немного о странностях грамматики

[геккон]

Frau Merkel traff sich mit dem Presedenten. Почему не просто Президент, а с окончанием? на это счет есть правило...
schwache männliche Substantive bekommen im Dativ Endung -en. Слабые существительные мужского рода приобретают в дативе окончание -en.
Dazu zählt: Präsident, Herzog, Fürst, Bär....
К ним (слабым существительным мужского рода )относятся - Президент, герцог, король, медведь...
балдею...

---

ищу умных и отзывчивых людей.

[геккон]

Требуются умные мысли по теме "Литература современности, литература 21 века "
Все, что придет в головы... а то мыслей ваще нет. И чем она типа отличается от типа античной тама... а то у нас тута реферат. А я акромя фиков не читаю ничё.

Развитие Инетлит-ры тоже мона вставить. Училка она того... о ней не знает и поэтому не запрещает.

---

Гарольд Дурсль 4

[геккон]

4

Весь август Гарри не отрывался от книг. «История Хогвартса» потрясла его своей загадочностью, а глава о Салазаре Слизерине, непризнанном при жизни гении, заставила влюбиться в этого амбициозного мага. Гарри немного опечалился, вспоминая о собственной полукровности, но успокоился, узнав о древности рода Поттеров. Новостью о возможном лордстве он немедленно поделился с мамой и папой. Петуния была потрясена. Она несколько дней ходила сама не своя. Пусть она и надеяться не могла хоть когда-нибудь получить титул леди, но быть приемной мамой лорда тоже что-то значило. Жаль, что было нельзя поделиться этой новостью с соседками. Но она почти воочию представляла их вытянутые от зависти лица. Возможно позже, она и расскажет им, а пока можно потерпеть.

Зельеварение не произвело на Гарри особого впечатления. Он обладал математическим складом ума и понял, что здесь все зависит от точности закладки и выдержки времени. По его мнению загрузить в котел в правильной последовательности ингредиенты, отмерив их точное количество, скрупулезно выполнить все указания рецепта и, наконец, проследить за чистотой рабочего места, мог и полный дебил. А вот создать новый рецепт… на это у него вряд ли хватит смекалки. Поэтому, в этом предмете для него все зависит от зубрежки, а это не сложно. Проблема заключалась в том, что одно и тоже растение могло иметь несколько различных наименований, от общеупотребительного латинского до никому не известных названий на всевозможных диалектах. Вздохнув, Гарри наизусть выучил все встречающиеся в трех первых главах наименования растительных, животных и минеральных компонентов.

Чары его заинтересовали. К счастью, они приобрели достаточно потрепанный словарь часто употребляемых заклинаний, где вся эта полулатинская-полукельтская абракадабра была удобно разбита в отдельные разделы и дополнена транскрипцией звуковых сочетаний. К концу августа Гарри мог нараспев цитировать любое заклинание из учебника и разобрался с произношением труднопроизносимых свистящих сочетаний букв.

Трансфигурация была полным восторгом. Гарри дождаться не мог момента, когда сможет лишь взмахом палочки превратить свой старый велосипед в новенький мопед. Иногда он со злостью поглядывал на прибывшее с потрепанной совой (птица удачно прилетела поздним вечером) предписание Министерства Волшебства и Магии о запрете несовершеннолетним колдовать вне школы.

Защита от Темных Искусств была признана очень важным предметом, а учебник изучен от корки до корки. Всегда важно уметь себя защитить.

Уход за магическими существами развлек Гарри и насмерть перепугал родителей. Узнав о том, что их горячо любимый ребенок будет общаться с жуткими тварями, они настолько возмутились, что уже решили наотрез отказаться от обучения в Хогвартсе. Гарри стоило невероятных усилий убедить их подождать, клятвенно заверив, что и близко не подойдет ни к чему подобному.

Весь август Гарри зубрил, читал и размышлял. Деление школы на факультеты показалось ему забавным. Перебрав достоинства и недостатки каждого из них, он с грустью признал, что с удовольствием попал бы в Слизерин, но вряд ли ученики этого Дома примут полукровку. Хотя… Он все-таки лорд. Поразмыслив, Гарри решил учиться в Хогвартсе под именем Гарри Поттера, ведь все равно он под ним туда и записан, а родителям… наверное, им не стоило знать об этом. Ведь в нормальном мире он всегда останется Гарольдом Дурслем.

Гриффиндор был презрительно отвергнут. Дураки, грудью бросающиеся на баррикады, хороши в качестве шестерок, потому как мыслить не умеют совершенно. Равенкло… заучки, страдающие слепотой к реальности. Вполне возможное окружение для достаточно умного и честолюбивого человека. Грамотные, эрудированные они всегда помогут. Хаффлпафф тоже неплохо. Если даже в «Истории Хогвартса» обитателей этого дома мягко называли наивными простаками, то в настоящей жизни они точно полные лохи. А в бараньем стаде легче всего стать вожаком.

Но там еще была Распределительная шляпа. Гарри с тоской представил ее выбор. Разумеется, то, что ему совершенно не понравится. С его-то везением.

*** ***

Накануне отъезда в Хогвартс на семью Дурслей градом посыпались неприятности. Сначала мама опрокинула себе на ногу полный кофейник свежесваренного кофе. Ожог был настолько силен, что она почти не могла ходить. Поход в туалет превращался в мучительное восхождение на Голгофу. Поэтому к вокзалу Гарри повез папа. Там, паркуясь, он случайно задел чужую машину, и был вынужден ожидать полицию, представителя страховой фирмы, писать объяснение… Гарри мог опоздать на поезд, и он уговорил папу, что пойдет сам. Невероятно законопослушный Вернон настолько нервничал, что согласился. Благо вещей у Гарри было немного. Сумка с учебниками и бельем. Мантии и школьная форма (кроме одного комплекта) ожидали его в школе, а простая одежда в волшебном замке не считалась приемлемой. Гарри прочитал, что ношение ее приравнивалось к дурному тону и вызывало брезгливость у чистокровных магов.

Еще раз внимательно прочитав билет, Гарри с сумкой на плече быстро направился к видневшемуся вдали указателю «Платформа N9». Следующей за ней шла колонна с табличкой «Платформа N10». Цифр 9 3/4 так же, как и других дробей не находилось. Гарри нерешительно остановился. Спрашивать у кого-то о таком чуде было бы верхом глупости, а решать надо было срочно. До отхода поезда оставалось полчаса. Здраво рассудив, что раз тот странный бар, в котором открывался вход в магическую часть Лондона, могли видеть только волшебники, то и колонну он, как волшебник, увидеть должен, Гарри медленно побрел в обратную сторону, к надписи о девятой платформе. Сделав шаг, он останавливался и крутил головой, в надежде увидеть появившийся указатель. Тщетно. Он уже был совсем рядом с колонной с табличкой, что это платформа номер девять, когда увидел, как туда подошла галдящая толпа рыжих людей. Вероятно, семья.

Толстая мама, кудахчущая, как квочка. Длинный и сутулый папа, одетый в невообразимое рванье, и вдобавок восторженно таращащийся на все вокруг. И целая куча детей. Близнецы, с противными физиономиями клоунов, солидный почти юноша, на его лице застыло выражение собственного превосходства и важности, рыжая растрепанная мелочь в стоптанных мальчиковых башмаках и заплатанном платье и мальчик примерно возраста Гарри. Гарри даже поморщился от брезгливости. Не были бы они рыжими, он принял бы их за часть цыганского табора. Но на одной тележке, то, что толкал солидный юноша, стояла клетка с совой. Гарри понял, что это волшебники. Он уже решился было подойти и спросить, когда случилось сразу два события.

Мимо этого набора клоунов, тяжело припадая на обе ноги, прошел грузный мужчина. Он опирался на тележку, на которой стояла пара сумок, и лежали ортопедические трости. Рыжие близнецы немедленно глупо заржали и принялись передразнивать его, утрируя хромоту и неуклюжесть походки. Рыжая мама, цепким взглядом обыскивая перрон, совершенно не обратила на это безобразие внимания, а рыжему папе очевидно все было до фонаря. Гарри с детства не любил издевательств над физическими недостатками, считая их признаками глупости. Авторитета это не прибавляло, а доброе имя порочило. Поэтому от выходки близнецов и отсутствия хоть малейшей реакции на нее у родителей он брезгливо поморщился. Кем бы ни были эти люди, знакомиться он с ними не хотел. Но узнать, где эта проклятая платформа было просто необходимо. В это время мама сварливым голосом завопила почти на весь перрон.
- Рон, детка, с какой платформы отправляется поезд? 9 3/4 ?

К этому времени Гарри подобрался почти вплотную к семейке. От них его прикрывал лишь щит с расписанием движения поездом. Поэтому он спокойно слышал все их разговоры. Взрослый мальчик, который стоял немного в стороне от остальных рыжих, недовольно закатил глаза и пробормотал себе под нос.
- Как будто ты не знаешь. – И уже громче добавил. – Мама, мне пора. Я должен еще переодеться и успеть познакомится с новыми старостами. Я ведь староста…

- О, да! – Заорали близнецы. – А мы совсем забыли. Ты же с утра всего лишь десяток раз напомнил об этом.

Рыжая женщина невнимательно кивнула сыну. Она все еще вертела головой в поисках кого-то. Гарри напрягся. Сейчас он увидит, как это делается. Молодой человек повернул свою тележку к колонне и направился прямо в ее кирпичный бок. Мгновение, и он исчез в нем. Гарри прищурился. Вот оно что… Он, стараясь остаться незаметным, скользнул мимо оглядывающихся рыжих и почти прыгнул в колонну. Если честно, он хотел сначала подойти достаточно близко и пощупать кладку, но на последнем шаге споткнулся и почти ввалился внутрь колонны.

Упал он уже в другом мире. Поднявшись, он завертел головой, пытаясь одновременно увидеть сразу все – красный старинный локомотив и вереницу вагонов за ним, толпу разномастно одетых людей и невероятно высокий стеклянный купол надо всем этим. Засмотревшись, он неловко повернулся и задел кого-то сумкой. За спиной раздался возмущенный вскрик и болезненный стон. Гарри испуганно обернулся, желая извиниться, и замер. Хрупкий блондин его возраста с уже покрасневшими веками протягивал красивой блондинке поцарапанную руку. Мужчина, последний в этом белокуром трио, небрежным взмахом палочки отремонтировал сорванную дверцу тяжелой клетки, где царственно восседала черная сова. Женщина, скорее всего мама, обиженного блондина, что-то бормотала, касаясь раненой руки сына.

- И-извините, - пробормотал Гарри. Он понятия не имел, что может сделать с ним рассерженный волшебник. – Я не хотел. - Мальчик, косясь на Гарри и сохраняя обиженное лицо, тихо шмыгнул носом. Гарри совершенно точно перевел этот звук. На всех уличных языках это значило одно. «Мы с тобой еще поговорим… без родителей». На сердце немного отлегло. Значит, и здесь взрослые могут только поругать или сообщить родителям. А с блондином они как-то разберутся.

- Ничего страшного, маггл, - небрежно протянул мужчина. Он обернулся к сыну, тоже склоняясь над его рукой. Убедившись, что прищемленный палец уже залечен, он обернулся к досадной помехе, намереваясь еще раз дать понять , что его присутствие нежелательно.

- Извините, сэр, - Гарри заторопился произвести на этих людей хорошее впечатление хотя бы воспитанностью. – Я впервые здесь, просто растерялся… меня зовут Гарольд… Поттер.

Гарри смотрел только на мужчину поэтому не заметил, как хищно прищурились глаза блондина, а женщина слегка склонила голову к плечу.

- Лорд Поттер? Неожиданная встреча, - мужчина церемонно склонил голову. – Думаю, стоит представиться и мне. Лорд Малфой. Моя супруга Нарцисса и сын Драко.

Гарри едва не взвизгнул от восторга. Взрослый мужчина, лорд, представляется ему, называет лордом Поттером и протягивает руку. Торопливо ткнув Малфою мигом вспотевшую ладонь, Гарри растерянно повторил, - Гарольд Поттер… лорд.

Мужчина мягко рассмеялся. Он слегка сжал ладонь Гарри и отпустил.
- Не волнуйтесь вы так, Гарольд. Ох, извините, что по имени, без титула, но вы ровесник моего сына… думаю, что вы простите и меня. Драко, познакомься с лордом Поттером.

Гарри торопливо пожал протянутую улыбающимся блондином руку и зачастил.
- Конечно, лучше по имени. Гарри, я Гарри.

- Драко. – Блондин широко улыбнулся.

- Драко, - лорд Малфой немного склонился к сыну. – Надеюсь, ты поможешь лор… Гарри освоиться в школе, познакомишь его со своими друзьями. - Внезапно он каким-то птичьим движением повернул голову немного в сторону. Казалось, что он прислушивается к чему-то сзади. – А теперь, молодые люди, поторопитесь, а то лучшие купе достанутся не вам.

Промолчавшая все это время женщина удивленно приподняла бровь, но натолкнувшись на взгляд супруга, послушно приняла прежнее безмятежное выражение лица. Гарри вдруг узнал в ней ту красивую леди в «Дырявом котле». Вернее, внешность была та же самая, а вот поведение совершенно иное. Решив, что ему показалось, Гарри подождал, пока Драко попрощается с отцом, чмокнет мать в щеку и обернется к нему.
- Бросай свою сумку на телегу. А где твоя сова? Пойдем.

Они вместе толкнули тележку. По дороге к вагону Гарри успел рассказать, что совы у него нет, а Драко - сообщить, что можно пользоваться и школьными. Что вещи они сразу из магазина отправили в Хогвартс, а в сумке у него совсем немного белья и учебники, а Драко посетовать, что покупки они делали в самый последний день, и доставка просто не успевала, вот и пришлось волокти все самому. А проклятые правила не позволяют пользоваться на вокзале домашними эльфами. За красочным описанием, что такое домашние эльфы, Гарри не заметил, как к ним присоединились два толстых мальчика. Внимание на них он обратил только у вагона, когда они дружно подхватили вещи Драко и его сумку и потащили их внутрь.
- Эй! – Гарри дернул одного из них за рукав.

- Перестань. – Драко положил руку ему на плечо. – Это Крэбб и Гойл. Свои парни. Сейчас еще познакомишься с нашими.

Крэбб и Гойл, пыхтя, затащили вещи в купе на шестерых, растолкали их по багажным полкам и со стоном облегчения рухнули на один из диванов. Гарри и Драко опустились на другой. В дверь заглянула круглая мордашка с носиком-пуговкой, а ее обладательница завизжала на весь вагон.
- Драаааааааакооооо!!! Вот ты где!

- Паркинсон, заткнись! – Малфой демонстративно зажал уши ладонями.

Девочка ехидно хмыкнула и уставилась на Гарри. Было видно, что ее распирает от любопытства, но она сдерживается изо всех сил. Следом за ней в купе вошел смуглый мальчик какого-то восточного типа и тощая девочка с тяжелой челюстью. Мальчик немедленно сел рядом с Гарри и протянул ему руку.
- Блейз Забини. А ты американец?

- Почему? – Гарри даже поперхнулся воздухом.

- Легко, - тощая девчонка уже выудила откуда-то из мантии толстый том и читала. – Ты в маггловской одежде, мы тебя в жизни не видели. Значит, ты магглорожденный. Но ты сидишь в одном купе с нашим снобом Малфоем, значит чистокровный. А если чистокровный в маггловской одежде, то он из Америки. Так, Блези?

- Да, - немного растерянно кивнул Блейз. - Ты, Милли, когда-нибудь убьешь меня своей логикой.

- Так, - Драко триумфально усмехнулся. – А теперь я хочу познакомить вас с моим другом. Гарри разреши представить тебе Панси Паркинсон – она с трех лет считает себя моей невестой. Кроме этого, других признаков безумия еще не проявлялось. – Панси обиженно хмыкнула. Она только что закончила красить губы розовым блеском и собиралась получить от Драко влюбленный взгляд. - Миллисент Буллстроуд, лучший ум, кроме меня конечно, в нашей компании. Все знает, все помнит, все умеет.

- Можно просто Милли, - девочка, не отрываясь от чтения, помахала в воздухе ладошкой.

- Блейз Забини, - продолжал Драко, - Его мама утверждает, что не имеет никаких родственных корней с семьей Борджиа, но яды готовит феноменально. – Было видно, что он повторяет слова кого-то намного более искушенно в язвительности, но ему шло.

Блейз церемонно склонил голову и опять протянул руку, которую Гарри пожал.

- Винсент Крэбб и Грегори Гойл. Крепкие парни. Немного не гении, но это не страшно. Мы обещали им помогать с учебой.

- Винс.

- Грег, - парни одновременно протянули руки, и Гарри торопливо пожал влажные ладони.

- И! – Драко сделал паузу. – Лорд Гарольд Поттер!

Тишина длилась недолго. Блейз потянулся ко лбу Гарри, но вовремя осознал свои действия и смущенно отдернул руку.
- А у тебя, правда, есть шрам?

Гарри отвел челку со лба. Панси презрительно фыркнула.
- Ну и что? Он же полукровка!

Милли, лишь покосившаяся на шрам, перелистнула сразу несколько страниц.
- Нет. Он чистокровен в первом поколении. Хотя кровь Поттеров, возможно, переводит его в сразу во второе… - Она нахмурила брови. - Надо просчитать твои родственные связи, кое-что уточнить… Сейчас могу сказать только одно, завидный жених.

- Ее мама сваха, - шепнул Драко на ухо Гарри. – Ты ей верь. Она все обо всех знает.

- … а если ты намекнешь о размере твоего состояния, то я уже сейчас смогу начать подбирать тебе идеальную пару, - продолжала бубнить Милли. – И стоит поторопиться. Почти все девочки уже помолвлены.

Гарри настолько растерялся от вываленных на его голову фактов, что мог только беззвучно шевелить губами. Но потом заговорил.
- Наверное, у меня нет состояния. Родители не нуждаются, но и не шикуют…

- Чепуха, - Блейз многозначительно пошевелил бровями. – Поттеры были далеко не бедны. А после смерти твоего отца ты последний лорд Поттер, значит, все принадлежит тебе. Дай запрос в Гринготс о размере твоего состояния и потребуй вернуть печать. Если хочешь, я напишу красивое письмо. Я умею.

