7. Волки среди овец.
читать дальшеДрако в жизни не видел Дамблдора настолько яростным. Директор школы в сопровождении Макгоногалл, Снейпа и Драко направлялся вниз, в слизеринские подземелья. Взрослые уже избавились от маскарадных костюмов, и сейчас мантия Дамблдора полыхала мрачным багрянцем, что лишь усиливало его угрожающий вид.
Когда директор приказал Драко следовать за ним, то даже не решился противоречить ему. Куда они идут было ясно и без вопросов – в Слизерин.
Драко приходилось почти бежать, чтобы успевать за широким шагом Дамблдора, и он уже запыхался. Больше он никогда не назовет Даблдора старой развалиной.
У Большого Зала им еще встречались поспешно уступающие дорогу ученики, но ближе к слизеринской гостиной коридоры совершенно опустели. Очевидно, любопытство все же уступало страху. Гостиная оказалась совершено пустой.
Во время их продвижения Драко временами незаметно оглядывал обоих деканов. Губы Макгоногалл сжались в тонкую полоску. Она казалась шокированной и смущенной одновременно. Ее взгляд не отрывался от спины Дамблдора, будто присутствие старого мага придавало ей сил и уверенности. Лицо крестного было, как всегда непроницаемым. Можно было подумать, что происшедшее ни в коей мере не затронуло его, если бы не особенно бледная кожа. Драко интересовало – знал ли Северус, что происходит.
И дверь гостиной и двери спальни распахнулись перед директором самостоятельно. Драко был немного потрясен, что Дамблдор решительно направился в сторону девичьих спален. Они вошли в спальню семиклассниц, и Дамблдор гневно отдернул занавеси одной из кроватей.
Там, все еще в облике Кассиопеи Блэк и Тома Риддла, спали Блейз и брат.
Драко недоверчиво смотрел на них. Как можно спать после всего случившегося?
Кажется, у директора кончилось всякое терпение. Он направил на спящих палочку.
- Ennervate!
Оба резко, испуганно озираясь и путаясь в постельных принадлежностях и конечностях, вскочили. Наконец, они осознали окружающее и, поняв, кто находится в помещении, потянули на себя одеяло. Стало ясно, что они оба обнажены.
- Что к аду… - Начал Тигрис, прикрывая шокированную Блейз.
- Снимите заклинание иллюзии, мистер Малфой, мисс Забини, - потребовал Дамблдор, со все еще направленной на них палочкой. Макгоногалл последовала его примеру.
- Хотелось бы знать, какое право… - заговорил брат.
- Немедленно! - сердитым окликом оборвал его Дамблдор.
К счастью, Тигрис понял, что ситуация далека от шуточной, и после короткого промедления потянулся к шее. Блейз сделала то же самое. Вскоре образы Тома Риддла и Кассиопеи Блэк сменились родными и знакомыми лицами.
Дамблдор требовательно протянул руку, и они послушно вложили в нее артефакты. Старый волшебник пробормотал несколько заклинаний, совершенно непонятных Драко. Артефакты сверкнули разноцветными огнями, которые были понятны лишь директору. Дамблдор наморщил лоб.
- Волшебные палочки.
Блейз с широко открытыми испуганными глазами дрожащей рукой указала на столик у кровати. Тигрис протянул руку, в которой был нарукавный чехол для палочки. Кажется, он понял, что самостоятельно извлечь палочку, будет далеко не лучшей идеей. Макгоногалл шагнула вперед и, вынув палочку из секвойи, протянула ее Дамблдору.
Директор навел свою палочку на две остальных.
- Prior Incantato!
Из верхушек палочек поднялся пестрый неразличимый туман, но, кажется, Дамблдор легко разобрался в нем. Он немного расслабился, но все же, сказать от утомления или облегчения произошло это, было трудно.
- Оденьтесь, - равнодушно бросил он Тигрису и Блейз. – А потом мы поговорим. – Он сделал жест, предлагающий всем покинуть комнату. Палочки он прихватил с собой.
Пять минут спустя Тигрис и Блейз одетые и ошеломленные сидели на кровати и удивленно смотрели на Дамблдора.
Драко мог понимать их. Дамблдор уже несколько успокоился, но отражение гнева все еще окутывало его.
- Вы заранее покинули праздник. Почему? – Заговорил Дамблдор.
- Мы только хотели побыть немного вместе, - запинаясь, ответила Блейз.
- Почему? – Настаивал Дамблдор. – Почему во время бала?
Блейз опустила голову. Кровь ударила ей в лицо. Тигрис притянул ее к себе.
- Танец вдохновил нас, - немного надменно ответил он, но и его щеки были алыми. – Разве не видно? – Он указал на кровать. – Этого вам не достаточно?
