19. Самый любимый слуга.
Часть 1
читать дальше
Драко читал «Ежедневный Пророк» и морщился. Тигрис с интересом поглядывал на брата. Интересно, что могло его настолько заинтересовать? Заглянув через плечо, он увидел фотографию его работы в прошлую ночь. Знак Мрака парил над развалинами деревенского дома. Теперь авроры стали умнее. Для быстроты реагирования они перебирались на ночь прямо в деревни.
Но добились лишь того, что в бой оказывались втянутыми и невинные мирные жители, что несказанно сердило Тигриса. Он даже взялся за попытки убедить Перси в необходимости запрета этой практики. К сожалению в этом вопросе, вероятно, из неправильно понимаемой заботы о Роне, он оставался непреклонным.
Перси вообще не должен беспокоиться о Роне. Сокращение в рядах авроров привело к тому, что Министерство сократило время обучения, и теперь Рон был полноправным аврором. И не только. Он довольно быстро взлетел по карьерной лестнице и стал командиром одной из самых успешных оперативных групп. В течении двух месяцев им удалось расстроить три развлекательных вылазок Беллатрис, чему она была крайне недовольна. Также он был авроров с наивысшим коэффициентом успеха при арестах. Газеты называли его Огненным Пламенем, новой надеждой. И не только из-за рыжих волос, но и потому, что он Рон поклялся выжечь всех черных магов до единого. И выполнял обещанное в буквальном смысле. Нет, Рон давно не нуждался в опеке Перси. Во всяком случае, не в качестве охраны от Пожирателей. Скорее это касалось использования нелегальных проклятий. Тигрис слышал от Пожирателей Смерти, что в отличие от остальных авроров, Рон не слишком расстраивался, если его противник «по недоразумению» отправлялся к предкам.
- Ты хочешь прочитать статью? – Драко приподнял газету?
Очередной удар Белой Смерти.
Под кричащим заголовком Тигрис увидел только изображение мертвых тел. Чем дальше продвигалась война, тем меньше уважения проявлялось к мертвым и членам их семей.
- Я всего лишь заинтересовался, что настолько увлекло тебя, - ответил Тигрис, просматривая статью.
Он находил довольно забавными выражения типа «беспримерная жестокость» и «ужасающая кровавая расправа». Явно тот, кто написал это, не имел счастья наблюдать за Беллатрис во время ее работы. Выражению «кровавая расправа» она придавала конкретное и весьма болезненное значение.
- Обнаружил что-то веселое? – спросил Драко.
- Нет. Конечно же, нет, - нарочито серьезно ответил Тигрис.
- Но ты улыбаешься, - обвиняющим тоном заключил Драко. – Ты болен. Знаешь, чьи семьи жили в этой деревне? Волшебные семьи, если точно.
Тигрис посерьезнел.
- Не моя вина, что эти проклятые авроры используют граждан, как защиту! – Сердито крикнул он. – Я никогда намеренно не нападаю на мирных жителей, но не могу ничего сделать, если они попадают под перекрестный огонь. Впрочем, за смерть этой семьи отвечают не мои Пожиратели. Виновен этот трус Уильям Каллей и его авроры. Прикрывая себя, они позволили им бежать прямо на проклятия.
Заставить заплатить за это каждого из них, стало особенным удовольствием.
- Твои Пожиратели Смерти? – Потрясенно пробормотал Драко. – Что ты имеешь в виду, ты же… - Он замолчал, окидывая Тигриса недоверчивым взглядом.
Тигрис озадаченно посмотрел на него.
- Вот только не говори, что ты не знал.
- Я… ты… Белая Смерть это ты… - почти беззвучно пробормотал Драко. – Нет, этого я не знал.
- Довольно иронично, не так ли? Я имею в виду эту кличку. – Тигрис приподнял бровь. – Долгое время я был для них именно эти , образно говоря, их чисто белый мальчик, их Немезида, обязанная убивать ради них. Невинное орудие. Противоречие самого себя. – Он рассмеялся.
Драко ответил, не отрываясь от газеты.
- Да, довольно иронично.
