хочу быть дедом морозом

[геккон]

---

[геккон]

Новогодняя Елка!

у меня тоже елка!
31 января я работаю во вторую смену!!!!
требую соболезнований

---

Блицконкурс на Красном Форуме.

[геккон]

В преддверии Нового Года вы можете поздравить своего кумира. Принимается все -
- открытка
- поздравление в стихах и прозе
- видео
- музыкальное поздравление
- все, что мы забыли упомянуть.

А так как у нас традиционно отмечаются два Новых Года, то результаты вашего творчества принимаются до 13 января.
Победитель получит сюрприз, а участники - тоже что-то. (придумаю, скажу)
ДЕРЗАЙТЕ!

кто будет таким добреньким и поставит нашу рекламку к себе, тот будет вечно отблагодарен нашей любовью.

---

Тени выбора 12

[геккон]

12. Союз. Часть 1.

Тигрис смотрел, как Драко и Фиона фехтуют на мечах. Мечи сталкивались в ритмичном стаккато, не уступая один другому. Видно, что оба наслаждаются возможностью быть единственными дуэлянтами в огромном зале и полностью погрузились в тренировку. Кажется, никто из них не ставил своей целью победу, скорее они стремились поразить противника арсеналом уловок и сложных маневров.

Тигрис задумчиво откинулся в кресле. Фиона была не настолько хороша в боевой магии, как он сам, но уже достаточно продвинутой ученицей. Кроме того, она была лучшей после Драко в борьбе без магии. Тигрис против воли должен был признать, что в принципе, он уже решил, кто станет его преемником. И делать в дальнейшем вид, что все еще не принял решение, слишком несправедливо по отношению к Шарлю. Ему так же, как и Фионе, уже поручалось тренировать некоторые группы, чтобы увидеть, пользуются ли они авторитетом членов общества. И проблем не было ни у одного из них, даже несмотря на явную молодость Фионы. Да ведь и признанными лидерами своих однолеток они стали не просто так – оба умели побеждать. По сравнению с Шарлем, Фиона была не слишком чутка к тому, что касалось сильных или слабых сторон своего окружения. И если Тигриса спросят о причине его решения, то придется дать этому хорошие оправдания. Не то чтобы ему приходилось оправдываться достаточно часто, но когда-то он сам дал приказ членам Общества сомневаться в его единоличных решениях. Но как бы то ни было, повода пояснять, что Бонхаусы в отличии Маульсекомбов были нейтральны, и Фиона решительно настроена сохранить эту традицию. Никакого повода.

*** ***

Понедельник был днем, который Тигрис ожидал с отвращением. Профессор Фидес наконец-то начал повторять материал прошлых курсов, и слизеринцы на его занятиях смертельно скучали – каждую неделю на занятиях Общества Теней они делали то же самое. Но это было не то, что беспокоило Тигриса. Фидес сообщил, что на этой недели они попытаются вызвать Патронуса. О, сомнений, что он умеет это, у Тигриса не было. Беспокоил именно факт наличия этой способности. Форма его Патронуса не была достаточно часто употребляемой или незнакомой некоторым, и при ее показе у Рона и Гермионы были места в первом ряду.

Тигрис мог удовольствоваться неудачей при вызове Патронуса. Не ожидает же Фидес, действительно, что они покажут полностью сформированный Патронус. Проблема стояла в его магии – в последнее время результаты заклинаний несколько отличались от задуманных. Многие чары стали для него исключительно легкими, он даже не задумывался о них. Правда была слишком проста – он не знал, сможет ли притвориться несостоятельным в том или ином заклинании, даже при очень сильном желании. Особенно, если по настоянию Фидеса заклинание придется произнести вслух. Он почти решился заменить свою палочку макетом на этот урок, но что будет, если они будут разучивать нечто другое? Рисковать он не мог. Но мог надеяться, что на время урока будет достаточно полностью забыть свои самые счастливые воспоминания. Но, тем не менее, едва Тигрис переступил порог класса Защиты, камень на сердце стал существенно тяжелее.

Драко также выглядел встревоженным, и Тигрис предполагал, что по той же самой причине. Они обменялись взглядами, и Тигрис едва заметно пожал плечами. Сделать ничего было нельзя, им оставалось лишь выжидать.

Профессор Фидес подошел к пульту преподавателя и широко улыбнулся. Началось обширное вступление по теме Патронус, Тигрис не вслушивался в его смысл. Он смотрел на самодовольно ухмыляющегося Рона. Конечно, недовольно думал Тигрис, у Рона была веская причина для самодовольства, он точно обладал сформировавшимся Патронусом. Впрочем, как и почти каждый гриффиндорец. В Обществе Теней Тигрис по той же причине, по которой не хотел учиться этому заклинанию сегодня, никогда не обучал Патронусу. В его отсутствии Блейз дала участникам некоторые навыки, но все же слизеринцы не были настолько способны в этом, как АДовцы. Им и не требовалось, тихо бормотала некая строптивая часть Тигриса. Ведь дементоры были не ИХ проблемой.

- ! – Наконец закончил Фидес. – Запомните, что я делаю, и пробуйте повторить. Каждый их вас должен, по крайней мере, вызвать слабый белый пар.

Ухмылка Рона стала еще более широкой, и он небрежно взмахнул палочкой. У его ног сформировался серебристый терьер, который оббежав вокруг Фидеса, исчез. Чуть позже его место заняла выдра Гермионы.

- Ах ты Мерлин мой! – Потрясенно воскликнул Фидес, - Исключительно. Еще никогда…

Он озадаченно замолчал, когда мимо него, один за другим, пробежали Патронусы гриффиндорцев. Получилось даже у Невилла. Его маленький пони с упрямой мордой и гордо поднятой головой рысью проследовал сквозь класс.

Фидес захлопнул рот и положил руку на грудь.
- Десять баллов каждому гриффиндорцу. Могу ли я спросить…

- Нас научил Гарри, - торжествуя, заявил Рон, - В пятом классе он вел занятия АД.

- Гарри? – Вопросительно уточнил Фидес. – Вы имеете в виду Гарри Поттера?

Сияющий Рон кивнул и с видимой гордостью похлопал Невилла по плечу.
- Да, - он сглотнул и заморгал, но улыбка не исчезла. – Он был великолепным волшебником. Другого такого нет.

- Не сомневаюсь, - с улыбкой ответил Фидес.

Тигрис сердито отвернулся. То, что говорил Рон, неправильно. Хорошо, он и правда учил их. Но в то время этим заклинанием из всех присутствующих овладела лишь Гермиона. Амбртдж разогнала их прежде, чем остальные смогли хоть немного приблизиться к телесному Патронусу. Тигрис никогда не сомневался, что до этого уровня они добрались бы и без него, главное, что они были на правильно пути. Но заявление Рона звучало так будто все они уже тогда с легкостью вызывали Патронуса.

- Выглядит так, будто я не смогу дать вам ничего. А что с остальным классом?

Тигрис обернулся к слизеринцам. Тракей пристально уставилась в стол с таким видом, будто хотела провалиться сквозь землю. Дафна обвиняющее смотрела именно на него. Драко гневно прищурился. Блейз… Блейз гордо встала, откидывая волосы за плечи.

Тигрис невольно улыбнулся. Она была восхитительна, когда выглядела настолько воинственно. Блейз бросила гриффиндорцам уничижительный взгляд и энергично взмахнула палочкой.
- Expecto patronum! – В ее глазах вспыхнула дикая почти лихорадочная радость, и Тигрис невольно спросил себя, что же было ее самым счастливым воспоминанием.

Серебристый туман из палочки Блейз бесконечно долгое мгновение парил над ней, затем собрался в гигантскую, свернувшуюся кольцом змею, которая неожиданно быстро развернулась и с открытой пастью бросилась в атаку на Фидеса, а затем исчезла. Салли-Энн дико завизжала. Преподаватель невольно отступил на шаг и побледнел.
- Впечатляюще, мисс Забини, - выдавил он севшим голосом. – Десять… десять баллов Слизерину.

Блейз самодовольно усмехнулась и села.

Дафна честолюбиво поджала губы и сделала попытку. Но ее палочка произвела лишь слабый туманный след без малейшего признака какой-либо формы. Тракей совершенно провалилась. Тигрис увидел, как напряженно концентрируется Драко, но успех брата не превзошел результата рыжей девочки. Тигрис был поражен. Он ожидал, что у Драко, даже несмотря на отсутствие тренировок, будет хоть частичный успех. Брат, даже невзирая на трудности с Темными Искусствами, был невероятно хорош в защите.

Когда полный надежды взгляд Фидеса остановился на нем, Тигрис неохотно пробормотал заклинание. Он не думал ни о чем, кроме досады, и к его облегчению, заклинание оказалось безуспешным. Посмотрев в сторону, он натолкнулся на злобный взгляд Рона и скривился.

- Вот теперь я вижу, что я еще нужен, вместе с небольшой тренировкой, - заявил Фидес. – Домашним заданием будет описание точного действия Патронуса и указание на иные, кроме защиты от дементоров, возможности его применения. Минимум три фута пергамента. Предлагаю тем, кто овладел заклинанием, начинать писать, а остальным упражняться. Мисс Гринграсс, не хотите ли улучшить ваши результаты?

Гриффиндорцы достали книги и письменные принадлежности, а Дафна, помедлив, обернулась к Блейз, спросить, не поможет ли та ей.

Фидес же направился прямо к Драко и Тигрису.
- Должен сказать, что вы поразили меня, мистер Малфой, - заговорил он, - До сих пор вы были лучшим в классе. Могу ли я спросить, в чем заключается ваша проблема?

- Не знаю, профессор, - надменно ответил Тигрис, - Ведь преподаватель здесь вы.

На лице профессора мелькнуло беглое выражение антипатии, но быстро исчезло.
- К сожалению, я не могу заглянуть в вашу голову, мистер Малфой. Движения палочки у вас абсолютно правильные, так же, как и ваше произношение, поэтому могу предположить, что вы используете не то воспоминание. Момент беглой радости или удовлетворения слишком недостаточно. Предлагаю вам поразмышлять над этим и попробовать еще раз.

Тигрис сделал вид, что интенсивно думает, а затем сделал еще одну попытку. На этот раз из его палочки вырвался густой туман, формирующийся в нечто… нечто змеевидное? Тигрис озадаченно рассматривал размытый силуэт. Это было не то, что он ожидал. Во время произнесения заклинания он не думал ни о чем. Вероятно, это и оказалось причиной, почему заклинание вообще сработало. Все же это был не знакомый олень. Вообще, это ни в коей мере не напоминало ничего копытного. В Тигрисе проснулось любопытство. Если Патронус был не оленем, то не было ни единой причины для сдерживания.

Тигрис решительно поднял палочку. Он хотел знать, что это было. О чем он думал в последний раз? Сириус… Но Сириус мертв. Ему нужно другое воспоминание. Тигрис замер. Счастливое воспоминание, это не может быть настолько сложным. Ведь в конце концов, он уже выпускал Патронуса. Он закрыл глаза. Квиддич… Но как долго он не играл? Это осталось лишь частью его прошлого. Блейз. Он невольно улыбнулся. В обществе Блейз он был несомненно счастлив. Но тут он вспомнил о змеевидном Патронусе Блейз, который опять указал на ее принадлежность к Пожирателям Смерти. Тигрис покачал головой. Почему это должно делать его несчастным? Это было ее решение и ее жизнь. Он произнес заклинание. Серебряный туман даже не приобрел размытых очертаний. Тигрис рассерженно опустил палочку.

Смешно. Он владел Патронусом! Он вызывал его несколько раз! И сейчас, когда у него была семья, он сам был несомненно счастливее, чем в то время, когда пробовал это впервые! Просто он думает не о тех вещах. Тигрис бросил взгляд на Драко и увидел, что успехи того еще хуже собственных.

Живот сжало. Не значило и это, что у Драко не было ни единого достаточно счастливого воспоминания? Что было со всеми квиддичными играми, в которых победили слизеринцы под его руководством? Он принес Слизерину кубок школы. Это же счастливое воспоминание? Момент, когда Драко излечил девочку, спас ей жизнь. Конечно, тогда он был счастлив. И много раз, когда они вместе тренировались. Они были беззаботны и на несколько часов не думали ни о чем, кроме самих себя. Они получали удовольствие, даже несмотря на то, что тогда Тигрис был полным профаном в борьбе без магии, а Драко постоянно тыкал его в это носом.

Действительно, задумался Тигрис, это были те немногие моменты, когда он не огорчался из-за того, что кто-то лучше его. Он был ужасно честолюбив, но не огорчался если в любом начинании его превосходил Драко. И он знал почему. Драко не упрекнул бы его в слабости, которых и у него было в изобилии. Не упрекнул, потому что это неважно ему. Все эти вещи, в которых Драко был намного лучше – бой на мечах, лечебная магия, Арифмантика – Тигрис не был достаточно глуп, чтобы отрицать их значение. Особенно большое разочарование принесла ему лечебная магия. Исцеляющие заклинания были темой текущего квартала. Тигрис ухитрился добиться того, чтобы его чары выглядели хоть слегка действенными, но совершенно не понимал, почему не справляется с ними. Даже Драко прекратил попытки помочь ему разобраться. Тем не менее, Тигрис не завидовал тому, как легко давалось это Драко Так же, как Драко не завидовал его таланту в Темных Искусствах или особому пониманию черных чар. Это было странно. Все же они оба не принадлежали к числу бескорыстных людей.

Драко вопросительно взглянул на Тигриса. Он не мог не заметить его пристального взгляда. Тигрис невольно улыбнулся, и Драко слегка склонил голову.

- Мистер Малфой, хотите попробовать еще раз или сдаетесь? – Голос Фидеса вырвал его из задумчивости. – На мой взгляд вы достаточно справились с заклинанием и имеете право начать писать статью.

Тигрис бегло взглянул на Фидеса. В виде исключения он не сердился на этого человека. Его мысли все еще вращались вокруг прежних рассуждений.
- Expecto patronum!

Глаза Драко потрясенно расширились, и Тигрис пораженно обернулся к своему Патронусу, на которого не обращал внимания. Увиденное потрясло его. Перед ним, над головами всех находящихся в классе, извивался крохотный Китайский Огненный Шар. Маленький дракон с проказливой мордой извивался над головам гриффиндорцев, выдувая им в лица крохотные шарики голубого огня. Естественно, они были безвредны, но пугали.

Тигрис облегченно рассмеялся торжествующим смехом. Он все еще умел это и был более чем счастлив формой его Патронуса. Было жаль, что серебряный дракончик так быстро исчез.

- Пять баллов Слизерину, - неохотно пробормотал профессор. Это было несправедливо, но сейчас Тигрис не огорчился. Он был слишком доволен успехом.

Драко с озадаченным лицом моргнул, но затем собрался и опять сконцентрировался на своем заклинании. Тигрис счастливо рассмеялся успеху брата – не совсем четкий, но все же ясно различимый кошачий силуэт успел сделать несколько шагов по классу прежде чем исчезнуть. Это принесло Слизерину еще пять баллов.

В конце урока Тракей оказалась единственной в классе, кто не справился с заклинанием, и она была очень разочарована этим. Фидес заверял ее, что не стоит упрекать себя в причине неудачи, но Тигрис понимал, насколько она несчастна успехами остальных. Он решил на следующей тренировке позаниматься с ней лично. Невероятно, что они ухитрятся рассориться с дементорами, но Фидес намекнул, что от Патронусов есть и другая польза. Причин избегать этого заклинания больше не было, так что его можно было смело вставлять в план тренировок. В этот день Тигрис покинул класс в гораздо лучшем настроении, чем вошел в него.

*** ***

В свою гостиную слизеринцы вступили в торжественном настроении. Даже Тракей после того, как Тигрис пообещал ей, что будет лично обучать ее Патронусу, счастливо улыбалась. Поэтому встречавший их неестественно бледный Теодор был неприятным сюрпризом.
- Барри Данстан лежит в больничном крыле, - без лишних слов сообщил им шатен.

Тигрис немедленно встревожился. Он, как и остальные, не особенно хорошо знал Барри. Он был одногодкой Фионы, и это было все, что было известно Тигрису. Но если Теодор счел необходимым сообщить об этом, то на то имелась веская причина.
- Что произошло?

Теодор поджал губы.
- Точно не знаю. Минерва и Виния говорят, что со слов очевидцев известно, что он разговаривал с Дамблдором и вдруг упал. Директор немедленно отправил его к мадам Помфри. Его друг Кристоф говорит, что они подозревают проклятие.

- От кого? – Невнимательно уточнил Тигрис. Мысленно он уже был в другом месте.

Теодор лишь покачал головой.- Они не знают
-Это точно Гриффиндор, - Злобно прошипела Блейз. И Тигрис залюбовался ее актерским мастерством.

Они все точно знали, что случилось. Барри был готов к предательству. Он, действительно, был проклят, но проклятие являлось результатом нарушения клятвы, и его не мог снять даже Дамблдор. Тигрис спрашивал себя, почему он верил, что подобного никогда бы не случилось? Почему сейчас? Почему мальчик не пришел к нему? Не показал ли он достаточно ясно, что каждый желающий покинуть общество должен просто подойти к нему? Вероятно, нет, неохотно признал он. Но он даже не подозревал, что кто-то захочет прекратить все. Ведь они однозначно разъясняли, что значит членство в Обществе!

Тигрис задумался, надо ли сегодня проводить тренировку. Это была группа Драко, и брат уже ушел. Он решил оставить все, как есть. Изменения ничего бы не принесли. Акуила несомненно расскажет Драко о происшествии, а тот поручит ученикам быть осторожнее. Изменяя расписание, Тигрис создал бы только дальнейшие проблемы.

В этот момент в помещение вступили Фиона, Малькольм и Сабина. Фиона выглядела взволнованной. Тигрис вспомнил, что Данстан был на ее попечении и поймал ее взгляд.
- Профессор Снейп хотел бы видеть тебя, Блейз и Драко, - сказала она.

Тигрис внезапно занервничал.

*** ***

Тигрис помедлил и открыл дверь в кабинет Снейпа. В мозгу непрошенным гостем всплыли слова отца. Считать ли Снейпа врагом? Он мало что сделал, чтобы снискать любовь Снейпа. Мысль заставила его почувствовать себя несколько плохо. Имеется в виду то, что он ответил отцу. Он видел Снейпа как несерьезного противника. Но он был бы глупцом, если бы проигнорировал злобность и мстительность этого человека. Перед Темным Лордом Тигрис был намного выше, чем Снейп, но здесь, в Хогвартсе, он все еще его ученик. Вопрос стоял в том, насколько далеко может зайти Снейп, если решится использовать это.

Тигрис невольно сжал губы. Если Снейп спутает его планы, то пожалеет. Тигрис не допустит, чтобы находящийся в дурном настроении школьный учитель разрушил все, что Тигрис сделал для Слизерина. Безразлично, нравится ли он Драко или нет. С самого начала было ясно, что он должен действовать наверняка. Но лишь в случае крайней необходимости. По какой-то причине, он не хотел зря угрожать Снейпу.

Наконец, он глубоко вдохнул и вступил в знакомое помещение, за ним, по пятам следовала Блейз. Снейп уже ожидал их. Он стоял перед полкой заставленной непонятными склянками, скрестив руки и глядя на них непонятным взглядом.
- Мне казалось, что я приглашал троих моих учеников, - бросил он.

Разумеется, ничего другого Тигрис и не ожидал.

- Драко был не с нами, когда мы получили ваш приказ, - ответила Блейз. Уверена, что он прибудет немедленно, как только ему передадут его.

- Действительно? Подозреваю, что вы понятия не имеете, где он задерживается.

- Он хотел побыть в одиночестве, - проговорил Тигрис.

- Чтобы поразмышлять, - добавила Блейз, предваряя вопрос Снейпа. – С ним Грегори и Винсент.

Снейп нахмурил лоб.

Тигрис вспомнил, что Драко имел странное желание побыть одному. К счастью, Грегори и Винсент были в сегодняшней группе. Хорошо, что Блейз вспомнила об этом. В этот момент дверь открылась и вошел Драко. С покрасневшим лицом он выглядел так будто пробежал через весь Хогвартс.
- Теодор сказал, что вы хотели меня видеть, профессор? – Задыхаясь, проговорил он.

Морщины на лбу Снейпа стали глубже.
- Правильно. Закройте, пожалуйста, дверь, мистер Малфой.

Драко обменялся взглядом с Тигрисом и закрыл дверь. Формальность Снейпа была нехорошим признаком. По фамилии он обращался к Драко лишь в присутствии учеников других факультетов или если был рассержен.

- Сядьте, - приказал Снейп.

Они сделали это. Снейп принялся вышагивать перед ними.
- Не сомневаюсь, что вы уже знаете, зачем я вас позвал.

Блейз мастерски изобразила замешательство.
- При всем моем уважении, профессор… Единственное, что приходит на ум – инцидент с Барни, но при чем здесь мы? Я имею в виду, что Тигрис, разумеется, как староста, но какое отношение к этому имеем мы с Драко? Или есть еще какая-то причина?

Снейп сел за стол и оперся на локти, наклоняясь к ним.
- Вы очень хорошо понимаете, о чем я. Раньше я молчал, потому что должен был быть слепым, чтобы не увидеть в этом преимущества для моего факультета. Но если при этом страдают ученики, ответственность за которых лежит на мне, то я могу допускать этого и дальше.

- Не понимаю, о чем вы говорите, сэр, - холодно ответил Тигрис. Снейп блефовал. Он не мог знать ничего конкретного, но в своих предположениях был опасно близок к правде.

Глаза Снейпа сузились, и он выпрямился на стуле.
- Вы знаете, - ледяным тоном начал он, - Что мой долг известить директора школы, что у меня была причина принять действия моих учеников, представляющих опасность для других учеников.

Тигрис сжал зубы. Это не входило в его планы.

- Конечно! Надеюсь, что у вас нет такой причины, профессор, - с хорошо сыгранным опасением воскликнула Блейз. – На нашем факультете мы точно бы знали об этом. Не так ли, Тигрис?

Он только кивнул. Голосу он не доверял.

Блейз открыто смотрела на Снейпа.
Вы же не думаете, что то, что произошло с бедняжкой Барни, может повториться? Если это так, то предупредите нас, пожалуйста. Мы сделаем все возможное, чтобы узнать, кто за этим стоит.

Снейп пристально смотрел на них.

- Именно, - подводя итог, сообщил Тигрис. – Мы надеемся, что это останется единичным случаем.

Снейп побарабанил пальцами по столу.
- Предполагаю, - осторожно начал он, - Что вам надо еще раз хорошенько подумать о том, что вы хотите мне рассказать. Тем не менее, хочу предупредить вас, что на моем факультете я вряд ли с похвальным невежеством Дамблдора буду одобрять подобные процессы. Если вам есть, что мне сказать, то у вас в запасе два дня. Мистер Малфой, мисс Забини, можете идти. Драко, останься, пожалуйста.

Тигрис еще раз обменялся взглядом с Драко и поднялся.
- Профессор.

Снейп остановил его ледяным взглядом.
- Можете идти.

Блейз надула губы.
- Как желаете, профессор.

- Я не понимаю его! – Крикнула она, едва дверь за ними стала закрываться. – Он позвал нас просто без причины!

Тигрис косо ухмыльнулся и покосился на портрет у двери.
- Вероятно, он страдает паранойей.

Блейз вздохнула.
- Или просто хочет еще раз напомнить нам об осторожности. Идем в твою комнату?

Он притянул ее к себе.
- Да. Уже поздно.

*** ***

- И что нам делать? – Спросила Блейз, едва они оказались в надежности заклинаний комнаты Драко и Тигриса.