- Это не время для наглости, мистер Малфой, - прошипел Снейп. Он был все еще очень бледен.
- Ах, вот как? – Саркастично отозвался брат. – Тогда, простите, что от меня ускользнул вежливый характер этой беседы.
- Достаточно, - властно прервал его Дамблдор. – Ввиду особого осложнения в сегодняшнем празднике вам придется стерпеть небольшое неудобство.
- Да я даже не знаю, о чем вы говорите! – Крикнул брат. Его синие глаза сердито блеснули. Блейз была на грани рыданий, что, кажется, злило брата. Он посмотрел на Северуса. – Предполагаю, что мы пропустили танец?
Дамблдор и Макгоногалл обменялись взглядами.
- Что произошло после того, как вы покинули зал? – Спросила декан Гриффиндора.
Тигрис глубоко вдохнул.
- Мы пошли прямо сюда.
- Встретили ли вы кого-нибудь по дороге?
- Нет, все были в Большом Зале.
- А когда вы пришли?
- Мы… - Тигрис сглотнул. – Мы разделись и пошли в постель.
- И? – Настаивала Макгоногалл.
- Потом мы… - Тигрис замолчал и нахмурился, оборачиваясь к Блейз. – Все.
- Мы заснули, - неуверенно ответила Блейз, отвечая на взгляд Тигриса. – Как… странно. – Вдруг она тревожно посмотрела на Макгоногалл и Дамблдора. – Что-то случилось? – Спросила она дрожащим от страха голосом так, как будто боялась спрашивать. – Что-то в чем принимали участие мы.
- Нет, - задумчиво ответил Дамблдор. – Не думаю, что именно вы, по крайней мере этим были не вы… нет. – Он задумчиво теребил кончик бороды.
Северус непонимающе взглянул на директора.
Кажется, Дамблдор принял решение. Он направил свою палочку на искусственные окна комнаты. Вид на окрестности Хогвартса вздрогнул, а затем стекло потемнело. На минуту помещение оказалось погруженным в сумрак.
А когда темнота отступила, показалось, что они смотрят в зеркало. Окна изображали помещение и всех, кто был в нем. До тех пор, пока отражения не стали двигаться в обратном времени, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее, пока не слились в пестрый пунктир. Когда путаница пятен и полосок исчезла, в окнах отразилась пустая комната.
- Что? – Начала Макгоногалл, но директор взмахом руки остановил ее.
Они смотрели, как дверь комнаты открылась, и вошли Блейз и Тигрис в их костюмах. Они были слегка растрепанными и возбужденными. Их голоса тоже стали слышны.
- Мы не можем задержаться надолго, - задыхаясь, говорил Тигрис, перебирая волосы Блейз. – Танец начнется совсем скоро.
Оба жадно поцеловались.
- Без нас не начнут, - ответила Блейз. Она дернула парадную мантию Тигриса. – Слишком много одежды.
Тигрис с ухмылкой взмахнул палочкой. Одежда исчезла.
- Так лучше?
- Почти, - хрипло ответила Блейз.
Оба качнулись к кровати. Драко поспешно оглянулся на реальных людей. Оба алели, как маков цвет. Он не мог поверить, что Дамблдор позволял всем им быть свидетелем подобного!
Между тем оба уже были в кровати, и одежде Блейз выпала та же судьба, что и тигрисовой. Блейз бросила палочку на ночной столик.
- Так лучше, - они снова поцеловались. Блейз сверху вниз посмотрела на Тома Риддла/Тигриса.
Блейз посмотрела на Тигриса.
- Знаешь, мне всегда было интересно, как это – прыгнуть в кровать с самым могущественным волшебником мира.
Реальная Блейз униженно закрыла глаза.
Тигрис пристально с откровенно шокированным лицом посмотрел на нее.
- Разумеется, если он выглядит так, как теперь, - поспешно добавила она.
Он ухмыльнулся.
- Тебе мало меня? – Выглядел он немного успокоенным
- Больше, чем достаточно, - парировала она, - Но девочка может и помечтать.
- Как я уже говорил… - неторопливо начал он. – До танца у нас есть еще немного времени. И мы используем его. – Он задернул портьеру вокруг кровати.
Некоторое время ничего не происходило. Затем воздух рядом с кроватью заколебался, как в жаркий день, и появились Том Риддл и Кассиопея. Они выглядели точно так же, как брат и Блейз несколько минут назад.
Кассиопея немного отогнула занавес кровати.
- Спят, милорд.
- Хорошо, ответил Том Риддл, нет, Темный Лорд. – В замке тихо, значит, чары сработали. Саммайн чудеснейший в году день, ты тоже согласна?