Тигрис окинул брата оценивающим взглядом. Он начинал уже беспокоиться. При любых намеках на нападения Драко странно затихал, а время от времени делал странные замечания. Прямо, как сейчас.
- Вероятно, в следующий раз я должен взять тебя с собой. – Спонтанно решил Тигрис. – Пришло время показать милорду твою ценность. Не дай Мерлин, ты растеряешь весь боевой пыл в этой своей больничке.
Драко напрягся и опустил газету.
- Зачем? Ведь я же уже делаю для него все, что могу. Исцеляю его Пожирателей Смерти и варю зелья. Почему я непременно должен убивать?
- Потому что идет война, а знак на твоей руке означает, что ты воюешь на нашей стороне, - прошипел Тигрис. _ ты думаешь, аврорам интересно, как ты используешь свою палочку? Ты обучен драться, и настало время показать свое умение. И если ты не пойдешь со мной, то следующее предложение будет от Беллатрис, - Тигрис не решался предположить, что случиться, если Драко откажет и ей. Понимает ли Драко, что жизнь может зависеть от того, насколько полезным покажется он лорду?
Драко пристально изучал стол, затем поднял взгляд.
- Разумеется, я охотно сделаю все, что требуется лорду.
Звучало, как выученный наизусть лозунг и совершенно не уменьшило беспокойство Тигриса.
*** ***
В мае Министерство потряс еще один скандал. Из камеры предварительного заключения ухитрился сбежать один из Пожирателей Смерти. Для побега он воспользовался безпалочковой магией. Это привело к общественному обсуждения вопроса о том, принята ли безпалочковая магия у всех сторонников Темных Искусств, и почему Министерство не приняло никаких мер против ее использования. Разумеется, непременная связь беспалочковой и темной магии была откровенным вздором. Это был природный дар, распространенный в некоторых старинных магических семьях и игнорируемый такими магглолюбивыми невеждами, как Дамблдор. Связывать этот талант с темной магией заставляло понимание, что магглорожденные просто не способны на многие присущие чистокровным волшебникам вещи.
Новый, созданный Люциусом журнал, «Watchwizard», опубликовал на эту тему достаточно едкую статью.
Примерно в это же время Полли и Менди приступили к строго засекреченному проекту, в котором Тигрис не мог принимать участие. Естественно, Вольдеморт чрезвычайно заинтересовался проектом, и Тигрису пришлось лезть из шкуры, чтобы узнать, о чем идет речь.
Невероятно помогали дружеские отношения с Перси Уизли. После некоторых намеков, просьб и правильно расставленных акцентов на научное любопытство, ему наконец-то позволили участвовать в проекте. Обнаруженное было достаточно тревожным.
Еще во время его практики был обнаружен камень, блокирующий любую магию вокруг себя. Тигрис неопределенно помнил об этом, но в его тогдашнем состоянии не придал камню никакого значения. Сейчас Полли Менди бились над возможностью переноса анимагического воздействия камня на другие предметы. Если бы им удалось… ужасная мысль. Это означало бы, что появись бы целые здания, в которых любой волшебник был бы ничем не лучше обыкновенного маггла. Целью исследований был поиск возможностей применить это к Азкабану. Но что Министерство не прекратит исследования и после этого, если результат поисков попадет в руки магглов? Подобное будет означать конец волшебного мира.
Первой мыслью Тигриса была потребность уничтожать камень. Хоть как-нибудь. К сожалению, еще первые эксперименты доказали невозможность этого. У проклятого булыжника было всего лишь два неоспоримых качества – блокада любой магии и прочность. Качество, из-за которых Тигрис не увидел в камне ничего, кроме огромной бесполезной скалы , и которые внезапно сделали эту скалу невероятно опасной вещью.
У него было слишком много мыслей. Возможно, что знание об этом камне было давно утеряно в прошлом, и попытки разгадать его загадку будут тщетными. Но если у кого и получится разгадать тайну камня, то только у Полли и Менди. Тигрис прекрасно знал их блестящий ум. Тем не менее, вряд ли ему стоит говорить об этом Вольдеморту. Первой реакцией Темного Мага будет приказ уничтожить их обоих, а этого Тигрис допустить не мог. Он должен найти иное решение.