- Правильно, Блези у нас будущий финансовый воротила. Он наизусть знает котировки всех акций волшебного мира и половины маггловского.

Гарри с уважением посмотрел на Забини. Он и сам подумывал стать бизнесменом, но такого фанатизма в достижении цели не проявлял. Но пока его интересовало другое сообщение.
- А почему я должен искать… невесту? Ведь рано еще? – Гарри старательно впитывал в себя все сведения.

- После Века Костров, - вздохнула Милли, - В волшебном мире рождается очень мало ведьм. Своеобразный механизм защиты вида. Магглорожденные ведьмы в отличие от магглорожденных волшебников очень ценятся. Но иметь ребенка могут не все. Мама считает, что только те, кто имеет в себе магическое ядро. То есть те, кто произошел от сквибов или вымерших древних. Она даже написала статью об этом. Проследить родословную магглорожденных почти невозможно или слишком дорого, поэтому все девочки из маггловского мира проходят тест на наследие. И только после этого за ними начинают ухаживать. А при заключении однополого брака приходится долго улаживать вопрос, кто будет рожать. Никому из родителей не хочется подвергать своего ребенка риску. Мужская беременность очень трудное дело.

- Мужчины не могут рожать! – Гарри даже глаза вытаращил. – У них нет… у них есть…

- Могут, - Драко спокойно пожал плечами. – Не знаю как, но могут. У каждого рода свои секреты.

- А у тебя уже есть невеста? – Гарри с горящими глазами повернулся к Драко.

- Нет. Я Малфой. Я могу сам искать себе невесту. Любая будет счастлива войти в нашу семью. – Драко гордо выпрямился. – А ты сделай запрос в Гринготс и…

Дверь купе распахнулась.

- Там мальчик потерял свою жабу. Вы ее не видели? – Девочка с лицом занудливой ябеды стояла в дверях с таким видом, будто все немедленно должны вскочить и кинуться выполнять ее указания. Растрепанные волосы и небрежно застегнутая мантия дополняли образ типичной заучки.

- Нет, мисс, кроме вас другие земноводные к нам не заползали, - Панси тряхнула ухоженными локонами. – И вам не стоило бы. У меня на магглорожденных аллергия.

Гарри тихо фыркнул. Но ругаться в первый же день не хотелось, и он вскочил.
- А здесь можно купить что-нибудь поесть? Я забыл сверток с бутербродами.

Малфой придержал его за рукав.
- Зачем? Мне эльфы еды на год вперед выдали. Всем хватит. А тележка со сладостями где-то в пути. Потом купишь. - Остальные закивали.

Гарри энергично потряс головой.
- Схожу посмотрю, что там можно купить, заодно и по вагонам пробегусь. А то сидеть уже надоело. – Ему хотелось немного побыть одному и переварить услышанное.

По проходам вагонов бегали ученики разных возрастов, из купе доносились обрывки разговоров, взрывы хохота и девичий визг в стиле «ТЫ ТОЖЕ ЗДЕСЬ!!!!». Иногда попадались мальчики и девочки его возраста с совершенно потерянными лицами. Большинство были в мантиях, но встречались и в нормальной одежде. Такие с огромным интересом и надеждой смотрели на Гарри, ожидая знакомства. Но он старался выглядеть очень занятым, и целеустремленно пробирался вперед. Тележка со сладостями нашлась в самом последнем вагоне. Возле нее стояла стайка девчонок, выбирая угощение по вкусу. Гарри встал немного в стороне. На тележке не оказалось ни одной знакомой вещи. Ни «Сникерсов», ни жвачек, ни хоть какого-нибудь печенья. Дождавшись ухода девочек, Гарри несмело обратился к продавщице.
- Вы не подскажете, что это? – Он указал пальцем на разноцветные пакетики и надписью «Всевкусные бобы Берти Беттс».

- Ой, миленький, - засуетилась ведьма. – Это такие конфетки с самым разным вкусом. Попадаются и совсем противные. Например со вкусом рыбы.

Гарри опешил. Кому и зачем нужна подобная гадость?

- А вот котлокексы из тыквы, - продолжала ведьма. Она повертела в руках небольшой ржаво-коричневый котелок и восторженно чмокнула губами. – Вкусные.

Гарри покачал головой. Папа вечно страдал запорами, от которых спасался печеной тыквой, и этот овощ навсегда остался для Гарри чем-то вроде лекарство от неприятной болезни.

- Лакричные волшебные палочки? – С надеждой произнесла продавщица.

На этот раз Гарри кивнул. Вполне приемлемо. Если не слишком много.

- И шоколадные лягушки, - уже с полной уверенностью в голосе предложила ведьма. – А также фрукты. Апельсины и яблоки.

Это подходило. Гарри приценился, посчитал деньги в кошельке, мама отдала ему все оставшиеся волшебные деньги и несколько фунтов. Оказывается, если считать на сладости, то у него было целое состояние, и Гарри смело купил несколько лакричных палочек, семь апельсинов и полную коробку шоколадных лягушек. Разумеется, он примет приглашение новых друзей разделить с ними домашнюю снедь, но не за просто так. Сладости – вполне нормальная благодарность.

За спиной кто-то громко и насморочно засопел.
- Если бы у меня были деньги, то я тоже купил бы лягушек.

Гарри даже опешил. Кто мог быть настолько невоспитан, чтобы вот так нагло напрашиваться на угощение? Мама бы сказала, что у ребенка нет никаких манер и посоветовала бы держаться от таких подальше. Даже Стив, чьи родители были безработными и жили на пособие, никогда не побирался. Он не отказывался от предложенных сладостей, но и не выпрашивал их.
Гарри расплатился, взял поданный ему пакет с покупками и обернулся. Рыжего с вокзала он узнал немедленно. Сейчас он был без родственников, и Гарри сумел внимательно рассмотреть и его потрепанную мантию и обгрызенные ногти на руках в какой-то подозрительной сыпи и грязное пятно прямо на носу. Перед внутренним взором немедленно замигала красная лампочка сигнала «Неподходящее знакомство». Но ругаться с волшебником, имеющим такое количество старших братьев, не стоило. Особенно в первый же учебный день.

Гарри привычным жестом пригладил волосы на бок, прикрывая портящий его внешность шрам.

- Эй, ты – Гарри Поттер! – рыжий нагло отвел челку в сторону, пытаясь потрогать шрам. Гарри отшатнулся.

- И что с того?

- Где ты сидишь? Я пойду с тобой и расскажу о волшебном мире. Ты же не знаешь, с кем стоит дружить, а кто гад и пожиратель.

- Пожиратель? – Гарри быстро шел по вагону, стремясь добраться до своего купе и спросить у Драко, кто этот идиот.

- Ага. Ты ж убил Сам-знаешь-кого, а пожирателей оставил.

Гарри все больше уверивался в том, что его преследует настоящий сумасшедший. Наконец-то, купе. Гарри рывком распахнул дверь и торопливо ввалился внутрь. Блейз, расстелив на столике белоснежную салфетку с вышивкой, выставлял из корзинки разнообразную снедь. Винс и Грег внимательно следили за его действиями. Милли читала. Панси рылась в собственной корзинке. Драко, развалившись на диванчике, задумчиво изучал потолок купе.
- … а на обед мы поедим то, что приготовили для… - Блейз, замолчав, вытаращился за спину Гарри. – Это что?

- Ну… сладкое… - Гарри сначала не понял вопроса.

- Нет, вон то, - Блейз кивнул подбородком за спину Гарри. Драко заинтересованно перевел еда взгляд и скривился.

Рыжий протиснулся мимо гари в купе и остановился. Гарри с неодобрением покосился на его вытаращенные глаза и открытый рот.
- Гарри! Ты чё? Они ж все пожиратели! Пойдем к нам. Я познакомлю тебя с настоящими гриффиндорцами. У меня все братья там были. И Лонгботом с нами.

- Так-так-так. Рыжие волосы, максимум веснушек и минимум манер, - Драко вдруг заговорил, манерно растягивая слова. Девочки смешливо фыркнули. - Уизли. Семья, у которой детей больше, чем галеонов на счету. Они точно не имеют никакого отношения к слову «пожиратели», кроме того, что исправно пожирают чужой шоколад.

Гарри вдруг рассмеялся. Он понял, что на равных принят в компанию богатых, умных и хорошо воспитанных людей. Было бы отлично попасть в один класс с ними. И обязательно напомнить Блейзу об обещании послать письмо в банк.

@темы: гарольд дурсль

---

[геккон]

ну-ка, подпишись ко мне кто-то 222-ой и я чего-то сделаю на такую круглую цифру.
можно попытаться заказать это что-то.

собираюсь на работу, пишу бумажку-памятку, с чем наехать на шефа. Читает муж, изображает лицом недоумение....
кровать
отпуск
выходные
ключ
брачный контракт

А что бы подумали вы?

---

тени выбора 9

[геккон]

9. Ветер перемен.

Когда они вернулись, замок был пуст. Места за столами в Большом Зале поредели, а оставшиеся ученики стали более серьезными и менее беспечными. Казалось, что какое-то колдовство заставило всех говорить приглушенными голосами, как будто под давно знакомыми камнями спало нечто неизвестное, а суета и смех могли пробудить его. Многие вздрагивали от внезапного шума. Во второй половине дня они натолкнулись на профессора Спраут, околдовывающую Пивза, который в очередной раз опрокинул рыцарские доспехи. Некоторые из присутствующих были шокированы, когда маленькая по-матерински милая женщина внезапно разрыдалась и не могла успокоиться, пока профессор Вектор не увела ее в учительскую. Казалось, что на всех обитателей Хогвартса легла незримая черная тень.

Эта атмосфера не обошла и Слизерин. Большая часть факультета змей пытались вести себя так, будто ничего и не случилось, но их смех звучал в Большом Зале, как в склепе, а гнев остальных на мнимую распущенность слизеринцев висел в воздухе, как плотное ядовитое облако.

Единственные, кто наслаждались мрачным настроением, были призраки, которых стало внезапно намного больше, и попадались они во всех углах замка. Кровавый барон парил сквозь коридоры и тусклым голосом нашептывал всем, кто имел глупость его слушать, губительные предсказания. Сэр Николс, ронял голову набок и предрекал грядущие битвы. Серая дама безмолвно, окидывая всех и вся печальными взглядами, пронизывала стены и вновь уходила в них. Даже профессор Биннс казался внезапно проснувшимся и часто неуверенно зависал над слизеринским столом. Казалось, что он хочет что-то сказать, но, не решившись, вновь ускользал прочь, оставляя за спиной несчастных, сквозь которых пролетел.

Сначала Тигрис гордился, что именно он создал эти изменения. Ему хотелось королем шагать по коридорам Хогвартса, смеясь над страхом неосведомленных. Торжествуя, что это дело его рук, что это он повлиял на столь многих людей, а они даже не догадываются об этом. Они прятались от тени, которой не было. Черному мужчине, который в их фантазиях становился все более зловещим и непреодолимым. Ему хотелось смеяться им в лицо и рассказывать о том, какими глупцами они были.

Но время шло, а вкус власти становился горче, и Тигрису стало не хватать домашнего уюта места, которое он когда-то называл своим единственным домом. Хогвартс, в котором он давно нашел убежище, остался в прошлом, оставив после себя холодное и безнадежное место. Прежде он не задумывался, насколько зависел жизненный дух замка от надежд и мечтаний его обитателей. Теперь, когда вместо этого остался лишь страх и безнадежность, замок, как будто бы самостоятельно разрушался от глубокой депрессии. Лестницы давно перестали двигаться, а Тигрис поймал себя на том, что его взгляд все чаще тянется к огням Большого Зала, желая увериться, что они еще не погасли.

Он как никогда жаждал конца учебного года, когда он получит свой диплом и навсегда покинет Хогвартс. Но даже до середины зимы было еще очень долго.

*** ***

Тигрис написал отцу о прошлых проблемах с ритуалом Йолы. Отец ответил, что решение этой проблемы имеется, но о природе этого решения умолчал.

Тигрис все еще регулярно переписывался с Полидорой Рингвуд и близнецами Уизли. Последние были исключительно взволнованы происходящим в замке, а Тигрису было невероятно трудно поддерживать в переписки свою прежнюю личность. Как будто он играл роль, которая ему не подходила.

*** ***

Со дня Кануна Всех Святых он ни разу не посетил Снейпа. И сам не знал почему. Подозрений к Мастеру Зелий не убавилось, не ушел и оставшийся интерес к судьбе отца. А еще не забыть о голосе логики, утверждавшем, что он слишком долго не проверял предателя. Конечно, Снейп дал ему слово, но Тигрис не доверял коварству этого человека. Некто, обманывающий одновременно и в течении долгого времени и Дамблдора и Темного Лорда, не заслуживал доверия. Тем не менее, с визитом к Снейпу он не спешил.

Тигрис не задумывался о причинах своего внезапного внутреннего сопротивления. Он итак имел больше, чем достаточно. Наряду со своей обязанностью школьного старосты, он продолжал тренировать Общество Теней, помогал некоторым слизеринцам с домашними заданиями и готовился к экзаменам. А если у него находилось немного свободного времени, то он предпочитал проводить его с Блейз, а не со старым угрюмым Мастером Зелий.

*** ***

На Трансфигурации они наконец-то занялись специальным курсом по анимагии. На него записались все, выбравшие Трансфигурацию, как один из ТРИТОНов, Разумеется, все было лишь в теории. Макгоногалл совершенно ясно дала понять, что с данным разделом трансфигурации справляются лишь немногие волшебники. На занятиях они учились размышлять о «животном своей души», как Макгоногалл называла концентрацию. Блейз была в совершенном воодушевлении и верила, что до конца курса она точно станет анимагом. Тигрис также был уверен, что справится, но не это волновало его. Иногда он спрашивал себя, каким животным он станет, и был твердо уверен лишь в одном – это будет не олень. Драко, услышав, что они учат, искренне позавидовал им и принялся выспрашивать обо всех аспектах теории. Тигрис охотно передавал брату знания. Втайне он спрашивал себя, продолжает ли Драко хотеть стать целителем. Но брат молчал.

*** ***

Тигрис поразился, когда однажды Снейп попросил его задержаться после урока. Мастер Зелий завел привычку избегать его где только это было возможно и то, что Снейп самостоятельно вызвал Тигриса, удивляло.

Тигрис медленно складывал вещи, пока другие покидали класс. Драко бросил Снейпу вопросительный взгляд и после легкого покачивания головой, вышел.

Тигрис с любопытством смотрел на профессора. Снейп дождался, пока класс не опустел полностью, а затем легко взмахнул палочкой, и Тигрис ощутил, как вокруг сформировалось защитное кольцо.

- Вы хотели поговорить со мной, профессор? – Равнодушным тоном спросил Тигрис.

Снейп искривил губы в ухмылке так, будто Тигрис перед ним не стоял неподвижно. А прыгал от нетерпения.

- Правильно, мистер Малфой. Я должен кое-что обсудить с вами. – Он повернулся к Тигрису спиной и, открыв дверцу шкафа с зельями, достал из какого-то стоящего там сосуда нечто, что он увеличил с помощью волшебной палочки. Это оказался прямоугольный сверток, завернутый в пергамент. – Вернее, кто-то, известный нам обоим, попросил меня, чтобы я отдал вам это.

Тигрис быстро шагнул вперед к Снейпу и протянул руку, чтобы схватить странный пакет, но Снейп быстро отдернул руку.
- Не так быстро, мистер Малфой. Для начала я должен сказать вам несколько слов.

Тигрис разочарованно уставился на пакет, а затем поднял взгляд на лицо Снейпа. В черных глазах блестело непонятное Тигрису чувство. Если бы он не знал зельевара, то решил бы, что тот смеется над ним.

- Темный Лорд, да, мистер Малфой, я знаю, что вы поняли это…

Неожиданность Тигриса была очевиднее, чем понимание.

- … как я уже говорил… - продолжил Снейп, - Наш лорд желает, чтобы я вручил вам это здесь и сейчас. Это книги, но не какие-нибудь. Они относятся к запрещенным книгам, итак я не должен дополнительно рассказывать вам, что вы должны обходиться с ними крайне осторожно. Но, немного подумав, я все же еще раз напомню вам об этом. В конце концов, мне еще хочется увидеть тот день, когда один из вас уступит дорогу детям. Это запрещенные книги. Не ограниченные к доступу. Как в Запретной секции, а полностью запрещенные министерством книги. Если их увидит кто-то, не относящийся к нашей стороне, то Азкабан вам обеспечен. Итак, их никто не должен увидеть.

- Я знаю, что такое запрещенные книги, сэр, - раздраженно рыкнул Тигрис. Кажется, вернулся тот Снейп, которому нравилось выставлять его полным идиотом. Но творить подобное он мог только с первоклассником из Гриффиндора, в случае же Тигриса Малфоя он еще пожалеет об этом.

- Отлично, - бархатно мурлыкнул Снейп. – Мне бы не хотелось объяснять лорду, почему один из его многообещающих рекрутов был арестован, находясь под моим надзором. Он хочет, чтобы вы прочли это. Кроме того, он желает видеть вас. Я скажу, когда.

И он наконец-то отдал Тигрису пакет.

- Спасибо, профессор, - бросил Тигрис, поспешно разворачивая пергамент. Там действительно находились две книги. Обе заключенные в темный переплет, кажется, кожаный. Ни у одной не было заголовка. Тигрис с любопытством провел рукой по верхней книге. Странно, но показалось, что она вздрогнула под его рукой. Он приготовился, что она завизжит так, как книги из Запретной секции, но книга вела себя, как обыкновенная книга. Первая страница оказалась черной. Тигрис, нахмурившись, провел по ней пальцем, поспешно отдернув его, когда за ним потянулся след. Подушечки пальцев почернели, как будто он коснулся угля. Лист, как от порыва внезапного ветра, перевернулся. Следующая страница была из нормального пергамента и совершенно чиста. Тигрис озадаченно листал книгу. Только он решил, что вся книга состоит из пустого пергамента, как коснувшись окрашенными пальцами страницы, замер. Из-под пальца брызнули темные строчки. Он листал книгу, очарованно наблюдая, как страницы заполняются буквами. Наконец. Он закрыл книгу и прочитал заголовок, написанный острым готическим шрифтом. «Скрытые создания и как искать их», от Тебо Феррье.