Кассиопея или, вернее, Бэлла улыбнулась ему.
- Дамблдор никогда не проявлял достаточного уважения к старым праздникам.
- Да, - с блеском в глазах, согласился Темный Лорд. – Это так. Желаете ли вы направиться на бал, дорогая Кассиопея?
Бэлла открыла ему дверь.
- Добро пожаловать назад в Слизерин, милорд.
Дамблдор сердито махнул рукой, и к окнам вернулся прежний, неприметный вид. На мгновение Дамблдор погрузился в раздумья. Затем он обернулся к Драко, и тот замер, будто, заглянув в глаза василиска.
- Мистер Малфой, заметили ли вы что-нибудь?
- … потом, когда они вернулись, то вели себя немного странно… - заикаясь, начал Драко, - Но я ничего не заподозрил… Я решил, что они поругались немного, или… понятия не имею… я не должен был… Я не знал!
- Ах, - вскрикнул Дамблдор, нервно взмахнув рукой. – Разумеется, вы не должны были знать этого. Конечно, нет. – Он глубоко вздохнул и снял очки. Одев их снова, он как будто вместе с ними вернул часть прежней невозмутимости. – Северус, Минерва, нам необходимо поговорить. Мистер Малфой, я доверяю вам рассказать вашему брату и мисс Забини о происшедшем.
- Да, сэр, - ответил Драко. Его сердце билось так лихорадочно, будто он только что ускользнул от окровавленного монстра.
- Разумеется, директор, - ответил крестный. Он выглядел еще более жестким, чем обычно.
Они вышли, и Драко остался наедине с Тигрисом и Блейз. Он понятия не имел, с чего начать.
*** ***
Альбус метался по кабинету. Минерва редко видела его настолько взволнованным, и это беспокоило ее. Альбус был ее скалой в прибое. А если он колебался…
Она перевела взгляд на Северуса. Молодой человек был бледнее мела. Это все из-за него. Как он только сумел настолько обмануть их? Спеть ту ужасную песню, хорошо зная, что Альбус не одобрит ее. Зачем? Она не понимала.
- Больше всего меня волнует то, что я не могу свести факты, - заговорил Альбус. – Я почти ощущаю их, они здесь, прямо под носом, но не постигаемы. Как, это первый вопрос, Минерва. Но еще более важно – КТО?
- Кто? – Непонимающе переспросила она. – Но мы же знаем, кто. Ты уже говорил, что эта девочка Забини…
- Это не все. Мне не хватает куска. Решающего куска. – Дамблдор остановился перед Северусом.
- С кем ты поспорил?
Северус отступил от старого мага.
- Я не могу сказать.
- Не время для шуток1 – Гневно крикнул Альбус.
- Я не могу! – Замучено ответил Снейп. – Я поклялся.
- И что так, интересно, нашло на тебя, что ты связался с чем-то настолько идиотским? – В голосе Дамблдора был скорее не гнев, а конкретное разочарование.
- У меня не было выбора, - едва слышно ответил Северус.
Альбус уставился на него самым пронизывающим взглядом. Снейп задрожал и охватил себя руками.
- Пожалуйста, директор… - мужчина, качнулся, опуская голову. – Не могу!
Альбус резко отвернулся. Северус обессилено оперся о стол.
- Что с Тигрисом Малфоем? – Поспешно поинтересовалась Макгоногалл. – Почему ты так уверен в его непричастности?
- Нет, - с невыразительным лицом ответил Альбус. Он немного подумал и добавил. – Я уверен, что мальчик не связан с этим ничем.
- Но как ты можешь? – Продолжала она.
Дамблдор прервал ее.
- Минерва, это дело мое и Тигриса Малфоя.
Как часто он с тем же видом отвечал на подобные вопросы о Северусе? Это наводило на размышления. Могло ли быть, что Тигрис Малфой был одним из шпионов Ордена Феникса? Все-таки, мальчик полукровка. Таким нелегко расти в семье Малфоев.
- Не понимаю, почему не почувствовал его раньше? – Задумался Альбус. Он подошел к мыслесливу и добавил к серебряной микстуре несколько паутинок мыслей. Призрачные картины мисс Забини, Тома Риддла, Тигриса Малфоя и остальных чередовались в хаотичной последовательности.
- Он говорил что-то о Саммайне, - нерешительно заметила она.
Альбус фыркнул.
- Насмешка, не больше. Том всегда знал, что я использую окна. Уверен, что это веселило его.
- Но как тогда ты можешь быть уверенным, что то, что мы видели – соответствует действительным фактам? – Она была шокирована, что Альбус подсматривает за детьми. Она не знала, и, конечно же, не одобрила, если бы он спросил ее мнения. Это дети, во имя Мерлина! А даже если и нет, то это просто неправильно! Это вторжение в частную сферу, это позор, это… просто безобразно.