И он углубился в старые книги и пергаменты библиотек отца, Вольдеморта и Слизерина.
*** ***
Для посещения библиотеки Слизерина необходимо было посетить Хогвартс. Очень кстати пришлось то, что в дипломном проекте на магистра Тигрис решил заняться разделом Зелий. Зельеварение все еще не значилось в списке несомненных талантов Тигриса, но у него уже получалось гораздо лучше, чем в школьные времена. Очень помогало и то, что между гним и Снейпом все стало намного терпимее.
Тигрис наслаждался разговорами с ним, ради которых часто подолгу задерживаясь после занятий. Иногда они играли в шахматы, где Тигрис регулярно проигрывал.
Тигрис узнал о Снейпе много совершенно неизвестного ранее, включая то, что Мастер Зелий был одним из немногих оставшихся в Британии Алхимиков. За последние столетия Алхмия приобрела, как наука, дурную репутацию. Сначала из-за активного сотрудничества алхимиков с магглами, а потом из-за ее родства с темными Искусствами. Дамблдор был одним из немногих алхимиков, не считавшимся черным магом, но он был также учеником Николауса Фламеля, который был известен, как последний истинно белый маг.
- Это была одна из немногих причин, заставивших меня примкнуть к лорду, - разговорился в один из вечеров Снейп. Тогад они с Тигрисом выпили слишком много абсента. – Ты должен знать, что существует семь градусов Алхимии. Дамблдор Алхимик седьмого градуса, а Фламель имел наивысшую степень – седьмой градус. Большинство алхимиков никогда не выходят за рамки первого градуса, из-за чего их еще называют черными алхимиками. С черной магией это не связано вообще, но так как волшебный мир состоит в основном из необразованных идиотов, то неудивительно, что большинство считает это именно так.
Снейп на мгновение замолчал и задумчиво заглянул в стакан.
- Я знал чего хочу с самого первого моего алхимического опыта. Но после того, что сделал со мной отец…
Тигрис понял, что Снейп уже основательно пьян. Обычно он не упоминал своего отца даже мимоходом.
- … в рамках легальной магии у меня нет ни единого шанса выйти за пределы первого градуса . Если хотят разделить Алхимию на черное и белое искусство, то я совершенно черный алхимик. А это значит, что шестой градус будет высшим моим достижением, иронично, что на языке Алхимиков он означает белый.
Тигрису жутко хотелось узнать, какого градуса достиг к этому времени Снейп, и тот любезно ответил на вопрос. Он был алхимиком пятого градуса.
- Для шестого градуса я должен состоять в браке, - пояснил он. – И так как я сомневаюсь, что подобное случится в ближайшем будущем, то, пожалуй, я так и останусь на пятом градусе.
- А почему вы говорите, что не можете выйти из первого градуса? – Спросил Тигрис. Он знал, что это, вероятно, очень личный вопрос, но не смог унять любопытства. Несмотря на все рассказанное Снейпом, он многого не знал.
Перед тем, как ответить, Снейп некоторое время смотрел на него.
- Потому что для перехода на второй градус белой алхимии необходима физическая целость тела, - сказал он. – Теперь ты видишь, в чем проблема.
- А вы когда-нибудь думали о том, чтобы поговорить с Драко? – Осторожно уточнил Тигрис. Он знал, что выходит на скользкий путь. – Разумеется, он никому не рассказал бы. А он прекрасный целитель.
Глаза Снейпа злобно сузились, но негодование, на которое Тигрис уже рассчитывал, не прорвалось. Вместо этого Снейп откинулся на спинку стула и глубоко вдохнул.
- Вероятно… Не верю, что он сможет сделать хоть что-то, но подумаю над этим.
Тигрис был настолько потрясен, что больше на эту тему не заговаривал.
- Я беспокоюсь о Драко, - пробормотал он вместо этого.