- Не думаю, что он, действительно, что-то знает.

- Вероятно, но для недоверия старого маразматика достаточно и подозрений. Если он уже не подозревает нас.

Тигрис вздохнул.
- Да знаю, что если это и так, то мы не должны подтверждать его подозрения. Но что мы можем сделать? Вряд ли мы сможем признаться Снейпу.

- А почему нет? – Невинно заметила Блейз.

Тигрис недоверчиво уставился на нее.
- Ты же это не серьезно? Сама знаешь, это невозможно.

- Он слизеринец, - значительно проговорила Блейз.

Тигрис пристально уставился на нее, покачивая головой.
- Безумие. Он преподаватель! В остальном… он никогда не согласится!

- Откуда ты знаешь? – Спокойно поинтересовалась она. – Любопытство – мощная движущая сила Он может не со всем согласиться, но ты сам знаешь правила. Мы можем заставить его забыть обо всем.

Тигрис задумчиво смотрел на нее.
- Он сильный окклюмент. Не уверен, что я способен… - И тут он вспомнил, что Снейп поклялся не противодействовать, если он проникал в его мысли. – С другой стороны, ты можешь быть правой.

- Мы должны убедить его.

Тигрис кивнул.

- Если Драко уже все не испортил.

- Нет, - уверенно ответил Тигрис. – Он предан Слизерину так же, как и мы. И вдобавок, он не глуп. Барни вполне достаточно.

Блейз улыбнулась.
- Бедный Снейп, он будет так разочарован.

Тигрис косо улыбнулся.
- Зелья у нас только в среду.

- Через два дня.

- Еще не забыл. А знаешь, я доверю это тебе и Теодору. Вы намного способнее меня в этих вопросах.

- Правда? – промурлыкала она. – Классно, что он вообще не подозревает Тео?

- Он должен подозревать Самета, - пробурчал Тигрис. – Самет самое коварное существо среди вас всех.

- Мой бедный, невинный братик, - вскричала Блейз, - Если бы он слышал это! Я вижу это почти воочию! Пауки в нашей кровати! Но вполне заслуженно… мы сами виноваты.

- Отлично, - довольно пробормотал Тигрис. – Значит, пока мы сможем заняться другими вещами. – Ему и правда не хотелось думать о пауках в его постели. Он слишком хорошо знал, что это за ощущение и повторять его не хотел. К счастью, кажется, восьминогие чудовища избегали его. Последний раз он видел их в тайной комнате. Жаль, это были неплохие цели для отработки заклинаний.

@темы: тени выбора

---

спасибо барону за ссылку. встретимся на балу...

[геккон]

Наши поздравления, дорогая леди. Ваш спутник в новогоднюю ночь - Люциус Малфой

Сиятельный лорд Малфой покорен вашим умом и очарованием, распахнув перед вами дверь в сказку

Пройти тест все тесты на aeterna.ru

---

[геккон]

раздаю подарки!

Ваше имя ваш подарок.. танк))

все гадания на aeterna.ru

раздаю подарки!

Ваше имя ваш подарок.. мороженое

все гадания на aeterna.ru

кто рискнет одарить???

---

[геккон]

очень большой пост о работе, состоящий сплошь из непечатных слов и их комбинаций.
подумав, я удалила его.

---

[геккон]

А каков твой диагноз сегодня? »»

---

дискуссия об Уизли

[геккон]

Sammael ‎(14:23):
милое такое существо с острыми зубами
Xusha ‎(14:23):
то есть, Weasel
Уизл
Sammael ‎(14:23):
неа... они не катят. они пасюки
Xusha ‎(14:24):
ты тоже так считаешь?
Sammael ‎(14:25):
точно. крыса вульгарная - он же пасюк серый. даже до норвежской черной не катят.
Xusha ‎(14:25):

Sammael ‎(14:25):
плодятся, жрут за чужой счет и в случае необходимости спокойно живут в неволе
Xusha ‎(14:26):
вот-вот
Sammael ‎(14:26):
не зря они коросту держт.
родню узнали
малфои те лисы
Xusha ‎(14:26):
более всех меня раздражает Рон
Sammael ‎(14:26):
ну да. он и в каноне такое же чмо что и в фиках
Xusha ‎(14:26):
вот-вот
Sammael ‎(14:27):
но и джинни дрянь еще та
не говоря уже о мамаше
Xusha ‎(14:27):
с мнением о Джинни абсолютно согласна, а вот Молли... почему ты так считаешь?
Sammael ‎(14:29):
куча дете й, муж придурок, дом развалюха - она должна была взять дело в свои руки. А она сидит дома, кашу вечно варит уродские свитера вяжет и прижимает всех к груди. неужели нельзя найти подработку? или пойти на работу. А не детей плодить как кроли.
Xusha ‎(14:30):
с этой стороны - согласна
Sammael ‎(14:30):
Старшие то не зря смотались на другой край мира. подальше от семейки, которую стыдятся. Перси тоже
Sammael ‎(14:31):
то что он вернулся - его не заслуга а выслуга. рядом с будущим зятем-который-выжил карьера будет круче
Xusha ‎(14:31):
не могу сказать, что полностью согласна, но рациональное зерно в твоих рассуждениях есть...
Перси мне, в принципе, никогда не нравился
Sammael ‎(14:32):
а чем лучше Чарли?
Xusha ‎(14:32):
а он там проходит, как тень
а вот в фиках его очень любят, при чем выставляют, в основном, такой гадиной
Sammael ‎(14:32):
смотался в румынию, пишет письма, и не дает денег. он же даже не женат! Боится повторения этого ужаса с семьей
Sammael ‎(14:33):
Билл - работает в гринготсе, но живет отдельно. Женится на флер. Значит деньги есть - не клюнула же она только на смазливую мордашку в лохмотьях?
Xusha ‎(14:34):
кто их,вейл-то, знает?
Sammael ‎(14:35):
Ок забудем о вейлах
психопортрет бедного ребенка

Xusha ‎(14:35):
какого именно?
Sammael ‎(14:36):
представь себе Чарли - родился в период достатка, папа министерский работник. Билл - денег еще хватает - не зря же их мантии донашивает оставшееся поколение уизли
Xusha ‎(14:36):
угум
Sammael ‎(14:37):
Перси - начинает замечать, что не все так гладко... рождение близнецов наносит ощутимый удар по бюджету - старшие дети начинают страдать.
Xusha ‎(14:37):
ты думаешь, они к этому моменту достаточно взрослые, чтобы проводить подобные параллели?
Sammael ‎(14:37):
Близнецы - пофигисты - это период, когда уже взять с народа нечего. они мечтают разбогатеть.
Sammael ‎(14:38):
да достаточно. Перси староста - лет 15. остальные уже закончили школу. Отлично видно, особенно когда ты отказываешься от вечера из за того что нечего одеть
Sammael ‎(14:39):
- родился и живет в полной нищете. другого состояния он не знает. Он даже не стыдится заплатанной мантии.
Это Рон
Sammael ‎(14:40):
Джинни - сука, втюрившая в героя, который по счастливой случайности оказывается другом братца. Поймать любым путем. Она и ловит
Xusha ‎(14:40):
в отношении четырех последних детей - согласна
Xusha ‎(14:41):
Перси, в приницпе, неприятен, так как не люблю прихвостней
Sammael ‎(14:41):
Он из шкуры лезет чтобы доказать что он может.
Xusha ‎(14:41):
по поводу старших - материала для выводов недостаточно, в основном это домыслы, имеющие. безусловно, право на существование
Sammael ‎(14:41):
а Уизли старший давно понял, что не может составить идеал и ушел в тихое безумие хобби
Sammael ‎(14:42):
Так это все мое ИМХО и не большея этого и написать то нигде не посмею
Xusha ‎(14:42):
лезет, но то, каким методом, в итоге, доказывает - не делает ему чести
Sammael ‎(14:43):
А что он может? Только задницу лизать. Ни копейки, ни протежирования... только усердие. ну перестарался малехо - стал ходячей записной книжкой... зато у министра
Xusha ‎(14:44):
честно, я считаю, что Артур даже больше виноват в таком положении сосбтвенной семьи, чем Молли
Sammael ‎(14:44):
не мужик типа? Ну у меня подобный артур живет и я знаю, что может сделать женщина
Xusha ‎(14:45):
понимаешь, у меня тоже сходный тип, но он хотя бы не предлагает семерых детей
Sammael ‎(14:46):
пусть бы посмел... тем более, что ведь женщина всегда может представить вариант "ну не получается!" а она что крольчиха
Xusha ‎(14:46):
, да уж

ваше мнение?

---

игрушки

[геккон]

нагло стырено у ране ибо понравилось.

1) Что принесёт мне 2009 год? - Честного не жди слова... Да я всю жизнь вру как по писанному... неужели аукнется?
2) О чём пожалею? - Любить и летать! Типа перестану? Жаль. Сильно жаль
3) Что приобрету? - Простые волшебные вещи Жду.
4) Что потеряю? - дневник неочём))) С одной стороны... а вот с другой... задумало
5) Что порадует? - Записки депрессивного оптимиста ну это мое постоянное состояние. наконец то я найду в нем положительные стороны.
6) Что поможет? - Стереолюбовь ??? любовника найти?
7) Что ожидать? - Dark side of the Петэр Обожемой. кто это будет?
8) От чего отказаться? - Пейте уксус, господа. От маринадиков? Язва откроется...
9) К чему стремиться? - Идущий путем "Ня" клятвенно обещаю комментить ране и смотреть аниме
10) А как насчёт исполнения желаний?- Хочешь быть Пилот'ом? - БУДЬ ИМ! А ведь многообещающе. БУДУ!

В целом неплохие предсказания. Поживем, господа.

---

вампир 13. конец I части

[геккон]

С днем рождения
Деймона и Придира Вот вам печенько


13.

Все. Снейп устало прислонился к косяку. Отлично состряпанный заговор. Нелюдь отвлечет Поттера, а лорд спокойно расправится с остальными. Алонсо с его кнутом тоже на месте стоять не будет. Гарри, наконец, продышался и хрипло просипел, тыкая в лорда пальцем.
- Почему он все еще жив?

Вольдеморт ехидно осклабился и довольно ядовитым тоном проскрежетал.
- И этот человек называет убийцей меня. Я, помнится, впервые убил лишь в шестнадцать, а благородный последователь Гриффиндора в одиннадцать, и ему даже пальчиком не погрозили.

Поттер с треском рвущейся мантии распахнул крылья. И тут заговорил молчавший Аль.
- Заткнись! Иссякнуть может и мое терпение. – Снейп с ужасом смотрел, как милый улыбчивый ребенок, который даже в демоническом виде выглядел плюшевым монстриком, преображается в нечто потусторонне опасное. Нет, тело осталось человеческим, не изменились даже размеры. Просто пухлые губки вдруг приоткрылись, выпуская на волю острые клыки, а глаза полыхнули холодом смерти. И лорд… Снейп никогда не думал, что сможет увидеть на змееподобной маске отражение первобытного ужаса.
- Тебе, человеческое отродье, на коленях надо выклянчивать у Гарри каплю благосклонности. И если бы ты не входил в мои планы настолько идеально, то я с удовольствием скормил бы тебя дементору. Сейчас ты даже в качестве тренировочной куклы не годишься.

Поттер, мелко подрагивая крыльями, ждал пояснений. Судя по напряженности его осанки, он готов был трансформироваться в любую секунду.

Лорд торопливо поднялся и, шагнув вперед из-за стола, послушно опустился на колени. Северус грузно осел на пол. Вот теперь точно все. Он ничего не понимает, а, следовательно, никому не нужен. А намек о тренировочной кукле понятен и тупому. Вот там ты, Снейп, и закончишь – на дуэльной площадке, мишенью обучающегося Пса Матери. Поттер опять вытаращил глаза, и Северус приободрился. Может, все не настолько отвратительно и есть шанс выбраться и из этой ситуации?
- Ч-что с ним? – Блейз немного приподнял крыло Поттера и робко выглядывал из-под него.

- Рассказывай, - Аль вернулся в прежнюю личину и умильно заулыбался Гарри, - А о причинах, побудивших меня немного отойти от первоначального плана, я расскажу тебе потом… наедине.

- Без человеческого отродья? – Голос Поттера был непривычно сух и спокоен. – А в постели ты называешь Алонсо именно так или находишь еще более лестные выражения?

- Но Алонсо не человек! – Аль откровенно удивленно смотрел на Поттера. – И ты тоже, и твои источники… Ты же изменил их.

- Мы были и остаемся людьми.

- Нет. Больше нет. Ты должен забыть о мире людей. У тебя иной путь и иные заботы. Я по-дружески согласился помочь тебя разобраться с твоими проблемами в этом мире, но оставлять тебя здесь не намерен… и не имею права. Через полгода ты должен быть представлен стае, но… - голос Аля стал льстиво вкрадчивым, - Если ты осмелишься бросить вожаку вызов и выжить, то… или станешь новым вожаком или, оставив вместо себя своего альфу, уйдешь на свободу.

Поттер опустил крылья. Задумчиво щурясь и постукивая ногой по полу, он о чем-то размышлял. Лорд терпеливо стоял на коленях, даже не поднимая глаз. Малфой робко подергал Гарри за рукав и что-то прошептал в склонившееся к нему ухо. Гарри кивнул. Блейз зашептал с другой стороны. Гарри тоже кивнул.
- Хорошо. Они думают, что выслушать стоило бы.

Лорд приободрился и попытался подняться с колен, но под тяжелым взглядом Поттера сделал вид, что просто потянулся.
- Малфой…

Гарри зашипел. Лорд вздрогнул и поправился.
- Мистер… лорд Малфой, будьте любезны приказать эльфам подать прозрачный сосуд с водой и баночку чернил. Мне так будет проще пояснять.

Драко в полной прострации щелкнул пальцами и повторил эльфу просьбу лорда. Впрочем, какой он лорд? Том Риддл и не больше. Или эльф расстарался, или в этом доме не было ни единой просто стеклянной банки. Гигантская хрустальная ваза была до краев наполнена ключевой водой. Риддл жадно облизнулся и умоляюще посмотрел на Гарри.
- Я могу подняться? Или говорить вам, что делать?

Поттер немного подумал и вдруг расплылся в улыбке.
- Лучше говори профессору Снейпу. Пусть насладится твоими последними приказами.

Северус высокомерно вскинул бровь и немедленно осознал, что сидя на полу, пусть даже мраморном, с этой гримасой выглядит довольно нелепо. Тогда он, не торопясь, поднялся и подошел к вазе.
- Можешь напиться… Том. Кровопотеря вызывает жажду. А тебя же ранили?

Риддл подполз на коленях к воде и сделал несколько жадных глотков.
- Мои поздравления, лорд Поттер. Совместить маггловское оружие и портключ – гениальная идея.

Гарри топнул ногой. Лорд вздрогнул и, схватив чернильницу, торопливо заговорил.
- Представьте, что вода это физическое тело, а чернила – душа, смешанная с магией, - он поднял баночку и тонкой струйкой вылил ее синее содержимое в воду. – В нормальном состоянии они смешаны в единой гармонии… - Том помешал воду рукой и она, стала однородно голубой. – Но если начать отделять кусочки души, а вместе с ней и магии в виде хоркруксов, то… - Северус, пожалуйста, выдели из воды чернила в виде семи равных долей, а восьмую оставь в воде.

Снейп спокойно выполнил необычную просьбу. Вода в вазе побледнела до едва различимого голубоватого оттенка. А рядом с вазой в воздухе повисли шесть ярко-синих капель.
- Кажется, я понял. – Снейп желчно рассмеялся. – Разделив свою душу, Том разделил и магию. И сейчас он практически сквиб.

- Хуже, Северус. Намного хуже. Я продолжу?

Поттер кивнул.

- Сначала я не замечал ослабления собственных сил, сказывалась «память тела», а вот когда вы, лорд Поттер, выбили меня из прежней оболочки, то… Нет, ну сначала я верил в то, что вернув тело, я верну и способности. Для этого мои верные слуги… бывшие верные и бывшие слуги… и вытащили вас на кладбище. Но силы не вернулись! А маленькая дуэль с вами настолько истощила меня, что я почти полгода провел в имении Люци… вашего отца, лорд Малфой. И вот тогда и начался настоящий кошмар.

Я не зря держал Люциуса вдали от боевых операций. Его аналитические способности, острый ум и точность расчетов стоили намного больше, чем не менее несравненное владение искусством дуэлинга. Так вот Люциус очень быстро разобрался в истоках моего нездоровья. Несколько вопросов, вроде бы не имеющих отношения к делу, пара невинных просьб помочь с заклинанием… До сих пор помню тот день, когда он наложил на меня Круцио и сообщил, что я по-прежнему смогу наслаждаться славой Темного Лорда, а вот править будет он. Я был его пленником. Он детально пояснял мне, что и как говорить пожирателям, кого и куда посылать.

- Но его, как и меня терзала тайна пророчества. Но если я хотел жить, то Люциус желал оставаться в уверенности моей слабости. Убить вас, лорд Поттер, он мог в любой момент. Рук в Хогвартсе у него было больше, чем достаточно. Сначала он желал убедиться, что ваша смерть не освободит заложенный в вас хоркрукс.

- Но ты насылал мне эти видения! – Гарри все еще был спокоен. – И Нагини укусила Уизли. А как Люциус справился с ней?

- Ничего я не насылал! У меня даже нет сил блокировать твою головную боль! А зелье гипновидений сварит и простой аптекарь. Нагини я передавал все приказы узурпатора. Я боялся за нее! Он обещал сжечь ее живой! Я спрятал ее. – Лорд внезапно заткнулся и перестал орать. Он опасливо покосился на Поттера и продолжил дальше.

- Вот… а когда Люциус по собственной глупости попал в Азкабан, я сумел улизнуть из имения.

- Вышвырнуло? – Любопытство выгнало Драко из-под защиты крыла Поттера.

- Да, - смущенно согласился Том. – Я направился к Белле, она настолько одержима мной и тупа, что не видела, что я уже не волшебник. Там я тихонечко отсиживался. А тут вы со своими смотринами. Белла буквально проела мне плешь желанием отомстить вам, уничтожить любимого племянника, который посмел не явиться к своему повелителю… ну я и отправился сюда, чтобы поглазеть. Вот, собственно говоря, предыстория.

Поттер глубокомысленно хмыкнул, почесал макушку и обернулся к Алю.
- А почему он до сих пор жив?

Риддл обреченно заскулил. Он стоял на коленях, трагически раскачиваясь из стороны в сторону и жалко подвывая. Отвратительное зрелище смутило и Драко и Блейза. Это было отчетливо написано на их вытянувшихся лицах. Драко потоптался на месте и умоляюще-вопросительно уставился на Аля. Суккуб нервно хихикнул.
- Потому что нельзя убивать, - пробормотал он. – Правда. Пусть расскажет дальше.

Том немного поерзал на месте, пытаясь незаметно размять страдающие колени, и посмотрел на Снейпа. Северус удивленно поднял брови. Он-то тут при чем? О хоркруксах он знал одно – они существуют. Этого не достаточно, но ему большего и не надо. Свою душу, тем более после такой наглядной демонстрации результата, он дробить не собирается.
- Северус, ты мне еще поможешь?

Снейп кивнул. Почему бы нет? Лорда откровенно жалко. Отец говорил, что когда-то он был очень сильной личностью и настоящим вождем. Стоит воздать ему заслуги хотя бы за прошлые деяния.

- Стыдно признаться, но я был очень импульсивной личностью. И человеком действия. Поэтому, узнав о возможности вечной жизни, не стал долго и думать и приступил к созданию хоркруксов. И когда реликвии основателей кончились, до меча мне добраться не удалось, хоть и хотелось, я вложил часть себя в Нагини. А потом… совершенно случайно… в вас, лорд Поттер. И… - Том набрал в грудь воздуха, зажмурился и на одном дыхании протарахтел, - Темсамымодухотворилихвсе…

- Не понял… - прошипел Гарри.

- Я. Одухотворил. Их. – По слогам повторил Том.

- Я не понял, что это значит, - заалев от смущения, произнес Гарри.

- Поттер! – Риддл рявкнул и испугался. – Помолчав минуту, и не получив взбучку, он немного успокоился и продолжил более тихим голосом, - Теперь каждая часть моей души помнит о былом единстве и стремится к воссоединению. То есть, в тебе сейчас не один хоркрукс, а два. Ты уничтожил дневник, кусочек выскользнул из плена и почему то выбрал тебя, а не меня. Я рассчитывал… - - Он горестно махнул рукой. - Я так старательно доводил тебя до этой мысли… и все зря. И если ты сейчас убьешь вот это с позволения сказать тело, то получишь еще кусочек меня.

- Ну и что?

- А то… - Снейп заморгал, силясь доступно рассказать мальчишке об угрозе наличия в сознании иного сознания. – Милорд хозяин души, и если она будет собираться в нем, то к нам вернется прежний человек Том Риддл, а если в тебе, то мы получим шизофреника с раздвоением личности. И не факт, что Поттер будет доминантом. При вашей то склонности подчиняться, - не сумел удержаться от яда.

- А почему тогда ты не собираешь себя в кучу?

- Потому что не в состоянии обойти собственные ловушки? – Драко вопросительно смотрел на понурившегося лорда.

Гарри аккуратно сложил крылья, поправил мантию и направился к столу. Том внимательно следил за его движениями. Блейз и Драко с гордо задранными носами последовали за Поттером. Гарри еще некоторое время молчал, разглаживая несуществующие складки скатерти, внимательно изучая остатки чая в чашке лорда, при этом он старательно не поднимал глаз.
- Ладно. Том иди, садись. Рану тебе залечили? Перекусим? Я что-то есть хочу. Значит, если кто-то разрушает твой хоркрукс, то часть души стремится к ближайшей к нему одушевленной части… Так? То есть или ты или я или Нагини… Интересненько. Иногда я ощущаю в себе что-то не то… но никогда не думал, что это ты. И что делать?

- Оставить все, как есть, - Блейз победоносно смотрел на бывшего лорда. – Пусть он живет у тебя, Драко. Здесь он будет присмотрен и в кои-то веки в безопасности. Пока хоркруксы целые, он не страшен. Только Нагини отослать куда-нибудь в Индию. Где она, кстати?

- Не выйдет, - Снейп с жалостливым превосходством посмотрел на Блейза, а потом просто с жалостью на Тома. - Есть Дамблдор. Он не успокоится, пока не уничтожит все хоркруксы, а это опасно.

- Обеденный перерыв. – Гарри решительно впился зубами в бутерброд.

«Разумеется, кроме пары глотков крови в желудке у него ничего не было с вечера», - Снисходительно подумал Снейп. Он еще помнил здоровый аппетит молодости. Вздохнул и, рассматривая вяло жующего Тома, принялся рассчитывать вероятности выхода из этой ситуации. «Бессмертия Том добился. Вот только цена оказалась не по товару. Бессмертный сквиб, достаточно смешно. Если уничтожить это тело, то кусок, обитающий в нем, ринется в Поттера. Оставить в живых – никто не поручится, что через пару сотен лет Риддл не соберется воедино и не продолжит свою войну. Вот только тогда у него будет неизмеримо больше шансов захватить мир – живая легенда, что ни говори. Перепрятать хоркруксы? Идея на первый взгляд хороша, но лишь на первый. Всегда найдется идиот способный разыскать все, что угодно. Гробницу Тутанхамона тоже прятали. Ладно, пусть мальчики поедят, а потом подумаем. Вот и Аль слишком подозрительно притих. Спорю на лучший котел, что у него уже есть решение… только вполне может быть так, что подходящим оно будет только для его планов. В жизни не поверю, что эта мелкая изворотливая сволочь не ищет себе выгоду.»

