Скажите пожалуйста, я не слишком погрязаю в мелочах? А то подозрительно мне что-то.
9.
читать дальше
В гостиную их загнали с рекордной скоростью. Перси картинно причитал, хватался за голову и ничего не делал. Гарри понимал, что выполняющий все правила рыжий староста в жизни не выйдет из гриффиндорской башни без приказа, но остальные… Складывалось впечатление, что судьба девочки не интересовала вообще никого. Рыжие близнецы потешали публику изображая встречу лохматого чудовища и несчастного тролля. Многие громко гоготали при особенно удачных с их точки зрения моментах. Например, когда один из Уизли противным пищащим голосом предлагал троллю пройти в библиотеку и прочитать в «Истории Хогвартса» о том, что есть учеников в стенах школы недопустимо.
Лаванда громко рыдала, оплакивая «свою лучшую подружку», Симус бегал между кучками старшеклассников, собирая любые крупицы информации. Судя по его лицу, он уже предвкушал завтрашний рассказ. Гарри смотрел на этот бедлам и удивлялся. Неужели в этой школе пропажа ученика является нормой? А вдруг Грейнджер и правда в опасности? Спустя пару часов, как раз когда Перси многозначительно посмотрел на часы и в сторону первоклассников, проем в стене открылся, и вошла Макгоногалл. За ней шла заплаканная Гермиона.
Профессор подтолкнула ее к середине комнаты и сухо сообщила.
- Мисс Грейнджер совершила неблаговидный поступок, за что с Гриффиндора снято пятьдесят баллов. Кстати, одновременно Слизерин заработал сто. – Макгоногалл вскинула голову, направила на Гермиону волшебную палочку и произнесла отменяющее заклинание. Затем молча вышла.
Едва картина встала на свое место, все заорали. Таких оскорблений Гарри слышать не доводилось. Как-то они с друзьями сцепились с невесть как забредшими в их район приютскими крысами, но и тогда было не так противно. Даже, наоборот. Тогда такие выражения были совершенно правильны. Надо было доказать, что это их улица, и всяким побирам здесь не место. В тот раз их выручили старшие ребята. И тогда они были компанией против компании. А сейчас на бедную девочку нападали всем скопом, не давая и рта открыть в свою защиту.
А она плакала. Изредка вздрагивая от некоторых особенно противных слов. Гарри стало ее настолько жалко, что он сделал то, чего вовсе не собирался. Он выступил вперед и громко сказал.
- Перестаньте! Как вам не стыдно. Все на одну? Мы же даже не знаем, что она сделала. Пусть расскажет. - Потом он достал из кармана платок и неловко ткнул его девчонке. Придется выбросить. Зачем ему платок с чужими соплями, но мокрое шмыганье ужасно мешало, добавляя еще более неприятных ощущений к непонятному чувству стыда.
Грейнджер громко высморкалась и всхлипнула. Было видно, что она собирается с силами для ответа. Наконец, она, икая и всхлипывая, начала.
- Джордж и Фред дали мне конфету, а я, не подумав, съела. А потом у меня… - Она уткнула лицом в мокрый платок и тоненько заплакала. Но быстро взяла себя в руки. – Я не могла так прийти в Большой Зал и спряталась в туалете. А потом я плакала и не знала, сколько прошло времени. А потом туда пришел тролль. Он хотел ударить меня дубиной, а я бегала туда-сюда и кричала. А потом пришел Флинт и начал кидать в тролля какие-то заклинания, но тролль быстро приходил в себя… а я кричала. И тогда пришел профессор Дамблдор и профессор Макгоногалл. Они оглушили тролля, Флинт рассказал им, что нашел меня здесь с троллем, и с него сняли десять баллов и дали сто за мужество и самоотверженность. А мне профессор Дамблдор сказал, что я испорченная девочка, не слушающая приказов старших, и заслуживаю наказания. Я хотела рассказать, что не виновата, но он наложил на меня Силенсио и велел профессору Макгоногалл отвести меня в башню.
Гарри был потрясен. Как это так? Не расспросить, ни выслушать, ни успокоить, в конце концов. Гермиона, все еще всхлипывая, нервными движениями пригладила волосы, и Гарри увидел на ее лбу ссадину.