В этом он не признался бы никому больше, но со Снейпом он мог быть честным. Честнее, чем со всеми остальными людьми в его жизни. Вероятно, даже более честным, чем с самим собой. Было ли это доверием? Тигрис не знал. Но со Снейпом он был уверен, что может в любой момент заглянуть в его разум, чтобы знать, обманывает ли тот его. Сейчас Тигрис делал это крайне редко, но мысль успокаивала. Тигрис был уверен, что Снейп сохранит все его тайны за своим щитом Окклюменции. По-крайней мере, до тех пор, пока сам не решит выдать их.
Если Снейп сделает это, то Тигрис узнает почти сразу, и это была лучшая защита от всех действий Снейпа.
- Почему? – Нейтральным тоном уточнил Снейп. Трудно сказать, был ли он обеспокоен высказыванием Тигриса или посчитал его смешным.
- Я спрашиваю себя, не сомневается ли он в милорде, - помедлив, ответил Тигрис.
Черные глаза Снейпа пронизывающе смотрели на него.
- А что если и так? Что ты будешь делать?
- Не знаю, - ответил Тигрис. Он пристально смотрел в зеленую жидкость в своем стакане, будто она могла дать подсказку. – Сейчас не знаю.
Снейп запрокинул голову, рассматривая какую-то точку на потолке.
- Не думаю, что это причина для беспокойства, - заговорил он. – Тебе известно, что вся жизнь Драко была подготовкой к служению Темному Лорду. Даже если у него есть сомнения, этот факт не изменит ничто. Его преданность – это часть его самого. Ему и в голову не придет изменить этот факт.
Тигрис решил, что это логично. И он знал, что это правда. Это успокаивало.
*** ***
Ответ на вопрос по камню Тигрис нашел, как ни странно, в библиотеке Лорда, а не Слизерина. Решение помог найти скипетр Ра. В одном из старых свитков Тигрис нашел упоминание о блокирующей магии камня. Древнеегипетский маг был очень потрясен находкой этого камня. Он выяснил, что свойства камня заключались, как и у магнита, в его строении. Изготовить подобное ему искусственно – невозможно. Следовательно – так же не имеется возможности уничтожить камень. Тем не менее, существовала вероятность разбить камень на мелкие части – египетский маг именовал их монетами. Силы в них заключалось намного меньше, чем в целом всем камне, но для блокировки небольшого количества магии вполне достаточно. И это навело Тигриса на идею.
- Милорд, - начал он свое сообщение. – Я задался вопросом, не полезнее ли было бы оставить этот камень Министерству? Это вселило бы в них чувство безопасности.
В недавнем прошлом газеты всерьез обсуждали идею узаконивания немедленной казни пойманных Пожирателей. Тигрису лишь с большим трудом удалось переубедить Перси отказаться от этой мысли. Самым сильным аргументом было понимание, что подобное немедленно поставит Министерство на один уровень с Пожирателями. И что у Министерства нет права делать авроров убийцами. К сожалению, нашлись авроры, которые во всеуслышание заявляли, что с радостью переймут это задание. К счастью Тигриса поддержал Дамблдор и его люди, а слово Дамблдора все еще имело вес.
- Из этих монет я могу изготовить артефакты, блокирующие безпалочковую магию, - продолжал Тигрис. – Это вполне соответствует моему статусу подмастерья. А если Министерство уверится, что пленники больше не смогут использовать магию, то, надеюсь, весь этот спор о смертных казнях утихнет сам по себе. По-крайней мере, я смогу убедить в этом Перси. У него все еще осталась тяга к гуманизму. Больше всего он боится, что осудит кого-то невиновного. Поэтому он до сих пор и не одобрил немедленную смертную казнь.
- А почему я должен беспокоиться, что казнят кого-то столь глупого, чтобы попасться? – Спросил Темный Лорд. Он был не рассержен, а всего лишь не заинтересован в разговоре. – Мертвые молчат.
- Их можно склонить к измене, пообещав амнистию, - возразил Тигрис. – Кроме того, никто не сможет удержать авроров от допросов пленников. И их немедленная казнь после этого – гарантия, что аврорские методы не будут преданы огласке. Пока наши люди живы живет возможность их освобождения, все равно легально или нет.