Мелкая изворотливая сволочь в это время усиленно ухаживала за Гарри. Аль подкладывал ему лучшие кусочки и разве что не вилял хвостом от умиления его аппетитом. О себе он, впрочем, тоже не забывал. Поттер подозрительно косился на него и, опять выпустив крылья, прикрывал ими, как щитом млеющих от такого внимания Драко и Блейза.

- Выкладывай, - Гарри решительно оттолкнул тарелку. – Все знают, что я ничего не понимаю в интригах.

- Все невероятно просто, мистер Поттер, - Том опять покосился на Снейпа. – Вы по моей наводке находите и уничтожаете хоркруксы. Вселяя их в меня. Без тех двух, что в вас и Нагини я стану магом чуть выше среднего уровня. Люциус разработал новую политику действий Пожирателей. Больше никакого террора. Особенно в волшебном мире. Ненавязчивое внедрение в маггловское общество почтения и преклонения волшебству. Пусть даже с уклоном в мистическую сторону. Тогда через пару сотен лет волшебники вернут свой статус богов на земле. Одновременно разумное ограничение маггловских изобретений в средствах массового уничтожения. Мы бессмертны, Гарри. Меня вы запрете в Хогвартсе, как бессменного диктатора волшебного мира, а сами будете править объединенным миром людей.

- Для этого, Гарри, - замурлыкал Аль, - Тебе придется вызвать на бой нынешнего вожака стаи. И убить его. Ты справишься. Я буду твоим советником, а тебе останется наслаждаться жизнью.

- Дамблдор? – Блейз смотрел на нахмурившегося Драко. В продолжении всей речи Тома они вместе что-то подсчитывали на салфетке.

- А что Дамблдор? – Снейп начал понимать всю выгоду подобного предложения. Все-таки Люциус был гением. – Вы, Поттер, ставите свои условия ему, постепенно находите и «уничтожаете» хоркруксы, изображаете такого же восторженного идеями света дебила и ждете, пока природа не возьмет свое. В его возрасте ждать осталось недолго. Меня смущает лишь предполагаемая дуэль с существом, которое гораздо сильнее вас и умнее, хотя бы с точки зрения многовекового опыта.

- Я хороший учитель, Гарри, - Аль победоносно ухмыльнулся. - Как боец, я неизмеримо слабее любого в стае. Но знаю все их слабости. На меня же не обращали внимания и раскрывались.

- Я тоже помогу вам, - Том попытался растянуть лицо в улыбку. – Пара давно забытых заклинаний плюс ваши природные способности… Доказывая свою преданность я немедленно принесу вам вассальную клятву. Но с одним условием.

- Каким же?

- Никто не смеет обидеть Нагини. Она моя!

- Тогда главный вопрос, - Драко грозно нахмурился. – Кто сказал, что все это понравится Гарри?

Снейп внимательно посмотрел на хмурого Поттера. Кажется, он опять ощутил себя марионеткой, и находится в паре шагов от одной из своих знаменитых истерик. Крысеныша опять загнали в угол, и он начинает скалиться. Что подтолкнет его к действиям? И к действиям необходимым, а не к принадлежащим к понятиям гриффиндорской чести. Что мешает ему немедленно попытаться уничтожить убийцу своих родителей, а потом веками гоняться за кусками его души, засовывая их в первые попавшиеся предметы? Как же он ненавидит этих глупых детей…

- А где вы меня будете натаскивать на очередное убийство? Не в Хогвартсе же?

Снейп остолбенел. Более разумного вопроса Потер задать не мог. По принятому сегодня обязательству он должен вернуться в школу. Там его немедленно засунут под присмотр его друзей. Драко и Блейза запрут в слизеринском общежитии. Его могут немедленно отправить в Азкабан. Все планы летят гиппогрифу под хвост.

- Именно там. – Том победоносно посмотрел на Снейпа. – Тайная комната. Мы с профессором поселимся там. Уважаемый Аль будет приходить, когда ему будет удобно, а вы, мистер Поттер, когда сможете. Заклинаниям отвлечения слежки я научу вас немедленно. Основной задачей будет пробраться туда.

- Я проведу, - прощебетал Аль.- Порталы я открываю лучше всех. В первые годы научился, когда приходилось удирать от каждого, желающего задать мне трепку. Стало быть, договорились? Алонсо, любовь моя, составь подходящие клятвы для обоих людей.

Сейчас Снейп жалел лишь об одном – вряд ли он увидит результат этого соглашения. Маньяк, желающий вечно править миром, интриган, мечтающий стать во главе Стаи и гриффиндорский простак с немеряной силой. Надо бы заняться обучением Драко и Блейза. Поттер должен иметь разумных советников. Возможно, что стоит подумать о паре хоркруксов.

кому мало, пусть подскажет, что писать дальше.
Немного поговорив с Ксюшей, решила, что
1. меня достала Поттериана настолько, что я... ДЕЛАЮ КАНИКУЛЫ!
2. Месяца, думаю, хватит. В крайнем случае два.
3. Пока Малфой с Поттером будут на Канарах, я немного займусь чем нить другим.
4. Если Поттероманы отпишутся, обижаться не буду.

@темы: вампир

---

[геккон]

вампир медленно переходит в низкопробный стеб. бросаю я его.

---

[геккон]

знатоки канона.
сколько было хоркруксов, как они правильно пишутся, какие и как их уничтожили?

---

Тени выбора 11

[геккон]

11. Розеттский камень.

- Это кошмар, - думал Тигрис, - Это не правда.

Но тело, валяющееся у ног Аль Серабов, делало смешным любую попытку отрицания. Сагиб совершенно и очевидно мертв. Меч Аль Сераба прошел точно сквозь его грудь. Крови было совсем немного, но неподвижность и пустой взгляд тела вполне достаточно говорили об отсутствии любой надежды. Аль Сераб с торжествующим воплем вскинул меч. Странно, но остальные присутствующие были неестественно тихими, как будто не поняв, что произошло. Тигрис ожидал, что они будут ликовать.

Он чувствовал просыпающегося в груди безобразного монстра по имени паника. Он не знал, где он – возможно, что где-то в Ливии - великолепно! И никаких идей, как узнать точное свое положение. Все места, куда он мог аппарировать были слишком далеко, чтобы его рассыпало на куски при попытке добраться туда. Вероятно, он ухитрится добраться до ковра, но опять таки, ему неизвестны даже намеки на способности этих людей. Но даже если он и доберется до ковра, что дальше? Он понятия не имел, куда лететь, даже Сагиб нанимал гида. А ему, незнающему языка этой страны, невозможно и это. Ситуацию можно было называть как угодно, он проиграл. Тигрис сжал кулаки, смаргивая непрошенные слезы. Это все, к чему привели его тщательные планы? Все, сделанное им было зря всего лишь из-за заносчивого глупца, кинувшегося в ненужную драку с этими… дикарями, чтобы что-то доказать себе? Это несправедливо!

Прежде чем он успел изойтись от страха и волнения, лоб пронзила колющая боль, от которой он почти рухнул на колени. Понадобилось лишь мгновение, чтобы понять, что происходит и собраться. Мгновение, в которое ментальные щиты рассыпались в пыль. Остался лишь слабенький внешний вал защиты, и Тигрис вцепился в него, как тонущий в спасательный круг. Любой, желающий в данный момент прочитать мысли Тигриса, без труда понял бы, что он использовал Окклюменцию, но выбора не было. В конце концов, с тех пор, как он в последний раз испытывал эту боль, прошли годы. Тогда он был еще Гарри – самая запретная из всех мыслей – но он был не в состоянии выслать ее назад в дебри подсознания. Происходящее было невозможно, связь с Вольдемортом давно и надежно заперта. А сейчас он в мыслях произносил имя Темного Лорда в присутствии людей, возможно относящихся к его поклонникам! Тигрис был настолько занят попытками остаться рациональным и восстановить ментальные барьеры, что лишь через некоторое время заметил то, что давно уже привлекло пристальное внимание остальных.

Над телом Сагиба поднимались тонкие черные струйки, постепенно уплотняясь и принимая форму человеческого тела. Выглядело, как зона абсолютного мрака, своеобразное привидение из материи, полностью поглощающей свет. Привидение со слишком хорошо знакомым Тигрису обликом, и он спрашивал себя – как можно быть настолько глупым? Чувства, которые вызывал в нем Сагиб, факт, что этот человек называл его своим учеником, речь Сагиба за день до события – все это были указания на его настоящую личность, но Тигрис принимал все за случайности. И что было толку удивляться теперь, когда в черной схеме загорелись кроваво-красные глаза, яркие, как раскаленные угли? Дух еще мгновение парил над своим неподвижным телом, а затем накрыл его полной темнотой. Тело дернулось, как от электрического разряда, и призрак исчез.

Открывшиеся глаза Сагиба были ярко алыми. Оживший труп вскочил и кинулся на своего оторопевшего и объятого ужасом противника так неожиданно, что тот и не подумал оказать сопротивления. Да у него не было и единого шанса даже будь он более собранным.

Тигрису еще ни разу не доводилось видеть, как один человек разрывает другого на куски голыми руками, и увидеть это еще раз ему точно не хотелось. Тошнота возрастала все больше, вскоре Тигрису понадобилась вся его выдержка, чтобы не вырвать. Когда, наконец, Вольдеморт/Сагиб разорвал грудь несчастного руками, превратившимися в когти, и крики жертвы замолкли, а вырванное сердце перестало биться, Тигрис не выдержал и сбежал. Он успел скрыться за палатками, прежде чем сильная рвота пригнула его к земле. То, что он наблюдал, было самым аномальным из всех деяний темного мага, а заглядывая в его мысли, Тигрис видел немало. Еще один приступ рвоты накрыл его, когда он представил, что мог бы разделить судьбу Аль Сераба, если бы не вернул контроль над мыслями. Тигрис закрыл глаза и попытался сконцентрироваться.

Боль за лбом прекратилась, как только дух Вольдеморта – Темного Лорда! Вернулся в его тело. Тигрис не знал, отчего это, но поработает над этим. Темный Лорд не раз говорил, что бессмертен, но до сих пор Тигрис не верил в это. Он примкнул к нему, считая лорда величайшим волшебников всех времен, да, это прекрасно, но сомневался, что даже такой великий волшебник, как Темный Лорд может нарушать законы природы. Тигрис глубоко вдыхал и выдыхал. Ментальные барьеры были все еще нестабильны, но к счастью снова существовали. Мерлин, благодарю тебя за это.

На его плечо опустилась рука, и Тигрис дернулся, оборачиваясь. Темный Лорд весело смотрел на него.
- Слишком много для тебя, мальчик?

Тигрис стиснул зубы и попытался не замечать железистый запах крови, который темный маг не счел необходимым убрать.
- Извините, милорд.

Темный Лорд рассмеялся.
- Еще привыкнешь. Когда-то и Бэлла была такой же чувствительной. Это, как кофе. Сначала он кажется тебе противным, а потом ты уже не можешь обходиться без этого напитка.

- Думаю, что предпочту Аваду, - ответил Тигрис, стараясь подавить звучащее в голосе отвращение. Он должен был собрать все силы, чтобы не кинуться удалять кровавое пятно, оставленное рукой мага на его мантии.

Темный Лорд окинул его задумчивым взглядом.
- Странно, от тебя я ожидал иного. Ты же воспитывался магглами, значит, должен быть более близко знаком с примитивным поведением. У тебя это точно не от Люциуса. Вероятно, от матери, она всегда была чувствительна.

Тигрис не знал, что ответить, поэтому просто промолчал. Тем не менее, движением палочки вычистил свою мантию. Все равно, требовалось ли это его чувствительности или тщеславию, он почувствовал себя несколько лучше.

Темный Лорд вздохнул и взмахом руки вернул свой прежний облик. Оставив лишь красные глаза.

Тигрису стало интересно, что думают обо всем этом Аль Серабы.

- Разумеется, ничего, - ответил Темный Лорд. – Они знают меня… Более старшие, по крайней мере. С тех пор, как я в последний раз был здесь, прошло около двадцати лет. Оба сглупили, вызывая меня, и они понимали это. Но это особенные люди – им важна лишь месть, даже если попытка провальна. Это и причина того, что я предпочитаю сотрудничать с ними, чем воевать. Последний вариант создаст лишь поколения фанатичных врагов. Я же предпочитаю врагов, которые сдаются, заметив, что противник превосходит их.

- Это недостаток людей с собственными убеждениями, не так ли? – Тигрис не мог удержать язык.

Лорд потрясенно взглянул на него.
- О, нет. Это их самое большое преимущество. По крайней мере, если они на моей стороне. Они превосходят этим свои человеческие слабости. Посмотри на Бэллу. В то время, когда большинство моих подданных позволили себе поддаться животным инстинктам и сбежали, она осталась верной мне. И ее награду не может омрачить даже время проведенное в Азкабане – она сделала шаг прочь от жалкой смертности и попала ближе в наше определение. Даже если однажды она должна будет умереть на нашей службе, она умрет в сознании, что далеко превзошла остальных людей. Утверждать подобное может очень мало людей. Те из них, которые не на моей стороне… ну да, я был вынужден их убить. Но такие встречаются крайне редко.

*** ***

Вскоре они на ковре покинули деревню Аль Серабов. Большинство жителей избегали их, но, кажется, шейх не затаил злобу на своего старого друга. Оба сердечно распрощались.

Темный Лорд благожелательно предложил Тигрису и впредь называть его Сагибом, потому что это и не значило ничего иного, чем лорд. Тигрис припомнил, что Бэллатрис обращалась к лорду «Йа Сагиб», точно также, как Сагиб к Амиру «Йа Шейх» и опять ощутил себя очень глупым. Но как он мог понять это, не зная арабского языка?

Они довольно долго летели над пустыней, руководствуясь указаниям карты, которую шейх дал Темному Лорду. Тигрис бегло припомнил, что этот день является кануном Йолы. Без сомнения, семья уже готовилась к празднику. Он мимоходом спросил себя, почему отец был так несчастлив, узнав, что Тигрис проведет праздник не с ними? Мажет быть потому, что без ритуала будет иметь меньший контроль над ним? Тигрис ухмыльнулся мысли.

Наконец, они опустились на место, которое для Тигриса выглядело так же, как и остальная пустыня – красный песок и дюны.

Лорд пробормотал какое-то заклинание, поморщился и пробормотал опять. Затем он изучил карты, и морщины на лбу стали глубже.
- Это должно быть здесь! – Сердито рявкнул он. – Возможны, мы просто должны подождать.

- Чего, милорд? – С любопытством спросил Тигрис.

- Захода солнца, - ответил Темный Лорд. Он взмахнул палочкой, и над ковром появилась крыша шатра, затеняющая солнце. Лорд опустился рядом с Тигрисом, еще раз взмахнул палочкой, и на ковре возник поднос с едой.
- Ешь. День будет долгим.

- А вы, Милорд? – Спросил Тигрис.

Темный Лорд с тонкой улыбкой покачал головой.
- Я не должен есть. Временами, если у меня появляется желание, я ем, но голода не ощущаю.

Тигрис очарованно смотрел на него, больше не решаясь спрашивать.

Красные глаза фиксировали Тигриса, и он вторично вспомнил о змее.
- Тебе интересно, как возможно мое бессмертие, - ответил Лорд на мысль Тигриса. – Многие из моих вассалов уже сомневались в этом. Многие из них уже считали меня мертвым после того несчастного случая с ребенком Поттера. Они не поверили мне, когда я говорил, насколько велика моя сила. Они должны были понять, насколько ошибались. Тебе следует знать, насколько велико значение моей кровной линия. Еще ребенком, неосведомленным сиротой, глубоко внутри себя я знал, что предопределен достичь того, чего не достигал еще никто до меня, призван превзойти границы человеческих возможностей и быть кем-то более значимым – но тогда я был еще неподготовлен и необучен. Годы поиска и моя вера в мое предназначение сделали меня тем, кто я есть сегодня, дало возможность избавиться от человеческих слабостей. Это дар, основанный на магии и обоснованный ею, и доказательство оправданности моих целей.

Тигрис не мог скрыть скептицизм,
- Вы хотите сказать, что любой, владеющий достаточным честолюбием, волшебник может достичь того же, что и вы? Если он верит в вас?

Темный Лорд рассмеялся.
- Нет. Уж точно, что не каждый. До сих пор мне попадались лишь немного достаточно чистых волшебников и ведьм. Вероятно, что я единственный, кому это доступно. Достаточно сравнимой кровной линии к Слизерину больше нет, а я должен был выдержать немало испытаний, чтобы стереть свершенное моей матерью преступление. Без сомнения, приближаться к этому идеалу возможно, даже если ты никогда не достигнешь его. Если верить, то кто знает? Вероятно, ты не достигнешь бессмертия, но станешь могущественнее большинства волшебников и ведьм до тебя. Но насколько у тебя это получится, зависит лишь от тебя.

Тигрис решил, что отвечать не будет, и вместо этого глотнул прохладного чая. Он и без этого верил в Темного Лорда, но уверенности, что должен верить и в его теорию, не было. В конце концов, он встречался с Бэллатрис, а она не показалась ему особенно могущественной.

Темный Лорд опять углубился в пергаментные свитки, на которых Тигрис рассмотрел странные иероглифы, и они молчали, ожидая заката.

*** ***

Наконец, солнце приблизилось к горизонту, и Темный Лорд встал, убирая палатку вокруг них. Заходящее солнце погружало пустыню в странный красочный калейдоскоп.

Тигрис последовал за лордом на место, где они уже стояли. Сейчас песок перед ними мерцал красно-золотым светом, как будто пылал внутри.

Лорд замер на мгновение, затем, устремив взгляд на солнце, заговорил на языке, звучащем одновременно необычно и странно знакомо. Лорд раскинул руки, и золотой жар перед ними усилился. Зазвучал гром.

Тигрис невольно отступил на шаг, но убежденный, что лорд знает, что делает.

Грохот усиливался до тех пор, пока из песка не начала, подобно разбуженному доисторическому существу, подниматься вершина пирамиды. Она освещаемая последними лучами погибающего солнца, росла до тех пор, пока не погрузила их в свою величественную тень. Темный Лорд опять заговорил. Его слова звучали таинственно и мелодично, почти, как пение – и в стене пирамиды открылись ворота в полный мрак.

Лорд махнул ему, и Тигрис немного ошеломленный происходящим медленно приблизился. Лорд сотворил фонарь и посветил в темноту. За дверью начинался ведущий вниз ход, но свет фонаря уже через несколько метров терялся в черноте. Тигрис потянулся за палочкой, но лорд придержал его.
- В этом месте магию лучше не использовать, - пояснил он, - Она может разбудить вещи, которым лучше остаться так, как есть.

Тигрис сглотнул и спрятал палочку.

Лорд что-то достал из кармана и увеличил. Сапоги и перчатки.
- Надень, - приказал он, - Они понадобятся тебе.

Тигрис повиновался. Принимая одежду, он ощутил под пальцами гладкость змеиной чешуи, и был потрясен вспыхнувшим отвращением. Он подавил это смешное чувство и оделся. Все сидело, как влитое.

- Кожа василиска, - пояснил лорд. – Она защитит тебя от яда Олхой Хорхой, которыми кишат эти камни. – Он протянул Тигрису фонарь. – Спустившись по этому ходу, ты попадешь в большой зал. В его середине стоит каменный саркофаг. Открой его. Там будет две трости – одна как папирусный стебель, и вторая – вершина которой изогнута. Как голова пса. Принеси мне вторую, и будешь награжден.

Тигрис схватил фонарь и нервно покосился на вход пирамиды.
- Вы не пойдете со мной, милорд?

- Нет. По некоторым причинам, которые не должны тебя интересовать, я не могу вступать в это место. Но ты можешь. А сейчас, иди. У тебя есть время до утреннего сумрака. И помни – никакой магии.

- Да, милорд, - Тигрис неуверенно шагнул к входу, но затем взял себя в руки и вступил во тьму. Воздух в коридоре был сух, но удивительно свеж. Он резко понижался, и совсем скоро слабый свет входа за спиной исчез, и дорогу освещал только фонарь.

Зайдя достаточно далеко, Тигрис остановился, глубоко дыша. У него не было иного выбора, чем попробовать сделать это, Темный Лорд не решиться убить его при отказе. Но он далеко не глуп. Открыть в магической пирамиде саркофаг и что-то взять из него, Тигрис всерьез сомневался в простоте подобного задания. У Вольдеморта определенно были веские причины не делать этого самому. Тигрис прикусил губу. Он мальчик, который делает невозможное возможным, так? Так. Гриффиндорец в нем все еще не до конца умер. Он схватил фонарь и выпрямился. Что значит эта глупая пирамида по сравнению с Тайной комнатой?

Он уже двинулся дальше, когда услышал это. Шепот в глубине. Пузырьки, поднимающиеся из стен вокруг. Свистящий шепот позади и перед ним, постепенно складывающий в слова на парселе.
- Кто там? – шептало нечто. – Кто бродит по святыне Нут? Кто тревожит покой ее служителей?

- Человек ли это?

- Бог ли?

Тигрис продвинулся на несколько шагов, но шепот не прекратился.

- Это окружает магия.

- Я слышу это.

- Я чувствую это.

- Это не дух.

- Животное ли это?

- Человек ли это?

- Смертно ли это?

Тигрис едва ли воспринимал, что все ускорял и ускорял шаг, пока не споткнулся обо что-то. Он сдержал крик. Перед ним лежали сапоги и перчатки, точно такие же, как и на нем, но от человека, которые когда-то надел их, ничего не осталось. Тигрис сделал шаг назад и замер, объятый ужасом, заметив, что часть мантии, которой он задел стену, исчезла. Края были обожжены так, будто побывали в огне. В этот момент он решил вернуться. То, что мог сделать с ним Вольдеморт, было лучшим самоубийством, чем идти вперед. Даже если он доберется до саркофага, вернуться не удастся. Тигрис повернулся и сделал несколько шагов к выходу – и фонарь начал гаснуть. Тигрис застыл. На мгновение его охватила иррациональная паника, и он с трудом удержался, чтобы не ринуться бегом. Он упал бы или ударился о стену, что являлось верной смертью. Он медленно вернулся назад, и фонарь опять вернулся к жизни. Тигрис выругался. Ему никогда не стоит доверяться чему-либо, сотворенному Вольдемортом.

Найти дорогу назад в темноте было невозможной затеей. Но невозможно и продвигаться вперед. И зачем Вольдеморт дал ему магический фонарь, если раньше предостерегал от применения магии? Хотел ли он, чтобы Тигрис сдался? Предположение вызвало струю озноба по спине. Но, нет – Вольдеморт в жизни бы так не беспокоился, если бы не желал этой палки действительно. Оставалось лишь поверить – магия была бы слишком слаба, если бы его заметили сторожа. Но, может, он и ошибался. Тигрис беспомощно вздохнул. Ему срочно необходимо решение.

И оно пришло. Тигрис выключил фонарь, который стал медленно таять, закрыл глаза и вспомнил Зарин.
- Пандора.

Он ощутил, как от предплечий отделились браслеты, сорвал их и быстро спрятал в карман. Сконцентрировался на магии и почувствовал трансформацию. Наконец! По завершении трансформации он нашел себя в абсолютной темноте. Но это ему не мешало. За время, проведенное в виде василиска, он научился ориентироваться по теплу и колебаниям воздуха. В отличие от других змей, василиски имели отличное зрение, но подземелья Хогвартса были часто темны. Особенно, когда его световые чары ослабевали. Через некоторое время Тигрис перестал беспокоиться о них – змея в свете не нуждалась.