Звучало не особенно опасно. Он захлопнул книгу и открыл другую, немедленно с проклятием выронив ее, когда она укусила его за запястье. Подумать только, что все эти годы с Хагридом в роли преподавателя ничему его не научили.

Тигрис с недовольным видом изучил два прокуса на запястье, и опять попытался открыть книгу, на этот раз гораздо более осторожно.

Поразительно, но теперь она стала совершенно ручной и открылась без проблем. Интересно, зачем Темный Лорд захотел, чтобы он прочел, написанную женщиной по имени Елизавета Базори, книгу «Об источнике молодости северных стран»?

-Если вам понадобится помощь в изучении этих книг, то я в любое время в вашем распоряжении, - сказал Снейп, бдительно следя за поведением Тигриса. Затем протянул тигель. – Я бы порекомендовал вам использовать это для вашего запястья.

Тигрис, не подумав, зачерпнул пальцем мазь и нанес на укус. В следующую секунду он заорал , схватившись за правое предплечье. Казалось, что по венам текла кислота.
- Черт побери, Снейп! Что вы мне дали?

Снейп жестоко ухмыльнулся.
- Противоядие от того яда, которым вас отравила книга. Если вам немного неприятно, то значит, что яд уже успел немного распространиться по телу.

- О, исключительно! – С сарказмом сообщил Тигрис. – Вероятно, вы просто не успели предупредить меня? – Ему стоило всего самообладания, чтобы не проклясть Снейпа немедленно.

Снейп приподнял бровь.
- Я думал, что вы знаете, что запрещенную книгу нельзя хватать вот просто так. Очевидно, я ошибся.

Тигрис выругался сквозь зубы и помассировал руку, где жжение уже сменилось ноющей болью.
- Большое спасибо за вашу помощь, профессор.

- Всегда пожалуйста, - ответил Снейп, намеренно игнорируя цинизм Тигриса. – Вы же знаете, что я всегда готов прийти на помощь моим ученикам.

- Ха-ха, - пробормотал Тигрис, но достаточно тихо, чтобы Снейп мог бы услышать. – С чего бы это вдруг такая готовность помочь Темному Лорду?

Снейп склонил голову набок.
- Я думал, вы хотели моей преданности ему.

У Тигриса кончилось терпение. Он не собирался заглядывать Снейпу в мысли, но тот просто напросился на это. Тигрис был раздражен, рука болела, а терпения больше не было.
- Legilimens! – Злобно рявкнул он.

К своему разочарования он не нашел ни малейшего признака лжи. Единственное, что он узнал, была новость об усилившемся с кануна Всех Святых дамблдоровском недоверии к Мастеру Зелий.

Тигриса интересовало, рассердило ли Темного Лорда то, что шпион стал не настолько полезен? Тогда понятно, почему он послал ему ядовитые книги. С другой стороны, это был Темный Лорд. Вероятно, он посчитал это хорошей шуткой.

Без особого энтузиазма, больше по привычке, чем из желания просматривать воспоминания Снейпа, он направился глубже. И удивился, когда выдернул на поверхность воспоминание, кажется, следующее по времени точно за просмотренным им в последний раз.

Отец нервно мерил шагами вестибюль дома Снейпов. Его внешность говорила, что действие происходит незадолго после смерти Нойлеса. Люциус неосознанно потирал левое предплечье. Трупа Нойлеса не было и следа. Северус с удивлением следил за метаниями кузена.
- Ты же хорош в зельеварении, не так ли, Северус? – Внезапно заговорил Люциус. – Хорас рассказывал, что ты невероятен.

- Некоторый дар у меня есть, - с оттенком гордости ответил Северус.

- Ты так же хорош, как Нойлес? – Отводя взгляд, спросил Люциус.

Едва заметная улыбка искривила губы молодого Северуса.
- Уверен, что лучше.

Люциус прикусил губу и продолжил свои метания. Он все еще тер предплечье, выглядело, как психосоматическая причуда.

- Что тебе надо от меня, Люциус? – Через несколько минут напряженной тишины спросил Северус. – В тот раз он бы убил меня, я знаю это так же хорошо, как и ты. Он уже знал, что произошло после экзамена. Я должен тебе жизнь. Нет ничего, чего я не сделал бы по твоей просьбе.

Люциус резко повернул голову и впился в Северуса взглядом.
Я не хочу использовать тебя. Правда, не хочу… Поверь мне…

Северус добродушно улыбнулся.
- Давай ты просто расскажешь, кузен.

Поведение Люциуса мгновенно изменилось. Он глубоко вдохнул и выпрямился. Он снова был политиком-аристократом, манипулирующим Министерством. Испуганный человек исчез.
- Хорошо. Ты должен понять, Северус, что многие принимают это за честь…

Глаза Северуса неодобрительно прищурились, но выражение лица не изменилось. Но он промолчал.

Желания слушать рекламный спич отца в адрес темного Лорда, у Тигриса не было. С одной стороны, он уже однажды слышал все это, с другой – он отчетливо ощущал презрение молодого Снейпа, а это раздражало. Он отпустил зельевара.

Мастер Зелий присел у стены, но в остальном он не выглядел униженным.

- Вы никогда не были верны нашему лорду, - обвиняюще сказал Тигрис.

Снейп искривил губы.
- Это смотря с чьей точки зрения. Очевидно, что я был достаточно лоялен, чтобы быть принятым в его ряды. Или ты веришь, что шестнадцатилетний может ввести темного Лорда в заблуждение?

Тигрис пристально посмотрел на Снейпа.
- Нет.

Снейп улыбнулся.
- Я говорил тебе, почему решил предать его. И мнение не изменил. Но я сдержу мое обещание тебе. Обещание в семье намного сильнее любой клятвы чужаку. Надеюсь, Люциус поведал тебе об этом.

Нет, не говорил. Но в этом был смысл.
- Все же, я буду действовать наверняка, - ответил Тигрис.

Снейп едва заметно склонил голову.
- Естественно.

Тигрис вновь завернул книги в пергамент и превратил пакет в перо, которое спрятал в сумку.
- Если у меня появятся вопросы по книгам, я обращусь к вам, - это было хилое, но честное предложение мира. Он не планировал дальше грабить воспоминания профессора. Все что хотел, он узнал. По-крайней мере то, что знал Снейп. Было интересно понять, что произошло между отцом и Нойлесом Снейпом, но отец никогда не рассказывал об этом Северусу. Он должен сам спросить отца.

Снейп кивнул, принимая эти слова за то, чем они были.
- Где меня найти, ты знаешь.

*** ***

После разговора со Снейпом Тигрис вдруг задумался, а как он выберется из замка, если Темный Лорд, действительно позовет его?

Утром пятницы он сидел на наколдованном удобном диване в тайных комнатах Слизерина и изучал висящую на стене карту. Она давно уже перестала быть картой Мародеров. Ведь они изобразили на ней только тот Хогварст, который знали. Слизеринцы уже успели добавить многие неизвестные грифиндорцам, помещения. В Хогвартсе было намного больше тайных комнат и проходов, чем разведали Мародеры, но наружу вели все те же семь уже нанесенных на карту путей. Дамблдору были известны пять из них. Один кончался в «Сладком королевстве». Его часто использовали близнецы. А так как они были в Ордене, то эта дорога уже тоже известна Дамблдору. Последний был разрушен.

Тигрис задумчиво изучал обвалившийся проход. Вопрос, ГДЕ именно он обвалился? Как и остальные, он вел в Хогсмит, а начинался на четвертом этаже за зеркалом. Тигрис поднялся и задумчиво коснулся палочкой карты. Она изменилась и показала окрестности замка. Кажется, ход был магическим, в замке он обозначался пунктиром, а вне его – обыкновенным тоннелем. Как близнецы и говорили, он вел прямиком в Хогсмит. Но Тигрис был потрясен, обнаружив ответвление. Оно не было подписано и, вероятно, могло окончиться тупиком, но все равно интересно. Тигрис, поверив утверждению близнецов о его непригодности, ни разу не заглядывал в этот тоннель. Помимо того, для его целей в Хогсмите оставшегося хода было вполне достаточно. Наверное, стоило бы изучить этот тоннель. Даже если ответвление вело в никуда, возможно тоннель окажется проходимым до границы антиаппарационного барьера.

Тигрис решил этим же вечером проверить свои предположения. Вечер был свободен, Драко занят у Фиренца, а Блейз тренировала Общество Теней.

*** ***

Вскоре после ужина, когда коридоры опустели, Тигрис подобрался к зеркалу. Оно было античное, высотой от пола до потолка. Справа и слева от него находилось два портрета. Его, скрытого заклинанием Atra, они не видели, но манипуляции с зеркалом не остались бы незамеченными. Тигрис раздраженно смотрел на них. Может, Дамблдор знал и об этом проходе? Но если это так, то ему известно и о том, что он обрушен.
- Inopinans! – пробормотал в сторону портретов Тигрис. Заклинание замешательства на короткий срок поражало и магические объекты. Толстый волшебник слева громко всхрапнул, но не проснулся. Ведьма справа, одетая в средневековое платье, испуганно вздрогнула и покинула раму.

Тигрис ухмыльнулся и коснулся палочкой зеркала.
- Perforo! – И озадаченно моргнул, когда вместо отражения темноты появился заросший паутиной проход. Он помедлил лишь мгновение, а затем шагнул вперед и прошел сквозь зеркало.

В коридоре было сухо и пыльно. Тигрис подавил кашель и двинулся вперед, освещая дорогу Люмосом. Пока ловушек на пути не было. Вскоре коридор начал круто спускаться вниз, а когда он вновь стал прямым, на потолке появились проросшие корни деревьев. Должно быть, он уже вышел из замка. Тигрис все время ожидал увидеть обозначенное на карте ответвление, но его все не было. Вмсето этого он продолжал идти вперед, пока не уверился, что вышел далеко за пределы окрестностей школы. Он попытался аппарировать, но бесполезно, барьер все еще был активен. Проход все больше понижался, пока Тигрис не достиг места, о котором рассказывали близнецы. Очевидно, потолок здесь рухнул, дополнительно засыпав проход кучей щебня. Как и уверяли близнецы, сделать что-либо казалось невозможным. Тигрис разочарованно повернул назад. Предприятие оказалось зряшным делом. Антиапаарационный барьер действовал и под землей, а сам проход оканчивался тупиком.

Возвращаясь, Тигрис вспомнил о таинственном ответвлении, которого он так и не нашел. На карте он был обозначен совсем близко от замка, почти у озера. Тигрис остановился. Может быть, этот ход был скрыт?

Он превратил подобранный кусок корня в длинную палку и принялся методично обстукивать стены хода. Одновременно он бормотал дезиллюминирующее заклинание. Долгое время ничего не происходило, и Тигрис все больше разочаровывался. Он знал, что имелось невообразимое количество методов спрятать проход, и вряд ли он сможет проверить все из них. Коридор был слишком длинным, и исследовать его с помощью соответствующих заклинаний потребовало бы слишком много времени и усилий. Разумеется, он сделает это, но без особой охоты.

Честно говоря, он уже потерял всякую надежду и продолжал простукивание скорее по инерции, когда один особенно сильный удар пришелся в пустоту. Непредвиденная мощность движения дернула его вперед, и Тигрис врезался в стену, которая вовсе и не была стеной. Тигрис упал на землю, а на него дождем из земли и кусков корней рухнула фальшивая преграда.

Тигрис кашлял и отплевывался. После секундной дезориентации, он поднялся с пола и осмотрелся. Хитро сплетенный из корней и земли занавес скрывал таинственный проход. Скорее всего, это место дополнительно прикрыли заклинанием невнимательности, так как подделка была довольно грубой. Этот коридор больше всего напоминал узкую щель. Винсент и Грегори не имели и шанса протиснуться сюда. Но Тигрис был достаточно строен, чтобы сделать попытку. Он немного нерешительно заглянул в лаз, а затем, напомнив себе, что пришел не ради праздного любопытства, двинулся вперед.

Он достаточно долго протискивался между каменных стен. Несколько раз Тигрис всерьез опасался застрять, но внезапно стены раздвинулись, и ход стал шире. Теперь мешал лишь низкий потолок. Тигрис шел, низко склонившись, задевая головой корни. Чем дальше он шел, тем больше было корней, пока они не сплелись в непроницаемый «кустарник», который Тигрис был вынужден прореживать колдовством. Не зная, как эффект заклинания скажется на деревьях, Dahana он использовать не решился. Ряд свеженьких пеньков несомненно бы вызвали подозрения Дамблдора. Наконец, ход закончился и, как и опасался Тигрис, закончился тупиком. Вероятно, он был начат и заброшен.

Тигрис посмотрел наверх. Толстые корни настоятельно рекомендовали предположить, что он находится недалеко от поверхности. Стоило бы попытаться… Больше не раздумывая, он направил заклинание на потолок лаза. Глухой грохот, раздавшийся немедленно, доказал, что идея была не слишком хороша. Тигрис поспешно отступил в сторону. Как раз вовремя. Потолок рухнул как раз на то место, где он был секунду назад. К счастью, упавшая гора земли не загородила выход.

Маленький голос в нем рекомендовал повернуться и уйти, но любопытство заткнуло его. Тигрис захотел узнать, пробился ли он к поверхности. Он осторожно, хватаясь за корни, вскарабкался на холм. Один раз камень под ногой предательски дрогнул, и Тигрис не упал лишь благодаря толстому корню. Но корень оказался не настолько крепким, как казалось. Тигрис взмахнул руками и скатился вниз вместе с приглянувшимся ему куском корня. Радость по поводу наконец-то появившегося неба, была серьезно омрачена видом готового рухнуть на Тигриса дерева. Зажатый в узком лазе между кучей земли и корнями дерева, он не мог даже пошевелиться, и был уверен, что немедленно умрет. Ствол дерева завис в метре на д его головой.

Тигрис с хрипом втянул в легкие воздух. Только сейчас он заметил, что все это время не дышал. Дождавшись, пока неистовое сердцебиение хоть немного успокоится, Тигрис огляделся, что произошло. Он был в Запретном Лесу. Действительно, в его глубине, но к счастью далеко от обиталища акромантулов. Рядом с дырой в земле, где его заклинание пробило свод подземного хода, высилось огромное дерево, чьи ветви задержали ствол-убийцу. Полуобломанные ветви первого дерева и смятая крона второго неожиданно хорошо защищали лаз от посторонних взглядов.

Тигрис осмотрел вызванные им разрушения и довольно хмыкнул. Он достиг желаемого. Либо антиапаарационного барьера уже не было, либо его граница была недалеко. Это была единственная возможность незаметно откликаться на призыв Вольдеморта. Тигрис знал, что тайной стоит поделиться хотя бы с Блейз или Драко, но сейчас он просто наслаждался собственным самодовольством. Он нашел дорогу, о которой не знали даже близнецы. Это было что-то!

Наконец, он отряхнул мантию и направился назад в Хогвартс, предварительно прикрыв лаз чарами для отпугивания животных. Не очень-то хочется, чтобы лесной кот или мелкий акромантул объявили удобную нору в земле своим домом.

*** ***

Темный Лорд до сих пор ничего не передавал для Тигриса, и он использовал выходные для чтения полученных от Снейпа книг. Для чтения он использовал вестибюль помещений Слизерина, тащиться вниз только для чтения было лень. Но и это помещение было достаточно защищено от нежелательного внимания. Их с Драко комната тоже была защищена, но туда в любой момент мог зайти гость или вломиться домашний эльф. Тигрис давно решил, что никогда, если этого можно избежать, не будет хранить у себя хоть чего-то способного отправить его в Азкабан.

Он начал с книги о спрятанных созданиях. Название было очень интригующим, а еще эта книга не пыталась его укусить.

Существа, о которых шла речь, были не теми сравнительно безвредными магическими животными, о которых он уже знал. Но попадались и знакомые твари. Например, Lethifold, Nundu или Красные Колпаки. Но описание было гораздо более подробным, чем в книге Невта Скамандера. Здесь были подробные указания о способах их ловли, а также, в каких зельях или ритуалах использовались их составные части. Тигрис читал об Allghoi Khorkoi, змее, проживающей в скалистой пустыне Гоби, чей яд обладал способностью разрушать камень. С его помощью Allghoi Khorkoi проделывал долгие тоннели под поверхностью скал. В книге говорилось, что одно лишь касание стенок этих тоннелей, приводило к немедленной смерти. Верье предостерегала от попыток охоты на эту змею в одиночестве – она была не только чрезмерно агрессивна, но еще и полностью глуха, так что даже змееуст не мог быть ее господином. Вместо этого автор рекомендовал собирать камни из свежеотрытых нор и приводил рецепт выделения яда из них. От этого яда противоядия не было, он медленно и непрерывно разлагал плоть еще живого человека.

Allghoi Khorkoi было первым из существ, о которых Тигрис ни разу не слышал. Были и другие - Chupacabra из Южной Америки, Mokele-mbeme из Африки, которые были не опаснее Nundu или василиска, но части их тел использовались в Некромантике. Если бы Тигрис знал, что кровь василиска была лучшим вспомогательным средством при Vismutation, то он бы не раз подумал, прежде чем браться за зелье Ceridwens. Не то, чтобы Тигрис знал, что такое Vismutation, но он бы обязательно заинтересовался. Во всяком случае то, что Веррье в этом примере называл василиска «мышью» что-то значило.

Наряду с этими животными в книге упоминались и другие существа, наделенные интеллектом, но в книге они также назывались лишь животными. Тигрис знал об оборотнях и вампирах, но даже и не догадывался, что клыки оборотня применяются при изгнании полтергейста, да и знать об этом не хотел. Но были и существа, неизвестные ему. Темные эльфы удостоились лишь упоминания об опасностях охоты на них. Kallikantzaros были родственны Гоблинам, а Шайфы сильно напоминали Лепреконов, хотя имели козье тело, а жертвы их «шуток» отделывались гораздо менее благополучно, чем у их более кротких ирландских кузенов. А еще был целый список существ, которые были либо духами, либо жертвами удачных или неудачных экспериментов в Некромантике. К ним относились Дементоры, Lethifold, Korrigans, Malphasi и Лимуры – создания, которых магглы точно назвали бы демонами.