- Эй, Грейнджер, у тебя кровь на лбу. Ты не ранена?
Теперь к Гермионе бросились остальные девчонки, они суетились вокруг, пытаясь делать все одновременно – утешать, вытирать слезы и трогать царапину. Тут бы Гарри и успокоиться, но неведомое раньше чувство справедливости униматься не хотело.
- И мы должны рассказать кошк… профессору Макгоногалл, что она не виновата. Она даже не была в зале, когда узнали про тролля…
Фред сильно ударил ладонью в грудь Гарри.
- Ты, мелочь, молчи лучше. Донести хочешь? Мы тебе покажем, как ябедничать.
Сзади чувствительно приложился Джордж.
- Научился у слизов предательству. Своих закладывать?
Гарри попятился в сторону от озверевших рыжих. Перси, скривившись, как от лимона, поднял руку.
- Так, хватит. – Он задумчиво потер лоб и наклонился к Гарри, пытаясь изобразить доверительную мину. – Поттер, баллы уже сняли. Их все равно не вернут, а может и еще снимут. Ты же знаешь, что профессор Макгоногалл запретила Фреду и Джорджу… эээ… - Он замялся, подбирая правильное слово. «Издеваться», мысленно помог ему Гарри, но Перси закончил по-своему – Шутить над учениками. Их даже могут исключить из школы. Ты же не хочешь испортить людям будущее?
Гарри хотел и очень, но озвучивать свое желание не стал. Вместо этого он покрутил головой, а потом, подумав, кивнул. Перси удовлетворился и этой молчаливой капитуляцией. Он тут же потерял интерес к Гарри и еще раз посмотрел на часы.
- Уже поздно, - многозначительно громко сообщил в пространство. – Первый, второй курс в комнаты. И запомните, мы факультет понимающий, что такое честь и своих не сдаем. А ты, Грейнджер, за неделю вернешь баллы в копилку.
Гарри долго лежал и размышлял над понятием чести. Для него оно было окутано романтическим ореолом мушкетерских шпаг, дуэлей и мести за поруганную честь дамы. Укрывательство заведомо виноватых, да еще и противных рыжих в этот перечень не лезло никаким боком. Разумеется, сам Гарри в жизни бы не полез отмазывать кого-то от наказания, рассказывая о собственном проступке. Но он, по крайней мере, попытался бы извиниться, купить молчание или сыграть на том же чувстве чести. Нападать на жертву собственных проделок стало для него новым опытом.
К полуночи его познания человеческой природы обогатились парочкой новых постулатов: Прав только сильный. Запугать можно и фразами о чести и солидарности. И – Дамблдор козел. Уже засыпая, Гарри понял, что еще его беспокоит – зачем Флинту спасать Грейнджер?
Перед завтраком Гарри ожидало чудо. Нервничающая, с припухшими глазами Гермиона протянула ему выстиранный, отглаженный и надушенный платок, опустила глаза и начала невнятно лепетать, что у нее вот как раз сейчас куча времени. Просто не знает, куда девать, а Гарри занят на тренировках. И она предлагает написать для него эссе по истории. Гарри едва сдержался, чтобы не расплыться в идиотско-счастливой улыбке и мелко-мелко закивать головой. Это бы напрочь разрушило созданный вчера имидж героя. Но эссе хотелось, и очень. Не было в нем ничего трудного. Хронология гоблинских войн со всеми датами, именами, дурацкими причинами и последствиями. Часов на шесть кропотливой работы оно тянуло. В голове у Гарри вдруг всплыли строчки из рыцарского романа, и он немедленно озвучил их.