Он наслаждался быть василиском снова. Это делало все яснее, особенно после всего случившегося. Такой раньше организованный дух, погрузился в хаос. Время, которое понадобиться, чтобы найти эту проклятую палку, вполне хватит, чтобы привести все в порядок. Тигрис медленно пополз дальше вниз. В этой форме продвижение было гораздо легче. И не только – голоса умолкли. Кажется, змея не беспокоила их – внимание привлекла лишь слабенькая магия фонаря.

Вообще-то, он клялся не применять ни одну из своих особенных способностей поблизости от Вольдеморта. Более того, не применять их до тех пор, пока он не овладеет ими полностью, но до сих пор единственное, в чем он был уверен, было обращение в василиска. Естественно, раз или два он пользовался безпалочковой магией, но лишь для чего-то мелкого или в состоянии аффекта. До сих пор он ни разу не осмелился снимать браслеты где-либо кроме Тайной комнаты – даже там ему не удавалось оставаться при этом в человеческой форме достаточно долго, чтобы хотя бы проверить собственный потенциал. Разумеется, ведь для тренировок у него оставалось слишком мало времени. Но теперь иного выбора не было. Вольдеморт был достаточно далеко, а магия пирамиды достаточно сильная, чтобы Темный маг заметил хоть что-то.

Проползая по узким ходам, Тигрис обновлял разрушенные ментальные барьеры. Особенно те, которые открылись при смерти Вольдеморта. Вероятно, их связь возникала и усиливалась при каждой смерти волшебника. Беглая проверка показала, что теперь защита в порядке. Он ощутил нетерпение Вольдеморта, а также честную надежду, что Тигрис ухитрится вернуться – как ободряюще – но никакого признака, что маг обнаружил хоть намек на их связь. Смерть Вольдеморта. Тигрис знал, что волшебник слыл бессмертным. Знал, что есть еще масса всего, что стоит изучить, чтобы хотя бы приблизительно приравняться к его силе, но теперь он знал и еще одно. Как смог он возродиться настолько просто? В последний раз ему понадобилось тринадцать лет! Но в тот раз было разрушено тело Вольдеморта. Вероятно, в этом и было решающее различие. В этот раз он сумел излечить повреждение просто магией. Рана от меча не слишком важна для волшебника. Тем не менее, где хоть какое-то объяснение тому факту, что Вольдеморт вообще бессмертен. Тигрис ни на грамм не поверил тому вздору, что наплел ему Темный Лорд. Это было не более чем пропагандой. Чтобы стать тем, что он есть, Вольдеморт что-то сделал, и Тигрис узнает что именно.

Мысли василиска прервались когда он уперся в тупик. Он с любопытством ощупал воздух языком и с отвращением захлопнул пасть, ощутив отвратительных маленьких змеек. Змей, которых василиск не мог есть, было не так уж много, но он не ожидал найти их здесь.
- Откройся, - рассерженно прошипел он. Он ощутил, что противные маленькие змеи были по другую сторону стены. Итак, он тоже должен попасть туда.

Стратегия была просто, но действенна. Дверь открылась, и по ту ее сторону был свет. Сумрачный зеленый свет, исходящий из растущих на стенах зала грибов. Это был овальный зал, в центре которого, как и говорил Вольдеморт, находился каменный саркофаг, на котором было высечено очень много знаков. Низ стен зала, незатронутый грибами, покрывали картины, вероятно, сцены из жизни погребенного здесь. Тигрис, не обращая на них внимания, подполз к центру зала. Он толкнул мордой крышку саркофага, но она не поддалась.

Он разочарованно завис над саркофагом. Что теперь? Он мог быть большой змеей, но и у самой большой змеи нет рук. И если он хочет добраться до содержимого саркофага, то у него нет иного выбора, чем вернуться в себя. К счастью, на глаза не попадала ни одна из этих крохотных ужасных змей, хотя их норы усеивали стены. Он еще раз, для верности, поднялся в воздух, ничего не заметил и перекинулся в себя.

И не медля оттолкнул крышку саркофага. Внутри находилась закутанная в золотые покрывала мумия, на ее груди скрещивались обе, описанные Вольдемортом, палки. Не размышлял, Тигрис схватил ту, что имела согнутый конец, и рывком выдернул ее из саркофага.

Сердитый шум намекнул ему, что решение было плохим. Тигрис схватил палку и опять обернулся в василиска, ни на секунду позже необходимого.

Маленький красные змеи потекли из стен, как личинки. Он бил по ним хвостом и швырял о стены. Есть он их не мог, но убивать вполне.

Как змея он сумел распознать вибрацию под собой, но слишком поздно понял что это. Он был все еще занят Олхой Холхой, когда разобрал, откуда она надвигается. Тигрис повернулся к выходу из зала как раз вовремя, чтобы увидеть, как большой круглый камень запер его.

Он взволнованно извивался, благодарный змеиным чувствам за то, что ощутил, откуда идет поток свежего воздуха. Он повернулся и быстро пополз в один из выкопанных Холхоями тоннелей. Они были крохотными, но многочисленными, поэтому их проходы были достаточными для еще юного не выросшего василиска. Маленькие змеи были достаточно умны, чтобы уступать ему дорогу, когда он полз по их тоннелям. Вибрация все еще не прекратилась, и Тигрис ощущал магическую борьбу. Пирамида стремилась уйти назад под землю, но ее что-то удерживало. По-крайней мере, Вольдеморт помогал хоть чем-то. Наконец, Тигрис рухнул вниз в коридор, ведущий к выходу. Обоняние подсказало, что свобода недалеко. Тигрис прополз еще немного и превратился в человека.

На бегу Тигриса немного пошатывало, но он бежал на слабый свет, который был все же сильнее, чем тогда, когда он начал свое путешествие. На бегу он как-то ухитрился, удерживая палку, одеть на руки оба браслета.

Подбежав к выходу, Тигрис увидел, откуда шел свет. В иное время он посчитал бы это впечатляющим фейерверком. Темный Лорд протянул руки в сторону пирамиды. Его обличья Сагиба больше не существовало. Его обычная черная мантия трепетала на ветру, магическая энергия вокруг него мерцала. Как Аврора, пока он удерживал в узде древнюю магию пирамиды.

Увидев Тигриса, лорд широко распахнул глаза.
- Быстрее! – Заорал он, перекрывая магические разряды, - Двигайся!

Тигрису показалось это достаточно излишним, он и так бежал изо всех сил. Хорошо, что он был в хорошей форме.

Он рванул к выходу и почти врезался в лорда, который удержал его, схватив за бедра. Перед самой аппарацией Тигрис увидел, как пирамида перед ним погружается в землю, а из-под песка, как аномальные лианы расползаются потоки красных змей.

*** ***

Очнувшись, Тигрис ощутил себя, лежащим на чем-то мягком. Первой мыслью было, что это должно быть что-то трансфигурированное, так как вокруг были всего лишь скалы. Второй – неловкое понимание, что он потерял сознание при аппарации.

Недалеко от него на камне сидел лорд и изучал трость. Он выглядел исключительно довольным. Лорд поднял голову и улыбнулся.
- О, да, Тигрис, я доволен. Можешь гордиться собой. Ты справился там, где проиграли шестеро твоих предшественников.

- Вы пробовали и раньше? – С ужасом спросил Тигрис, - Но карты.. я не понимаю…

- К несчастью, пирамида от года к году меняет свое положение. Но Аль Серабы хороши в определении ее местонахождения. Я же знаю, как открыть ее, и когда она опять появится. Но если бы я рассказал тебе о предыдущих неудачах, то ты слишком волновался бы, не так ли?

Тигрис открыл рот, но только молча кивнул.

- Я с самого начала был уверен, что ты будешь иметь успех, - продолжал лорд. – Твоя змейка была отличной приметой. Никто из моих прежних учеников не был так дружен со змеями, хоть все они и были слизеринцами. Сказано, что лишь дитя змей может войти в пирамиду и покинуть ее. – Он приподнял палку, - Знаешь, что ты принес мне?

Тигрис безмолвно покачал головой.

Темный волшебник самодовольно улыбнулся.
- Это скипетр Ра. В древнем Египте он был символом господства над всем волшебным миром. У него не слишком много волшебных качеств, египетским магам это было не нужно. Настоящая его сила вот в этом, - лорд провел пальцем вдоль скипетра, и стал заметен ряд символов. – Это Розеттский камень, ключ к переводу старых египетских текстов, дешифровка которых давно заброшена. Древние маги Египта слишком старались скрыть свои тайны. Они записали свои знания кодом, который умер вместе с их смертью. Это единственный существующий до сих пор Розеттский камень. Итак, я очень доволен.

Тигрис пристально смотрел на неприметную палочку.
- А что мы будем делать теперь?

Темный Лорд улыбнулся.
- Посетим мир магглов. Ведь это магический артефакт, а авроры страшно любопытны к подобным штучкам. С другой стороны, они так и не научились следить за маггловским транспортом. Иронично, тебе не кажется? Но и одновременно очень символично, что эта грязь помогает мне приблизить их конец.

Лорд направил палочку на Тигриса, и тот во второй раз ощутил, как изменяется его одежда. На этот раз к светлому европейскому костюму.

- Впрочем, я должен поблагодарить тебя и за кое-что иное, - сообщил лорд. Он вытащил из кармана золотой медальон и задумчиво посмотрел на него. – Твои любопытные артефакты – единственное волшебство иллюзии, которое действует на меня. Могущество имеет свои недостатки. С тех пор, как моя магия перешла некую ступень, скрыть мою настоящую внешность невозможно. Потребовалось долгое время, пока я не нашел это, - он надел медальон и превратился в пожилого седого мужчину в костюме цвета хаки и панамке. – Если будут спрашивать, то мое имя Элвис Т. Эдизор, археолог и сотрудник французского посольства. Тебя послали мои родственники из Англии, чтобы сопровождать меня. Тридцатого декабря мы летим самолетом в Лондон.

- Но это еще через неделю, милорд! – Воскликнул Тигрис.

- Называй меня месье Эдизор, и мы должны говорить по французски, если возможно. Да, через неделю. Ты был уже в Каире?

*** ***

Они провели в Каире неделю, в городе, по мнению Тигриса, слишком шумном, безобразном и заполненном магглами. Лорд совершенно согласился с определением Тигриса. Здесь даже воздух был отравлен смрадом их промышленности. К счастью, отель, в котором они остановились, прикрывал их от большей части неприятностей.

В конце они без проблем долетели до Лондона. Тигрис впервые увидел аэропорт и обрадовался, покинув его. В целом было слишком просто, и Тигрис спрашивал себя, почему Али Башир не вспомнил об этом, пытаясь провести контрабандой свои ковры.

*** ***

Награда за усилия Тигриса состояла в том, что он должен был помогать лорду в переводе его коллекции папирусных свитков с помощью скипетра Ра. Библиотека лорда стоила этого. Она была намного меньше библиотеки отца, но содержала огромное количество неизвестных и редких текстов, собранных лордом в его путешествиях. Сами египетские свитки были захватывающими. Скипетр Ра оказался переводчиком к ряду диалектов и писем.

Опасным мгновением был момент, когда Тигрису попался текст написанный на английском. К счастью, он вовремя понял, что он составлен на парселе, и вытеснил прочь способность к чтению этого языка настолько достаточно, чтобы создать видимость невозможности перевода этого свитка. То, что подобная запись находилась среди остальных свитков, случайностью не было. Очевидно, Темный Лорд хотел узнать, возможно ли с помощью скипетра переводить и змеиный язык. Некоторые жрецы Сета и Нут владели парселем, но явно не желали делиться знанием. Парсель оказался запертым для скипетра. Также Тигрис заметил, что в отличие от него самого, лорд не способен блокировать свои умения в парселе. Очень интересное познание.

Каникулы проходили быстрее, чем кажется, и не успел Тигрис оглянуться, как должен был возвращаться в Хогвартс.

*** ***

Тигрис был не удивлен, когда немедленно после его возвращения в Малфой-Мэнор его посетил отец. Было весело смотреть, как пожилой человек всем видом старался продемонстрировать, что его вопросы совершенно далеки от просто любопытства.
- Как ты справился с поручением лорда?

На испытующий взгляд Тигрис ответил уверенной улыбкой. В конце концов, он заработал это.
- Милорд был доволен. Он получил то, что хотел и был поражен моими способностями. Кажется, я первый из учеников, который выполнил это специальное поручение. – Тигрис благоразумно умолчал, что также был и единственным выжившим после него, и том, насколько был испуган и потерян, решив, что никогда не вернется. Об этом отцу знать незачем. Хватало, что он теперь знал, что Тигрис продвинулся далеко выше его в расположение лорда. – Разумеется, ты не ожидаешь. Что я сообщу тебе подробности нашего предприятия, - добавил он соли на рану, - Мне не полагается передавать непосвященным конфиденциальные сведения.

Для каждого, кто знал отца достаточно близко, было очевидно, насколько он ненавидел больше не быть частью Внутреннего Круга. Должно быть, это ощущалось мучительно. Тигрис язвительно размышлял, кого это для бывшего личного консультанта самого Лорда ощущать себя в низших эшелонах, пехотой? Вынужденного обхаживать собственного сына в поисках крошек сведений, которые долгое время были совершенно естественной информацией. Малфои не служили пушечным мясом. Бедный Люциус, видел ли он себя еще необходимым? Вольдемотру не нужен никто. Тигрис улыбнулся, увидев, как отец старается подавить досаду. Насколько хорошим внезапно стало его самообладание. Он точно не заботился об этом, когда порол Тигриса до крови. Но тогда он не мог ничего добиться самообладанием, не так ли? Кроме как любви сына вместо его ненависти. Но Люциус так прекрасно говорил, что до тех пор, пока он уважает его, ненависть Тигриса его ни капли не огорчает. Что постелил, на том и спать.

- Как бы то ни было, это повод выпить.

Тигрис смотрел, как отец наливает два бокала вина и протягивает ему один из них. Тигрис взял другой. Прежде чем отпустить стекло, рука отца едва заметно судорожно сжалась вокруг бокала.
- У тебя действительно жалкое мнение, если думаешь, что я способен отравить собственного сына, - прошипел он, теряя свою ледяную маску.

Тигрис задумчиво покачал бокал в руке и рассматривал отражение света в красной жидкости.
- Отравление? Нет. Но мы оба знаем, что в вине можно скрыть гораздо больше, чем просто яд, не так ли, отец? Известно, что вино развязывает языки… и некоторое немного больше, чем остальные. – Он твердо встретил взгляд отца, безмолвно приглашая его выступить против обвинения. Но противоречий не поступило. Серые глаза лишь слегка сузились. Тигрис торжествующе улыбнулся и поднял бокал. – За здоровье Темного Лорда.

Отец помедлил, но у него не было иного выбора, чем выпить вино, или он должен был признаться, что что-то подмешал в него. И он, не потеряв лица, одним глотком опустошил бокал.

Тигрис отпил лишь глоток. Все-таки могло быть, что отец выбрал яд, к которому сам не восприимчив, и это могло быть в бутылке. Блейз поступила бы именно так. Поведение отца внушало нечто иное, но это могло быть обманом. Ведь у отца была масса тренировок в подобных вещах, в отличии от Тигриса. Они некоторое время молча смотрели друг на друга.

- Это… достаточно нервный вид беседы, - заявил отец, усаживаясь. – Иди и поговори со своей матерью. Ее, в отличие от меня, твое общество не тяготит.

Тигрис очарованно смотрел, как отец наливает второй бокал вина.
- Наоборот, наш разговор только становится интересным. Что если я задам тебе несколько вопросов, ответ на которые меня уже давно интересует?

Отец откинулся в кресле и задумчиво повертел в руке бокал.
- Нагло. Это именно то, что ты есть. Высокомерие и наглость. Это не от меня, твой брат совсем другой. Подозреваю, что в этом заключается еще одна причина необходимости искоренения магглов.

- Что ты влил в вино?

Отец приподнял бровь.
- Ты же не веришь, что я отвечу на этот вопрос? Отвратительно, сделав что-то аморальное , пойматься на этом.

Тигрис рассмеялся, опуская бокал.
- Думаю, что уже поздно, считать себя не пойманным.

Отец отпил глоток.
- Ты никогда не сможешь доказать это, сын. Самая большая твоя ошибка в том, что ты никогда не видишь очевидных вещей.

Тигрис нахмурился. Мысль ему не нравилась.
- Думаю, что среди нас именно ты тот, кто не замечает очевидного. А если ты спросишь, о чем я, то вспомни, как вовремя не использовал идею отравления.

- Нагло, - повторил отец. – Непочтительно. Грубо. Без малейшего уважения к обычаям предков. Я – твой отец, мальчик. Ты должен быть благодарен мне за то, что вообще существуешь.

- Вероятно, ты недостаточно вбил в меня это уважение, - злобно прошипел Тигрис, потерявший охоту к разговору.

Отец окинул его оценивающим взглядом.
- Тебе не хватает этого? – Внезапно он склонился вперед, и Тигрис невольно отшатнулся. – Если хочешь, то я охотно пойду тебе навстречу. Небольшая боль закаляет характер. Знаешь, наш лорд поддерживает меня в этом вопросе. Если бы я не подготовил вас, то ни один из вас не перенес бы инициацию. Вы должны быть благодарны мне. Ты благодарен мне, сын?

Тигрис неверяще смотрел на него.
- Благодарен? – Он растерянно рассмеялся. – За то, что ты почти забил меня насмерть?

Отец опять откинулся в кресле.
- Я сожалею об этом инциденте. – Но в его голосе не было и намека на сожаление. – Ты знаешь, что твоя мать опоила меня наркотиками. Если бы я лучше контролировал себя, то был бы осторожнее. Тем не менее, думаю, что ты должен быть благодарен мне. Без моей помощи, ты никогда не добился бы подобных успехов. Ты никогда не был бы там, где сегодня. Но хочешь ли ты согласиться с этим? Нет. Ты предпочитаешь погрузиться в самосочувствие. Трагическая мелодрама твоей жизни. Осиротевшие детишки должны выплакать глазки от сострадания, увидев, как отвратительно твое существование.

В Тигрисе вспыхнула горячая ярость. Как смеет этот человек смеяться над ним? Что он утверждает? Да, Тигрису жилось лучше, чем многим детям на свете. Ну и что? Оправдывало ли это поступки отца? Было ли причиной благодарности за все, что он сделал? Тигрис заставил себя успокоить дыхание, чтобы не ударить или проклясть этого человека, не сделать что угодно, способное причинить ему боль. Наконец, он удовольствовался словами.
- По этой причине ты и убил Нойлеса Снейпа? - Прошипел он. – Так как сильно пожалел самого себя?

Отец застыл, медленно опуская стакан на стол.
- Что ты знаешь об этом?

- Больше, чем ты догадываешься, - огрызнулся Тигрис.

Отец резко встал. Он обошел стул Тигриса и схватил его за плечи. Хватка была жесткой и неприятной. Тигрис замер, как котенок, поднятый за шкирку.
- Как ты заставил Северуса доверить тебе что-то об этом, мой глупенький мальчик? – Угрожающе промурлыкал отец, пригибая голову Тигриса вниз.

Большие пальцы отца впились в затылок. Тигрис извивался, стараясь избавиться от хватки.
- Легиллеменция, - прошипел он. Пусть отец знает, что он умеет. Определенно, это дополнительно ранит его.

Хватка отца усилилась.
- Северус, - прошипел он, - один из выдающихся окклюментов мира. Не хочешь ли ты убедить меня, что смог проникнуть в его мысли?

- Я привел неплохую причину для его позволения, - злобно ответил Тигрис. – И не собираюсь говорить тебе, какую. Она слишком ценна для этого.

Руки внезапно отпустили плечи. Отец встал перед ним. Он казался холодным, но руки небрежно поигрывали внезапно оказавшейся у него тростью. Тигрис невольно отшатнулся, когда отец коснулся рукояткой его шеи.

- Мой дядя умер, потому что был несдержанным, жадным к деньгам убийцей, недооценивающем противника. Два из этих определений ко мне не подходят. А последнее – единственная совершенная мной ошибка. О да, я ненавидел Нойлеса… и поэтому в некоторой степени могу понять твои чувства. Но разница между мной и Нойлесом, сын, состоит в том, что ему никогда не нужна была причина, а ты дал мне их больше, чем достаточно. Если бы я был Нойлесом, то я бы не вел с тобой такую великолепную философскую беседу. Если бы ты действительно знал о нем так много, как утверждаешь, то был бы очень, очень благодарен, что твой отец – я.

Отец отошел от Тигриса на пару шагов и, отложив трость, поднял бокал вина с таким видом будто ничего и не произошло. Тигрис вздохнул.

Отец обернулся к нему и холодно посмотрел.
- Иногда я чувствую сильное отвращение к тебе, но ты мой сын. Поэтому я дам тебе добрый совет, но повторять его я не буду: Берегись стать врагом Северуса Снейпа. Ты играешь в слишком высокой для тебя лиге.

Тигрис недоверчиво смотрел на отца, стараясь не рассмеяться. Он больше не ненавидел Мастера Зелий. За последние несколько месяцев он даже ощутил к нему некоторую симпатию. Было смешно, что Люциус предостерегал его. Возможно, что Люциус хотел прикрыть своего старого друга, но Тигрис познакомился со Снейпом достаточно хорошо, чтобы понять, что тот был беззубой старой кошкой. Снейп был ядовитым злобным одиночкой, садистки наслаждавшийся, превращая в ад жизнь тех, кто был слабее его. Он был блестящим зельеваром, но в остальном довольно слабым, и в принципе, жалким человеком. Тигрис добродушно рассмеялся.
- Я и не собирался становиться его врагом, отец. Я не имею ничего против него. Кроме того, у нас соглашение, из которого мы оба извлекаем пользу.

Отец задумчиво посмотрел на него, затем осторожно отставил бокал и провел пальцем по его краю.
- Когда я был ребенком, мать рассказала мне однажды сказку о мангусте. Я запомнил ее, так как моя мать не была женщиной способной рассказывать сказки.

Тигрис очарованно смотрел на отца, любопытствую, что же было в вине. Но, что бы это ни было, впервые в жизни ему хотели рассказать сказку, и он не должен был пропустить это. Отец не смотрел на него, кажется, бокал на столе привлекал его намного больше.
- Жил однажды мангуст, который славился убийством змей. Множество змей со всех краев земли пытались убить мангусту, но им это не удалось – слишком проворным был мангуст. А у родника, из которого мангуст ежедневно пил, жила маленькая зеленая змейка. Когда мангуст приходила к роднику, змейка спасалась бегством и пряталась в камнях, где мангуст не мог ее достать. Впервые найдя этот родник, мангуст азартно преследовала змейку. Но время шло, и мангуст привык к ее присутствию. Ведь он охотился на гораздо больших и опасных змей, чем мешает ему маленькая зеленая травяная змея, что жила в камнях у родника, из которого мангуст пил каждый день? Змея, поняв, что мангуст больше не преследует ее, пряталась не так быстро. Прошло немного времени, и часто мангуст, подходя к роднику, видел греющуюся на камне змею. Если мангуст приближался, то змея быстро пряталась, но мангуст редко пугал змейку. Ведь он был сыт и устал после успешной охоты. Однажды, когда истощенный в жестокой битве мангуст подошел к роднику, змеи на ее обычном месте не было. Мангуст даже не заметил этого. Он подошел к своему обычному месту водопоя, где среди зеленых камышей его поджидала змея. Поджидала так, как мечтала, в течении долгого времени наблюдая, как пьет мангуст. Змея укусила мангуста, и он умер, потому что она была очень ядовита, а мангуст слишком истощен и потрясен, чтобы успеть защититься.