Закончив читать книгу, Тигрис почувствовал себя немного неуютно. Заодно появилось несколько вопросов. Он задумался, следует ли сначала прояснить непонятные места в описаниях Веррье или сразу взяться за вторую книгу. Пока он раздумывал, внимание привлекло несколько пауков, ползущих по стене напротив, и чтобы отвлечься от мыслей, но принялся проклинать их.

Из сосредоточенности его вырвал звук открывшейся двери. Тигрис повернул голову и с удивлением увидел Драко.

- А я уже волновался, куда ты делся, - Драко тяжело рухнул рядом с Тигрисом. – Давно ты здесь?

Тигрис пожал плечами.
- Понятия не имею. С полудня. А сколько времени?

- Через полчаса тренировка.

Тигрис застонал.
- Мне точно нужен отдых от Общества Теней. Когда мы начинали, я решил, что три дня занятий в неделю вполне нормально, но теперь мне кажется это слишком напряженным. – Он проклял очередного паука, заворожено следя за его агонией и последующим падением вниз.

- Не удивительно, - ответил Драко. – Ты слишком много взвалил на себя. Наверное, тебе стоило бы… - Он прервался. – Что ты делаешь?

- Что? – Непонимающе ответил Тигрис. Затем он увидел пауков. Вернее, огромное количество их трупов. Он и не замечал сколько. – Ах, это. Всего лишь несколько пауков. Откуда они вообще лезут?

Драко пристально таращился на него.
- Ты не можешь… Что если бы кто-то пришел раньше?

Тигрис наморщил лоб.
- Понятия не имею, о чем ты. Это же всего лишь пауки.

Драко кинул на него недоверчивый взгляд.
- Да, это всего лишь пауки. Но ты не можешь раскидываться непростительными так же просто, как Дамблдор раздает конфеты. В этой группе есть четвероклассники!

Тигрис озадаченно смотрел на пауков.
- Я не делала…- начал он озадаченным голосом, и с тошнотворной ясностью понял, что делал. Он направлял на пауков непростительные заклинания, даже не осознавая своих действий. – Я… Мне жаль… - в голову не приходило ни одного разумного пояснения. На лице Драко вновь появилось это выражение болезненного очарования, которое он однажды видел.

- Ты даже не заметил этого, - деловым тоном отметил Драко.

Тигрис лишь покачал головой. Что он мог ответить? Только пообещать.
- Этого больше не повторится.

- Надеюсь, - сухо принял Драко. – Надеюсь ради тебя самого. Большинство волшебников не считают веселым применять непростительные, как лекарство от скуки.

Тигрис открыл рот для протеста, но немедленно закрыл его. Именно так он и поступил. Внезапно его пронизала дрожь. Он схватился за лежащие рядом книги и опять увидел пауков. В животе забурлило, и он едва не вырвал. Затем он ощутил на спине тепло руки Драко и тошнота исчезла.

- Ты, как арфа, которую мне подарила бабушка, - пробормотал брат, поглаживая его спину. – Каждая струна превосходна, но в их звуках нет гармонии. Я не знаю, чем могу помочь.

Тигрис сухо рассмеялся. Прикосновения Драко были приятны, теплые и расслабляющие, прогоняющие темный туман, окутывающий его мысли.
- Я не арфа.

- В некотором смысле, каждый человек арфа. – Драко убрал руку.

Тигрис не хотел признаваться, насколько ее не хватало. Места, где она касалась, начинали леденеть.

- Лучше? – Спросил брат.

Тигрис кивнул. Он опять превратил книги в перо и спрятал его.

Драко с любопытством следил за его манипуляциями.
- Что читал?

- Дамнати, - смысла лгать не было. Он же признался брату, что Темный Лорд взял его в ученики.

Драко скривился.
- Неудивительно, что ты расстроен.

Тигрис рассмеялся.
- Я не расстроен.

Брат приподнял бровь.
- О, еще как. Тебе надо как то бороться с этим. Это нездорово.

Тигрис весело разглядывал Драко.
- И как же бороться? Отдать себя настройщику? Гм, наверное, Блейз с удовольствием приняла бы это задание.

Драко покачал головой.
- Посмотрю, что можно сделать. Думаю, что подыщу несколько полезных трав, хризантему, например, или Sylibum...

Тигрис смутно помнил, как однажды Спраут упоминала это растение, но никак не мог вспомнить ее обычного названия. Если оно как-то связано с лечением, то он должен столкнуться с ним на Зельях, они как раз перешли к разделу лечебных зелий.

- Но, как бы то ни было, - продолжал Драко, - Перед тем, как ты принялся убивать наших восьминогих друзей, я хотел сказать тебе, что стоило бы начинать присматривать нового руководителя. Не только на твое место, но и на наши. Навсегда нам здесь не остаться, а Общество Теней должно сохраниться.

Тигрис кивнул. Драко был прав, да и он сам уже думал об этом. Он мысленно пробежался по участникам продвинутой группы. Там был Стивен, который уже помогал в тренировке второй группы. Хелена, Кларисса и Эван – шестой класс. Лидия и Шарль – пятый. И Фиона из четвертого. Тигрис не хотел назначать кого-то из шестиклассников, через год они все равно будут вынуждены покинуть школу. Шарль и Лидия были хороши, но и не без слабостей. Чем больше он думал, тем яснее понимал, что Фиона, как наследница, будет лучше всех. Одаренная, умная, способная распознавать чужие таланты… Единственную проблему создавал ее возраст. Будут ли более старшие члены Общества слушаться ее? Шарль был бы также не плохим решением. Надо подумать.

*** ***

- Темный Лорд желает видеть тебя в пятницу вечером, - Снейп сказал это во вторник, сразу после урока Зелий. Тигрис не удивился. Приближающиеся выходные были с посещением Хогсмита, поэтому Гербология отменялась, и у него в запасе была вся суббота. – Вы уже прочитали книги?

- Да, профессор, - откликнулся Тигрис. Он уже знал, что зверски агрессивная книга об источнике молодости, на самом деле повествовала о вампирах и их кровавых ритуалах.

- Есть ли у вас вопросы? – Продолжал Снейп.

Тигрис бегло припомнил все, вызвавшее у него затруднения, и решил разобраться в этом самостоятельно, чем давать Снейпу повод узнать о его слабостях. – Нет, профессор. Но спасибо за предложение.

Снейп испытующе смотрел ему в лицо.
- Вы поняли все, что было в книгах?

Тигрис прикинул, как лучше ответить. Если подтвердить, то Снейп решит, что ему лгут или не доверяют. Если отрицать, то Снейп сочтет его идиотом… впрочем, он так и считает.
- Нет, - ответил он, - Но думаю, что справлюсь сам.

- Ну, если вы так хотите… - неуверенно сказал Снейп.

Тигрис кивнул и повернулся к двери.

- Еще кое-что, Тигрис, - профессор остановил Тигриса на пороге. Тот терпеливо обернулся.

- Да, профессор? – Его немного раздражало то, что Снейп постоянно менял обращение с формального на доверительно-личное. Если бы только что порылся в мозгах профессора, т этому могло бы быть извинение, но как раз сейчас. Обращению по имени причин не было. Он никогда не позволял Снейпу переходить на «ты», хоть тот и был его крестным. Возможно, что когда-нибудь, он и решиться, но не сейчас. Снейп уже предлагал ему «ты», но он ни разу не воспользовался приглашением.
- До меня дошли кое-какие слухи, и мне интересно, сможешь ли ты, как школьный староста, подтвердить их.

- Слухи? – Сдержанно переспросил Тигрис.

- Да, - черные глаза Мастера Зелий впились в Тигриса. – Я услышал, что на моем факультете появилось что-то вроде организации, какая-то тайная связь… скорее всего, об этом ты совершенно ничего не знаешь?

Тигрису понадобилось все самообладание, чтобы сохранить равнодушное лицо.
- Организация? – Удивленно переспросил он, - Никогда бы не подумал, что вы верите в такие дикие сплетни, профессор.

Снейп тонко улыбнулся.
- Никогда нельзя знать все, мистер Малфой. Но я уже уверился, что ничего такого нет. А если вдруг подобное… общество… вдруг появится… то я, как декан Слизерина немедленно узнаю о нем, не так ли, мистер Малфой?

Тигрис невольно сглотнул.
- Разумеется, профессор.

В улыбке Снейпа блеснули зубы.
- Рад, что мы поняли друг друга, мистер Малфой. Теперь все. Доброго вам вечера.

- И вам того же, профессор, ответил Тигрис. Выйдя из класса, он прислонился к стене, тяжело переводя дыхание. На мгновение он испугался. Еще одна проблема в списке неприятностей. Чудесно.

*** ***

О своем отсутствии в пятницу и возможно субботу, Тигрис предупредил и Драко и Блейз. С одной стороны, они перенимут его очередь в тренировке Общества Теней, а с другой – прикроют его, если он не появится в субботу. Драко все равно все знал, а Блейз Тигрис доверял. Замок Тигрис покинул сразу после ужина. Он знал, что подземным ходом придется идти довольно долго, поэтому и вышел заблаговременно, но все равно, зов настиг его почти на выходе из тоннеля. Морщась от неприятного ощущения, он быстро определил заклинанием местонахождение Хогвартса и кинулся в противоположном направлении. Ощутив границу барьера, Тигрис превратил одежду и аппарировал на зов.

Появился он, к собственной неожиданности, в огромном зале, сырые каменные стены которого кичились прожитыми веками. Зал был пуст. Над очагом висел гигантский чугунный котел. Острые стрельчатые окна напомнили Тигрису о церкви.

- Невероятная внимательность.

Тигрис обернулся и оказался прямо перед вошедшим в одну из боковых дверей лордом. Он упал на колени.
- Милорд…

Темный Лорд подождал, пока Тигрис поцелует край его мантии, затем направился в центр зала и указал на несколько камней.
Когда-то это здание было монастырем. Затем в шестнадцатом столетии Генрих VIII закрыл его и продал частному лицу. Часть первоначальных зданий оказалась разрушенной, но этот зал сохранился. Раньше здесь была трапезная. Здесь видно место, где прежде была кафедра.

Тигрису было интересно, что такое трапезная, но еще больше, почему Темный Лорд находился в монастыре, но он молчал. Красноглазый маг весело смотрел на него.

- Столовая, мальчик. Это столовая. И как я и сказал, это был монастырь. Картезианский монастырь, если быть точным. Построенный в тринадцатом столетии. Сначала на этом месте был Эрмитаж, но думаю, что тебе неизвестно о каком значении этого слова идет речь. С закрытия монастыря, имущество неоднократно меняло владельцев, пока в семнадцатом веке не поступило в собственность семьи Блэк. Почему я здесь? Ты знаешь мое прошлое, и знаешь, что недвижимость семьи Баторс была разрушена в последней войне. Моя старая подруга Кассиопея, которая осталась главой этой отрасли семьи, никогда не вступила в брак и завещала все свое имущество мне. Она была твоей двоюродной бабкой, если ты помнишь.

Внезапно Тигрис понял, что это за место. Резиденция Темного Лорда. Он почтительно посмотрел вверх. Попасть сюда он не рассчитывал. Не сейчас, по-крайней мере. Единственные, кто мог вступать сюда, были члены Внутреннего Круга.

Темный Лорд ступил к Тигрису и провел пальцем вдоль его лица.
- Правильно, доступ сюда я разрешаю только немногим … но ты, как мой ученик, получил эту привилегию. Вставай, у нас полно дел на все выходные.

Тигрис медленно поднялся.
- Все выходные, милорд?

- Да. И ты волнуешься, что твои дружки заметят твое отсутствие. – Темный Лорд махнул ему, принуждая следовать за собой в долгий коридор.

- Этого не произойдет, так как ты немедленно изготовишь один из твоих интересных амулетов для меня. А раз ты все равно будешь этим занят, то сделаешь их несколько. Мои верные поклонники озаботились приобрести необходимые ингредиенты.

Наконец, они вошли в лабораторию, где уже было приготовлено несколько котлов. На полках стоял длинный ряд флаконов с красной жидкостью.
- Не забывай подписывать, - распорядился Темный Лорд, указывая на корзиночку полную подвесок, разных форм и фасонов. – Сообщишь, когда будешь готов. О, и оставь за собой лабораторию чистой. Северус невероятно щепетилен в этом отношении.

- Да, милорд, - ответил Тигрис и вздрогнул, когда за спиной мага захлопнулась дверь.

*** ***

Работа была не трудной, но длительной. Для каждого флакона с кровью необходимо было приготовить и подписать один из медальонов с рунами. Основу зелья кто-то уже приготовил, но Тигрису пришлось делать все последние шаги в одиночестве. Последний амулет он изготовил с собственной кровью, что немного напрягало. Занятия с профессором Хатке заставили запомнить, что волшебник не должен необдуманно отдавать свою кровь чужакам. Но был ли у него выбор?

Закончив с последним амулетом, Тигрис почувствовал, что может немедленно упасть и проспать целые сутки. И опять-таки, выбора у него не было. Он должен найти Темного Лорда и сообщить, что закончил. Он устало распахнул дверь и поплелся вверх по лестнице. Нал лабораторией находилась простая комната, в которой стояли шкаф и кровать, и из которой вели три двери. Одна из которых открывалась в длинный коридор, который вел в трапи… в столовую! Наконец, Тигрис стоял в пустом зале, не имея ни малейшего предчувствия, куда ему идти. И мыслей не было.

- Вижу, уже закончил, - Темный Лорд вышел из боковой двери. – Отлично, - он помахал кому-то за своей спиной, и в дверь вошел Пожиратель Смерти. Темный Лорд положил руку на плечо мужчины и улыбнулся. – Пока ты здесь, твое место займет Люциус. Думаю, он достаточно хорошо знает своего сына, но ты все же расскажи ему на что обратить внимание, чтобы не бросаться в глаза.

Тигрис потрясенно смотрел на человека рядом с Лордом. Он не узнал отца, а даже если бы и узнал, то не ожидал бы, что он будет выполнять такое задание.

- Давай рассказывай, затем отдай ему амулет и ложись спать. В комнате рядом с лабораторией есть кровать. – Темный маг скривился. – Потребность в сне – досадная человеческая слабость, почти смерть, но предполагаю, что вы не виновны в этом. Во всяком случае, я рад, что давно избавился и от того и от другого, - с этими словами он ушел, оставив Тигриса с отцом в зале.

Некоторое время они просто смотрели друг на друга, потом отец снял маску.
- Чего ты еще ждешь?

Тигрис невольно вздрогнул. Он был истощен и его обычно толстая шкура истончилась.
- Пойдем, - устало произнес он, - Амулет внизу, в лаборатории.

В лаборатории он подал отцу амулет и устало упал на один из стульев.
- Если что-то не знаешь, то можешь спросить у Драко или Блейз, они знают, где я. – Кроме того было жизненно важно, чтобы они не приняли отца за него. Да они и не стали бы, вдруг понял Тигрис и неосознанно потер запястье. Имелся признак, по которому их можно различить, даже несмотря на амулет. Абсолютной уверенности, что у отца не будет знака Общества Теней, у Тигриса не было. Амулет ведь включал в себя и магическую подпись. Но отец точно не увидит подобных знаков у других членов общества и будет неспособен открыть Тайные комнаты.

- Лорд ни словом не упомянул возможность моего торжественного признания кому-то еще, - сообщил отец, надевая медальон.

Стоять напротив самого себя было довольно странно. Беглый взгляд на запястье сообщил Тигрису, что отец предавал их обоих, на его руке извивалась такая же иллюзорная змейка, что и у него. Драко проблемой не был, но остальные члены Общества были. Тигрис не мог рисковать тем, что отец услышит или увидит нечто не предназначенное для его глаз и ушей.
- Уверяю, отец, что и я и мать будем очень несчастны, если ты не признаешься Блейз, кто ты на самом деле, - начал Тигрис. – Кроме того, Драко сразу заметит это. Он очень внимателен к таким вещам и знает меня лучше своей арфы, - Тигрис улыбнулся шутке, зная, что отец сразу поймет, о чем он. – Большую часть выходных я провожу за учебниками, так что у тебя не должно быть трудностей с имитацией меня. Моя и Драко комната обезопасена, можешь смело говорить в ней, что угодно. Пароль Hyoscyamus. Как ты собираешься попасть в Хогвартс?

- Сквозь камин Северуса. Как ты попал сюда?

Тигрис подавил зевок.
- Камин профессора Снейпа. А разве за ним не следят?

Отец окинул Тигриса взглядом, показывающим, насколько его считали глупым. Удивительно, насколько его лицо легко читаемо.
- Разумеется, что Северус прикрыл его.

- И Дамблдор позволил это? – Скептически спросил Тигрис.

- Дамблдор не знает ничего, - нахмурился отец.

Максимально сомнительно. А на риск Тигрису идти не хотелось.
- Я пришел через подземный ход из замка. Вход находится в Запрещенном Лесу. Лучше используй его. Ничего против профессора Снейпа, но я не доверяю Дамблдору. А он удивится, если я вдруг пройду через камин Снейпа, если должен быть в своей комнате. Чтобы выйти используй заклинание Atra.

Отец кивнул.
- Скорее всего, ты прав.

Тигрис неслышно вздохнул.
- Наложи на меня Legilimens, и я покажу, куда тебе аппарировать. Будь осторожен на выходе. Там два портрета, зачаруй их. Пароль на выход – Perforo.

Остальное прошло без затруднений, и Тигрис с радостью рухнул в кровать спать.

*** ***

По описанию Тигриса Люциус без проблем добрался до слизеринской гостиной. Там ввиду поздней ночи, было уже пусто. Необыкновенное ощущение спустя годы опять быть здесь, как ученик. Собственные воспоминания давно поблекли, но сейчас в древнем подземелье они ожили с прежней силой. Здесь немного изменилось. Те же лампы, тот же камин – даже те же самые картины на стенах. Он направился к мальчиковым спальням и пошел по коридору, читая таблички на дверях. Наконец, обнаружились имена его сыновей.