Темный Лорд с минуту размышлял над этим.
- Пусть так, - позволил он наконец. – Но я хочу несколько таких монет для себя. Если они пригодятся Министерству, то мне и подавно.
- Конечно, милорд, - ответил Тигрис. Как он украдет эти монеты из отделения повышенной секретности, он подумает позже.
*** ***
- Драко, привет!
Драко обернулся и удивился, увидев Теодора и Рихарда. Обоих в маггловской одежде. Драко давно уже не видел Теодора. О Рихарде же говорили на каждом углу. Он был руководителем так называемого движения в защиту мира, в котором состояли преимущественно молодые волшебники и ведьмы. Они устраивали марши протеста в Косом переулке, пели песни о любви между волшебниками и магглами и несли прочий вздор. Драко считал это достаточно постыдным и удивлялся, что держит Теодора рядом с этим мечтателем?
- Привет, - ответил он. – Что вы здесь делаете? Кто-то из вас ранен?
- Нет, мы ждем Хильду, - ответил Теодор. – Хильда Флеминг. Она вместе с подругой пригласила нас в кино.
Насколько Драко помнил, Хильда была магглорожденной ведьмой. Он узнал об этом, уже когда они достаточно сдружились, и было бы смешно ссориться из-за этого. Все равно, это были всего лишь профессиональные отношения, а Драко пытался удалить политику из работы.
- И где ее подруга? Исчезла? – Весело уточнил Драко.
- Нет, она маггл, и мы договорились встретиться сразу у кинотеатра, - пояснил Рихард.
- Почему бы тебе не пойти с нами? – Спросил Теодор. – У тебя же кончилась смена? Хильда постоянно говорит только о тебе. Ты ей нравишься, а мы не виделись целую вечность.
- С вами? В маггловский мир? С магглами? – Драко был в ужасе. – Ты шутишь.
- Уверен, что для тебя это будет изрядным культурным шоком, - с улыбкой, которую Драко интерпретировал, как злобный оскал. – Но в действительности, это пара шагов за порог.
- Нет, спасибо,- отказался Драко. - Этого я делать не буду.
- Ах, перестань. Не будь таким. – Заговорил Теодор. – Ты выглядишь так, будто мы хотим вовлечь тебя в нечто противозаконное. Это всего лишь маггловский мир. Они не кусаются. Если познакомиться с ними ближе, то они даже милые.
Драко спросил себя, было ли безумие Рихарда заразным, и окинул Теодора обеспокоенным взглядом.
- Глянь-ка на него, - рассмеялся Рихард. – Он думает, что ты чокнулся.
Теодор принял оскорбленный вид.
- Это правда! – Возмутился он. – Тебе бы стоило хоть раз выглянуть из своей ракушки. Пойдем, Драко. Тебе понравится, обещаю.
- Что вы собираетесь сделать с бедным Драко? – Весело уточнил звонкий голос Хильды за их спинами.
- Хильда, радость моя. Ты должна нам помочь, - немедленно заговорил Рихард. – Мы пригласили его с нами, но он не хочет.
- Почему, Драко? Я буду очень рада. Кенди тоже не будет против.
- Я… - начал Драко. Раньше он никогда не высказывал своего мнения о магглах при Хильде, и теперь, как ни странно, был неспособен на это. – Я не знаю, что одевать! – Закончил он, радуясь правильной отговорке.
- Не проблема, - с широкой ухмылкой заверил его Рихард. – Нам все равно надо зайти домой, и ты сможешь выбрать все что угодно из моего шкафа.
- Великолепно! – Воскликнула Хильда. – Рихард, ты прелесть! Вот и вся проблема.
Она схватила Драко под руку. Рихард, как по команде, уцепился за вторую.
- Фильм классный, - восторженно затарахтел он. - Реклама была великолепной!
- Но я… - залепетал захваченный врасплох Драко. – Я и, правда, не могу…
- За мной попкорн на всех! – Объявила Хильда. – Кенди обожает попкорн. Фильм без попкорна – неправильный фильм.