- Гермиона, я просто обязан бы отказаться, ибо негоже столь юной даме трудиться ради недостойного вас паладина, - глаза Гермионы попытались вылезти из орбит, и Гарри быстро поправился. – В общем, это было бы нечестно, но у меня и правда совершенно нет времени. Квиддич, а еще финансовый колледж…
Все. Гермиона мигом забыла об эссе, вернее пробормотав, - Ой, да напишу я, чего там. Таблицы я уже разбила, а немного изменить стиль и дурак сумеет, - клещом вцепилась в колледж. Узнав, что кроме волшебного образования Гарри собирается, так на всякий случай, получить и обычное, она жутко обрадовалась. И всю дорогу до Большого Зала трещала о том, что теперь точно заставит родителей записать ее в колледж с юридическим уклоном, как и намеревалась. А услышав, что вместе с Гарри такое же двойное образование получает и Блейз, вообще расстроилась. Она то считала себя самой работящей, а тут такое…
Завтрак прошел, как обычно – Рон жрал без передыху, ухитряясь одновременно заворачивать бутерброды для скрашивания перемен. Симус быстро- быстро жевал, с трудом высиживая положенные полчаса. Было видно, что ему не терпелось поделиться новостью с Панси. Временами они обменивались многозначительными взглядами и жестами. Не мудрено, она знала о событиях со слов Флинта, а Симус – Гермионы. Они едва не прыгали, стремясь скорее объединить истории и потрясти Хогвартс. Гермиона отрешенно жевала, втупившись в пространство невидящим взором. Гарри почти видел, как в ее голове слагаются убедительные доводы в защиту двойного образования. Невилл сортировал на салфетке какие-то семечки. Лаванда и Парвати вполголоса обсуждали вчерашнюю мантию какой-то равенкловки.
За слизеринским столом царила привычно чопорная атмосфера принятия пищи. Флинт закончил есть, поднялся и направился в сторону преподавательского стола. Там он вежливо обратился к Макгоногалл. Переговорив с ней, он почтительно склонил голову и вышел из зала. Макгоногалл немного посидев, вздохнула и направилась к гриффиндорскому столу.
- Мисс Грейнджер. Сегодня вы освобождены от занятий. Нам необходимо срочно переговорить. Пройдемте в мой кабинет.
Гермиона пошла некрасивыми пятнами, она затравленно покосилась на близнецов, но встала. Едва они покинули зал, к их столу тайфуном подлетела Панси. Тараторить она начала еще на бегу.
- Маркус уже послал сову родителям. Вот уж ему повезло. Ваша Грейнджер хоть и смахивает на бобра, но умная.
Девчонки восхищенно завизжали. Сплетники с других факультетов немедленно понесли новость дальше. Со всех сторон теперь доносились восхищенные вздохи, восклицания «Как романтично!», а Гарри ничего не понимал. Слава богу, Миллисента уже стояла рядом. Гарри покорно протянул руку к многозначительно покачиваемой ей сумке, получил обязательное фырканье от Драко и выдохнул.
- Рассказывай.
Все оказалось до смешного просто. Флинт спас ей жизнь. Значит, имеет право на эту жизнь. Он мог бы затребовать денежную виру, мог служение, а захотел жену. Теперь будет помолвка и по достижении совершеннолетия – свадьба. Конечно, родители девочки могли откупиться, но вряд ли они сумеют собрать нужную сумму. Так что Грейнджер с ярмарки невест удалена.
Гарри думал долго, почти до кабинета Зелий. А потом весь урок. К счастью, сегодня была только теория, так что Гарри мог писать и думать одновременно. Значит, если он спасет чью-то жизнь, то может требовать все, что угодно? Вряд ли. Скорее всего, существуют какие-то нормы и ограничения. Вот Грейнджер полезет в книги узнавать, правильно ли с ней поступают, пусть и расскажет. Надо только подбросить ей мысль узнать, что будет, если спасаемый одного пола с тобой.
*** ***
Гермиона оказалась девочкой обязательной. Вечером Гарри попросил ее дать ему хотя бы составленные таблицы, а эссе он и сам напишет. Он же понимает, что сейчас ей не до него. А она протянула ему готовое эссе. Гарри потоптался, в нем опять просыпалось это противное ощущение, что он должен помочь. Вот уж незадача.
- Все настолько плохо?
Гермиона отрешенно помотала головой.