- Hyoscyamus, - пробормотал он. Дверь открылась, и он вошел. Занавесы обеих кроватей были задернуты, и Люциус замер, признавая, что не знает, какая кровать, кому принадлежит. На одной стороне комнаты он с неодобрением увидел открытый сундук. На полу вокруг него валялись вперемешку одежда и книги, а на маленьком столике стояла открытая баночка туши и валялись незаконченные пергаментные свитки. Сундук с другой стороны был закрыт, а стол педантично убран. Если судит по сундукам, то эта сторона принадлежала Тигрису, а беспорядок оставался привилегией Драко. Люциус нахмурился. Прежде он никогда не замечал, насколько небрежно Драко относился к вещам. С другой стороны, в Малфой-Мэноре о подобном заботились эльфы. Очевидно, домашние эльфы Хогвартса были обучены не настолько хорошо.

Люциус потянулся. У него был утомительный день, а этот приказ Темного лорда был совершенно неожиданным. Он бы с удовольствием оказался сейчас дома, в кровати с Нарциссой, но кто он такой, чтобы противоречить Темному Лорду? В частности, с тех пор, как вновь обретенный сын превратил расположение лорда в невиданный циклон. Люциус скривился. Он должен был послушаться мать. Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Она говорила не много, но обладала реальной жизненной философией. Он страстно покосился на кровать. Спать хотелось ужасно, но сначала стоило поговорить с Драко. Прежде чем сын проснется и примет его за того, кем он не был.

Люциус вздохнул и подошел к кровати, разбудить Драко. Вообще-то он был удивлен, что сын уже спал. Понятно, что было поздно, но в его возрасте он засиживался намного позднее. Особенно в субботу. Наверное, все то, что говорили о поколении семидесятых, было правильно, и сегодняшняя молодежь была совсем другая.

Он отдернул занавес и внезапно, прежде чем он понял что происходит, красивая маленькая брюнетка закричала от ужаса. Люциус открыл было рот, чтобы пошло пошутить, но вдруг понял, что понятия не имеет, что сказал бы в подобной ситуации Тигрис. А увидев рассерженное лицо младшего сына, понял, что Тигрис вообще не попал бы в подобную ситуацию.

- Тигрис, - сердито рявкнул Драко, - Что с тобой, ради Мордред? Иди к Блейз, она ждет.

Люциус невольно приподнял бровь.
- Мне надо поговорить с тобой.

Брюнетка спряталась за спину Драко и оттуда бросала на Люциуса злобные взгляды.

- Самое время нашел, - недовольно рыкнул Драко. Очевидно, он попал в самый неловкий момент. – Как видишь, мы заняты. И не пытайся подражать отцу, все равно не похоже.

Драко вырвал занавес из рук Люциуса и злобно задернул его.

Люциус недоверчиво смотрел на кровать. Драко забыл, с кем говорит? На секунду мелькнуло искушение вытащить палочку и проклясть наглого щенка, пока Люциус не вспомнил, что находится не в собственном теле.

- Не стоит, - пробормотал он сердито и энергично отдернул занавес во второй раз. – Я должен поговорить с тобой, Драко, - резко сказал он. – Немедленно.

Что-то в его интонации подсказало Драко серьезность намерений, и он с недовольным фырканьем упал на подушку.
- Хорошо. Афина, извини…

Брюнетка, открыв рот, уставилась на него.
- Ты выкидываешь меня?

Драко потер рукой лоб.
- Очевидно, что то, чего он хочет очень важно. – Он кинул на Люциуса взгляд, который говорил – Надеюсь, что невероятно важно. – Извини, я исправлю все, ладно?

Брюнетка, шипя от злости, натянула на себя мантию, валяющуюся, как и одежда Драко на полу рядом с кроватью.
- Надеюсь, что тебе придется сильно постараться, дорогой Драки. Я не одна из твоих многочисленных шлюх.

- Конечно, нет, Афина…

Девочка, яростно сопя, собрала остальные вещи. Проходя мимо люциуса, она толкнула его в сторону,
- Задница. – Она захлопнула дверь с таким грохотом, что Драко вздрогнул.

Люциус признательно смотрел ей вслед.
- Как здорово и просто. Удивительно.

Драко застонал.
- Чего тебе надо? Думаю, что это связано с твоей встречей. Надеюсь что-то важное.

Люциус вспомнил, что Тигрис говорил об арфе Драко, и протянул ему руку.

Драко ошеломленно посмотрел на нее, а затем взял. Мгновение спустя он отшатнулся назад и густо покраснел.
- Отец? – неуверенно пробормотал он.

Люциус невольно рассмеялся,
- Должен признаться, что это мой самый интересный визит.

Драко сглотнул.
- Я… ээээ… я что-то надену…

- Ах, не беспокойся, - Люциус не смог удержаться, - У тебя нет ничего, чего я не видел у тебя еще с тех пор, как ты был младенцем.

Драко стал еще краснее, цвет сбежал с его лица, затрагивая всю верхнюю часть туловища. В высшей степени забавное зрелище. Но еще больше Люциус был поражен, когда сын посмотрел на соседнюю кровать.
- На сегодня удовольствий достаточно. Блейз, вылезай, или клянусь прокляну тебя до синяков.

Занавес второй кровати отдернулся, являя смеющуюся до слез Блейз Забини.

*** ***

Боль. Каждая частица его тела исполнилась болью, и он кричал, с глухим ударом падая на твердый пол, не понимая, что происходит. Когда, наконец, боль потеряла силу, он пришел в себя, со стоном поднимая голову и глядя в ухмыляющееся лицо Беллатрис Лестрандж.

- Милорд желает тебя видеть, - с явным удовольствием сообщила она. – Поднимайся.

Тигрис с трудом встал, стискивая зубы и пересиливая глухой протест мышц. Мозг, затуманенный сном и болью, медленно приходил в себя, но было ясно, что Беллатрис только и ждет повода снова проклясть его. Шатаясь, Тигрис направился за ней. Через несколько шагов он настолько пришел в себя, что, наконец, взмахнул палочкой, приводя свою мантию в надлежащий вид и надевая маску.

Беллатрис тихо рассмеялась. Тигриса накрыла волна ненависти, и он с трудом сдержался, чтобы не проклясть эту женщину. Побудка с помощью Круциатуса совершенно не поднимала настроения. Он поклялся никогда больше не забывать о чарах защиты перед сном, независимо от того, насколько он был уставшим.

Темный Лорд ожидал их в зале. Он окинул Тигриса взглядом и неодобрительно покосился на Беллатрис.
- Белла, котенок, разве я не предупредил, что ты… не должна с ним играться?

Беллатрис, с плохо сыгранном раскаянием, склонилась в поклоне.
- Простите, милорд. Я разбудила его, как вы мне и поручили.

Темный Лорд развлечено изогнул губы.
- Да. Ты всегда выполняешь мои приказы… очень усердно. – Он махнул рукой. – Можешь идти.

Тигрис увидел странный блеск в глазах Беллы. Но это исчезло так же быстро, как и появилось.
- Да, милорд. – Она вышла в ту же дверь, в которую вчера входил лорд.

Темный Лорд осмотрел Тигриса.
- Ты спал достаточно?

Тигрис опустил голову.
- Да, милорд.

- Хорошо. Тогда тебе ничего не помешает направить все внимание на разговор о книгах, которые я послал тебе.

*** ***

В Хогвартс Тигрис возвратился поздней ночью. Запретный Лес был погружен в темноту и пугающие звуки его обитателей. Ветви деревьев шумели от ветра. А где-то вдали глухо рокотал гром. Люмос Тигриса освещал лишь крохотный пятачок земли под ногами, и тонкая тропа к лазу выглядела чуждой и зловещей. Тигрис все думал о вещах, рассказанных лордом и воспринятым им со смесью восхищения и отвращения к себе.

Вольдеморт поймал вампира без клана и продемонстрировал на нем проклятия, описанные в книге Веррье. Вампир был не очень стар. Даже Тигрис, совершенно неопытный волшебник, легко сдерживал его, пока Вольдеморт произносил заклинание, защищающее вампира от солнечного света. Они экспериментировали во дворе собственности Вольдеморта – он было окружено зданиями, а часть оказалась древним монастырским кладбищем, о чем говорили обветренные надгробные камни. Тигрис все еще помнил о панике в глазах бледного создания, когда они выталкивали его наружу, под чистое небо. Вампир знал, что не переживет день, но не прекращал бороться до последнего мига.

Раздавшееся за спиной шипение вырвало Тигриса из воспоминаний, и он испуганно обернулся, готовясь произнести проклятие. Долгое мгновение он не понимал, откуда раздался шум, потом его палочка осветила свежую поросль кустарника, откуда блеснули пылающие во тьме глаза ночного существа.

Сердце забилось быстрее. Тигрис медленно направился вперед, пока не увидел самую безобразную кошку из встреченных в его жизни. Ее клочковатый черный мех стоял дыбом. Некоторые места облысели. От одного из ее ушей остались лишь лоскутья. Она сидела на ветви невысокого дерева и угрожающе скалилась на Тигриса. Когда он шагнул ближе, она зашипела, обнажая ряд острых, как бритва зубов.

Тигрис отступил на шаг. Существо было подозрительным. Вполне возможно, что это была всего лишь кошка, но это был не тот лес, в котором водились обычные животные. А мысли Тигриса все еще были заполнены демоническими созданиями, о которых он прочитал и услышал. Скорее всего, она была одним из Korrigans, принимающих вид растений или животных и подкарауливающих неосторожных путников. Над головой раздался еще один раскат грома, и Тигрис попятился назад, ни на секунду не выпуская из виду зловещее создание. Споткнувшись о корень, он на миг отвел глаза, и за это время кошка исчезла. Он вздрогнул и поспешил дальше, достигнув поваленных деревьев, вздохнул от облегчения. Он едва успел спуститься вниз, как сверху затрещал сильный дождь. Тигрис глубоко вздохнул и принялся за долгую дорогу в Хогвартс.

@темы: тени выбора

---

[геккон]

Получила подарочек от сармы. Если вы отметитесь в комментариях, я дам вам 7 связанных с вами ассоциаций, которые вы должны будете пояснить..
Отвечаю одна, так как Геккон ушла болеть за русских (слиняла от ремонта)

Вот вам комплект, а вы вместе ответьте)))

1. Драконы
Драконы это огнедышащий геккон в период очередного экзамена. По гороскопчику она именно дракон с рыбой. Диктатор. В квартире мы не курим с момента ее осознания собственной личности. То есть, запрет полный. А еще дракон это изящество и сила.
2. Немецкий язык
Жуть, помноженная на вечно забываемые мной артикли. А еще я перевожу русские анекдоты! Немцы иногда смеются.
3. Косплей
Ежегодное наказание. Изобретение костюма из подручных средств. Очередь в гардероб и кассу, беготня с фотоаппаратом и шесть часов в поезде. А вообще - полный восторг. И гиги фоток.
4. Демоны
Ну... у каждого есть свои демоны. У меня вечный страх опоздать и разбить чужую машину. Причем боюсь одновременно. А еще в асе есть некий Демон... до сих пор не знаю, кто он и откуда.
5. Белый пушистый пес
Наш Миша белый, но не пушистый. Хотя... судя по обилию белой шерсти, у нас живет пара белых мамонтов.
6. Вампиры
Вот это в точку - и дочь и муж - энерговампиры. Кормлю обоих... и еще на пару хватило бы.
7. Качественные фики/переводы
Вот, не надо, ибо счас опять пойду обгрызать подоконник от зависти. Имен источников моей зависти называть не буду - легче перечислить тех, над которыми веселюсь или скучаю.

запись создана: 26.06.2008 в 22:30

---

гороскоп

[геккон]

ДЕВА
Фригидная идеалистка. Ждет своего принца, на голубом или каком-то там коне и до этого момента не ляжет ни с кем. Хотя я сильно сомневаюсь, что она и с принцем-то ляжет. Всех людей, кроме себя, держит за тотальную мразь и ублюдков, однако скрывает это и очень хорошо шифруется в милую обаятельную тетку. Обожает заигрывать и флиртовать с дядьками, однако всегда кидает их в самый последний момент. Может годами не трахаться не испытывать никаких неудобств. Её сексуальные алгоритмы полностью контролируются рассудком, а потому давить на чувственную сторону и вздохи под луной — дохлый номер. Единственный реальный способ переспать с ней — в первую брачную ночь. Но для того чтобы жениться, с десяток лет мило и романтично за ней ухаживать. В постели ведут себя несколько пассивно, однако ее легко раскрутить на любой дикий изврат. Обычно девы — лесбиянки.


СКОРПИОН
Она любит трахаться. Она умеет трахаться. Она хочет трахаться. Да буквально цель всей ее жизни — трахаться. Такую тетку обычно завоевывать не нужно, она просто подходит к тебе и говорит: Я Вас хочу В ее присутствии стоит у всех, даже у Папы Римского. Очень любит разговаривать на тему секса и своих предыдущих похождений — ревновать не следует. Судьба ваших дальнейших отношений целиком и полностью зависит от первой ночи — если ты ее не удовлетворишь, то я тебе не завидую. Хотя, на самом деле, если и удовлетворишь, то я тебе тоже не завидую, поскольку не каждый мучачос сможет выдержать 5-6 часов нон стоп. В постели она.. эээ.. как бы это лучше выразиться, короче, хватит и тебе и останется еще на пару Херосим.


КОЗЕРОГ
В целом очень похожа на деву, однако жутко сексуально озабочена и страдает потрясающей манией величия. Людей считает дерьмом (может вполне заслуженно). Если даже ты смесь Эйнштейна со Шварцем — у тебя все равно нет шансов ее заполучить. Хотя трахаться она хочет постоянно. Постоянно — в смысле каждую секунду. А по тому единственный выход для нее — непрерывная мастурбация, к которой она и прибегает. Причем количество ее оргазмов в день частенько переваливает за 40. Запомни ее нельзя завоевать сколько бы ты не рисовался и не ухаживал за ней. Она сама выбирает себе партнера, причем всегда ошибается. Но, тем не менее, обычно никогда ему не изменяет. В постели ведут себя агрессивно и полностью берут контроль в свои руки: будешь делать то что она захочет. Часто бисексуальны.


ЛЕВ
Диагноз: мания величия. Постоянно офигевает от чувства собственной офигенности. Так что играть надо только на этом. Все, что ты можешь сделать: это дарить ей изумрудные серьги, кругосветные круизы, трижды в день отвешивать ей земной поклон, кричать какая она великолепная, а также вытатуировать ее имя у себя на груди. Однако, не забудь, что у ее ног ползает куча поклонников. Так что ты — всего лишь аргумент в пользу ее офигенности. Тем не менее, ты не имеешь никакого права изменять — это ее привилегия, бессмертной богини и царицы мира. Так что, чтобы добиться ее, тебе потребуется нехило космокредов, куча свободного времени и хорошо подвешенный язык. Итак, в постели львицы очень даже ничего себе, но даже тут у нее проявляется их сознание собственной крутизны.


БЛИЗНЕЦЫ
Очень странная тетка. В смысле — с виду-то она обыкновенная, но на самом деле очень странная. Ты уже, наверное, заметил, как не детски сбоит ее мозг, так вот ее сбоит еще круче. Ее характер меняется постоянно. То она боготворит тебя и по щелчку твоих пальцев бежит делать минет, а то вдруг выкидывает твою зубную щетку вслед за тобой. Точно также и в сексе: ее фантазии могут затмить славу Величайшего Извращенца, и в тоже время на следующий день она скажет, что спать с людьми — все равно, что есть мясо мертвых животных. Так что тут я тебе помочь не могу: надо ориентироваться уже на местности. В постели весьма разнообразна. Бывают лесбиянками, зоофилками и вообще кем угодно.


ОВЕН
Самоуверенный вулкан — что-то вроде этого. Жутко упряма и считает свое мнение истиной в первой инстанции и навязывает его остальным людям, особенно амигосам. Если думает что ты — кретин, сразу же прямо тебе об этом скажет. Чтобы завоевать ее, надо показывать, какой ты властный, сильный и уверенный в себе. Запомни: она не переносит слабаков, нытиков и всех, кто имеет отличное от нее мнение по каким то вопросам. На самом деле ее завоевывать не приходится, она привыкла доминировать и в обязательном порядке предложит тебе явиться завтра в 18,30 в парк для участия в не детской оргии. Очень любит трахаться и в постели использует такие дикие извраты, которым позавидовал бы любой серийный убийца.


РАК
Занудная, мнительная, мечтательная девочка. Довольно простой для завоевания объект — достаточно лишь постоянно твердить ей, что она прекрасна, умна, обаятельна, единственная и неповторима, обаятельна, единственная и прочее. Говори что не можешь жить без нее, что она для тебя — глоток свежего воздуха, короче, гони без зазрения совести. Дело в том что, у нее много комплексов насчет своей персоны, и она быстро к тебе привяжется. Однако надоешь ты ей тоже очень быстро, потому как она сама не знает, чего хочет. Но если ты ее бросишь — ее будут мучить такие депрессии, что даже мне страшно становиться. Она не отвяжется от тебя еще пару лет: будет звонить доставать директом, ментально, астрально, анально и еще кучей извращенных способов. И постоянно будет ныть что ты, посмеялся над ней, и бросил невинную девочку. Короче, развлекуха — не ходи купаться. В постели проявляет чудеса акробатического искусства, поскольку там не первый раз... и даже не второй.


СТРЕЛЕЦ
Романтичная прямолинейная стерва. Не умеет врать, когда дело касается других людей: открыто скажет, что о тебе думает и как лучше тебе пройти в известном интимном направлении. Тем не менее, о себе может заливать такие фишки, что даже Великому Самому не снились. Обожает всяческую дешевую романтическую пургу, вроде чтения скомунизденных плаксивых стихов, встреч лунной ночью у фонтанов и ниспадания на колени при изъяснении в любви. На первый день подари ей букет роз и прогуляйся. На второй день подари ей букет роз, прогуляйся и поцелуй. Ну а на третий просто и сердито переспи. Частенько она проваливается в депры затяжные, тогда к ней лучше не соваться. Если замечает что ты ей изменяешь — проваливается в депры еще чаще. Однако невнимательна, так что ее очень легко можно кидать. В постели порой испытывает довольно странные комплексы, но в целом очень даже ничего.