- Контроль не обманешь, - ответил Альбус. – Да, имеется возможность блокировать его. Но если он активирован, то обойти невозможно. Том не умел этого в школе не сумеет и теперь.
- А откуда уверенность, что Саммайн не имеет ничего общего со всем этим? – Северус спросил сдержанно, уверенный, что его мнение совершенно нежеланно. – Ведь у Саммайна, в сочетании с любимыми чарами Лорда, есть определенный эффект.
Альбус покачал головой.
- Не верю. Такой фокус не окажет воздействия на столь древние ары, как охрана Хогвартса. Что-то должно быть не так, - он пристально смотрел в мыслеслив.
Макгоногалл вздохнула. Альбус Дамблдор был самым мудрым, самым сильным волшебником, которого она знала, но она никак не могла понять его отказ признавать старые традиции. Она знала, что он неправ! Каждый, кто собирался на время Йолы знал, что он неправ! Даже его собственный брат мог сказать это! Но Альбус настаивал, что они все ошибаются.
Причем это было не единственным доказательством. Уизли, например. Чудесная семья, она искренне любила каждого из них, но ведь видно же, что сделало с ними пренебрежение старыми традициями. Бедная Молли в доме Поттеров уже начала заговариваться.
Даже она, не имея и половины магической силы Альбуса, понимала, что этот дом чудовище. Артур должен был привязать его к себе, едва вступив на порог. Но ее совет они высмеяли, как суеверие!
Поттеры не случайно никогда не жили там. Джеймс, как губка впитывающий каждое слово Альбуса, так же, как и Артур, слышать не хотел об этом. Но Лили была умнее. Она лишь раз вошла в дом и сразу же все поняла. Она была выдающейся ведьмой с сильным магическим инстинктом. Она наотрез отказалась переезжать в дом, и Джеймс уступил ей, поселившись в Годриковой лощине.
Всего этого можно было бы избежать, если бы хоть кто-то из этих слепых глупцов показал дому, кто его господин. Он не был плохим домом так же, как не была им и Лисья Нора. Они просто были долгое время пренебрегаемы и на основе этого пренебрежения потеряли интерес к благу своих обитателей.
Ну и к чему ее мысленная тирада? Альбус никогда не слушает ее. В этой теме он был упрямым старым козлом.
- Послушай, Альбус, - пренебрегая фактами, начала она, - Северус прав. Мы не можем исключить вероятность, что это все же связано с Саммайном. Даже если ты не веришь, что у Саммайна есть определенное влияние на некоторые чары. Ты-знаешь-кто верит. И ты сам сказал однажды, что вера может вызывать чудеса. – Больно было кружить вокруг и около, намекая на то, что она хотела сказать. Но она была советником Альбуса и не могла, даже рискуя быть высмеянной, промолчать о чем-то важном. Пусть даже этот упрямец и не хочет ее слышать.
- Хм… - проворчал он. – В конце самый важный вопрос. А действительно был ли здесь Том?
- Что? – растерянно переспросила она. Иногда его скачки мысли не доходили до ее сознания. – Что ты имеешь в виду? Был ли он здесь? Но мы все видели его.
- Вероятно, - ответил он. – Но вероятно, что и нет. Иногда то, что видит глаз, не всегда настоящее.
*** ***
- Я могла бы протанцевать всю ночь, - сказала Блейз.
Он рассмеялся и поцеловал ее.
- Только танец, любовь моя? Я мог бы провести ночь, занимаясь чем-то другим.
Она обняла его.
- Совершенно без фантазии. Типично для мужчин, - она жадно поцеловала его. – Но я соглашусь.
Он притянул ее теплое тело к себе.
- Показать, насколько я одарен воображением?
- Да, пожалуйста, - хрипло ответила она. – Но разве тебе не надо отправить сообщение?
Он покачал головой.
- Меня не ожидают раньше следующих хогсмитских выходных. Нельзя, чтобы старый идиот заподозрил нас.
- Думаешь, он доволен нами?
Он прижал ее к себе.
- Да. – Ему не надо было советоваться, чтобы знать, что Темный Лорд доволен. Едва закрыв глаза, он ощущал его триумф. Лорд был очень, очень доволен ими. Акулью ухмылку он скрыл в следующем поцелуе. Вольдеморт был доволен, а ОН извлек из этого свою пользу.
- Да, он будет доволен нами.
Все, что имело значение в последующие часы, был жар ее тела и магия, что все еще пела в его венах. Музыку, которую он научился ценить, как прекраснейшую во вселенной.