Она целеустремленно ринулась на выход, игнорируя слабые попытки Драко освободиться.
- Прекрасно, тогда напитки оплачиваем мы с Рики, - воскликнул Теодор. – Драко, ты уже пробовал кока-колу?
- Нет, - ответил Драко, не понимая, к чему относится его отрицание. Ко всему, наверное. Но его не слушали.
Похищен магглолюбцами, подумал он перед самым аппарированием. Могла ли жизнь быть еще хуже?
*** ***
- Как они это делают? – Очарованно спросил Драко. Он смотрел на магглов на экране, которые делали вещи, подозрительно похожие на волшебство, но не бывшие им. Только что маленький мальчик по имени Эрик разрушил большие железные ворота, лишь протянув к ним руку.
- Это только иллюзия, - шепнул Теодор. – Они используют для этого технику, а по-настоящему не умеют. Это как-то связано со светом и странным устройством по имени Комутер. Рихард объяснял, но я не понял. Это как фигуры из курительных трубок или театр теней.
- О, - пробормотал Драко, - Конечно.
Теодор уже рассказал Драко, что этот фильм был что-то вроде разыгранной сказки, и никого из этих людей никогда не существовало. Но Драко история понравилась.
Она отвлекала его от ощущения на себе довольно неудобного предмета одежды, который назывался Шинсы, и от того, что вокруг были одни магглы, которые Мерлин знает,что делали. К счастью, Драко сидел между Теодором и Хильдой и не подвергался опасности, что магглы смогут коснуться его. Достаточно плохо, что он был вынужден тронуть магглу по имени Кенди. Она обняла Теодора и Рихарда, к счастью не посягнув на Драко. Хотя, отвратительной она вовсе не была, и если бы Драко не знал, что она маггла…
Как бы то ни было, фильм ясно доказал правоту отца в вопросе о магглах. Там были эти странные с похожими на магию способностями магглы, и что делали другие магглы? Они ненавидели их и преследовали. Некоторые даже хотели убить их. Так как фильм был сделан магглами, то его герои, что естественно, пытались помогать магглам. Прямо, как Дамблдор. Благодарили ли их за это? Нет. Драко никак не мог понять, почему они вообще пытаются помогать. По мнению Драко, гораздо проще понять типа по имени Магнето, чем лысого псевдо Дамблдора. И так как в истории Магнето был мошенником, то конечно он казался явно неприятным человеком. По мнению Драко, дать всем магглам магические способности или уничтожить их, стоит недалеко друг от друга. Возможность дать всем магглам магические способности, была ужасной, хотя идею Магнето Драко понял. Само собой разумеется, Магнето проиграл… по-видимому он захотел волшебством, или какой-то маггловской магической силой всех уничтожить… и был пойман. Достаточно разочаровывающий, но совершенно предвидимый конец. К чему магглам изобретать истории, в которых их всех убьют?
Не то, чтобы Драко желал их смерти. Должен же быть и другой путь. И герои истории не победили. Они были все так же вне закона и все так же были вынуждены скрываться. Типы превосходили всех магглов вместе взятых, почему же они не объединились и не захватили власть? Тогда они забыли бы все страхи, что магглы поймают их, отдадут на опыты или убьют. Понятно, что было полно магглов и совсем мало личностей с магическими способностями, но там была эта помесь Дамблдора, способная манипулировать мыслями. У магглов не было бы и шансов. Или эта странная женщина по имени Мистик, что-то вроде метаморфа. Собственно говоря, это именно она спасла всех, проникнув в маггловское министерство. Но в фильме она считалась, как и все, злой. Ну, вероятно, она и была плохой. За весь фильм она убила многих, но ведь она же была права? Драко нахмурил лоб.
После кино Драко еще долго размышлял и в конце концов ухитрился убедить Теодора, что хочет домой, хотя остальные непременно хотели еще посетить маггла по имени Макдональд.