ВОДОЛЕЙ
Типичная хиппи. Имеет гигабайты друзей мужского пола и тут же тебя кинет, если ты начнешь запрещать ей с ними общаться. Ей наплевать на деньги и твой имидж, так что можешь не особо рисоваться. Однако iq неплохо бы иметь выше уровня полного кретина. Обожает свободу и поэтому не хочет привязываться к кому-либо одному человеку очень сильно. Секс ее интересует слабо, так что с этой стороны тоже не подъехать. Иногда у нее случаются конкретные заскоки, во время которых она может вытворять совершенно дикие фишки. Во время этих сбоев ее как раз лучше и цеплять. В постели ведет себя достойно, но редко получает настоящее удовольствие от секса.


ВЕСЫ
Домашняя девочка. Не мыслит свою жизнь без второй половины и обычно очень рано выходит замуж. Так что всячески показывай, что у тебя серьезные намерения и ты не один из этих гадских ветряных самцов. Очень капризна, ей нравиться постоянно обижаться. Однако, если она любит тебя — обижаться перестает и, более того, пытается сгладить все острые углы в ваших отношениях. Как и телец, обожает всяческий стандартный романтизм и женские безделушки. Иногда вдруг начинает строить из себя ту, которой не является, причем довольно бездарно — здесь следует ей подыграть, дабы не настраивать против себя. Секс ей обычно быстро надоедает, и она занимается им лишь чтобы не прослыть фригидной, поскольку очень зависима от чужого мнения. В постели частенько однообразна.


ТЕЛЕЦ
Исключительно земная тетка. Обожает развлекаться, причем желательно в компании амигосов. Здесь не прокатят всяческие уверения в вечной любви и чувственные трюки, как с раком. Проще надо быть, дорогие друзья. Просто сделайте так, что бы ей с вами было интересно, подари парочку каких-нибудь женских безделушек, немножко стандартного романтизма — и она твоя. Главное — не надо ее усилено домогаться, она очень упрямая. Так что здесь следует воспользоваться проверенной временем стратегией: лучше час потерпеть, чем три уговаривать. Выглядит обычно очень женственно и стильно, иногда довольно умненькая, однако слишком приземленная и зацикленная на развлекухе и наличии у тебя космокредов. В постели стандартная, извраты с ней лучше не затевать. Однако среди тельцов частенько встречаются лесбиянки.


РЫБЫ
Просто находка. Если сильно захочешь — переспишь. Она совершенно не может контролировать свои чувства и эмоции рассудком, чем тебе и следует грязно воспользоваться. Здесь прокатит любая чувственная фраза: тайные записки, неожиданные цветы в квартире, нежные прикосновения, параноидальный шепот на ушко етс. Однако запомни: ее интуиция превосходит твою настолько же, насколько Эйфелева Башня по высоте превосходит твою эрегированную радость. Поэтому даже не пытайся ей врать, в ту фигню, что ты ей говоришь, ты должен верить сам. Себе же она врет постоянно и в невообразимых дозах. Так что ее представления о тебе будет сильно искажены ее же эмоциями и скорее всего в лучшую сторону. Я живу в чужом сознании. Это и есть и причина, и следствие, и сильный экран с соображением конца света и надписью ОК, на языке, на котором я по всей видимости пишу. Перезагрузка. Обычно рыбок торкают всякие оккультные и религиозные фишки, так что их без проблем можно раскрутить на тантрический или еще какой мистический секс. В постели ведут себя очень приятно, иногда несколько скованно. Практически все рыбы БИ.

@темы: зодиак

---

настроение

[геккон]

особо жопное. вот такое.

---

вопль о помощи

[геккон]

утеряны ссылки тчк прошу подбросить все что есть по ГПфандому зпт На слэшкон обязательно!!!

---

Потерянный герой 11

[геккон]

11 Хаос чувств.

Время шло. Не успели оглянуться, как пришло первое сентября.

Растерянный Гарри стоял в вестибюле. Северус велел ему ожидать здесь остальных учеников. Они со Снейпом около получаса назад прибыли в Хогвартс по каминной сети. Это был неприятный опыт, и теперь Гарри знал, что этот вид путешествий будет для него одним из самых нелюбимых. В кабинете директора их встретила Макгоногалл, Гарри показалось, что она вот-вот расплачется.

И вот нервничающий и испуганный Гарри прижимался к стене, ожидая неизвестно чего. Дверь вестибюля распахнулась и вошли первые школьники. Его, стоящего немного в отдалении, еще не заметили. И Гарри вообще сомневался, что его узнают. Шрам был спрятан под челкой, а очков уже год как не было. Это, вдобавок к тому, что он немного подрос, сильно изменило его внешность.

Гарри высматривал в толпе Рона и Гермиону. Он не знал, захотят ли они по-прежнему быть его друзьями, и хотел ли он этого сам. Чувствовал он себя неуверенно, и прибывавшая толпа вселяла в него все больший страх.

Иногда он узнавал своих бывших школьных приятелей. Мелькнули даже близнецы Уизли, появившиеся вместе с Ли Джорданом. Выглядели они невеселыми, даже несколько мрачными. От их вида у Гарри появилось предчувствие, что что-то неладно. Он осторожно отодвинулся от стены и направился следом за остальными. Пальцы начали дрожать, и он спрятал их в складках мантии.

Атмосфера встречи была совсем иной, чем он помнил. Чувства, что Хогварст его дом, больше не было.

- Гарри? – Тихий шепот рядом, заставил его вздрогнуть и обернуться. Рядом стоял Невилл Лонгботтом.

- Мерлин, это, действительно, ты, - с видимым облегчением сказал пухлый мальчик.

- Невилл? – Осторожно спросил Гарри.

- Да, это я, - подтвердил Невилл.

Теперь они вдвоем приближались к Большому Залу. Гарри взглянул в открытые двери зала. Ученики уже рассаживались за свои столы.

- Ты видел Гермиону и Рона? – Тихо поинтересовался Гарри. Он снова и снова оглядывался вокруг, в надежде, что просто не заметил их, и они вот-вот выйдут из-за угла.

- Гарри… но они убиты… ты не знал? – Изумленно спросил Невилл.

Гарри испуганно отшатнулся. С его лица сошла вся краска.
- Убиты? – Ошеломленно прошептал он. Он не мог, нет, не хотел верить в это. Он в отчаянии смотрел на Невилла, а затем опять в зал. Взгляд зацепился за Северуса. Тот сидел за столом преподавателей и неотрывно смотрел на него.

Северус по осанке и поведению Гарри понял, что что-то не в порядке.

- Но они не говорили об этом, - дрожа, прошептал Гарри. Он начал медленно отходить от Невилла.

Лонгботтом последовал за ним.
- Кто не говорил? – С беспокойством в голосе сказал он. Он отчаянно оглянулся на стол преподавателей. Поведения Гарри он не понимал и волновался. Что случилось с прежде таким отважным Гарри Поттером?

- Они… не говорили… - повторил Гарри. Внезапно он развернулся и побежал. Он хотел наружу. Он больше не мог находиться в замке. Он пробежал вниз по лестнице, мимо профессора Макгоногалл, приветствующей первоклассников, сквозь толпу мальчишек и девчонок, прочь отсюда. Он не смотрел ни направо ни наналево, он бежал вперед… в сторону Запретного Леса.

Невилл, совершенно ошеломленный, только смотрел ему вслед.

- Мистер Лонгботтом, - резкий голос Снейпа заставил его дернуться. – Что произошло?

- Гарри… Гарри убежал. Он спросил, где Рон и Гермиона, а я сказал, что они убиты, - Невилл, в ожидании наказания, склонил голову.

Но выговора не последовало. Снейп уже бежал следом за Гарри. Они, он, Ремус и Сириус, совершили серьезную ошибку. Ошибку грозящую последствиями – они так и не рассказали Гарри о смерти его друзей. Северус пробежал вниз по лестнице, где Макгоногалл собирала вокруг себя перепуганных первоклассников.
- Что случилось? – Крикнула она.

Вместо ответа, Снейп, не останавливаясь, задал свой вопрос.
- Где мальчик? Куда он побежал?

Удивленная Минерва указала рукой. Северус поспешно кинулся в нужную сторону, на ходу доставая палочку и освещая дорогу ярким Люмосом.

Между тем Гарри уже достиг опушки леса. Там он опустился на пень и прижал колени к лицу. Тело дрожало, а глаза жгло. Гарри крепко зажмурил их, он не хотел плакать. Но удержаться не удалось. Слезы уже медленно сползали по щекам, и их становилось все больше. Слезы скорби и ярости. Он всхлипнул.
- Почему они не сказали? Почему?

Истеричные всхлипывания становились все громче. Внезапно он почувствовал, как его осторожно обняли. Он напрягся, но тут же узнал голос и заплакал еще громче.

- Тшш… Гарри… не надо… - тихий голос Северуса постепенно успокаивал. Но не совсем.

Гарри намертво вцепился в мантию Северуса.
- Я хочу домой! – всхлипнул он. – Я хочу уйти отсюда!

В голосе Гарри слишком хорошо слышалось отчаяние. Северус еще раз попробовал успокоить мальчика, но не сумел. Он посмотрел на замок, а затем вновь на Гарри. Тот снова и снова умолял отвести его домой. В этот момент Северус понял две вещи. Он не сможет оставить Гарри здесь. Не после того, что он испытал. Во-вторых, они должны были рассказать Гарри о смерти Гермионы Грейнджер и Рона Уизли. Как трое взрослых могли подумать, что мальчик не вспомнит о них?

В следующее мгновение Северус подняд Гарри на руки. Решение было принято. Мальчик здесь не останется.

*** ***

Снейп тихо прикрыл дверь и направился к лестнице. Уже здесь были слышны возбужденные голоса. Появился даже Дамблдор. Впрочем, Северус сильно бы удивился, если бы это было не так.
В кухню Снейп вошел как раз, когда Сириус решительно сказал,
- Альбус, мне жаль, но в твою школу Гарри не вернется. – И решительным жестом скрестил руки на груди. Заметив вошедшего Снейпа, он вопросительно приподнял бровь.

- Спит, - ответил на этот немой вопрос зельевар и занял свое место.

- Всего лишь немного больше впечатлений, чем обычно, - добродушно запротестовал Дамблдор. – Причин забирать Гарри из Хогвартса, нет.

- Сомневаюсь. Тем более, что в Европе да и во всем мире хватает и других волшебных школ. Уверен, что в другом месте ему будет намного легче, чем здесь, - резко ответил Сириус.

- Могу лишь выразить согласие с мнением Сириуса. Сегодняшний вечер наглядно показал, что Гарри еще не настолько стабилен, как мы думали. Шок мог вернуть его в прежнее состояние. Другое место по-крайней мере, не будет служить ему вечным напоминанием. Там он сможет начать новую жизнь.

- Альбус, мальчик не вернется в Хогвартс, - подытожил Сириус. Он радовался, что школьный враг согласился с ним. О Ремусе можно было не беспокоиться. Он с самого начала был против Хогвартса.

- А кто же тогда противостоит Вольдеморту, когда придет время? – С патетикой в голосе воскликнул Дамблдор. – Гарри уже встал против него и победил. Второй раз будет смертельным для Вольдеморта.

- Черт тебя побери, Альбус! Я просто не верю своим ушам. Ты видишь в Гарри лишь орудие. Больше ничего? Он не будет выигрывать эту войну для тебя. Он ребенок! Оставь ему хоть последние пару лет детства. Остальное ты уже успешно погубил, - Северус едва сдержался от крика.

Директор Хогвартса встал.
- Если не мальчик, то кто? Я? Я давно уже не молод, Северус! – С гневом начал он. Ситуация вышла из-под контроля, и он не смог подавить эмоции.

- Тогда ищи кого-нибудь другого, - рявкнул Северус. – Мальчик еще долгое время, возможно, что и годы будет не в состоянии сделать нечто настолько грандиозное. События у Дурслей и «воспитание» у Темного Лорда нанесли его психике больший вред, чем кажется. Гарри Поттера, которого мы знали, больше нет. Он мертв, Альбус.

- Ты просто слишком зациклился на Гарри, Альбус. И это неверно. Разреши ему, наконец, пожить в мире и покое, - тихим голосом заговорил Ремус. Он довольно долго был безмолвен.

Сириус кивнул словам друга.

- Кажется, мне не остается ничего другого, - Подавленно ответил Дамблдор. Он понял, что ничего не добьется, и должен признать, что потерял Гарри Поттера. Его ошибка. Он не должен был оставлять Гарри у Дурслей. Но понимание пришло слишком поздно.

- Тогда вели прислать нам вещи Гарри, - довольным тоном приказал Сириус.

- Мои вещи тоже. Если никто не против, то я остался бы с вами, - Снейп вопросительно взглянул на Сириуса.

- Без разговоров, Северус. Сейчас ты, как никто другой, нужен Гарри, - Сириус серьезно кивнул.

Альбус устало потер виски.
- Если вопросов больше нет, то я ухожу. Вещи пришлю. – Он только что потерпел поражение и понимание этого ничуть не облегчало его жизнь. Удивительно, что эти трое ухитрились сдружиться. От былой вражды не осталось и тени. Наоборот, атмосфера дома излучала тепло и доверие. У двери Дамблдор еще раз обернулся.
- Надеюсь, что когда-нибудь мы встретимся еще раз. Следите за Гарри. Я рад, что в вас он нашел семью. Особенно это важно сейчас.

Дождавшись, пока директор покинет дом, Ремус, Сириус и Северус переглянулись.
- И куда мы направимся? – Уточнил Ремус.

- Юг Франции. Месяц назад я купил там дом. Сначала я думал, что это будет коттеджем для летнего отдыха, но сейчас это будет нашим постоянным жильем. – Сириус улыбнулся.

- Отлично. И волшебная школа там ничуть не хуже Хогвартса. Там Гарри сможет найти новых друзей, - согласился Северус.

- Точно. Я знаю Шармбатон. Прекрасная школа. Занятия проходят с понедельника по пятницу, а на выходные дети могут отправляться по домам. А еще там нет разделения на факультеты, что даже к лучшему. Предметы те же, что и в Хогвартсе плюс врачевание и дуэлирунг. Кроме квиддичного поля имеется большой спортивный зал и плавательный бассейн, - перечислял Сириус.

- О, ты знал! – Смеясь воскликнул Ремус.

- Только из интереса. Кстати, Северус, они как раз ищут компетентного преподавателя Зелий. И мне найдется место, - таинственно сообщил Сириус.
- И какое же? – поддержал игру Снейп.

- Практика Дуэлирунга.

- Хм… а захочет ли Гарри? В смысле, полностью поменять жизнь? – Северус побарабанил пальцами по столу.

- Спросим, но думаю, что ему все равно, лишь прочь отсюда, - ответил Ремус.

- Итак, если Гарри согласится, то я завтра же отправлюсь во Францию и подготовлю дом к вторжению.

Северус и Ремус кивнули. Затем Снейп, кинув взгляд на часы, поспешно распрощался Ремус подошел к Сириусу и прижался лицом к его плечу.
- Ты предполагал, что все будет именно так. Иначе зачем бы ты собирал все сведения, готовил дом и… - Ремус махнул рукой. – Он не упрекал, просто констатировал факт. Сириус мягко погладил спину Ремуса.

- Не знаю. Просто чувство. Наверное, отцовский инстинкт. Ведь с сегодняшнего дня он должен уже появиться. – Тихо ответил Сириус.

Оборотень кивнул и внезапно изменил тему.
- Мы должны рассказать о нас. Когда-нибудь наша игра в прятки окончится.

- Не сейчас. Позже. Когда Гарри опять станет лучше.

- Хорошо, - шепнул Ремус и тронул губами рот Сириуса.

*** ***

Темнота, угрожающая поглотить его. Гарри кричал, пытаясь вывернуться из ее душных объятий. Но не получалось, он все глубже погружался в нее. Внезапно он упал на что-то твердое и увидел лицо своего мучителя. Вольдеморт смеялся, глядя ему в глаза. Злобно и холодно. Он направил волшебную палочку на гари и произнес единственное слово.
- Круцио!

Мальчик попытался отстраниться, но не смог. Он кричал и дико барахтался, желая уйти с пути проклятия.

- Гарри… Гарри! Проснись! Давай, малыш… - Голос из невообразимой дали звал именно его. Но Гарри был захвачен кошмаром, он боролся за каждый глоток воздуха и бился, как птица в сети.

- Гарри! Да проснись же! – Северус сильно тряс Гарри, он уже забыл о ночных ужасах прошлых месяцев. Тем более, что такого ужаса, как сейчас еще не было. Зельевар, поняв, что нормальными методами он не разбудит Гарри, решился и отпустил мальчику сочную пощечину. Несмотря на общую нелюбовь учеников, Мастер Зелий никогда не опускался до того, чтобы бить ребенка. К счастью, одного удара хватило. Гарри испуганно открыл глаза. Бледный, хрипящий от пережитого ужаса, он все еще не мог отличить сон от яви.

- Спокойно, Гарри. Ты в безопасности. Дыши, вдох и выдох… - мягко и умиротворяющее забормотал Северус. При этом он нежно гладил голову ребенка.

Мальчик услышал его. Дыхание постепенно нормализовывалось. Он свернулся в клубочек, как кошка, прижимаясь к надежному бедру учителя.

- Ремус, принеси стакан воды. Сириус, у меня в комнате, в шкафу колба с сонным зельем. – Оба молча кинулись выполнять поручение.

- Держи, - первым вернулся Ремус. Северус уложил голову Гарри себе на колени. Он быстро исследовал гари на предмет повреждений – во время кошмара, Гарри упал с кровати. К счастью, мягкий ковер не дал ему пораниться. Северус благодарно кивнул и поднес стакан к губам Гарри. – Пей, Гарри, это вода.

Бывший гриффиндорец не открывал глаз. Напившись двумя жадными глотками, он отстранил стакан.

Северус осторожно поднял хилое тело и вернул Гарри в кровать. Сириус уже держал нужную колбу. Снейп осторожно открыл ее и так же, как стакан поднес к губам Гарри. Тот машинально открыл рот. Он знал, что это какое-то успокоительное зелье, и доверял Северусу. Через несколько минут он уже спал.

- Я останусь с ним, - шепнул Сириус. – Идите спокойно спать.

- Хорошо, если что-то понадобится, буди, - так же тихо ответил Ремус. Северус кивнул и прикрыл за собой дверь. Сириус подоткнул одеяло Гарри и хотел было присесть на край кровати, когда услышал тихое повизгивание. Щенок стоял у кровати и смотрел на Гарри.
- Он скоро опять станет нормальным, Акидо. День был не очень, - сказал Сириус, скорее успокаивая себя. Гарри не мог взять собаку в Хогвартс, правила запрещали это. Но в другой школе собаки входили в перечень разрешенных животных.