Тигрис задумчиво посмотрел на отца.
- Я не мангуст, - пробормотал он. – А даже если бы и был им, то не был бы настолько глуп, чтобы оставить живой змею в том месте, где я наиболее уязвим, особенно настолько маленькую и неприметную.

Отец приподнял в его сторону бокал.
- Мысль достаточно хорошая, чтобы выпить за нее. Особенно, если она правдива.

*** ***

Когда Тигрис ушел, Люциус задумался о том, насколько же все еще юн его сын. Мальчик со всей преувеличенной самоуверенностью молодости. Он не мог припомнить, что когда-то был таким же… впрочем, он же убил Нойлеса, а значит, что вероятно и был. Люциус сухо рассмеялся и еще раз наполнил бокал. Превосходное бордо, прекрасного года из отменного винограда – обладает безупречным букетом и сочетает аромат так же гармонично, как Ренуар. Было бы преступлением примешать в это вино хоть что-то, даже если это и была амброзия.
- За мангуста, - пробормотал Люциус. Покачал головой, удивляясь собственной глупости, и поднял бокал, наслаждаясь вином.

@темы: тени выбора

---

вампир 12

[геккон]

Мне по умылу пришел вопрос, на который я отвечу здесь. Я не путаю понятия суккуб-инкуб, я руководствуюсь вот этим
Объективное существование этих демонов поддерживал в XIII веке Фома Аквинский. Он даже утверждал, что дети могут быть зачаты после связи женщины с инкубом. Он верил, что демон может изменять форму и представать перед женщиной как инкуб, а перед мужчиной как суккуб. Некоторые мыслители доказывали, что суккуб собирает мужское семя, а затем в виде инкуба переносит его в женщину.
это раз. а два это то, что зверь обоснуй приходит ко мне исключительно по праздником и конкретно перебрав. Простите.
12
.
Завтрак проходил странно. Снейп исподлобья изучал нервозного Гарри. Тот, пряча глаза, размазывал свой завтрак по тарелке, испуганно вздрагивая всякий раз, когда Блейз громко и возмущенно фыркал. Драко сиял, как кот налакавшийся сливок и знающий, что наказали пса. Он ел с аппетитом и удовольствием. Алонсо переводил сострадательный взгляд с Драко на Блейза и обратно. Аль с трудом подавлял хохот. Маггл обстоятельно ел, совершенно не обращая внимания на окружающее. Снейп вздохнул. И где эта нечеловеческая парочка отыскала такого фаталиста?

Но пока мальчики находились на его попечении, все их разногласия были на его совести. Блейз искрошив в тарелку третью булочку, дозрел. Он зашипел и швырнул тарелку в Драко.
- Ты! Всегда первый, да? Не получится! Я просто тебя отравлю.

Малфой медленно стряхнул с себя мусор и открыл рот для гневной отповеди. Гарри уменьшился вдвое и попытался сползти под стол. Кажется, ситуацию он уже не контролировал. И все они дернулись от сильного удара по столу. Алонсо резко встал.
- Достаточно. Оба за мной. А вы, господин, учитесь усмирять свои источники.

Испуганные мальчишки, немедленно забыв и собственной ссоре, одновременно вцепились Поттеру в рукава. Но тот, стиснув зубы, стряхнул их руки.
- Алонсо, что ты от них хочешь? Они не виноваты… - Потом он внимательно посмотрел на крестоносца. – Впрочем, ты прав. Идите с ним.

Жалобно оглядываясь на Гарри, слизеринцы поплелись вслед за мужчиной. Снейп уже вообще ничего не понимал. Стоило на пару часов потерять их из виду, как все пошло наперекосяк, а через час им предстояло спокойными и собранными предстать перед волшебным обществом Англии.
- Что произошло? – Он попытался задать вопрос самым равнодушным голосом.

Аль не выдержал и заржал.
- Гарри предпочел блондинчика, а второй малыш ревнует. А я еще завидовал, что у него два источника. Вечные семейные склоки тебе гарантированы. Мне вдруг так вспомнился гарем.

- Что значит – предпочел? Поттер, вы дали Блейзу отставку?

Гарри швырнул вилку куда-то в угол столовой.
- Я пить хотел! Блейз спал, а Драко… ну… был рядом… я и напился. А Блейз проснулся и начал скандалить, а Драко… а я больше не хочу! Вот. – Он умоляюще посмотрел на Аля. – Алонсо успокоит их?

Аль продолжал смеяться.
- Успокойся сам. Пойди и приласкай обоих. Через годик они уже привыкнут к связи и подобного не повторится. А пока дели свое внимание на двоих поровну.

Северус немного подумал. Картина стала ясна. Драко, понукаемый связью, воспользовался сном конкурента и обработал Поттера. Возмущенный Блейз закатил истерику в духе своей мамочки, земля ей пухом. Драко вместо того, чтобы притихнуть и позволить Забини выпустить негодование, усугубил ситуацию парой-тройкой язвительных замечаний. А сам господин Поттер вместо того, чтобы шикнуть на своих подопечных, трусливо самоустранился.
- Поттер! Немедленно дайте Забини все, чего он хочет. Через час вам на люди, а с таким настроением Блейз испортит все, что можно и главное, чего нельзя.

Дверь открылась, и в столовую вернулись мрачные мальчики. Блейз решительно кинулся к Гарри, забрался на его колени и заканючил.
- Гарри, скажи, что ты меня любишь. Скажи ему, что в следующий раз напьешься из меня. Скажи…

- Говорю, - покладисто согласился Поттер. – Блейз, Драко, я вас люблю. Драко, в следующий раз я буду пить из Блейза.

Драко сверкнул глазами и надулся. Блейз гордо выпрямился.

- А еще я говорю, что вы оба – полные идиоты! И если все закончится благополучно, то я вас… обоих одинаково… отшлепаю.

Аль заржал еще громче. Маггл, с любопытством следящий за семейной ссорой, откашлялся.
- А донорскую кровь вы не пробовали употреблять?

Возмущение Драко выплеснулось совершенно не малфоевским воплем.
- Я никогда не позволю!

Снейп замучено прикрыл глаза. Когда же это кончится. Мерлин, и почему его никто не убил до этого? Все. Пора переходить к решительным действиям.
- Наелись? Тогда слушайте еще раз. Предложения выслушивать без каких-либо комментариев. Помните, что…

-.. любое ваше слово может быть расценено, как согласие, - хором продолжили потенциальные женихи.

Но Снейпа было не так то легко сбить с намеченной линии поведения.
- Если что-то пойдет не так, и лорд не явится, то…

- … мы все равно продолжаем по плану.

- Только решительность в достижении цели поможет нам…

- … сбить министра с толку и запугать общественность.

- Тогда начали, - Северус поднялся с места. – Драко, мантии простые черные. Никаких изысков и лишних украшений. Нечего демонстрировать богатство. Блейз, хоть намек на очередную истерику, и Поттер обойдется одним источником. Поттер, соберитесь с силами и постарайтесь хотя бы выглядеть умным и самостоятельным. Алонсо, ваша очередь только в случае начала переговоров. Аль, вы… точно уверены, что справитесь?

Аль хихикнул.
- Более чем. Родственник, как-никак. Тупой, правда, но вполне поддающийся дрессировке.

Снейп замер. Дементор родственник суккубу? Никогда бы не подумал. Но вполне вероятно. Оба питаются душой. Один светлыми воспоминаниями, а другой сексуальной энергетикой. И все равно до смерти несчастного. Ладно, потом. Все потом или никогда.

Поттер, душераздирающе вздыхая, преподнес магглу мантию. Эльфы минут пять выслушивали его требование вернуть мантию назад, лично в руки Гарри. Когда маггла наконец-то отправили в заранее подготовленное убежище, откуда открывался прекрасный вид на всю лужайку перед воротами, до представления оставалось не более четверти часа, а Драко все еще подбирал мантии. Забини с нервно дрожащими руками хвостом бродил за понурившимся Поттером. Снейп молчал. В случае провала ему не уцелеть. Или Азкабан или пыточная лорда. К воротам они вышли минута в минуту.

Павильон у ворот был уже битком набит жаждущими приложить руки к юным телам и богатству. Драко с гордо поднятой головой грациозно опустился в кресло в центре и кивком головы предложил занять места своим гостям. Поттер плюхнулся справа от него, Блейз – слева. Алонсо встал за спиной Поттера. Снейп занял место за креслом Драко. Между Драко и Поттером возник и застыл столбиком молодой домашний эльф. В лапках он держал поднос с прохладительными напитками. Снейп обвел взглядом толпу на лужайке и кивнул, давая сигнал к началу церемонии.

Старый Биттер с трудом поднялся с одного из садовых стульев у накрытого эльфами стола и направился к воротам. Его помощник – чернобородый проныра лет тридцати – уже сотворил там удобное кресло и небольшой столик со свитком пергамента и самопишущим пером. Снейп порылся в памяти и отыскал там имя секретаря Биттера – Юлиус Вейн, полукровка, нищий, как церковная крыса, но с большими амбициями. Поговаривали, что он был бы не против получить предложение лорда.

Биттер долго усаживался, поправляя плед на коленях и неприятно отхаркиваясь в платок, и лишь потом махнул рукой помощнику. Тот откашлялся и приосанился.
- Господа представители магических родов, разрешите представить вам детей, нуждающихся в вашей опеке. Согласно § 4630 Уложения о магических браках и поправке к § 9821 от 1678 года, то есть на совершенно законных основаниях, эти дети выразили недоверие к действующему опекуну и в настоящее время директору школы магии и волшебства Хогвартс, Альбусу Дамблдору. В доказательство справедливости их недоверия прилагается сводный отчет Гринготтса о манипуляциях со счетом мистера Поттера. Здесь указано, что в период с…

Снейп отвлекся. Ничего удивительного, Альбус всегда был финансово нечистоплотен и то, что он запускал руку в хранилища подопечных, знали все. Но молчали. Совесть он имел, до конца не выгребал, а та нищета, которую он прикармливал, радовалась и ополовиненным счетам. Но отчет гоблинов пришелся как нельзя кстати. Блейз и Драко подобным документом похвастаться не могли, времени у Дамблдора не хватило. Наконец Юлиус закончил долгое и нудное повествование о суммах списанных со счета без пояснения причин и значимым взглядом обвел толпу.

- На основании всего вышеуказанного Отдел Магических Актов и Уложений принимает законность церемонии сватовства. По ее окончании молодые люди в течении получаса должны тщательно изучить предложенные контракты и назвать имя претендента. Господа, прошу вас.

К воротам шагнул толстяк в болотно-зеленой мантии, его сопровождал грузный молодой человек лет двадцати. В будущем он превзойдет своего папашу в весе и намного.
- Мистер Забини, - неожиданно писклявым голосом заговорил толстяк, - Разрешите представить вам моего сына Рудольфа и выразить надежду, что условия нашего контракта придутся вам по душе, - он с легким поклоном протянул секретарю свиток. Сын, томно осклабившись Блейзу, положил у ворот розу. Блейз вытаращил глаза. Накануне он чуть ли не с пеной на губах доказывал всем и даже предлагал пари, что первым будет Драко.

Волшебники пошли чередой. Схема представления была одной и той же – родитель обращался к «невесте», передавал контракт секретарю, перо прытко бегало по пергаменту, сыночек укладывал на землю напротив избранника обязательный цветок, и они уступали место следующей паре. Груда контрактов росла с той же скоростью, что и импровизированная клумба у ворот. Мальчишки откровенно скучали. Все, кроме Поттера. Тот внимательным взглядом всматривался в толпу, покусывал губы и барабанил ногтями по подлокотнику кресла. Время шло, но ни лорд ни Дамблдор не появлялись. Не было даже министра. Снейп начинал нервничать. Старик далеко не глуп и возможно, что уже имеет план вытащить их из Малфой-Мэнора.

Министр аппарировал прямо к воротам, почти толкнув очередного претендента. Старик Биттер испуганно встрепенулся, хлопок аппарации вывел его из приятной полудремы после чашки отменного чая и пирожного. Фадж невнимательно извинился перед очередью к воротам – уже сильно укороченной – и нервно откашлялся.
- Господа, прощу прощения, но Визенгамот только что принял решение о неправомочности данной церемонии. Профессор Дамблдор, как опекун мистера Поттера, мистера Забини и мистера Малфоя, отказывается от дальнейшей опеки над ними, предоставляя им самостоятельное решение этого вопроса. Единственным условием расторжение акта опеки является их возвращение в школу. Так что… - Фадж помялся, - … эти господа с этого момента считаются условно совершеннолетними.

Снейп совершенно непрофессионально вытаращил глаза. Ай, да старик. Единственный разумный в его положении ход. Пусть даже и прецедент для будущих сирот. Что же он наобещал Визенгамоту? Теперь у Поттера просто нет иного выхода, чем вернуться в Хогвартс. Драко и Блейз потянутся следом, а там у директора найдется масса способов разрушить их дружбу. Вряд ли Дамблдор подозревает о состоявшемся браке. Теперь следи за тем, что едят «детки». Мало ли что придет в голову многоуважаемому директору, палитра способов огромна – от любовного зелья до яда. А куда деваться самому зельевару? Вернуться в школу – добровольно положить голову на плаху.

За мрачными раздумьями Снейп не заметил, как резко встрепенулся Поттер и потянулся за стаканом, ненужно сильно наклоняясь к эльфу. Негромкий хлопок исчезнувшего эльфа затерялся в возмущенном шуме собравшихся волшебников. Драко и Блейз вскочили следом за Поттером. Тот дернулся было по направлению к дому, но в последний момент задержался.
- Эээ… я пока замуж не собираюсь, они тоже. Спасибо за цветочки… в общем, до свидания.

- Какое красноречие, - фыркнул Драко. Ему, как хозяину имения так просто не отвертеться. Следовало красиво и элегантно послать всех к ламиям. Блейз, все еще не оставивший своих мстительных намерений, радостно фыркнул. Драко покосился на него и скорчил презрительную физиономию.
- Дамы и господа, - с вдохновенным лицом начал он, - К нашему счастью, нелегкий выбор достойнейших среди достойных миновал нас. Я благодарен воле рока, что не смог никого оскорбить отказом. Верю, что благородные претенденты не затаят обиду на несчастных сирот и лишь пожелают нам удачи в дальнейшей жизни. Примите наше угощение и самую горячую благодарность за ваше присутствие. Прошу к столу, господа. – Драко склонился в поклоне, вышел из него элегантным пируэтом и, уже не беспокоясь о приличиях, рванул вслед за Поттером. Блейз, взвыв от досады, кинулся следом.

Снейп неловко склонил голову и уже собрался последовать примеру воспитанников, как министр многозначительно откашлялся. Проклиная все на свете и самого министра, Снейп подошел ближе к воротам. Алонсо сделал пару шагов в сторону, удивительным образом не отдалившись, а приблизившись к беседующим. Фадж еще раз откашлялся, повертел котелок и неуверенно начал.
- Мистер Снейп, профессор Дамблдор настаивал на продолжении вашего преподавания в Хогвартсе. Он в очередной раз предоставил Визенгамоту и мне лично доказательства вашей… кхм… непричастности к действиям вы-знаете-кого. Но… - министр нервно огляделся по сторонам, - Вам лучше не возвращаться. Потеря зельевара вашего уровня может стать национальной неприятностью… И… - Фадж почти прижался к решетке ворот и горячо зашептал. - … ни в коем случае не идите ни к Дамблдору ни к вы-знаете-кому… эмигрируйте. – Он резко отшатнулся от ворот и немедленно аппарировал.

Снейп медленно побрел к дому. Это неприятность. Ситуация не из приятных. Мерлин великий, что же делать? В холле уже не было никого, что совершенно нормально. Поттер в подвале, в компании с Алем нейтрализует пойманного лорда. Драко и Блейз где-то рядом… Нет, вот они. Топчутся в дверях столовой. Снейп, оттолкнул их в сторону и вошел в комнату. За столом с чашечками чая в руках чинно восседали суккуб и сам лорд. Поттер безмолвно тыкал пальцем в эту парочку и силился выдохнуть воздух. Неподвижная змеиная морда лорда была перекошена от злобной радости.

@темы: вампир

---

[геккон]

уррряяяя!!!!! у мя пять выходных. ! все успею.

Кто блин такой глазливый??? убью. Завтра на работу. Сегодня отгавкалась.

---

[геккон]

кто нибудь даст рецепт наполеона или чего то быстрого и вкусного?

---

[геккон]

когда я приползаю с работы со стоптанными до колен ногами, распухшими руками и ненавистью ко всему человечеству в целом остается одна радость - залезть в избранное и насладиться. А вот те хуй. Уходят люди. И почему? Мне не понять. Ну вот предположим такое... я ненавижу рыбу. Я ее не ем, не покупаю и видеть ее не хочу. Хотя и представляю, что где-то там есть рыбоеды (извращенцы). И когда такой извращенеец приходит и начинает рассказывать о невероятных достоинствах этой пакости я просто не слушаю. Игнорю. Но не закрываюсь от других нормальных сверху людей.
И мне просто плохо, если из-за каких-то пожирателей слизкой дряни я не смогу дочитать интересующие меня фики.
Все.
И повторюсь в миллионный раз - ДА Я ЗНАЮ НАСКОЛЬКО Я ОТВРАТИТЕЛЬНА!

---

для Black-White-Phoenix и |маркиза ангелов;

[геккон]

Одному за догадливость, другой в честь дня рождения. Поделитесь поровну?

Предупреждения
слеш. бессюжетность. бред. принуждение. ненормативная лексика.
Честь за честь.
Из душа Поттер вышел в полотенце. Нагло отбросил его в сторону и забрался под одеяло. Едва заметно поморщился, как от застарелой зубной боли и окинул Драко оценивающим взглядом. Тяжело так. С прищуром. Драко нервно сглотнул внезапно пересохшим горлом и надменно вскинул подбородок, тут же пожалев о ненужно взыгравшей гордости. Не до нее теперь. Честь Малфоев спасает. Невесело улыбнулся. Честь за честь. Ладно, перетерпим. Не такое терпели. Главное, отец уже дома. Состояние потрепали лишь слегка. Вернее отняли лишь то, что оставалось в Гринготсе. А утром он получит индульгенцию для всей семьи. Право на магию. Полноценную.

Поттер неприятным движением подбородка указал Драко на дверь ванной. Пора. До утра столбиком посреди этой захламленной спальни простоять ему не дадут. Слава Мордред, белье на постели чистое и совершенно новое. Иначе Драко бы уже давно сбежал. Он потянулся к застежкам мантии – квиддич, всего лишь квиддичная раздевалка. Все голые, все купаются и ничего больше. Еще дома Драко, просчитывая ситуацию, вспомнил о процедуре обнажения и одел под мантию лишь белье. Возиться с застежками и завязками брюк и всего остального при Поттере не хотелось. Особенно под его нехорошим взглядом – как лошадь покупает.

Спокойно, даже без дрожи в руках, Драко избавился от одежды и спокойно направился мыться. Собранно и деловито намыливался, споласкивался, втирал в кожу специальное зелье для мягкости кожи. «Истерику и угрызения совести оставляй для дома» учил Люциус. «На задании необходимо быть предельно собранным, даже если от него воротит с души. Только так можно выжить». Спасибо, папа. Сейчас твоего предельно собранного сына оттрахает предельно расслабленный Поттер. А блевать Драко будет дома под твоим отчаянным взглядом в сопровождении приглушенных рыданий мамы. Вдох-выдох и вперед. Пусть он задавится моей задницей. Сука.

Драко ровным шагом вышел из ванной и подошел к кровати. До сих пор, с того момента, когда Поттер ухватил его за протянутую для совместной аппарации руку, они не проронили ни звука. Драко и дальше не собирался заводить разговора, разве что отвечать на вопросы, если они будут. Кажется, Поттера тоже не тянуло на беседу. Он слегка подвинулся и приподнял одеяло, безмолвно приглашая в кровать. Драко поежился от прохлады этой, с позволения сказать, спальни и лег, вытянувшись на спине. Поттер сам разберется, как его вертеть будет. А Драко похуй. Вся прочитанная за эти два дня литература утверждала одно и тоже, как ни крути, а первый раз всегда больно. Главное для новичка – расслабиться и потребовать максимальное количество смазки. Систему ровного расслабляющего дыхания Драко знал, а смазку просить не будет. Или Поттер сам вспомнит, или он садист и тогда придется потерпеть. Мазь уже сварена. А до дома он добирался и после круциатусов лорда.

Блять, у него, что шкура, как у слона? На этой дерюге спать невозможно. Колкое, шершавое, как наждак и вдобавок с запахом дешевого магазина. Как Уизлетта терпит подобное? Впрочем, ей не привыкать. Дома, небось, и не на такой рвани спала. Поттер насморочно сопел рядом. И чего тянет? Хотя, это только на руку. С первыми лучами солнца Драко свободен.

Драко немного поерзал, устраиваясь удобнее, и тут его рванули. Сильно рванули на жесткое тело. В целом, оказалось не так уж и неудобно. Правда, правая рука оказалась зажата между ними, но не жестко. А левая… Драко немного подержал ее на весу и, поняв, что в целомудрие играть не стоит, положил на плечо Поттера. Озадаченно свел брови и слегка погладил. Кожа непозволительно гладкая! Поттер просто должен быть в прыщах или… ну шершавым каким-то. Он же полукровка. Драко погладил еще раз. Нормальная мягкая кожа. Горячая и упругая. Над головой раздался всхлип. Только сейчас Драко понял, что все это время Поттер, затаив дыхание, зарывался лицом в его макушку. А вот то, что он выше почти на голову, обижало.

Драко угрюмо фыркнул и тут же мысленно хихикнул. Нашел о чем думать. Его собираются поиметь, а он обижается, что извращенец выше его. Поттер жадно тер его тело шершавыми! ладонями. Твердые бугорки мозолей поцараповали нежную кожу. И если Уизлетте это нравится, то она тоже извращенка! Драко, задумавшись об отличиях кожи, повозился, устраиваясь в объятиях удобнее. Пока его только лапают. Интересно, а его согласие предусматривает его активное участие? Или можно просто лежать мертвым телом, ожидая, пока все кончится и ему позволят уйти. Наверное, стоило бы проявить немного инициативы. Эрекции то все равно нет. И вряд ли будет. Подобные ласки могут возбудить только кобылу. Жесткие шершавые ладони сильно оглаживающие бока и спину, смещаясь к ягодицам, временами неожиданно сжимающие упругую плоть.

Мерлин, когда же он решится? Ай! Черт, больно же. У него еще и ногти обгрызенные и с заусенцами. Нажал прямо на дырку. Без смазки. Блять, Драко. Тебя порвут нахрен. Будешь потом неделю ползать боком, как краб и срать после клизмы. Интересно, Поттеру захочется его крика боли, или он заткнет его? И не спросишь же. Убрал руку. Переместил к члену. Здесь ласки тоже не первого сорта, но и не садисткие. Торопливые поглаживания, легкое сжатие. Приятно. Может и встанет. Пишут, что с эрекцией легче идет. Вроде бы внутренние мышцы сильнее расслабляются.

Драко шире раскинул ноги, открывая лучший доступ к промежности. Вроде бы встает. В благодарность он опять слегка погладил плечо Поттера. В макушку опять хрипло простонали. Интересно… Потрогать пальцем горошинку соска. Утробное уханье. Обвести пальцем – жалобное хныканье… А если… Драко злобно ухмыльнулся и прикусил сосок губами. Тонкий почти на грани слышимости скулеж. И опять Поттер внезапно дернулся, опускаясь вниз и наваливаясь всем телом на ногу Драко. Драко даже не понял сразу, что такое мокрое опустилось на его вялый член. Рот! Поттер взял у него в рот! От неожиданности он сильно втянул воздух и подавился кашлем. Пришлось вцепиться в кисть, чтобы прекратить ненужный приступ.