Когда он наконец то был дома, в своей комнате, Драко решил, что прогулка была не так уж и плоха, как он думал. Он мог понять, почему Теодору нравилось это кино, даже если там было тревожно много магглов. Но до тех пор, пока они не знали, что среди них есть волшебники, они были терпимы. Почти как оборотни до полнолуния. Но если бы они узнали… Драко вздрогнул. В любом случае, он больше не предпримет подобного приключения.
*** ***
Оказалось, что вынести монеты из Отдела Тайн невероятно легко. Они блокировали магию и поэтому не воспринимались контрольными чарами. И из-за блокировки магии была лишь единственная возможность пересчитать их – вручную. Единственная трудность заключалось в том, чтобы до начала пересчета незаметно спрятать часть монет. Тигрис использовал спрятанную под мантией сумку. Осталось проследить, чтобы в раздевалке оказался только он. Это жутко нервировало его, Тигрис никак не мог привыкнуть к тому, что иногда успех зависит лишь от удачи. И хотя пока он нес их, не мог колдовать, он все равно справился.
В Министерстве Тигрис сказал, что нашел заклинание расщепления камня в библиотеке одного эксцентричного волшебника, который пожелал остаться неизвестным. Собственно говоря, это даже не было ложью. Министерство охотно купилось на это, что в основном зависело от того, кто был министром. Разумеется Полли, Менди и Салли не были счастливы настолько минимальными данными о происхождении заклинания, но были довольны хотя бы тем, что оно действовало. Тигрис, как и обещал Вольдеморту, справился с этим, как с обычной работой подмастерья. Получил красивую медаль за особые заслуги в деле борьбы против терроризма и статью в «Ежедневном Пророке». О нем там было не больше строчки, но хотя бы имя написали правильно.
Асмодеус и Тигрис от души посмеялись над этим. Тигрис все еще находил мужчину невероятно назойливым, но они хотя бы научились время от времени нормально разговаривать. Тигрис понимал, что долго чувствовать отвращение к тому, с кем регулярно занимаешься сексом, просто невозможно. Не то, чтобы он стал более любезен к Асмодеусу. С одной стороны Тигрис слишком сильно наслаждался возможностью выпускать на него дурное настроение, а с другой… Асмодеус был способен разъярить Тигриса только лишь своим появлением, раньше это мог только Драко, во времена их Хогвартской вражды.
*** ***
К Йоле Вольдеморт опять отправился за границу, на этот раз без Тигриса. Отец рассказал, что это он попросил Темного Лорда позволить Тигрису провести праздник с семьей. Тигриса несколько встревожила эта благосклонность лорда. Говорили, что отец опять снискал расположение милорда, но уверенности в том, что это к добру, у Тигриса не было.
За несколько недель до этого погиб один из членов Внутреннего Круга, а отец был все еще обычным Пожирателем, так что это расположение в лучшем случае было кратковременным.
Тигрису было известно, почему отец настоял на его участие в праздновании Йолы. В прошлом он слишком часто возражал Люциусу, и отцу это активно не нравилось.
- Боишься, что я выйду из-под контроля, хм?- Не смог удержаться от насмешки Тигрис. – Или надеешься пробудить во мне преданность?
К удивлению Тигриса, отец отреагировал довольно спокойно.
- Не стоит забывать, что преданность семье является чем-то, что должен уважать даже ты. А пока глава семьи я – твоя преданность принадлежит мне.
- Только потому, что я подчинился по собственной воле. – Ответил Тигрис. Что-то изменять он пока не собирался. Особенно теперь, когда у него была иная ответственность. Чтобы подавить магический потенциал, ему пришлось выпить несколько противных зелий.
- Знаю, - ответил отец. – И ценю.
Тигриса раздражало, что он не мог сказать, о чем действительно думал отец. Вообще, в конечном счете это не играло никакой роли. Если ритуал приведет к тому, что Тигрис перестанет после каждой ссоры родителей ощущать желание убить Люциуса, медленно и мучительно, то, вероятно, это будет хорошим подарком. Большего контроля над Тигрисом Люциус получить не мог.