Акидо попытался запрыгнуть на кровать, но был слишком мал для этого. Сириус тихо рассмеялся над усилиями толстого щенка и поднял его с пола. Малыш немедленно с благодарностью облизал лицо анимага. Сириус скривился, так вот как чувствуют себя люди, которым он в облике собаки выражал свою признательность именно таким образом. Щенок неуклюже потоптался и устроился в ногах мальчика.

Утром все будет по другому.

*** ***

Гарри моргнул и открыл глаза. Он не хотел вспоминать о прошлой ночи. У него был кошмар, и Северус помог. После чего он заснул, не без помощи зелья, вероятно. Сейчас он чувствовал себя отдохнувшим и выспавшимся. На ноги что-то давило. Мальчик приподнялся и посмотрел туда. Акидо мирно сопел, развалившись в ногах кровати. Рядом кто-то был еще. Гарри медленно повернул голову в сторону чужого дыхания и с облегчением увидел родное лицо Сириуса.

Он дома. Он с семьей.

Сириус дремал, положив голову на кровать. Во сне лицо крестного выглядело полностью расслабленным и мирным. Гарри думал, что должен злиться и на него и на остальных, Но не мог заставить себя. Даже если они и забыли рассказать ему о смерти друзей, то обижаться все равно не стоило. Ведь они только заботились о его благополучии – душевном и физическом.

Мальчик не заметил, что Сириус уже проснулся и следил за ним. Он ожидал реакции крестника. Он ожидал злости за их молчание. Но сделали они это не намеренно. Честно говоря, Сириус, действительно, забыл об этой трагедии – он усиленно занимался домом во Франции и усыновлении Гарри.
- Доброе утро, - наконец осмелился заговорить Сириус.

Гарри потрясенно моргнул. Он только сейчас заметил, что крестный уже не спит.
- Доброе утро, Сириус… - с некоторой осторожностью ответил он на приветствие.

- Тебе лучше? – С беспокойством в голосе поинтересовался старший.

- Да, вполне, - ответил Гарри и повернулся на бок так, чтобы смотреть прямо в глаза Сириусу.

- Рад слышать, - Сириус взъерошил волосы подростка. – Мне, по-настоящему, жаль твоих друзей, Гарри. Мы забыли рассказать тебе. Тогда мы беспокоились только о тебе и… - Сириус покаянно вздохнул.

- Я примерно так и подумал, - шепнул мальчик. – Но узнавать о чьей-то смерти вот так, от кого-то другого, очень больно. Я надеялся, что в Хогвартсе… у меня будет хоть кто-то, с кем мне будет легче… - глаза мальчика предательски заблестели.

Сириус мягко привлек мальчика в объятия.
- Нам очень жаль, Гарри. Я все же надеюсь, что ты не перестанешь доверять нам. Мы обещаем, что больше чего-то подобного не повторится.

- Хорошо… Я простил вас. Но я… я больше не хочу возвращаться в Хогвартс. – Гарри испуганно зажмурился, не зная, как отреагирует на его отказ Сириус.

- Не проблема, мой мальчик. Ты и не должен возвращаться туда, - Сириус шептал прямо в ухо Гарри.

- Правда? – С надеждой переспросил Гарри. Он расслабился.

- Да. Мы нашли другое решение. Ремус и Северус согласились с ним. Теперь все зависит только от твоего решения.

- Расскажи, - с любопытством спросил Гарри.

- Несколько недель назад я купил в южной Франции дом, где хватит месте нам всем. Там ты сможешь начать новую жизнь. И мы тоже. Мы покинем страну и все вместе начнем новое существование. Ты сможешь пойти во французскую школу, а мы найти работу. Школа почти так же хороша, как и Хогвартс. Но имеются и приятные отличия. Ученики могут возвращаться домой на выходные, а ты сможешь взять с собой и Акидо. Подумай над этим. В любом случае, мы не станем тебя принуждать.

- Новая страна? Новая жизнь? – Заинтересованно пробормотал Гарри.

- Точно, - ответил Сириус.

Идея Гарри очень понравилась. Мысль начать новую жизнь была невероятно привлекательной. Он был бы далеко от войны и ее ужасов, и рядом с людьми, которых любил, и без которых не хотел жить.
- Здесь не надо сильно размышлять, - тихо начал Гарри. – Я хочу быть дальше отсюда. Я больше не хочу оставаться в стране, в которой меня больше ничего не держит.

Сириус крепче обнял Гарри.
- Вот посмотришь, там тебе сразу станет лучше. Обещаю.

Мальчик улыбнулся и крепко прижался к крестному. Изнутри зарождалось ощущение счастья. Внезапно он кое о чем вспомнил.
- Ты? – Неуверенно начал он.

- Да? – Сириус вопросительно посмотрел на Гарри.

- Если мы начнем другую жизнь, то… можно… я возьму другое имя? Я больше не хочу быть Гарри Поттером. Я хочу оставить его здесь, понимаешь? – Гарри спрятал лицо на груди Сириуса.

Бывший мародер слишком хорошо понимал мальчика.
- Можно. Не имею ничего против. Тем более, что со вчера ты официально мой сын.

- То есть, теперь ты мой папа? – Гарри удивленно привстал, заглядывая в глаза Сириуса. Его сердце забилось от радости.

- Точно. А ты – мой сын, - гордо подтвердил Сириус. – У тебя уже есть на примете имя? – Сириус хотел, чтобы мальчик сам выбрал новое имя. Ведь это ему жить и расти с этим именем.

Последовало несколько минут тишины.
- Лука… Мне нравится имя Лука, - Гарри смущенно опустил взгляд.

- Лука… Звучит неплохо, - авторитетно ответил Сириус.

Гарри счастливо рассмеялся.

- Добро пожаловать в семью, Лука Блэк, - Сириус по-отечески поцеловал Гарри в лоб. Они еще долго валялись на кровати, разговаривая обо все и о ни чем сразу, так, как должны отец с сыном. Акидо нетерпеливо сновал между ними, заставляя чесать и гладить себя.

@темы: потерянный герой

---

тени выбора 8

[геккон]

8. Eritis sicut deus.

Стоящая высоко над верхушками деревьев луна бледным светом освещала ущелье. Отец Тигриса и Драко, получивший после «внушающего опасения инцидента в Хогвартсе» превосходный повод увидеть сыновей, забрал их на выходные в имение. Некоторые родители увидели в этом шанс вообще забрать детей из школы. Хогвартские скамьи немного опустели, в следующем учебном году, вероятно, пустых мест станет еще больше. Подрастающее в незнании новое поколение волшебников внезапно с сожалением поняло, что им тоже предстоит война. Магглорожденные заторопились вернуться в привычный им неволшебный мир, в обманчивой надежде, что там они спасутся от террора. Темный Лорд был более чем доволен.

Тигрис исподтишка рассматривал силуэт его господина. С раннего утра он стоял на коленях, пока остальные Пожиратели доставляли Лорду их донесения. Мантия Пожирателя плохо сдерживала холод сырого ноябрьского дня. Тигрис мерз, а пустой желудок негодующе рычал. Тигрис невесело усмехнулся под маской. Каким он стал избалованным. Привык к комфорту роскошной, соответствующей богатству его семьи, жизни. Живя у магглов, он не расстраивался из-за небольшого холода и отсутствию щедрого обеда.

Между тем место собрания пустело. Темный Лорд беседовал с несколькими Пожирателями. Они стояли, вместо того, чтобы быть на коленях – вероятно, Внутренний Круг. Они находились слишком далеко, чтобы Тигрис мог хоть что-то услышать. Наконец, они аппарировали. Остался лишь Червехвост.

Знак Тигриса вспыхнул, заставив носителя испуганно замереть – не был ли Темный Лорд, вопреки всему происшедшему, быть яростным на него? Невероятно, но ведь лорд не обращался с ним так, как с кем-то, стоящим в милости. Тигрис попытался встать, но колющая боль в коленях, отговорила его от намерения. Он стоял на коленях настолько долго, что ноги отказались служить. Еще одна слабость, которая заставляла его негодовать. Не вставая, он аппарировал к ногам лорда и поцеловал край его мантии.

Темный маг весело смотрел на него.
- Кажется, тебе нехорошо, Тигрис. Вероятно, мне стоило бы призвать тебя раньше? Я как-то запамятовал, что новичок вроде тебя еще не приучен к столь долгим встречам.

- Не ожидал, что вы примете мою неопытность во внимание, милорд, - спокойно ответил Тигрис. Иногда лорд был абсолютно непредсказуемым, что особенно пугало Тигриса. Сейчас он цеплялся за уверенность, что ни разу не нарушил границы своего задания. Вероятно, садист всего лишь играл с ним.

- Очень показательно, - насмешливо фыркнул Темный лорд и протянул руку. – У тебя есть нечто, принадлежащее лично мне.

Тигрис поспешно схватился за карман и подал Темному Лорду амулет. Лорд бегло повертел его в пальцах, прежде чем движением руки обратить в дым.

- Замечательное усердие для ученика. Просто и одновременно блестяще. Мне это почти напомнило самого себя в твоем возрасте. Как бы мне хотелось увидеть лицо старика… Надеюсь, ты насладился этим в моем обличье?

Тигрис тщательно подбирал слова. Сложно понять, что лорд хочет услышать. Наверное, в этом случае, лучшим выходом будет чистая правда?
- Ни с чем несравнимый опыт, милорд. Для меня было честью получить эту привилегию.

- Хочу верить, - тихо рассмеялся Темный Лорд. – Кажется, тебе удалось ввести в заблуждение почти всех, несмотря на донесение Северуса о том, что старик что-то подозревает.

Дамблдор что-то подозревал? Тигрис не смог скрыть разочарования. Он же был уверен, что представление было идеальным. Даже Драко ничего не заметил!

Темный Лорд опять рассмеялся душным шипящим звуком и ласково потрепал Тигриса по голове.
- Не будь столь несчастным, мальчик. Старик опытен и на несколько десятков лет старше тебя. Наоборот, поводом для моего опасения было бы то, если бы ты сумел вот так просто обмануть его.

Ага. Вероятно, тогда, действительно, лучше, что Дамблдор не настолько впал в маразм, как он думал.

- Но тебя он не подозревает. – Темный Лорд приподнял его подбородок. – И я спрашиваю, почему? Есть нечто, о чем ты умолчал?

Тигрис шокировано распахнул глаза.
- Я… - он сглотнул. – Не знаю! Может быть потому, что он считает меня полукровкой? Или верит, что только потому, что я вырос с магглами, я симпатизирую им? Он пытался расспрашивать меня об отце, но я не стал разговаривать с ним. Но я сказал, что не поддерживаю представлений моей семьи и стараюсь остаться нейтральным. Но я не думал, что он поверил мне.

- Гм… - неуверенно буркнул Темный Лорд. – Ну, посмотрим. Если это так, то он еще больший болван, чем я думал. Хотя в будущем это может стать полезным.

Темный Лорд отошел на несколько шагов от Тигриса и задумчиво посмотрел на дно ущелья. Там тенью между камнями сновал Червехвост. Лунный диск облил серебром фигуру Лорда, а игра теней не позволяла ничего рассмотреть на змееподобном лице.
- Ты вырос у магглов. Ты им симпатизируешь?

- Симпатизирую? – Выплюнул Тигрис, даже не думая. Желудок спазматически сжало, и на языке возникла горечь желчи. – Как я могу чувствовать что-то кроме отвращения к этим созданиям? Лишь мысль, что долгие годы я считал некоторых из них своей плотью и кровью, вызывает тошноту. Я бы с радостью убил их, если бы они не были бы уже мертвы.

- Почему?

- Почему? – Потрясенно переспросил он. – Потому что они были отталкивающими, противными созданиями, называющими меня уродом лишь за то, что я нес в себе волшебную кровь. Они боялись магии и пытались выколотить ее из меня. Они были наихудшим видом магглов, который только можно представить, и возможность, что я могу иметь с ними хоть что-то общее, почти причиняет боль.

- Ах, как я понимаю это чувство. Ты знаешь это. Ведь ты знаешь мое прошлое.
Тигриса внезапно обдало холодом, и этот холод не имел ничего общего с тем, что в ноябре с наступлением темноты температура на несколько градусов падала.
- Я знаю, что вы принадлежите к одной из старейших и благороднейшей кровной линии волшебного мира, - осторожно ответил он.

Темный Лорд едко рассмеялся.
- Да благородная и древняя кровь Слизерина. И не перевернулся ли мой предок в гробу, узнав, что моя мать замарала его кровь?

У Тигриса не было и простейшей идеи, что отвечать, поэтому он промолчал.

Темный Лорд подошел к нему и снял его маску.
- Кажется, тебе не мешает, что моя кровь не настолько чиста, как твоя.

Тигрис внутренне вздохнул. Вероятно, брат оказался прав. Самый могущественный волшебник не любил напоминания о собственном происхождении, получая преимущество от чужого незнания. Он знал это, но почему-то решил, что на это не обратят внимания. Почему? Потому что он не считал это действительно важным. Вероятно, он перепутал друг с другом свое и темного Лорда представления. Странно, но страха не было. Если Темный Лорд сейчас убьет его, то быстро. А смерти он не боялся.

- Нет, не мешает, - спокойно ответил Тигрис. – Мне отвратительны магглы, и я сочувствую волшебникам, вынужденным расти среди них. Мне жаль, если недостаток их происхождения не позволяет им достичь их настоящего потенциала. Но я презираю их, если они не отказываются от внушенных им с детства предубеждения и ограниченности. Но волшебник, которому, без преимуществ своего происхождения, а также без поддержки своей семьи, удается остаться самим собой, заслуживает самого искреннего восхищения. Я знаю, что у старых семей немного иное представление. Они полагают, что наличие маггловской крови уже делает волшебника неполноценным. Я не придерживаюсь этого мнения. Я убежден, что независимо от происхождения, только сила волшебника решает, какого уважения он заслуживает.

Темный Лорд пристально смотрел на него. Тигрис чувствовал, что даже если бы захотел, то не смог бы отвернуться от этого змеиного взгляда. Казалось, что рубиновые глаза очаровали его. Это было поразительно. Тигрис не ожидал, что маг, семьдесят лет насаждающий собственную неопровержимую идеологию, будет слушать его, ставящего под сомнение само ядро этой концепции.

Внезапно Темный Лорд больно сжал его подбородок.
- Я не идиот, - прошипел он прямо в лицо Тигрису. – Вряд ли я был бы сегодня здесь, если бы время от времени прислушивался к тем, которых считаю намного отстающими от меня.

Тигрис с тошнотворной ясностью понял, что Темный Лорд находится от него достаточно близко, чтобы прочесть любую из поверхностных мыслей, и что он, скорее всего, слышал все, что думал о нем Тигрис. Он инстинктивно закрыл глаза, хоть и понимал, что это глупо.
- Извините, милорд.

- Ты – заносчивый, самонадеянный ребенок. Даже твой отец в твоем возрасте знал о своих слабостях больше. Радуйся, что у меня сохранилось чувство юмора.

Тигрис пристыжено смотрел в землю.

- Смотри на меня! – Рассерженно выкрикнул Темный Лорд. – Веришь, что эта смешная попытка удержит меня вдали от твоих мыслей? Если бы я хотел, то выкопал бы в твоей красивой головке все твои самые постыдные тайны, но чаще всего мне неинтересен вздор, хранящийся под твоим черепом.

Тигрис поднял голову. Он должен был признать, что его рассердило пренебрежение в голосе темного волшебника. Ведь он же уже доказал, что в голове у него было больше, чем просто вздор. Вероятно, Темный Лорд не мог наградить его успех потому, что не мог войти в согласие со своим прошлым, но по-крайней мере, он мог признать его. Если бы остальные Пожиратели Смерти имели в головах чуть больше того, что лорд обозвал вздором, то вероятно, он был бы намного ближе к победе.

Темный Лорд рассмеялся.
- Что-то новенькое. Ты ожидаешь награды? Думаю, за то, что твоя подружка избавила нас от этой надоедливой пророчицы. О, и за то, что ты умудрился посеять недоверие к Дамблдору. Не забыть и о уроне нанесенному мифу о неприступности Хогвартса. Из-за меня. Думаю, что я мог бы наградить тебя за это. Итак, чего ты хочешь?

Тигрис неуверенно смотрел на мага. Был ли этот вопрос задан серьезно? Разумеется, Тигрис знал, чего хотел, но не ожидал, что будет спрошен таким образом.

- Ну? – Темный Лорд нетерпеливо махнул рукой. – Конечно, ты за все проявленное тобой усердие чего-то хочешь. Должен ли я сам узнать это, или ты скажешь мне?

- Вы знаете, чего я хочу, - неохотно ответил Тигрис. – Я хочу, чтобы вы обучали меня, сами знаете.

Темный Лорд ухмыльнулся.
- Ах, да, припоминаю. Ты хочешь, чтобы я научил тебя чему-нибудь. Действительно, есть кое-то очень ценное, чему я научу тебя с радостью. Хочешь знать, чему?

Тигрис заерзал.
- Я охотно обучусь всему, чему вы готовы научить меня, - сдержанно ответил он, наконец.

Ухмылка темного волшебника приобрела зловещий оттенок.
- Хорошо. Это кое-что, чего тебе, действительно, не хватает, мой самонадеянный мальчик. Покорность.

У Тигриса оставалась лишь доля секунды на то, чтобы собраться, пока улыбка Темного Лорда становилась садисткой.

- Crucio.

Он забыл, как это ощущалось. Проклятие отца не стоило и сравнивать. Это было, как укол иголкой по сравнению с огненным бичом. Все Я Тигриса исполнилось болью. Было жарко и холодно, колюче и глухо, каждый вид боли, испытанный им в жизни стократно усилился и поселился в каждом волокне его тела. Единственное, что осталось в мыслях, было желание, чтобы все кончилось. Все равно, умрет ли он или выдаст свои самые сокровенные тайны, лишь бы все кончилось.

Когда боль, наконец, начала терять силу, он понял, почему это проклятие делало людей безумными. Он лежал на спине и пытался подняться на колени. Тело протестовало.