Ни хрена себе! Драко вспомнил целомудренно-неподвижную Асторию. Попросить ее сделать минет все равно, что перднуть при королеве. Отсасывали ему впервые. И Драко решил не потерять ни грамма этого удовольствия. А Поттер мешал. Вернее, не он, а его вес на ноге. Неприятно и больно, а скоро начнется судорога. Не выйдет, Поттичка. Ты отсосешь мне по всем правилам и со всем старанием. Драко нахально дернул ногой, негласно привлекая внимание к своим страданием. Поттер, нахал такой, не обратил внимания. Пришлось приподняться на локтях и столкнуть тушу извращенца с ноги. Слава мойрам, догадался освободить основательно отдавленную конечность. Но чтобы он поместился между ног, понадобилось широко их раздвинуть и согнуть в коленях. Поттер брал глубоко, постанывая и явно наслаждаясь процессом. Драко, прикрыв глаза, скромно подмахивал навстречу губам Поттера.

Прекрасно, но чего-то не хватает. Драко решительно схватил руку Поттера и дернул ее вниз, к промежности. Пусть еще и мошонку погладит. Мастурбируя, Драко всегда использовал обе руки. Одной совершая равномерные движения, а второй мягко перебирая яички. Поттер послушно прихватил мошонку в горсть, а потом выпустил член изо рта. Драко страдальчески прикусил губу. Ну куда? Осталось же совсем немного. Поттер опять заглотнул член, а второй рукой нырнул под мошонку, проводя по расщелине ягодиц. Начинается. Драко слегка подобрался и принялся дышать носом, втягивая воздух на раз-два и выпуская на раз-два-три. Поттер начал сосать, и Драко сбился с ритма. Палец уже был внутри. Драко прислушался к ощущениям. Слегка саднило, не больше. Палец легко двигался взад-вперед, поддерживаемый равномерными сосательными движениями. И Драко опять поплыл, краем сознания отмечая прибавление в заднице.

Второй. По правилам действует, подонок. Отвлекает минетом и растягивает. Ну и отлично, значит, боли не будет, а стыд не дым, глаза не ест. О, третий… или еще нет? Ооой… это, наверное, простата, приятно, очень. Драко вертел задницей подмахивая в рот и насаживаясь на пальцы. Астория… фригидная дрянь, это из-за тебя я веду себя, как кошка в течке. Давала бы по нормальному, у меня бы и не встал на этого… пидара. Впрочем, у мужчин бывает и механический оргазм. Подергал за хуй и все. Готово. Интересно, а как это член на языке? Он же весь рот занимает, задохнуться можно. Не задыхается же… только сопит.

Ох… скоро уже… вот бы… Я…

Драко вскинулся, опираясь на лопатки и пытаясь засадить поглубже в горло. Оргазм был ошеломительный. Кажется, из него хлестало не меньше минуты. Поттер послушно глотал. Когда Драко обессилено опустился на простыню, не желая пошевелить и пальцем и жмурясь, как сова на солнце. Поттер подполз ближе, тыкаясь лицом под мышку и мелко вздрагивая. Какой демон дернул Драко за руку? Но, покосившись на трясущуюся спину насильника, Драко протянул руку и, подхватив Поттера под мошонку, потянул вверх. Поттер послушно полез, подставляясь под поцелуй и пискнул, как испуганный кролик. Драко зажмурившись, чтобы не видеть, наделся ртом на член.

И ничего страшного. Не толще огурца. Упругое и теплое. Пососать немного или головой подвигать? Что лучше? Оказалось, что не требуется ничего. На языке запульсировало, а в горло полилась теплая вязкость. Драко, морщась, поспешно глотал. Отвратительный вкус. Даже не опишешь. Солоновато и сладковато одновременно. И противно теплое. И вязкое. Тьфу. Больше никогда в жизни. Удивляло, что Поттер не сделал и попытки втиснуться дальше в горло. Что ему хватило головки на языке. Но и к лучшему.

Драко угрюмо устроился на спине. Отсосали друг другу. Теперь бы задремать, так не получится. Астория после того, что она называла «противная часть супружеской жизни», а сам Драко принимал за секс, принималась всхлипывать, обвиняя Драко в его животной сущности, жалуясь, что ей придется вставать и идти в душ или выдумывая причины, по которой ей нельзя больше раза в месяц. А смотаться тайком в Лютный, где папа знал отличный бордель, было пока нельзя. Министерская слежка за неблагонадежными…

О чем будет болтать Поттер? О квиддиче или аврорских буднях? Поттер молча. Опять молча! Что ж за человек такой. Молча, притянул голову Драко себе на плечо и обнял, пальцами поглаживая кожу под ладонями. Драко опять поерзал, устраиваясь получше, и мирно задремал. Захочется Поттеру – разбудит. А то он, переволновавшись за пару дней, почти не спал. А спать у кого то в объятиях приятно – промелькнула последняя мысль и растаяла под ласковыми руками.

*** ***

Проснулся Драко рывком. Жутко хотелось в туалет и пить. В горле слегка саднило, как от ангины. Он осторожно выпутался из рук Поттера и на цыпочках прокрался в ванну. Отливая, внимательно смотрел на член. После того, как он побывал во рту Поттера, он не изменился. Попив прямо из-под крана и немного пригладив волосы, пошел обратно. Поттер не спал. Полусидя, он опять смотрел на Драко. И опять с этим нехорошим прищуром. Драко замер, вызывающе глядя в ответ. Поттер разлепил пересохшие губы.
- Приказ на столе. Технически ночь кончилась. Можешь идти.

Драко в пару шагов достиг кровати и склонился над Поттером, кривя губы от ненависти. Толкнул обеими руками в грудь, опрокидывая на спину, и нырнул под одеяло, прижимаясь озябшей спиной к горячей груди и закидывая себе на грудь руку Поттера.
- Во-первых, ты сделаешь здесь ремонт или снимешь другое жилье. В это логово я больше не приду.
- Во-вторых, хуй тебе, а не активная роль. По очереди зад подставлять будем.
И… у твоей рыжей тоже жутко холодные ноги?

@темы: мини

---

Тени выбора 10

[геккон]

10. Сагиб.

Тигрис пристально смотрел в потолок. Он безуспешно пытался зачаровать висящего там маленького паука. Оказывается, Мелвин и Самет открыли пакет в помещении Общества Теней один из «Шуршащих свертков» из магазина Уизли. Блейз была вне себя, а Тигрис нашел это забавным.
Он вспоминал о встрече с Вольдемортом. Его умение обращаться с чарами было феноменальным. Например, заклинание дневного света, коконом окружающее вампира. Управляя границами этого барьера, можно было передвигать вампира в любом направлении, как марионетку. Темный Лорд делал это даже без волшебной палочки.

К счастью, после неприятной встречи утром, Беллатрис он больше не видел. Обмен с отцом тоже произошел без всяких проблем. Если не считать ссоры между Драко и Афиной, которую Блейз рассматривала слишком забавной, чтобы рассказать Тигрису о ее причине. Но она как-то была связана с ним, иначе почему Афина постоянно бросала в его сторону злобные взгляды?

Тигрис бросил взгляд в сторону висящей на стене карты и увидел точку с именем «Северус Снейп», движущуюся в сторону гостиной. Снейп до сих пор следил за ними, но Тигрис не предпринимал против этого ничего. У него и без зельевара было полно забот, даже если Снейп был достаточно крупной проблемой. Разумеется, Тигрис мог приказать Снейпу держаться подальше от них, но сомневался в эффективности приказа. Угроза Тигриса предать Снейпа Вольдеморту потеряла былую эффективность. Неделями покрывая проделки зельевара, Тигрис сам поставил себя в неловкое положение, и Снейп знал, что он не будет рисковать своим благополучием. Не сейчас, когда он, наконец, добился расположения лорда.

Тигрис вздохнул. К счастью, приближались рождественские каникулы. Он нахмурился. Отец так и не сказал ничего конкретного о Йоле. Надо надеяться, что отец, все же, нашел решение проблемы. Обнаружить себя главой рода Малфоев Тигрису честно не хотелось. Этому положению он не хотел ни соответствовать, ни исполнять. Отцу это удавалось гораздо лучше. Тем более, что его работой в Министерстве лорд был доволен.

На карте несколько точек с именами первоклассников окружили Снейпа и повлекли за собой в сторону от входа. В это время несколько других точек быстро направились в сторону их тайной комнаты. Тигрис довольно усмехнулся. Снейпу потребуется немалое время, чтобы разгадать все уловки Общества Теней. Они хорошо обучили своих членов.

*** ***

Зимние каникулы пришли быстрее, чем Тигрис ожидал, и прежде чем он действительно осознал это, они уже сидели в поезде по дороге домой. Рихард в красном колпаке Санта Клауса рассказывал всем и каждому, что они с Теодором проведут каникулы в Швейцарии на горном курорте. В маггловской гостинице, естественно. Иначе, где удовольствие? Теодор замучено улыбался, даже если идея провести несколько дней наедине с другом радовала его. Все знали, что Теодор ненавидел проводить рождество с мачехой. Винсент и Грегори уплетали сахарное рождественское печенье, присланное матерью Грегори, а сам он рассуждал о величине рождественского пирога в этом году.

Драко мрачно смотрел на заснеженный ландшафт покидаемой ими Шотландии. Девочки сбежали в другое купе, и Тигрис решил, что недовольство брата связано с надвигающейся Йолой. Тигрис рассеянно поглаживал Зарин. Зимний холод сделал змею ленивой, и большую часть времени она проводила во сне под его кроватью. Даже сейчас, когда тепло его тела немного взбодрило ее, она все равно была сонной и гораздо менее разговорчивой, чем во время теплого сезона. Тигрис прочитал, что некоторые виды змей укладывались в зимнюю спячку на несколько месяцев. Серебряная тигровая гадюка, кажется, не соответствовала этой установке, но, тем не менее, зима не была для Зарин активным сезоном.

*** ***

На этот раз с платформы их забирала мать. Она обняла их обоих и, дождавшись, пока они попрощаются с Блейз и Афиной, активировала портключ к дому. Отец встретил их в вестибюле и после приветствия сообщил, что желал бы поговорить с Тигрисом в учебной комнате. Тигрис с щекотливым чувством в груди поплелся следом. Со дня его рождения отец ни разу не наказывал его и, судя по обещанию во время последнего разговора, не собирался делать этого и в будущем, но, тем не менее, приглашение не будило в Тигрисе никаких добрых предчувствий.

Отец, будто догадываясь о мыслях Тигриса, смотрел на него смеющимся взглядом. Сев, он начал.
- Как я уже писал тебе, проблема с Йолой решена. Как выяснилось, нам не надо было и задумываться о ней. Завтра утром тебя хочет видеть милорд. Большую часть каникул ты проведешь с ним. – Отец немного помедлил. – Лично мне было бы лучше, если бы ты смог отметить праздник со всеми нами, но решать не мне. Предлагаю сложить все необходимые тебе вещи. Он сказал, что ты знаешь, где искать его.

Тигрис только потрясенно кивнул. Во время их последней встречи Вольдеморт даже не намекнул о подобной возможности. Вдобавок, он понял. Что Вольдеморт разрешил ему самостоятельно аппарировать в его резиденцию, и это исполнило его восторгом. До сих пор эта привилегия оставалась лишь за теми Пожирателями Смерти, кто годами доказывал свою преданность господину – а ему было всего лишь семнадцать! Он гордился, даже несмотря на тихий шепот совести, что не стоило бы.

Люциус оценивающе смотрел на него, и Тигриса заинтересовало, сколько он знал. Отец больше не входил во Внутренний Круг, стер ли Вольдеморт его воспоминания? Или, что было более вероятным, на владении лорда лежало заклинание вроде Fidelius, которое скрывало замок от всех непосвященных. Вероятно и то и другое. Во время прогулок по мыслям Темного Лорда Тигрис ни разу не находил упоминаний об этом. Это будет первая выученная им из многих вещь. Внезапно представление о предстоящих неделях стало намного более интересным.

*** ***

Тигрис аппарировал в холодный и пустой зал старого монастыря. Огонь в очаге угасал. Немного подождав, Тигрис вошел в коридор, из которого можно было выглянуть во внутренний двор – четырехугольную площадку с заросшими травой камнями. Добрую половину его занимали старинные надгробья с именами давно умерших монахов. Здесь никогда не был похоронен ни один из Блэков или Нигеллисов. Тигрис мог лишь предполагать, почему никто из них так и не уничтожил кладбище. Вероятно, даже у черных магов было определенное уважение к мертвым – или иные, возможно, религиозные причины.

Посреди двора беседовали два человека в мантиях Пожирателей Смерти. Тигрис с любопытством взглянул на мужчину. Пленником тот определенно не был – он со спокойным лицом вел непринужденный разговор. Иностранец был одет в восточную одежду - синюю мантию и чалму. Его движения отличались изяществом и плавностью, и он был хорошо знаком (или умел произвести подобное впечатление) со своим собеседником. Внезапно мужчина повернулся, и они оба посмотрели прямо на Тигриса.

Тигрис ощутил себя пойманным. Теперь он под белой маской узнал Беллатрис. Человек рядом с ней был арабом, или, по-крайней мере, их тех краев. У него были черные волосы, черные глаза и кожа цвета темной карамели. Беллатрис помахала ему и Тигрис, медля, вышел во двор. Темные глаза араба осматривали его, и Тигрис почувствовал себя плохо. Беллатрис ухмыльнулась, и это также не способствовало его умиротворению.
- Вот и ты, птенчик, - заговорила ведьма. – Я уже начала думать, что мой дорогой деверь забыл передать тебе наше сообщение. Будь хорошим и поблагодари за оказанную тебе честь.

Тигрис неохотно поклонился. То, чем она могла стать, и вдобавок более высокое, чем у него положение, в отсутствии Темного Лорда отнимало любые оправдания не подчиниться ее приказам.
- Доброе утро, миссис Лестрандж.

Беллатрис злобно рассмеялась.
- Разве он не прелестен, Сагиб? – Она указала на мужчину. – Мальчик, это господин Тойкхан аль Укхджейя. Милорд желает, чтобы ты сопровождал его. Ты будешь обращаться к нему со всем подобающим ему уважением. На время вашей поездки, ты его слуга, и будешь выполнять все, что он потребует. Понятно?

- Да, миссис Лестрандж, - ответил Тигрис, искусно устраняя из голоса антипатию. Человек, очевидно, был очень важен для лорда, иначе его здесь бы не было. Вряд ли Беллатрис заманивала его в ловушку, ведь Темный Лорд знал о его прибытии. А даже Беллатрис не была настолько дерзка, чтобы, устраняя соперника, не уважать приказы лорда или подделывать его распоряжения. Ему не хотел подчиняться незнакомцу, но и был уж любопытен. Почему этот человек так важен для Темного Лорда?

- Хорошо, - сказала Беллатрис. – Мах-аль альх-сааламах йа, Сагиб. – Она склонила перед арабом голову и ушла в здание.

Тигрис сдержанно поглядывал на мужчину. Араб был выше почти на голову. Он имел приятную внешность, но было в нем и нечто дикое, опасное, чего Тигрис не мог определить. Но вряд ли человек, пользующийся доверием Темного Лорда, может быть безвредным. Араб улыбнулся, продемонстрировав ряд безупречно белых зубов.
- Ты Тигрис Малфой. Я много слышал о тебе, - он проводил Беллатрис взглядом.

- Надеюсь, только хорошее… Сэр, - добавил после секундной паузы Тигрис.

- Только хорошее, - развлечено подтвердил мужчина. Его голос был медом – шелковистым и мелодичным. Тигрис напрасно пытался вернуть в память его имя, единственное, что приходило на ум это чужеродность произношения и отвращение к акценту Беллатрис.

Улыбка мужчины стала шире.
- Ты можешь называть меня Сагиб. У европейцев часто проблемы с моим именем.

- Спасибо, господин Сагиб, - ответил Тигрис, спрашивая себя, не читает ли этот человек его мысли.

Мужчина рассмеялся.
- Не господин Сагиб, мальчик. Просто Сагиб. Взял ли ты все, в чем нуждаешься для долгого путешествия? Предполагаю, что вряд ли ты захватил подходящую одежду, но об этом мы позаботимся о прибытии.

- У меня есть все необходимое… - начал Тигрис, - А я могу спросить, куда мы направляемся?

Сагиб улыбнулся.
- Увидишь, когда мы прибудем. В настоящее время тебе нужно всего лишь избавиться от этой мантии и маски, так как мы направимся туда, где это вряд ли оценят.

Тигрис пробормотал «Morsaturabat», и мантия пожирателя сменилась обычной.

- Молодец, - сказал мужчина и хлопнул в ладоши. – Ма-ее!

Внезапно Тигрис обнаружил себя в объятиях мужчины, но прежде чем успел возмутиться, они аппарировали.

*** ***

В месте появления их встретил громкий, ударивший по ушам, шум. Шок после тишины старого монастыря. После момента дезориентации Тигрис вырвался из рук Сагиба и огляделся. Они находились в большом подземном гроте, кишевшим волшебниками и ведьмами. Вокруг деятельно сновали группы, семьи волшебников, волшебники-одиночки и волшебники, нагруженные клетками с животными.
Посреди грота находились стенды, к которым вились длинные очереди.

- Всем путешественникам по порталу номер четырнадцать подойти к накопителю номер восемь. – И без того громкий голос показался в каменном зале оглушительным. – Через двадцать минут портал будет открыт. Путешественники по порталу четырнадцатому у вас есть последняя возможность подойти к накопителю номер восемь.

Внезапно мимо них промчалась ведьма с кучей чемоданов и ордой детей. Она на ходу лихорадочно пересчитывала их.
- Где Кевин? – Вдруг взвизгнула она. – Только не говорите, что мы опять его забыли!

- Вот он, мама! – Прочирикала одна из девочек, поднимая за шкирку рыжего книзла. – Он спрятался в папин чемодан и съел его морской язык.

- Хорошо-хорошо, - продолжала орать ведьма. – Не задерживаемся. Вперед! Быстро-быстро!

Группа, расталкивая возмущенных людей, пробежала мимо и скрылась в толпе. Внезапно Тигрис ощутил на плече руку и испуганно обернулся.
- Пойдем, - весело сказал Сагиб. – Наш портал открывается через час, но не повредит подойти к стойке немного раньше.

Тигрис потрясенно оглядывался, проталкиваясь вслед за Сагибом через толпы людей. Он понял, где они. Международный Центр Туризма в Ирландии. Он читал о нем, но не мог и представить, что это настолько захватывающе. Тигрис знал, что от этого места многочисленные порталы вели во все страны мира, в секунды перенося ведьм и волшебников на другую сторону земли и расстояния неподвластные аппарации и портключам. Тигриса никогда не интересовало, благодаря каким чарам, но сейчас он был восторжен.

Наконец они дошли до бесконечного ряда ворот, перед которыми образовались очереди, короткие и подлиннее.

Очередь, в которую встали Сагиб с Тигрисом, была самой короткой. Перед каждыми воротами находилась стойка, за которой ведьма или волшебник взвешивали палочки транзитных пассажиров. Они были почти у самой стойки, когда рядом начался бедлам.

Толстая ведьма, почти прошла через ворота, когда ее мантия с треском лопнула, и из прорех шмыгнула почти дюжина щебечущих меховых шариков. Мгновение ведьма выглядела озадаченной, а затем подхватила юбку и кинулась бежать с поразительной скоростью. Убежала она недалеко. Несколько одетых в зеленое авроров задержали ее через несколько метров.

- Вы не понимаете, - резким голосом кричала она, когда ее повели к выходу.- Я спасаю магический вид! Милашки заслуживают жить в родной среде обитания, на свободе!

Старый волшебник рядом с Тигрисом покачал головой.
- Опять одна из чокнутых из Движения за Освобождение пуфыстиков. Когда же они поймут, что этих существ запрещено ввозить в Америку.

- Ах, Одо, ты ничего не понимаешь, - возразила ему ведьма рядом. – Крошки так милы и они мурлыкают. Не понимаю, что в них так не нравится американцам.

- Сплошные хлопоты! – Ответил высокий волшебник с черными усами. – Они размножаются быстрее крыс. Именно из-за них в прошлом году весь Синий дом был заражен кусачками. И как будто этого было мало, так еще об одного из них споткнулся сам министр Кирк и сломал ногу. Правильно, что их запретили!

Старая ведьма пренебрежительно фыркнула.

В это время Сагиб и Тигрис вошли в накопитель, и спор остался позади.

- Мистер Алдадаисзм и мистер Мэлфи, портал номер тринадцать, - ведьма за стойкой лениво взвесила их палочки и потеряла к ним всякий интерес. – Ваша бронь утверждена, портал открывается через полчаса. Пожалуйста подпишите здесь и здесь, что вы ознакомлены с правилами Министерства Волшебства о Международном путешествии. – Она швырнула на стол толстую книгу в красном переплете. Тигрис успел рассмотреть на обложке только слова «пошлина» и «выезд». – Если вы принадлежите к лицам, которым согласно параграфа семь тысяч сто сорок А, часть Б ранее указанной директивы, отступите пожалуйста в сторону.

Тигрис схватил перо и подписался немного ниже подписи Сагиба, хотя понятия не имел, о чем говорила женщина.

Она вернула им палочки.
- Спасибо. Доброго пути. – И перевела взгляд на следующего в очереди.

Сагиб схватил Тигриса за руку и потащил сквозь ворота. Спустившись по длинному коридору, они оказались в обширном зале, вдоль стен которого стояли многочисленные скамьи. На них уже сидели волшебники и ведьмы. В конце зала находились еще одни каменные ворота, тревожно напомнившие Тигрису об арке в Отделе Тайн. Как и там ворота обрамляли неизвестные Тигрису руны. Он с интересом начал вчитываться в них, пытаясь разгадать смысл.

Оказалось, что они всего лишь фокусировали в себе магию связи с отдаленным местом. Именно по этой причине центр путешествий находился в Ирландии. Здесь было одно из мест концентрации естественной магии.

Сагиб махнул ему, и Тигрис присел на скамью рядом с арабом.
- Ты понимаешь надпись на портале? – Спросил мужчина.

- Частично, - честно признался Тигрис. Я понимаю руны, но не могу разобрать связывающие их чары.

- Очень просто, - ответил Сагиб. – Смотри на руну снизу. Она служит как точка закрепления.

Тигрис зачарованно слушал, как Сагиб объяснял принцип работы портала. Кое-что относилось к Высшей Арифмантике и выходило далеко за пределы его понимания, но примерную схему Тигрис понял.
- Я не изучал Арифмантику, - пожаловался он Сагибу на собственную глупость.

- Ах, - ответил волшебник, - Жаль. Арифмантика важнейшая составляющая магической теории. Страна, которую мы намереваемся посетить, близка к родине Арифмантике и вообще всей магической теории. До Греции, до Китая и намного раньше, чем в Британии там был заложен фундамент для открытия магических принципов.

- Египет? – Предположил Тигрис.

Сагиб бросил ему признательный взгляд.
- Вижу, что ты хотя бы знаком с историей. Не совсем, но почти.

В этот момент в зале прозвучал высокий звук, и люди принялись подниматься и собирать багаж. Руны на арке засветились, а воздух зала замерцал. И внезапно они увидели странный скалистый ландшафт из красного песчаника, над которым простиралось бескрайнее синее небо, цвет которого болезненно ударил по привыкшим к облакам глазам Тигриса.