*** ***
Когда Тигрис решил повысить сдерживающий фактор ограничивающих браслетов, его поджидал приятный сюрприз. Прошло почти два года с тех пор, как он снимал их в последний раз, только потому, что в этом случае он не рисковал быть где-либо, кроме подземелий Слизерина. В каком еще другом помещение можно поместить почти взрослого василиска? Даже обнаружив под Малфой-Мэнором достаточно объемные катакомбы, отлично подходившие для этого случая, он не узнал ничего особенного. Прежде всего потому, что выяснил, что катакомбы ему и не особенно нужны. Снимая браслеты, он не ощутил немедленного стремления превратиться. Он смог продержаться целых полчаса до того времени, когда почувствовал себя нехорошо. Оказалось, что тело Тигриса постепенно привыкло обращаться с большим количеством магии. К сожалению, времени, исследовать это явление, не хватало – приближалась Йола.
Усиление действия браслетов вкупе с выданными отцом зельями способствовало тому, что Тигрис едва осознавал ритуал. Он даже передвигался чисто на автопилоте, не говоря уже о невероятно слабом ощущении магии дома. Сознание прояснилось лишь когда он находился в каменном кругу, но и тогда Тигрис был настолько дезориентирован, что был вынужден опираться на Драко. Ритуал в каменном кругу был на этот раз довольно слаб для восприятия замутненным сознанием Тигриса. Было не названо несколько имен, но в этом не было ничего удивительного – война потребовала кровавую пошлину и с чистокровных семей. Удивительным было новое прибавление далеко не новой семьи.
- Билл Уизли, - произнес уверенный мужской голос от большой группы людей. – От семьи Уизли.
Билл нес древний светлый камень, и Тигрис предположил, что он привязал дом Поттеров к себе. Тигрис никогда бы не подумал, что Билл вернет старинную традицию, но теперь он был главой семьи. Артур не хотел бы этого. Но, вероятно, он ошибался в оценке Билла. Теперь Тигрис вспомнил, как Молли пыталась остричь его длинные волосы. Тогда Тигрис из-за своего маггловского воспитания думал, что причина в старомодном мировоззрении Молли, но что если все было с точностью наоборот? Билл был наследником, а по традиции именно наследник имел длинные волосы. Может быть, на взгляд Молли Билл был слишком привержен традициям? Это бы объясняло, почему он находится тут, а голос Флер присоединился к хору женщин. Полувейла обладала великолепным голосом, заставляющим померкнуть от зависти любую певицу.
*** ***
Следующий год летел, как на крыльях. Тигрис по уши зарылся в свою работу на звание магистра, Драко готовился к экзамену на целителя. Война шла своим чередом. Тигрис все еще возглавлял нападения на аврорские отряды, но бороться с ними становилось труднее. Подрастало новое, не расслабленное годами мира, поколение авроров. Они боролись более стойко и не отказывали себе в возможности наносить такие же, как и Пожиратели, удары. Министерство все еще не легализовало Непростительные заклинания – и до тех пор, пока министром был Перси, этого не будет – но имелся набор проклятий, колеблющихся на грани преступления закона. На их использование Министерство великодушно закрывало глаза. До сих пор Тигрис гордился тем, что не потерял ни единого из своих людей, но были раненые, и несколько раз они были вынуждены отступить. Вольдеморту не слишком нравилось это, но он был реалистом и знал, что не всегда можно побеждать. В общем и целом Тигрис чаще, чем остальные командиры, ускользал от Круциатуса. Даже чаще, чем Беллатрис. Это не приносило ему всеобщей любви, но Тигрис не обращал внимания на подобные пустяки. Он примкнул к Пожирателям не для того, чтобы снискать всенародную любовь. По его мнению, он просто был более успешен, чем остальные, но некоторые завистливые голоса квакали, что все происходит лишь из симпатии лорда к Тигрису. Лишь те, кто подобно Тигрису, побывали в духе Темного Мага, могли понять полную абсурдность этой мысли. У Вольдеморта не было такой слабости, как чувства симпатии. И если бы он, действительно, ощутил к Тигрису влечение, то, скорее всего, сразу же убил бы его. Возможно, только для того, чтобы доказать себе, что ничего не было.