из этого никаких выводов. Хорошо, они стали сильнее. Но не смогли бы они стать такими же и без Вольдеморта? С менее значимыми потерями? Он злился. Они вместе были могущественными волшебниками, которым неприемлемо смирение! Они должны найти путь добыть преимущество. Их преимущество!
Тигрис был ошеломлен совокупностью частей себя. И был неуверен, чего именно хотел ОН. Единственное, в чем он был твердо уверен, было понимание, что он должен изменить в настоящей ситуации хоть что-то.
Смысла погрязнуть в ощущении вины не было. Тигрис с самого начала знал, на что шел. И позволять совести загрызть себя только из-за того, что все пошло не так, как планировалось, было довольно жалко. Он хотел выжить. Но не только. Еще он хотел, чтобы у того, что он делал, был смысл, иначе жить не стоило. У него было предназначение – убить Вольдеморта. Но что выходило из этого для него? Пожертвовать жизнью ради великой цели? Нет, его это решительно не привлекало.
Чем же он был? Он, призванный уничтожить Вольдеморта. Могущественный маг и василиск. Слизеринец, унаследовавший от Слизерина нечто большее, чем высочайшие планы волшебного мира. Сын и брат. Магистр Артефактологии. Ученик Вольдеморта и его постельная грелка. Один из самых разыскиваемых черных магов мира.
Была ли во всем этом цель? И если да, то хотел ли Тигрис достичь именно этого? А чего он хотел вообще? Мир? Лучший мир? Этого он хотел? Смерти Вольдеморта?
Если подумать, то главенствующей мыслью было понимание, что в этом случае стоит распрощаться с жизнью, которую он вел сейчас, а этого не хотелось. Здравый смысл подсказывал, что продолжать все, как есть, настоящее безумие. Но чувства говорили на другом языке. Он наслаждался своей настоящей жизнью. Он наслаждался властью и уважением. Он был доволен своей прочной позицией в волшебном мире и расположением министра и выполняемой работой. Он с удовлетворением смотрел, как отец преклоняет перед ним колени. Он наслаждался доверием Вольдеморта. И если бы авансы Вольдеморта не вызывали в Тигрисе такого страстного отвращения, то он бы в жизни не захотел изменить в этом факте хоть что-то.
Вероятно, в ужасе от этого была лишь одна его часть, та что принадлежала Гарри. Когда он стал настолько эгоистичным? С каких пор собственное благо стало важнее всего остального?
Более рациональная часть критически качало головой и спрашивала – куда должно привести все это? В данный момент он был уважаемый и сильный. Но это все же недолговечно. Что если однажды он не сможет ускользнуть от авроров? Что если он устанет от работы? Что если Вольдеморт найдет нового любимца?
Давным-давно у него были более глобальные цели. Смерть Вольдеморта, да, но было ли это теперь? Мир, в котором стоило жить. Тогда Тигрис думал о семье, о прекрасном будущем для жены и детей. Почему же сегодня все по другому? Он больше не может быть настолько наивным, чтобы полагать, что смерть Вольдеморта создаст это самое прекрасное будущее. Но он же учился, как можно влиять на мир и на его представления. Не сделали ли они с Блейз Перси Уизли? Тигрис не был стратегом, как Блейз, но ведь и Вольдеморт не был политиком. Для оказания политического влияния он использовал Люциуса или других Пожирателей Смерти. Причина, почему он до сих пор ничего не достиг, была проста. Вольдеморт был слишком надменен для понимания, что другие могли быть немного лучше, чем он сам. Если бы он прислушивался к своим советчикам. Но он никогда не делал этого. Кроме того, его представления прекрасного мира не соответствовали тигрисовым. Будущее Вольдеморта представлялось лишь в виде горы маггловских трупов и выжившей кучки волшебников, что почитают его, как бога и господина. Не слишком желанное будущее для кого-то, кроме него.
Это опять вело к тому же самому – Вольдеморт должен исчезнуть. Но как?
MAUS, eine magisch angefertigte unnatürliche Spezies
спасибо guta за переделку