Собравшиеся люди проходили через ворота, аппарируя немедленно по выходе с другой стороны. Тигрис и Сагиб пересекли портал последними. Тигрис ощутил толчок, но совершенно не похожий на головокружительный рывок портключа или стремительное затягивание каминной сети. Он просто сделал шаг вперед, и прохладу приемного терминала сменила ошеломляющая жара. Тигрис втянул в себя невероятно сухой горячий воздух пустыни и закашлялся, высушив смягченное влажным холодом Англии горло.

Сагиб раскинул руки и откинул голову, глубоко и наслаждением дыша.
- Ах, Хаммада. Как же мне не хватало тебя. – Он направил на Тигриса палочку и тот ощутил, как изменилась одежда. Душная, подходящая для английской зимы мантия сменилась более воздушной, появились сандалии и чалма. Такие же, как у Сагиба. Тигрис все еще задыхался от жары, хоть и признал, что стало намного лучше.

Сагиб опять обнял его и они аппарировали вторично.

На этот раз они появились в более приветливой местности. Тигрис был немедленно очарован ею. Перед ними простирался ландшафт из желтого песчаника домов, настолько тесно пристроенных друг к другу, что они казались сросшимися. Они несколькими этажами возвышались среди зеленого пальмового леса, над которым мерцало жаркое небо. Далеко позади виднелись первые признаки пустыни и вонзающиеся прямо в небо меловые скалы. Абрисы домов почти сливались с меловыми зубцами, которые скрывались на фоне белых куполов храма… или это был дворец, непреодолимо притягивающий взгляд Тигриса. Все было сюрреально, как ожившая восточная сказка.

Тени домов глубокой темнотой, непроницаемой для ослепленных отражением пустынного солнца в известняке глаз Тигриса, падали на каменную землю. Контраст был почти невыносим, картинки окружающего пейзажа проявлялись на минуту и вновь расплывались, пока его глаза пытались приспособиться к необычному ландшафту.

- Туда, - сказал Сагиб, указывая на переулок впереди. – Нам предстоит долгий путь.

- Где мы? – Затаив дыхание, спросил Тигрис.

Сагиб ухмыльнулся.
- Бахер-эль-Альфрид Зива, - ответил он, и Тигрис остался таким же неосведомленным.

- Мы в Ливии, - сжалился араб. – К юго-западу от Александрии.

Тигрис никогда не считал себя великим географом, поэтому кроме того, что они находятся немного западнее Египта и южнее Средиземного моря.

Сагиб сердито вздохнул.
- Знание мира и природы его стран – первый шаг к достижению хранящихся там сокровищ. Как ты можешь хотеть влиять на судьбу человечества, если ты не знаешь людей и создающие их места?

Тигрис прикусил губу. Было ясно, что Сагиб читал его мысли.
- Я стараюсь выучить больше, - попытался он оправдаться.

- Хочу надеяться, что действительно стараешься, - ответил Сагиб – Гха-бееталибее.

Они шли сквозь ряд тесных проулков, иногда встречая жителей этого поселения, преследуемые их любопытными взглядами. Большинство из них были мужчины, одетые точно так же, как Сагиб и Тигрис, но мелькнуло и несколько женщин. Они не носили чадру, как предполагал Тигрис, лишь платки и длинные, объемные балахоны. Одна из них оказалась окружена рядом парящих в воздухе блестящих кувшинов – признак того, что жители этого места были магами.

Наконец, переулки стали шире и более оживленными. Воздух заполнился ароматами экзотических растений и пряностей, которыми с шатких деревянных прилавков торговали громкоголосые мужчины и женщины. Их языка Тигрис не понимал. Под ногами сновали куры и козы. Тигрис засмотрелся на маленького босоного мальчика, гнавшегося за убегающей козой и осыпающего ее цветистыми проклятиями. Наконец, мальчик остановился, вытянул вперед руки и что-то крикнул, после чего коза поднялась в воздух и полетела к мальчику. Тот увернулся от гораздо большего, чем он сам животного, а она рухнула в корзину с арбузами. Арбузы раскатились, а мальчик со своей добычей ринулся бежать от гневно вопящего продавца.

Уродливый мужчина энергично торговался с торговкой апельсинами, пока желтые плоды не поднялись в воздух и не закружились вокруг его головы. Тогда он сердито швырнул на прилавок горсть блестящих монет и крикнув «Шукран, спекулянтка!», ловко поймал их.

Наконец Сагиб остановился перед лотком с коврами. В середине павильона сидел человек и наигрывал на флейте опасно выглядевшей змее. Увидев их, он перестал играть, а змея скользнула в круглую корзинку.

Мужчина впился в них темными, маленькими, почти птичьими глазами. Сагиб сказал что-то совершенно непонятное Тигрису, но в глаза торговца блеснули. Он и Сагиб обменялись рядом быстрых слов на арабском языке. Заинтересованное в начале разговора лицо торговца постепенно мрачнело и становилось враждебным.

- Лаа, - единственное слово, которое отчетливо разобрал Тигрис. Судя по жестам, это означало решительное нет.

Сагиб достал из кармана мантии горсть золотых монет, и в глазах собеседника появился жадный блеск. Но, тем не менее, он медлил. Кажется то, что хотел Сагиб, было тяжело получить. Все же, торговец, кажется, согласился, так как Сагиб протянул ему монеты, а мужчина энергично заговорил, жестикулируя руками. Наконец, Сагиб кивнул и, схватив один из ковров, швырнул его Тигрису, который от неожиданности едва устоял на ногах.

Он неловко схватил далеко не легкий ковер. Но когда он вытащил палочку, чтобы уменьшить или хотя бы облегчить ковер, Сагиб остановил его.
- Нет. Неси его так, как есть.

- Да, Сагиб. – Тигрис скрыл негодование и подчинился. Кажется, он, действительно, как и говорила дорогая тетя Белла, был не более, чем слуга Сагиба. Но выбора у него не было. Если это и было не совсем то, чего требовал от него Темный Лорд, то он все равно оставался в незнакомой ему стране, среди людей, чей язык он не понимал. Без Сагиба он был потерян, а значит, он должен выполнять, все, что тот требовал от него. Тигрис, сердито глядя в землю и ощущая на плече тяжесть ковра – неприятном напоминании о собственной беспомощности, следовал за одетым в синее господином. Вероятно, это и есть причина, по которой Темный Лорд послал его сюда, мрачно думал он. Чтобы обучить его покорности – способности, которой ему явно недоставало. Хорошо. Он выучится всему, чему его хотят обучить. И, вероятно, по возвращении лорд будет обращаться с ним с большим уважением.

Он почти врезался во внезапно остановившегося Сагиба и удивился, что могло задержать его временного хозяина. Сагиб окинул взглядом толпу, и Тигрису показалось, что он увидел кого-то следившего за ними. Но что бы это ни было, внимание Сагиба это не привлекло, так как уже через мгновение мужчина отвернулся и продолжил свой путь по рыночной улице.

Наконец, они достигли места, где перекошенные хибары к стене прилепились, отделяющей жилые места от пустыни. Здесь дома были серыми и жалкими, штукатурка на них потрескавшаяся, а переулки узкие и темные. Сагиб остановился у дырявой деревянной двери и постучал. После минутной тишины, он постучал еще раз. Громыхнуло, и дверь распахнулась. Открывший им человек выглядел так же жалко, как и место, в котором жил. На нем были потрепанные штаны и рубаха, а сам выглядел так, будто неделями не мылся.

- Анта? – Недружелюбно буркнул он, рассматривая их с нахмуренными бровями.

Сагиб бархатным голосом заговорил с ним, и то, что он сказал, моментально примирило человека с их присутствием. Он швырнул зажатую в кулаке куриную кость в дверной проем, где две худые собаки рыча вцепились в подачку.

- Аллейхум салам, эфенди, - недовольно, но с оттенком уважения приветствовал он их. – Исмаил Аббдулла Гамас бен Аббас.

Сагиб продолжил уговаривать этого странного человека и, в конце концов, они, кажется, пришли к согласию, так как Сагиб протянул собеседнику горсть золотых монет. Человек исчез в своем жилище и вскоре появился в мантии, накинутой на одежду.

Он махнул Сагибу, даже не взглянув на Тигриса. Вероятно, посчитав того недостойным внимания.

Они покинули окраину селенья и двигались вперед до тех пор, прока пальм не стало меньше, а пустыни все больше. Здесь араб остановился и обратился к Тигрису со словами, которые тот совершенно не понимал, но оскорбительный, как к мальчику на побегушках, тон немедленно рассердил Тигриса. Да, он был слугой Сагиба, но лишь его. И его положение было далеко выше, чем у этой уродливой крысы.

- Он говорит, что ты должен раскатать ковер, - перевел Сагиб.

Тигрис неохотно проглотил гневную отповедь и сделал то, что было велено, хоть и совершенно не понимал смысла своих действий. Только когда оба его спутника опустились на ковер, а Сагиб предложил ему сделать так же, он вспомнил, что в этой местности ковры использовались, как средство передвижения. Он едва успел подумать об этом, как ковер толчком взмыл в воздух.

Тигрис должен был взять себя в руки, чтобы панически не вцепиться в Сагиба. Он привык к полету на метле, но это было совершенно другое. Это был кусок тряпки, держащийся в воздухе вопреки всем законам природы. У него было чувство, что они или немедленно рухнут вниз, или ковер сбросит их всех на песок, внезапно оказавшийся далеко внизу.
- Вижу, ты никогда еще не летал таким способом, - весело сказал Сагиб.

- Нет, - выдавил из себя Тигрис, пряча пальцы в складках мантии.

Сагиб рассмеялся,
- Не волнуйся, пока мы не находимся над Шотт. Это не пара сломанных костей – худшее, что можно получить при падении.

- Шотт? – Переспросил Тигрис с сжавшимся желудком.

- Солевое болото, - пояснил Сагиб, явно наслаждаясь неприятным ощущением Тигриса. – Они недалеко отсюда. Где точно, не знаю. С тех пор, как я был здесь в последний раз, прошло немало времени, поэтому я и оплатил услуги проводника.

Он указал на противного мужчину, который сидя на краю ковра, неотрывно вглядывался в пустыню. Движения его рук, очевидно, служили для управления ковром.

- Куда мы летим? – Спросил Тигрис.

- Увидишь.

Тигрис быстро взглянул на пейзаж перед ними и опустил взгляд на узоры ткани под ним. Очень грубые. Это точно был не один из горячо любимых матерью высокохудожественных персидских ковров. Краски были бледнее, а шерсть грубее.
- А они очень опасны… эти соляные болота? – Помедлив, спросил он.

Сагиб ухмыльнулся.
- Если ты упадешь туда, то тебя медленно и неизбежно убьют соль и солнце. Говорят, ужасная смерть. И когда тонешь в этих болотах, то от магии нет пользы. Она лишь беспокоится, чтобы волшебники оставались в живых дольше, чем магглы. Не знаю, правда ли. Еще ни разу не испытывал подобного.

Должно быть он выразил больший ужас, чем должен был, так как Сагиб весело рассмеялся. После этого вопросов Тигрис больше не задавал, и полет проходил в молчании. Солнце поднималось выше, и становилось жарче и суше. Сагиб завернул на лицо часть своей чалмы так, что свободными остались лишь глаза. Тигрис последовал его примеру. Теперь в его легкие воздух врывался не таким раскаленным. Постепенно жара делала его усталым и вялым. Он прикрыл глаза и задремал, пока не был разбужен громкими голосами. Сагиб и их проводник спорили.

Сагиб указывал вперед, на колеблющиеся на горизонте черные скалы. Очевидно, он хотел продолжать полет в этом направлении. У их водителя было другое мнение, которое он отстаивал громкими протестами, подкрепляя слова гневными жестами. Внимательно рассмотрев его, Тигрис увидел в его глазах страх, что еще больше пошатнуло его мужество. Что было там такое, настолько пугающее пустынного жителя?

Тигрис не заметил, когда спор дошел до точки кипения, но внезапно в руках у Сагиба была палочка, а проводник застыл, как кобра продавца ковров при виде флейты.

Сагиб прошипел что-то злобное, и мужчина испуганно, но все еще недоброжелательно, пролепетал ответ. Глаза Сагиба сузились, и он сделал неуловимое движение рукой.
- Crucio.

Мужчина не обрушился, как знакомые Тигрису жертвы этого проклятия. На ковре это могло стать фатальным. Вместо этого он окаменел, и лишь глаза выказывали всю, испытуемую им боль.

Сагиб самодовольно ухмыльнулся и выждал долгую паузу, прежде чем снять проклятие. Только после этого мужчина пришел в себя, окидывая Сагиба исполненным страха взглядом. Сагиб опять что-то спросил, но, к удивлению Тигриса, человек и в этот раз покачал головой. Кто бы подумал, что жалкое маленькое существо было так упорно.

Сагиб яростно крикнул и схватил араба за горла, пристально глядя в его глаза.

Тигрис невольно вскрикнул и припал к внезапно шатнувшемуся ковру.

- Ты бесполезен мне! – Сердито крикнул Сагиб. И прежде чем Тигрис понял, что происходит, человек единым движением палочки был вышвырнут с их трясущегося транспортного средства.

Тигрис панически схватился за край почти сделавшего сальто ковра. Сагиб внезапно раскинул руки в стороны, и ковер снова ровно и спокойно полетел вперед. Тигрис остался лежать, где был, пытаясь успокоить биение сердца. Сагиб схватил его за волосы и подтащил к краю ковра,
- Ты же хотел знать, что такое солевое болото. Так смотри и учись.

Тигрис, как парализованный смотрел на серо-белую поверхность под ними. Их проводник уже по бедра погрузился в белую массу и барахтался, желая удержаться на поверхности. Но сомнений в том, что он проиграет, не существовало. Далеко вокруг не было ничего, способного его спасти. Тигрису стало дурно.

- Я бы с удовольствием посмотрел до конца, - сказал Сагиб, - Но у нас есть более важное дело.

С этими словами ковер добавил скорости и ринулся вперед, пока Тигрис не потерял из виду человека внизу.

- Глупец, - без какого-либо сожаления сказал Сагиб. – Он мог бы стать богатым.

- Чего он так боялся? – Тихо спросил Тигрис. Совершенно неожиданно он ощутил страх перед Сагибом. Что могло помешать ему бросить Тигриса за борт так же, как бросил несчастного Абдула Гамада?

- Чертей, - рассмеялся Сагиб, - И демонов, готовых украсть его душу. Они живут там, ты знаешь?

Тигрис неуверенно покосился на Сагиба.
- Это только суеверие?

Сагиб ответил ему веселым взглядом.
Ты не веришь в черта? Есть множество людей, считающих его более, чем реальным.

- Нет никакого черта, - сердито ответил Тигрис.

Сагиб рассмеялся.
- Ну, если ты так утверждаешь. И если это так, то тебе ведь нечего опасаться.

Тигрис кивнул, но уверенности не ощутил. Чертей не было точно, но из опыта он знал, что существо, способное украсть у волшебника душу, существует. И интереса встретиться с одним из них не было ни малейшего.

Наконец, полет к скалистому массиву завершился. К этому времени полуденное солнце стояло прямо над головой. В этот раз Тигрис вспомнил о совете матери и пробормотал охлаждающее заклинание, но яркий солнечный свет продолжал мучить его глаза. Собственно говоря, не было ли это тем временем дня, когда арабы удалялись в жилища, пережидая жару?

- Правильно, - сказал Сагиб, но Тигрис был слишком утомлен, чтобы возмутиться, что Сагиб читает его мысли, как открытую книгу. – Но чем раньше мы достигнем цели, тем лучше. – Едва он произнес это, как ковер опустился на землю. Светлый шотт они давно оставили за спиной, и вокруг простиралась красная каменная земля.

- Сверни ковер, - приказал Сагиб, - Он нам еще понадобиться позже.

- Да, Сагиб, - устало ответил Тигрис и повиновался. Он взвалил на спину вдвое потяжелевший ковер и тяжело шаркал ногами далеко позади широко шагавшего Сагиба. Он интересовался, правильно ли они идут. Вокруг не было ничего, кроме пустыни. Не было даже змей. Тигрис не мог представить, что здесь могло найтись важного для лорда.

Они шли довольно долго, когда внезапно Сагиб остановился. На этот раз, в отличии от города, Тигрис мог понять почему. У него самого появилось странное ощущение, что за ними следят. Чувство появилось уже давно, но сейчас намного усилилось.

- Да, - пробормотал Сагиб, прищурившись, оглядывая окрестности. – Аль Сераб.

Едва слово покинуло его рот, как вокруг поднялась пыль, хотя не было никакого ветра. Пыль уплотняясь, превращалась в призрачные фигуры. Рука Тигриса метнулась к палочке, но Сагиб остановил его.

- Нет, -бросил он. – Позволь мне поговорить с ними.

Фигуры становились плотными, и выяснилось, что это не демонические создания, а просто люди. На них была такая же, как у Сагиба синяя одежда, разве что немного темнее, а лица скрывали чалмы. Они плотным кольцом окружили Тигриса и Сагиба. Сагиб поднял руки.
- Асссалам аллейкум.

Они беззвучно, как привидения приблизились, закрывая окрестный ландшафт. Наконец, один из них ответил на приветствие, Тигрис по-прежнему не понимал ни слова. Сагиб ответил что-то, что не понравилось заговорившему с ними. Человек сделал жест рукой, и остальные придвинулись еще плотнее, едва не касаясь их. Сагиб положил руку на плечо Тигриса и привлек его к себе. Как ни странно, Тигрис несколько успокоился. Их принудили идти вперед, окружая настолько тесно, что Тигрис не видел, куда они идут. Один из них потянул с плеча Тигриса ковер, и Тигрис неохотно, повинуясь знаку Сагиба, позволил забрать его.

Они двигались дальше. Тигрис не знал, сколько они шли, но наконец люди разошлись в стороны. Открывшийся вид был поразителен. Перед ними в ложбине, которую он не видел с ковра, находилась палаточная деревня. Лошади, верблюды, палатки, из которых выходили еще люди. Лицо было открыто лишь у одного из них. Пожилой мужчина, очень крепкий и сильный на вид. Его потемневшая и задубевшая от ветра кожа лица обрамлялась густой седой бородой по грудь. Он приблизился, и остальные отступили в сторону.

Сагиб что-то сказал, что заставило мужчину остановиться и пристально вглядеться в них.
- Ассалам аллейкум йа Шейх Сераб Амир бен Нумаир Карам бен Хали. Исмее Тауймал Ульх Дей-йа.

Лицо человека на минуту выразило недоверие, а затем он подошел к Сагибу, схватил того за плечи и притянул в объятия.
- Абу аль Цайлаам! Аллейкум Салам! Кайф халук?

Он отодвинул Сагиба от себя и с широкой улыбкой продолжил говорить на арабском языке. Тигрис не понимал ни слова, но понимание, что эти двое хорошо знают друг другу, принесло облегчение. Кроме того, он на слух различил в обращении Сагиба слово «Шейх», что позволило предположить, что мужчина предводитель этих людей.

Когда мужчина показал на него, он удивился.
- Ман хаадхаа? Ахува ибнука? – Голос шейха вибрировал от любопытства.

На лице Сагиба мелькнуло собственническое выражение.
- Лаа, - ответил он, - Хува талибе.

Шейх понимающе ухмыльнулся.
- Абу аль Цайлаам, лака халику.

На мгновение Сагиб сердито нахмурился, но затем тоже рассмеялся.
- Иннаку, хува йамеелун.

Оба рассмеялись, а затем Сагиб стал серьезным.
- Амир Бей, исмуху Тигрис Малфой. Тигрис это Шейх Амир бен Нумаир Карам бен Кхалис из рода Аль Сераб.

Тигрис, не зная, что должен ответить, неуверенно поклонился.

- Ас салам алеейкум, аль-уфууру, - обратился к нему шейх.

- Алейкум салам, - пробормотал Тигрис. Он слышал это уже не один раз, но все еще был неуверен в правильности приветствия и произношения.

Шейх рассмеялся.

- Аллейкум салам, йа шейх, - поправил его Сагиб.

Тигрис в лицо ударила кровь.
- Аллейкум салам, йа шейх, - послушно повторил он.

Шейх опять рассмеялся и похлопал его по плечу.
- Та-ала.

Между тем большинство окружавших их мужчин Аль Сераб исчезли. Остальные задержались лишь из любопытства, сопровождая их до палаточной деревни.

- О чем шла речь? – Тихо спросил Тигрис Сагиба.

Сагиб косо ухмыльнулся.
- Он хотел знать, не мой ли ты сын. Я ответил, что ты – мой ученик. Заметь, насколько выгодно знать иностранные языки.

- Я говорю на французском и латинском языках, - недовольно ответил Тигрис. – Но не по арабски.

- Три языка совершенное ничто для волшебника, - небрежно заметил Сагиб. – Сам я говорю на пятистах языках, и в большей части их владею искусством читать и писать.

Тигрис с недоверчивым потрясением уставился на Сагиба.
- Да это же почти все существующие языки!

Сагиб рассмеялся.
- Было бы прекрасно. Нет, мальчик, на свете имеется тысячи языков, я владею лишь наиболее распространенными… а некоторые из них уже давно мертвы. Чтобы выучить все языки мира волшебнику требуется более, чем одна жизнь. – Кажется, он хотел что-то добавить, но промолчал, лишь развлечено покачав головой.

Шейх ввел их в одну палаток, которая оказалась намного более вместительной, чем казалась снаружи. Она казалась связанной из нескольких обширных палаток с неким подобием куполов, что придавало жилью странный вид дворца и колышущимися стенами. Земля в палатке прикрывалась многочисленными коврами. Сагиб и Шейх оставили свою обувь за дверью, Тигрис последовал их примеру. Сидя в палатке, он очарованно оглядывался, совершенно не прислушиваясь к беседе, в которой и без того не понимал ни слова.

В палатке царила приятная прохлада, наверное, не обошлось без чар. Ковры на полу были намного ценнее того, на котором они путешествовали. Мало того, что они нежили его босые ноги, но еще и содержали художественные орнаменты или движущиеся картины. Пятку внезапно защекотало, а когда пораженный Тигрис отпрыгнул в сторону, то с ковра ему рассмеялся полуобнаженный сатир, который исчез в нарисованном городе. Стены палатки также не были простым полотном. Они были украшены кусочками стекла, вышивкой жемчугом – рисунок постоянно менялся. Тигрис засмотрелся, как тысячи блестящих камешков медленно собирались в светящийся побег, который деревом достиг потолка палатки и осыпался сияющим дождем. Вопреки всему, что он уже видел в волшебном мире, любуясь изумился он, все еще остались вещи, вызывающие его искреннее удивление. Он никогда не пресытится этим. И никогда не сможет понять, как некоторые из магглорожденных покидают это чудо, возвращаясь в ограниченный мир магглов.

Нежный голосок вырвал его из мыслей. Маленький мальчик – или это был карлик? – протягивал ему поднос с несколькими стаканами. По-видимому, он хотел предложить ему освежиться. Тигрис, помедлив, взял один из стаканов.
- Спасибо, - сказал он, а затем почти наобум, - Шукран.

Кажется, это было правильное слово, мальчик ухмыльнулся, изобразил намек на поклон и исчез между палаточными стенами.

Напиток оказался необычен, но прохладен и приятен после времени, проведенного в сухой жаре. Когда Тигрис допил, мальчик появился опять и забрал стакан.

После этого шейх привел их в помещение, в конце которого находилась объемная кушетка, на которую опустился шейх и после кивка хозяина. Сагиб. Рядом с кушеткой стоял стол заставленный тарелками с сушеными плодами и кальяном, из которого хозяин сделал глубокую затяжку. Из выдохнутого им дыма сформировалась стайка пестрых маленьких птиц, которые медленно растаяли в воздухе. Шейх рассмеялся над искренним очарованием Тигриса.