- Просто, непривычно. Мне же только двенадцать, а я уже помолвлена. Девочки говорят, что некоторые помолвлены уже с рождения. Но у них всех необязательные помолвки. – Она заглянула в глаза Гарри и уточнила – Ну, они могут разорвать контракт, а я нет. – Она вздохнула. – Что скажет мама? Ей же не объяснишь, что он чистокровный, и в будущем я стану почтенной ведьмой. Маркус не очень умный, но он старается и уважает мое мнение…
Гарри понял, что девочке надо выговориться, убедить саму себя, и он сел рядом, делая вид, что внимательно слушает. Впрочем, здесь тоже можно найти рациональное зерно. Например, осторожные вопросы получили ответы. За жизнь он может потребовать все что угодно, но в разумных пределах. Если служение, то не больше трех лет, если деньги, то не больше половины имущества. Чаще всего брали обещание исполнить требование.
*** ***
А через неделю состоялся долгожданный матч. Гарри настолько нервничал, что почти не вылезал из туалета. Вуд, поняв, что истерическими воплями ничего не добьется, силой затащил его к мадам Помфри, где выпросил и влил в Гарри успокаивающее зелье. Так что к началу игры Гарри был спокоен, как удав. К ярости Вуда слизеринцы вылетели на новых скоростных метлах. Мадам Хуч свистнула, мячи взлетели в воздух и битва началась.
Согласно разработанной тактики, Гарри медленно кружил над полем, высматривая снитч и ускользая от пролетающих мимо бладжеров. Драко планировал на той же высоте и с той же скоростью. Игра шла с переменным успехом, а снитч все не появлялся. Становилось скучно. И Гарри принялся оглядываться по сторонам. Внимание привлек Квиррел. Он как-то странно сложил пальцы, целясь в Гарри, а его губы зашевелились.
Гарри это совершенно не понравилось, и он решил уйти от взгляда подозрительного преподавателя. Метла послушно скользнула ниже, но Гарри ощутил странный толчок, как будто под колесо велосипеда попал камень. Гарри машинально крутнул руль, то есть подался вправо и аккуратно приземлился на траву. Вернее, не слишком, но терпимо. В метре над землей метла дернулась сильнее и сбросила его. Не ожидающий таких фокусов Гарри чувствительно приложился спиной о что-то твердое. Сопя от удара, перекатился на бок и увидел подлый мяч. Оказывается, все то время, что они с Драко высматривали его в небесах, он мирно отдыхал в травке. Даже крылышки сложил. Гарри быстро схватил его и поднял над головой.
Драко приземлился через минуту. Услышав от Гарри, ГДЕ был снитч, взвыл от злости. Дальше было то, ради чего собственно и играют. Фанаты, поздравления, подкидывания на руках. Гарри делал вид, что все это ему крайне не нравится, но довольная улыбка наотрез отказывалась сползать с лица.
Драко перехватил Гарри у выхода из раздевалки. Оказывается, его отец выполнил обещание и привел на игру профессионального фотографа. Тот уже заполнил думосбор четкими воспоминаниями и теперь хотел сделать пару хороших фотографий. Гарри попозировал один, со снитчем и с Драко, демонстрируя дружбу и понимание. Фотограф сообщил, что если они не против, то он опубликует фото в спортивном разделе «Пророка». Два самых молодых ловца, друзья в жизни – соперники на поле… Люциус благосклонно кивнул головой. Гарри пожал плечами. Он уже забыл, что все эти чествования случились лишь благодаря его осторожности.
Следующий матч намечался с Равенкло, сразу после рождественских каникул. Драко должен был играть через месяц с Хаффлпаффом. Гарри пообещал болеть только за Слизерин.
Уже на следующий день об игре помнили только самые чокнутые фанаты, а дни заполнились занятиями и учебниками. Гарри, Блейз и Драко по очереди проверяли наличие Цербера и всякий раз убеждались в его присутствии. А за неделю до каникул случилось горе.
О смерти бабушки Невилл узнал из письма соседки. Старая леди поскользнулась и ударилась головой об угол дома. Ее тело пролежало на крыльце целый день. Нашел его молочник.
О том, что Гарри осиротел во второй раз, сообщил «Ежедневный Пророк». Тот самый, в котором на четвертой странице была напечатана фотография смеющихся Гарри и Драко в квиддичной форме. Дом Дурслей был разрушен взрывным проклятием. На фотографии были видны его руины и двое носилок, прикрытых белой тканью. А над останками дома тошнотворно скалился ядовито-зеленый череп.