Тигрис все еще таращился на все эти интересные новые вещи, когда Сагиб жестко схватил его за плечо и толкнул к подушке, что была ближе всего к шейху, принуждая встать на колени. Тигрис был настолько потрясен, что просто подчинился. Сагиб вновь откинулся на подушке, не убирая руки с плеча Тигриса и продолжая непринужденную беседу с шейхом.

После минутного напряжения протеста Тигрис понял, что смысла сопротивляться нет, и расслабился. Рука Сагиба покинула его плечо, мимоходом прихватив по дороге немного плодов из тарелки на столе.

Беседа долгая и скучная для непонимающего ни слова Тигриса продолжалась. Кажется, Сагиб что-то страстно доказывал шейху. По-крайней мере, он вскочил с кушетки и зашагал взад-вперед, бурно жестикулируя и убеждая собеседника. Несколько раз его голос терял доброжелательный оттенок и превращался в ледяное злобное шипение, от которого Тигриса пробирал озноб. Именно так Сагиб разговаривал с убитым проводником. То, что волновало Тигриса, совершенно не влияло на шейха. Он продолжал со спокойным видом курить кальян, иногда кивая словам собеседника. Он смотрел на драматическое представление Сагиба с признанием зрителя отлично поставленного спектакля.

Наконец, Амир махнул рукой, и появился еще один мальчик, которому шейх дал какое-то указание. Мальчик послушно кивнул, таращась огромными глазами на Сагиба, и исчез, чтобы снова появиться, нагруженным пергаментными свитками, которые протянул «Шейху Сагибу». Сагиб принял их с весьма довольным видом. Он начал просматривать свитки, вскользь беседуя с шейхом о них.

Тигрис рассматривал вышивку на стенах и старался не казаться разочарованным. После часового изучения ковры и вышивки перестали быть такими занятными, как в начале, а мотивы начали повторяться. Дриада на ковре, на котором он стоял на коленях, смеялась над ним, а дух огня с горящими волосами, копируя яростное выражение лица Сагиба, рисовал языками пламени какие-то символы, делая вид, что они невероятно важны. Это немного развлекло Тигриса, но Сагиб, заметив его интерес, мельком махнул рукой, и огненный дух с беззвучным визгом оказался поглощен собственным элементом. Шокированная дриада немедленно сбежала, а больше Тигрису заняться было нечем.

Помещение наполнял сладкий запах кальяна, вгоняя Тигриса в дрему.

Он вздохнул от облегчения, когда шейх резко хлопнул в ладоши, а Сагиб уменьшил и сложил в карман пергаментные свитки. Перед ними появился длинный стол с подушками по обе его стороны.

- Можешь пересесть сюда, - сказал Сагиб, указывая на подушку слева от себя. Тигрис с благодарностью принял предложение.

- Получили ли вы то, чего хотел наш лорд? – Тихо поинтересовался Тигрис.

Сагиб усмехнулся.
- Я узнал, как попасть к тому, что нам надо. Скоро узнаешь сам. Во время еды не пользуйся левой рукой, это считается невежливостью.

- Да, Сагиб, - немного ворчливо ответил Тигрис. Для чего он здесь, если он ничего не знает и не приносит никакой пользы? Чтобы носить ковер за Сагибом?

Сагиб рассмеялся.
- Ты здесь, чтобы кое-что выучить, альуфууру.

Тигрис уверился, что это далеко не похвальное прозвище. Он скривился. Он ненавидел, когда ничего не понимал.

- И чему ты выучился из этого? – Спросил Сагиб, пальцами поднося ко рту кусочек фрукта.

- Быть лучше подготовленным? – Предположил Тигрис. – Больше учиться?

- Гм… - улыбнулся Сагиб. Внезапно он напомнил Тигрису большую змею, отдыхающую при свете заходящего солнца. Довольную и поразительно безвредную. Тигрис быстро, пока этот человек не перехватил, избавился от этой мысли. – Вероятно, это научит тебя, что те, кто черпают свою надменность только из знания, всего лишь глупцы… что ты никогда не будешь уметь достаточно, чтобы быть уверенным, что не попадешь в ситуацию, когда все твои знания не будут стоит ничего, а ты будешь беспомощен так же, как самый невежественный глупец, которого, как ты думал, ты превосходил во всем.

Тигрис шокировано замер, а затем смущенно заерзал. Он понял, что все сказанное Сагибом, было правдой. В месте, которое он не понимал, среди неизвестных ему людей, чьи способности и обычаи были ему чужды, все его знания были ничем. С холодным отрезвлением он понял, что это и было тем единственным, чему лорд хотел обучить его. Мой надменный маленький ученик, говорил он. Тигрис опустил голову и пристально смотрел на стол, который постепенно заполнялся необычными блюдами. За столом уже сидели люди. Только мужчины. Ни единой женщины.

Он отказывался признавать слова Сагиба, что знания ничего не стоили. Если бы он знал, куда они направятся, то подготовился бы и знал бы, чего ожидать. Он выучил бы то, чего ему не хватало. Конечно, это могло повредить тому уроку, который хотел преподать ему лорд. Он понимал, что никогда нельзя быть готовым ко всему или предвидеть все ситуации. Но именно та, которую предвидели? Разве он не вправе признавать себя превосходящим над теми, кто ничего не знал? Больше знать, лучше подготовиться, и тогда те, кто вообще не готовился, проиграют в любом случае… Тигрис прикусил губу. Он ненавидел быть неуверенным. Беспомощным. Уязвимым. Зависимым от других. Покорным. Он ненавидел это всегда. А сейчас от чистого сердца ненавидел Сагиба за то, что он привел его в эту ситуацию. И Беллатрис за то, что она наслаждалась, загоняя его в эту ситуацию. И… он прервал мысли. Он должен быть благодарен лорду за то, что тот обучил его чему-то. В конце концов, он молил лорда принять его учеником. Но, упрямился он, в их соглашении не было и слова о том, что ему должно нравиться обучение. И вот прямо в этот момент шел урок, который вызывал в нем почти физическое отвращение.

Оторвавшись от изучения стола, Тигрис напоролся на взгляд Сагиба. Тот смотрел на него полукрикрыв глаза, держа в руке трубку кальяна, из которого поднимался синий дым. Сагиб улыбался довольно, как злобная старая кошка… разглядывая прикованного к жердочке попугая и перекусывая ему шею только потому, что так ей нравится… и Тигрису внезапно очень захотелось быстрей покончить с заданием лорда и больше никогда в жизни не встречаться с этим человеком.

Он поспешно отвел взгляд и последовал примеру остальных за столом, которые используя куски лепешки, как вилки, вылавливали из мисок куски мяса и овощей. Еда была так же интересна и экзотична, как и все в этом месте, но Тигрис никак не мог сосредоточиться только на ней. Он пил слишком сладкий красный чай и пытался игнорировать мир вокруг себя, что совершенно не получалось.

Мужчина рядом с Тигрисом постоянно нервировал его, вновь и вновь заговаривая с ним на арабском языке… что Тигрис выслушивал с далеко не любезным видом. Тигрис несколько раз говорил, что не понимает его, но мужчине это не только не мешало, наоборот, он, кажется, находил это забавным. Как будто этого было недостаточно, он постоянно гладил его по волосам, будто Тигрис был чем-то вроде домашнего животного. Тигрис уворачивался от него и бил по рукам, подозревая, что служит темой разговора для всех присутствующих.

Блюда менялись от огромного количества закусок, к таким же огромным порциям основного блюда и, наконец, к сладкому пирогу и пудингу со вкусом роз и фисташек. Тигрис пытался имитировать поведение Сагиба, но так как не знал, что считается здесь невежливым, то справлялся лишь с большим трудом.

Наконец, блюда сменились красивыми кальянами, трубки которых передавались из рук в руки гостей, которые не торопясь пили чай, черный мокко и беседовали. Тигрис не знал, будет ли оскорблением отказаться от трубки, поэтому медленно затянулся и передал дальше, подавляя кашель от наполнившего легкие дыма. Во рту остался сладковатый привкус гашиша, а разум немного затуманился.

Тигрис мог лишь расслабленно полулежать, когда заиграла восточная музыка, и появились несколько красивых танцовщиц. Одна была в особенности восхитительно прекрасна, а ее танец имел в себе нечто гипнотическое. Через несколько минут наблюдения Тигрис забыл об окружающем мире, хоть часть его и предупреждала, что это не только танец. В этом была замешана магия, но Тигрис уже не обращал внимания. Он радовался, что танец отвлек его от размышлений. А что он мог делать, если от женщины и исходила опасность? Ничего. Пусть об этом беспокоится Сагиб.

Когда танец окончился, а Тигрис вернулся из мира фантазий, то разозлился еще больше. В частности тем, что все вокруг него сочли влияние на него танца очень забавной вещью. Тигрис и раньше замечал направленные на него взгляды. Над ним смеялись, пусть и самым сдержанным образом. Но все равно они приводили его в такую ярость, которую он уже давно не испытывал.
Это и послужило причиной того, что он потерял контроль, когда понял, что назойливый мужчина рядом использовал его рассеянность, чтобы сдвинуть в сторону чалму Тигриса и отрезать у него прядь волос.

Все равно, была ли это шутка или нечто злое… в любом случае, прядь волос в руках другого волшебника могла оказаться опасностью. Вероятно, в другое время Тигрис смог бы найти другой способ вернуть потерю, а не сжечь волосы прямо в руке похитителя, обжигая ему пальцы и даже поджигая край рукава. Мужчина умудрился погасить огни, вскакивая и нападая на Тигриса. Впервые Тигрис действительно порадовался тренировках по борьбе с Драко. Он умудрился увернуться, и был достаточно потрясен, когда между ним и агрессором встал Сагиб и принудил мужчину остановиться.

Между ними вспыхнул короткий спор, конец которому положил шейх, выслав мужчину из помещения.

То, как Сагиб схватил его за воротник и толкнул на место, ясно показало, что Тигрис умудрился рассердить своего временного хозяина. Тем больше его поразило, что остальные выглядели так, будто ничего и не случилось. Сагиб и Шейх обменялись парой слов. Шейх выглядел даже развеселенным, а затем беседа продолжилась.

Вечер стал еще скучнее. Шейх рассказывал истории, сопровождая их дымом кальяна, принимающего по мере рассказа различные формы. Ничего непонимающему Тигрису картины позволяли хотя бы предполагать, о чем идет речь.

Он видел маленькие фигурки на таких же маленьких верблюдах, которые гнались за подобными им, чтобы победить их в неравной борьбе, больше похожей на облавную охоту. Фигурки, появляющиеся из синего тумана, грабящие караваны среди пустынных барханов, от которых другие фигурки бежали со смертельным ужасом… и чем дольше длился рассказ, тем больше Тигрис уверивался в том, что это не сказка. Абдул Гамаль имел причину бояться этих мест. Демоны, которых он боялся существовали, но были людьми из крови и плоти. Тигрис не знал, должен ли он ощущать от этого успокоение или тревогу, но больше всего не знал, какую роль в этом играл Сагиб.

Наконец, праздник окончился, и один из мальчиков проводил их наружу.

*** ***

- Ты натворил глупостей, - сказал Сагиб, швырнув его на ковер, который должен был служить им постелью. Тигрис не рассчитывал на такую силу, и упал навзничь, с тревогой глядя на мужчину. Тот весело рассмеялся. – Разумеется, он не должен был тебя трогать, но я понимаю, что настолько возбудило его. Они верят, что это обладает магическими свойствами, не знал? Твои волосы, - пояснил он лишенному понимания взгляду Тигриса. – Они серебряные. Он решил, что в тебе течет кровь джиннов.

- Они не серебряные! Они серые, - сердито воскликнул Тигрис. – И я все равно не понимаю, какое им это дает право…

Сагиб прервал его движением руки.
- А тебе и не надо понимать. Я поговорил с Амиром, он пообещал, что этого больше не повторится. Но твоя реакция могла быть расценена, как нарушение законов гостеприимства. К счастью, Аль Серабы уважают меня достаточно, чтобы не нападать на принадлежащее мне. Тем не менее… ты заслужил наказание. – Сагиб мимолетным жестом махнул палочкой. Тигрис ожидал Круциатуса, но знакомая боль не пришла. Вместо нее перед глазами вспыхнул яркий свет, от которого не спасали даже защищающие глаза руки. Воздух вокруг становился все горячее и горячее, пока Тигрис почти не мог дышать.

- Знаешь, что делают Аль Серабы с теми, кто пренебрегает их гостеприимством? – Равнодушный голос Сагиба доносился откуда то сверху. – Их отсылают в пустыню, без одежды и воды. Вдалеке от скал, там, где совершенно нет тени. Нет ничего, кроме камней и песка. В полдень, когда солнце стоит в зените, температура там достигает пятидесяти градусов, но камни намного горячее.

Тигрис едва сдержал хриплый крик.

- А ночью, если ты доживешь до нее, начинает холодать, и становится все холоднее и холоднее, до тех пор, пока пар твоего дыхания не начнет замерзать.

Тигрис жалобно заскулил и свернулся в калачик, неспособный противостоять ощущением, насылаемым на него заклинанием. И вдруг все исчезло, будто и никогда не было.

- Следи, чтобы этого не повторилось.

- Да, Сагиб, - выдавил Тигрис, благодарный, что все мучения были всего лишь иллюзией. – Больше не повторится.

- Отлично, - бархатно мурлыкнул Сагиб, - Знаешь, за что я так люблю этих людей?

Тигрис, дрожа, поднял на него взгляд. Сагиб опустился на втором ковре и наколдовал себе чашку чая.
- За что?

- Они кое во что верят. У них есть страсть. Я ненавижу зимы Британии. Холодные, они делают нас ленивыми и апатичными. Всюду туман. И такие же точно люди. Ни во что не верят. Живут, как скот. Почему же тогда не обращаться с ними, как со скотом? Я уважаю Дамблдора за то, что у него, единственного из этой массы есть хотя бы убеждения. Все остальные – овцы. И, как овцы, пойдут на заклание. При господстве тьмы речь пойдет не только триумфе превосходящих убеждений и определении магии лежащей в нашей крови. Есть неизбежное следствие недостатков человеческой природы – инертность. Все эти старательные маленькие лемминги, озабоченные лишь ценой на новую метлу и здоровьем их книззлов делают все, чтобы светлая сторона проигрывала. Они буквально взывают о потребности в руководителе, в ком-то, кто определит их судьбу. Поэтому они получат лишь то, что хотели. – Сагиб с довольной улыбкой откинулся на подушки. – Здесь я люблю тепло. Оно делает меня более живым. Я ощущаю, что моя энергия бесконечна. Уверен, что мы оба достигнем того, зачем мы здесь. Это хорошо. Я уже давно не был таким уверенным. – Он в немом приветствии поднял чашку в направлении Тигриса.

Тигрис не знал, что должен сказать. И это беспокоило его. Свет в палатке медленно мерк до тех пор, пока не остался лишь на фитиле свечи, но вопреки всем усилиям, Тигрис еще долго не мог уснуть.

*** ***

Проснувшись следующим утром, Тигрис обнаружил Сагиба сидящим точно на том же месте, что и вчера. Как будто он не сдвинулся и на миллиметр.

- Ах, ты уже проснулся, - сказал Сагиб, как только Тигрис приподнялся. – Хорошо. Время двигаться дальше.

Они поели немного фруктов и хлеба, и выпили слишком сладкий мокко, который принес им мальчик. Затем они вышли из палатки. Стояло раннее утро, и на скалах еще лежал холод ночи. Если Сагиб надеялся беспрепятственно покинуть палаточную деревню, то он ошибался. Большинство Аль Сераб уже стояли на преддворцовой площади, и некоторые из них сновали в толпе, внося беспокойство.

Перед ними толпа расступилась, пропуская их в середину, где двое мужчин гневно разговаривали с шейхом. Рядом с ними на земле лежал труп, вокруг которого полукругом собрались люди. Судя по их виду, они были целиком на стороне просителей. Сагиба и Тигриса сопровождал неумолчный шепот, казавшийся Тигрису больше, чем просто враждебным. Приблизившись к мертвому достаточно близко, чтобы рассмотреть его лицо, Тигрис ощутил, как его желудок сделал кульбит. Это был тот самый человек, с которым они вечером повздорили.

Шейх поднял голову и обменялся взглядом с Сагибом, затем что-то спросил. Взгляд Сагиба бегло прошелся по трупу, и он ответил в настолько насмешливом тоне, что оба мужчины, беседовавшие с шейхом, побледнели от гнева. Шейх яростно прикрикнул на них. Спор возобновился с прежней силой.

- Что случилось? – Тихо спросил Тигрис, озабоченно поглядывая на озлобленных людей вокруг.

- Сагиб неприятно ухмыльнулся.
- Человек там, это Аббас бен Мансур. Его укусила змея. Эти оба – его братья. Кажется, они верят, что я как-то связан с этим событием.

Тигрис недоверчиво покосился на араба.
- С укусом змеи? Но это же абсурдно. И что они хотят?

На лице Сагиба мелькнуло странное выражение.
- Они настаивают на праве кровной мести.

Тигриса захлестнуло нарастающее чувство паники. Звучало не очень приятно. Тем не менее, Сагиб казался беспечным.
- Не бери в голову, - пренебрежительно заметил он. – Нет ничего, что они могли бы приписать тебе или мне, даже если бы оказались правы.

Но… Они же не могут оказаться правы! – Вскрикнул Тигрис. Сердце нервно колотилось в его груди. Его беспокоило выражение лица Сагиба. – Или?

- С их точки зрения на это есть причины, - медленно проговорил Сагиб. – Могла быть определенная причина для того, чтобы они подумали, то что подумали

- Определенная причина? – Беззвучно спросил Тигрис, - Почему?

- Ты задаешь слишком много вопросов, - прервал его Сагиб. – Давай подождем, что скажет Амир. Даже если у них нет причин, он может удовлетворить их требование, чтобы сохранить мир.

- И тогда? – Тигрис все более нервничал.

- Тогда они бросят мне вызов.

- А если вы откажетесь?

- Тогда нас атакует все племя.

Тигрис сглотнул. Звучало не слишком хорошо. В частности потому, что Сагиб выглядел все более разочарованным. Выглядело так, будто он хотел уступить. Сагиб, кажется, ни о чем не беспокоился, но что если он проиграет? Они убьют его руководителя, и Тигрис останется один посреди этой дикой местности, без малейшего понятия, как попасть домой. Если они вообще позволят ему уйти. Не говорил ли Сагиб, что они считают его чем-то вроде приносящего счастье магического создания? Вероятно, они оставят его, как талисман. Тигрис почувствовал, как в груди зарождается истерический смех, и с трудом подавил его. Слишком плохое время, чтобы впасть в истерику.

Он видел, как оба мужчины повернулись к Сагибу и закричали что-то яростное, на что тот ответил скучающим тоном. Он перевел взгляд на солнце, и тон стал намного сердитее. Очевидно, задержка ему не нравилась.

Они продолжали спорить, и Тигрис с беспокойством заметил, что Сагиб медленно терял спокойствие. Наконец, он сказал что-то гневное, и оба торжествующе умолкли. Тигри с тошнотворным чувством понял, что Сагиб согласился. Устал ли он от жизни? А что будет с приказом, который они должны выполнить? Темные Лорд не собирался понимать, если его люди сдавались только из-за того, что были втянуты в какие-то местные ритуалы.

Сагиб повернулся к нему и провел рукой по лицу. Его пальцы были странно холодные.
- Не волнуйся, Аграби. Они не смогут выиграть.

Аграби? Тигрису как никогда хотелось понимать, что говорил мужчина.

Сагиб ухмыльнулся.
- Прозвище, которое ты заработал вчера вечером. Оно мне нравится, а ты подходишь к нему. – Он повернулся и шагнул внутрь образовавшегося круга.

Тигрис с плохим предчувствием доверился ему, желая задержать, и зная, что эта попытка будет бессмысленна. Оба брата с явным удовлетворением последовали за Сагибом. Было ясно, что им нужно победить или, вероятно, покончить с собой. Казалось, что им безразлично это, все что их интересовало – их шанс отомстить. Все же, они не должны были сомневаться в собственной победе – их двое, а Сагиб один. Похоже, что честно бороться – один после другого - они не собираются.

Где то в толпе кто-то затарахтел в погремушку. Звучало, как нарастающий по громкости треск гремучей змеи. Некоторые из присутствующих что-то выкрикивали – вероятно призывы к бою. Тигрис сомневался, что подбадривали именно Сагиба. Ему было плохо.

Потом это началось. На краткий миг Тигрис спросил себя, не спит ли он дома? Может быть отец дал ему что-то, чтобы пережить Йолу, и это всего лишь вызванный наркотической галлюцинацией кошмар. Но тогда он бы не ощущал рядом тела Аль Серабов и не осязал запах песка, пота и верблюдов и не знал бы, что это не кошмар, а очень и очень реально.

Сагиб стоял в центре хаоса и выжидал. Оба брата крались к нему медленно, как львы к добыче. Шейх что-то выкрикнул, и они кинулись вперед.

Никогда раньше Тигрис не видел ничего подобного. Палочки в руках Аль Серабов появились, как из пустоты, и на месте, куда они кинулись, взлетел песок. Тигрис едва видел обоих. Сагиб исчез и появился за их спинами. Он что-то сказал – Тигрис не расслышал ни слова – оскорбление сделало противников еще более злобными.

Они боролись смесью видимого оружия и магии. Единственное, что Тигрис различал, была зелень проклятия смерти, которая быстро гасла в песке и пыли. Сагиб, появляясь и исчезая, как призрак, высмеивал своих противников. Теперь в его руке был меч, но он им почти не пользовался. Темнело, и поднимался ветер. Громыхнул гром. Тигрис поднял голову и пристально взглянул на облако. Его не должно было быть – здесь была пустыня, а подобного колдовства не существовало – даже магия подчинялась определенным правилам – никакого снега летом и никакой песчаной бури в тропиках. Но все же облако, вопреки всей логике, потемнело еще больше, и пошел дождь - сначала крупные тяжелые капли, а затем и водопад, промочивший всех до нитки.

Аль Сераб заметались, как рыбы на песке. Пыль не могла противостоять дождю. Они сердито закричали и бросили палочки на землю, где те превратились в толстых желтых змей, с угрожающе раздутыми капюшонами. Сагиб запрокинул голову и рассмеялся. На мгновение он показался Тигрису сумасшедшим. Затем он сделал какое-то движение и что-то прошептал. Змеи развернулись и кинулись на своих господ. Один из них увернулся, разрушая свое творение молнией из зеленого света, но другой отреагировал слишком поздно. Создание вонзило в него зубы. Человек и змея упали и больше не поднялись.

Дождь все усиливался, но второй Аль Сераб не сдавался. Теперь оба борца использовали лишь мечи. В странном танце они присутствовали лишь наполовину, то исчезая, то появляясь. Чем дольше продолжался бой, тем Тигрис больше уверялся, что Сагиб победит, что он всего лишь играется с Аль Серабом, как кошка… злобная старая кошка, оставляющая добычу живой до тех пор, пока не насладится ее агонией.

Но вдруг дождь прекратился так резко, как удар молнии. В центре арены стояло двое мужчин, и Тигрис, как в замедленной киносъемке смотрел, как Аль Сераб медленно вытянул меч из спины Сагиба, а тот упал, как марионетка с перерезанными нитями, с выражением недоверчивой неожиданности на лице.

@темы: тени выбора