- По-прежнему хочешь быть моим учеником? – Веселый голос Темного Лорда звенел где-то над ним.

- Да, милорд, - выдавил Тигрис. Он охрип, даже не заметив, что сорвал голос криком.

- Надо же, ко всему прочему ты еще и упрям. Это хорошо, в будущем тебе понадобится это качество. Я беру тебя в ученики.

Тигрис растерянно поднял голову. Это все? После всего, он просто принял его? Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
- Спасибо, милорд, - тем не менее, поблагодарил он.

Темный Лорд злобно ухмыльнулся.
- Как ты и хотел, мой надменный младший ученик. Не забывай, что ты сам захотел этого. Я воспользуюсь, будь уверен, - лорд рассмеялся и дизаппарировал.

Только тогда Тигрис понял, что продолжает стоять на коленях на ледяной скале, не в состоянии от боли двинуться. Но это не играло никакой роли. Он так устал, что готов был свернуться в комочек и заснуть там, где был.

Но надоедливый голосок где-то внутри требовал от него немедленной аппарации. Он не хотел, он слишком устал, но голос был назойлив. Наконец. Он уступил, как-то схватил свою палочку и отправился домой. Он попал в место, где все еще было холодно, но хотя бы исчез ветер. Голос все еще существовал. Он приказывал ему встать и идти, но в этот раз он не слушал его. В этот раз он сделал то, что хотел – свернулся в комочек и заснул.

*** ***

Проснулся Тигрис в теплой уютной кровати. Запах подсказал ему, что он находится дома, в своей комнате. Он довольно вздохнул и озадаченно распахнул глаза. Он вспомнил. Приблизительно в это время до него дошло, насколько здесь жарко, и он хотел откинуть одеяло.

Мягкая рука придержала его. Он знал, что это мать, но должен был несколько раз моргнуть, прежде чем зрение прояснилось.

- Пей, - приказала она, подавая ему колбу.

Он повиновался и узнал типично противный вкус Перечного зелья. Проглотив его, он закашлялся, и в воздух поднялись маленькие облака пара.

- Глупый мальчик, - с любовной заботой сказала мать. – Простоять весь день на коленях на холоде. Забыл, что ты волшебник?

Тигрис пристально уставился на нее, затем застонал и рухнул на подушку. Неудивительно, что Темный Лорд посчитал его идиотом. Он и был им.

- Ну-ну, - сказала мать, ласково приглаживая его волосы. – Не принимай так близко к сердцу. Мы все хоть раз, но забываем о чем-то. Я хочу только, чтобы то, что ты забудешь, не было жизненно важной вещью. Поспи еще немного. И не забудь поблагодарить брата за то, что он принес тебя назад.

- Да, мама, - устало пробормотал он, еще не способный понять ее слова.

*** ***

Проснувшись во второй раз, он чувствовал себя так, будто ничего не случилось. Температура, теперь ему было ясно, что это была температура, исчезла. Даже мышечной боли, которую он ожидал после Cruciatus, не было. Взгляд на часы подсказал, что наступило время завтрака. Проспал ли он сутки или же всего одну ночь?

Поднявшись, он вдруг вспомнил слова матери. Драко вернул его? Значит, этим настойчивым голоском был Драко. Что еще узнал брат о беседе с Вольдемортом? Используя связь, чтобы помочь брату, Тигрис считал идею великолепной. Но с другого конца это было немного тревожным ощущением. Он даже не заметил, как Драко прошел за его мыслеблоки. Прекрасно, а он как раз был далеко не в лучшей форме. Тем не менее… это не было приятной мыслью.

Тигрис принял душ, оделся и спустился в столовую. Тем уже находился отец. Он читал «Ежедневного Пророка». Мать и Драко, по-видимому, еще спали.

Тигрис рассеянно погладил Зарин. Он не взял ее с собой на встречу, так как знал, насколько там будет холодно, а змеи холод не любят. Он был смешным или виновным – смотря, как посмотреть. Он мог потратить недели на обдумывание плана, чтобы обмануть величайшего белого мага, и забыть о простейшем заклинании тепла. Печально. Интересно, выпорет ли его за это отец? За бессмысленную трату лечебных зелий. Он заслужил это.

Отец опустил газету и увидел его.
- Доброе утро, Тигрис. Не хочешь сесть?

- Эхм? – Тигрис вдруг обнаружил, что застыл столбом посреди комнаты. – Спасибо, отец. Доброе утро.

Отец бегло улыбнулся и продолжил чтение.

Тигрис сел и отпил глоток чая. Наконец, отец отложил газету и взглянул на него.
- Ты быстро выздоровел.

- Тогда это точно была всего лишь ночь, - понял Тигрис. – Мамины зелья творят чудеса.

- Не забывай о способностях твоего брата. Cruciatus с остывшими мышцами обычно явно неприятен. Предполагаю, что именно поэтому он так заспался сегодня.

- Ах, - ответил Тигрис. – Вот как. А я уже было удивился.

Отец бегло улыбнулся.
- Понимаю, что твоя беседа с лордом прошла не по плану.

Драко не узнал ничего важного или, по-крайней мере. Не рассказал.

- Не совсем, - спокойно ответил Тигрис. – Я всего лишь немножко рассердил его. Наверное, это свойство, от которого мне не избавиться.

- Сердить людей? – Подхватил отец. – Да, именно так.

Тигрис вдумчиво смотрел на отца.
- Ты собираешься наказать меня? Я имею в виду за мою глупость. Мать напомнила мне о заклинании тепла.

Отец приподнял бровь.
- Ты взрослый, сын мой. Боюсь, что уже не в состоянии указывать тебе на последствия твоей глупости. Родители заменяют жизнь всего лишь до семнадцатого дня рождения.

Неожиданно для себя Тигрис был немного разочарован. И даже не понимал почему. Может быть потому, что это было единственным разом, когда отец не казался отдаленным. Тигрис вспомнил еще один раз, когда отец обнял его. Абсурд. Но, тем не менее, не смог удержаться от улыбки.
- Думаю, мама никогда не перестанет…

Отец улыбался, и казалось искренне.
- Точно. Но это материнский инстинкт. Я не ведаю его, но все так говорят.

- Да, - ответил Тигрис. Впервые за долгое время он вспомнил, какое это чудо – иметь настоящую мать. Она не была настолько превосходна, как Лили Поттер. Но живые хоть и вдвое менее прекрасны, чем мертвые, имеют решающее преимущество – они существуют.

Когда остатки семьи появились, Тигрис попросил у них прощения. Драко только отмахнулся и навалил себе полную тарелку. Он казался сильно изголодавшимся.

Мать одарила его серьезным взглядом.
- Не повторяй этого, - а потом вздохнула. – Мерлин, я бы хотела, чтобы ты рос волшебником. Но это уже не имеет значения. Может быть, это время тоже дало тебе что-то. Понятия не имею что. Но кто знает – Мойры капризны.

- Думаю, он справится, - добавил отец. – Несмотря на ту или иную потерю. А, собственно, чего ты хотел достигнуть? Из нашего разговора я понял, что ты получил желаемое.

Тигрис открыл рот, а затем закрыл его.
- Не знаю, могу ли говорить об этом.

Мать внимательно посмотрела на него.
- Правда?

- Связано ли это с нами? – Уточнил отец.

- Нет, это касается только меня и милорда.

- Ага, - любопытство в голосе матери можно было ощутить на вкус, но она сдержалась от расспросов.

- Я спрошу его, когда встречу в следующий раз. Я и не подумал об этом. – Правда, он был занят немного другими делами. Круциатусом, например. Но сказать такое, значило прогнать с лица отца удивленное выражение, а Тигрис как раз только начал наслаждаться им.

У Драко тоже было удивление в глазах, но выглядел он так, будто узнал то, что хотел. Да, он кое-что должен Драко. Тигрис вздохнул. Надежда, что брат откажется от расспросов, была слишком хороша, чтобы исполниться.

*** ***

- Выкладывай. – Драко отпихнул доску для нард в сторону. – Я хочу узнать, что ты сделал и что получил за это.

- Какая непосредственность, Драко. Необычно для тебя.

Брат по-волчьи оскалился.
- Да, мой дорогой братик, которого я вчера спас от ненормальной ледяной смерти, я любопытен. И уверен, что ты сгораешь от желания рассказать все своему близнецу. В частности, этот близнец противостоял крайне кислому Дамблдору, а это далеко не приятный опыт. Надеюсь, что то, что ты получил, стоило моих мучений. Тот маленький Cruciatus вчера немного огорчил меня.

- Неважное, второстепенное дело…

- Ага. По сравнению с чем? Ты не можешь увильнуть, ты мне должен.

Тигрис оценивающе взглянул на Драко.
- Знаешь, ты мог бы подождать пока милорд не даст разрешения рассказать вам все. Тогда ты и узнал бы все и смог бы вечно держать меня в долгу перед собой.

Кажется, Драко всерьез задумался над этим.
- Неплохая идея. Действительно, прекрасная мысль. Но я хочу знать ТЕПЕРЬ.

Тигрис вздохнул.
- Прекрасно. – Он вынул палочку. - Dissimula ex toto.

Драко приподнял бровь.

- Я согласился рассказать об этом тебе, но не отцу.

- А кто утверждает, что я все равно не расскажу ему?

- Я. Ты никому не расскажешь. Это совершенно секретно. И после разговора я наложу на тебя заклинание тайны.

Он ожидал протестов Драко, но брат лишь насмешливо вздохнул.
- Жаль. Итак?

- Что я сделал или, что получил?

- Начни с того, что сделал.

Тигрис откинулся на стуле и вспомнил канун Дня Всех Святых.
- Я изготовил второй комплект амулетов. Помнишь, ты спрашивал, способны ли эти игрушки изменять магическую подпись?

Драко кивнул.
- Ты сказал, что для этого потребуется нечто от лица, которого собираешься имитировать.

- Точно. И я сделал это. Я изготовил вторые амулеты на крови Темного Лорда и Бэллы. Разумеется, делал я их в его присутствии. Свою кровь он не доверил бы никому, даже самому верному Пожирателю. Так я и Блейз сумели обмануть Дамблдора.

Глаза Драко прищурились.
- Это были вы? Вы вели себя довольно оригинально.

- Естественно. Было важно, чтобы они поверили, что мы настоящие, иначе, какой в этом смысл? Тебя мы предупредить не могли. Дамблдор постоянно следил за нами. Да и твоя реакция оказалась лучшим алиби. – Чего он не собирался говорить Драко, так это того, что амулеты на крови внесли некоторые изменения и в его сознание. У артефактов или зелий на крови волшебников были довольно непредсказуемые эффекты. Тигрис, говоря, что это был неоцененный опыт, говорил Вольдеморту правду.

- Ах, да. Алиби. Как вы провернули это? Воспользовались хроноворотом?

Тигрис покачал головой.
- Нет. Неплохая идея, но тогда мы бы оказались в одном помещении с самими собой, а это недопустимо. Это было самым сложным во всей задумке. Мы несколько раз все проверили. Факт состоял в том, что нас не было. Всего лишь наша иллюзия. Можешь смеяться, но я вспомнил о магглах и об их телевидении. Магглы также часто наблюдают за дорогой или за зданиями с помощью приборов, записывающих изображение, как Дамблдор с его заколдованными окнами. У магглов в детективах преступники всегда закольцовывают такие камеры так, что они пускают по кругу одно и то же изображение, в то время, пока перед камерой развертывается совсем другое действие. Так мы сделать не могли, это было бы обязательно замечено Дамблдором. Но есть один артефакт, который записывает часть помещения, а затем воспроизводит его, как иллюзию. Это часто используется аврорами. Когда-то мне проговорились об этом, а я запомнил. Сначала мы записали вид пустой комнаты и кровати. Затем мы записали наше с Блейз изображение в кровати, а Дамблдор в это время видел пустую комнату. И, наконец, сцену с появлением гостей, в это время кровать уже была пуста. От кровати до палаты Слизерина я сделал портключ.

- Всем известно, что портключ в и из Хогвартса может делать только Дамблдор, используя массу темной магии. Но для портключа в пределах Хогвартса это не считается. Комнаты Слизерина уже не часть школы, так как там не действуют контролирующие заклинания, но еще и не вне ее.

Он уклонился от пояснений, откуда ему это известно. Он просто увидел это, приняв зелье Ceridwens. Тогда он отчетливо рассмотрел, как магия Земли Слизерина защищала его жилье от внешних влияний. Позже, профессор Бинс, рассказав о том, что ни духи, ни портреты не могут проникнуть в эту часть замка, подтвердил увиденное. К счастью, Темный Лорд не заинтересовался вопросом о портключах. Тигрис невнятно пояснил, что они использовали заброшенный класс в дальней части Хогвартса. Это было достаточно правдоподобно, хотя он и не был уверен, что Дамблдор не сумел бы отследить такое. А вот магия Слизерина стерла все следы их деятельности.

- В Тайной Комнате мы поменяли амулеты, прихватили другие волшебные палочки и активировали портключ возвращения. – Продолжил Тигрис. – От Большого Зала к Тайной Комнате был еще один портключ, там мы быстро обменяли амулеты на прежние, а потом мы вернулись к нам. Это тоже было не простым делом. К счастью, портьера на кровати была полуприкрыта. Это был единственный компромисс. Дамблдор должен был видеть нас в кровати, но ведь в конце записи нас там уже не было.

Драко смотрел на его во все глаза.
- Хорошо… Думаю, что мне следует еще разок или два обдумать все это, чтобы я хоть слегка понял, но верю, что это было невероятно сложно. Но, кажется, вы ввели в заблуждение всех.

Тигрис пристыжено забурчал.
- Дамблдора, кажется, не слишком. Он что-то подозревает. Но явно не меня. Но я не знаю, что он именно подозревает.

Драко фыркнул.
- Только ты можешь быть серьезно разочарован тем, что не сумел за один раз полностью одурачить мага, имеющего опыт войны и старшего, чем ты на сто сорок лет.

- Милорд сказал почти то же самое, - пробормотал Тигрис.

Драко растерянно покачал головой.
- Ты сказал ему то же, что и мне? Неудивительно, что он швырнул в тебя Cruciatus.

- Ему показалось это забавным, - защищаясь, воскликнул Тигрис. – Ему не понравилось, что выкопал его прошлое.

- Как скажешь, - Драко не мог сказать «Я же говорил», но выглядел достаточно самодовольным.

- Кроме того, он решил, что я выгляжу надменным. Тебе тоже так кажется? Думаю, что есть куча народу, гораздо более надменных, чем я. – Он же признавал собственные ошибки, не так ли? Только сегодня он просил за одну из них прощения. Та же куча народа в жизни не просила прощения за собственные ошибки. Вообще, если кто-то и надменный, то это сам Темный Лорд. Вольдеморт был олицетворением надменности. Было довольно мелочно упрекать других в собственных грехах. Даже если все правда, и он, действительно, надменен. Ну, хорошо, вероятно, он и правда немного надменен. Но разве у него не было прав на это? Ведь он не только испытал больше, чем любой другой, но и был гораздо более способным, чем большинство вокруг.

Драко бросил на него странный взгляд.
- Уверен, что знаю несколько человек, гораздо более надменных, чем ты, - осторожно ответи он.

Тигрис довольно кивнул.
- Я тоже такого же мнения.

- Вероятно, тебе стоит быть немного сдержаннее по отношению к милорду… если он считает тебя надменным. Ведь он – Темный Лорд.

Тигрис вздохнул.
- Вероятно. – Хотя он так и не понял, что было неправильного в том, что сделал… кроме вытаскивания прошлого Вольдеморта. Наверное, Темный Лорд просто был несколько чувствителен к этой теме. Конечно, он был дерзок. Но без дерзости он бы никогда не получил того, чего хотел. Тигрис знал, за что он прощал подобное любимой Блейз. Просто она понимала людей лучше, чем он.

- Он проклял тебя за твою надменность, но ты все же получил желаемое. Что этобыло?

Тигрис вырвался из мыслей.
- Он взял меня в ученики.

- Что? – Драко с открытым ртом смотрел на брата. – Ты сошел с ума?

Тигрис потрясенно уставился на брата.
- Нет. Это и было тем, что я хотел. Учить то, что он знает.

Драко покачал головой.
- Ты уже понимаешь, что тетя Бэлла убьет тебя при первом же удобном случае, не так ли?

- Почему? – С любопытством спросил Тигрис. Чем больше он раздражал Бэллатрикс, тем лучше.

- Потому что она первый и единственный ученик лорда. И то, что единственный – не случайно.

- О, - об этом он и не подумал. – А Темному Лорду не мешает, что она уничтожает его потенциальных учеников, потому что не терпит конкуренции?

Драко окинул его взглядом, как если бы он изрек нечто необычайно глупое. Хотя, если подумать, то так оно и было.
- Думаю… что он рассматривает это, как… отбор лучших.

- Тогда его тоже не огорчит, если он потеряет одного из прежних учеников, - задумчиво пробормотал Тигрис. Прекрасная мысль. Тигрис припомнил о разговоре с Зарин.

- Ты сумасшедший, - сообщил Драко, - Полностью сбрендил.

Некоторое время стояла тишина.

- У меня вопрос… - неуверенно начал Драко.

- Да? – Вздохнул Тигрис.

- Почему Сибилл Трелони? Я имею в виду, почему не Макгоногалл, не Фидес, ни, наконец, Хагрид… почему? Почему отупевшая старая корова?

Тигрис подавил смех. Это было пошло, все-таки женщина была мертва. С другой стороны, он способствовал ее смерти, так что вряд ли будет поминать ее. Наконец, он успокоился.
- Она может быть отупевшей старой коровой, но она выдала два истинных пророчества. По-крайней мере, два были признаны таковыми. Думаю, лорд не захотел ждать, пока она выплюнет третье, а Дамблдор опять спутает наши планы. – Он замолчал, неуверенный, что может говорить это, но все же продолжил. – Кроме того, говорят, что в течении жизни может быть лишь один пророк, чьи предсказания влияют на ход истории. Лорд надеется, что этим пророком была она, а следующий за ней, будет на нашей стороне. Даже если и нет, то преимуществом перед Дамблдором будет найти такого раньше его.

Драко пристально смотрел на него, затем нахмурился.
- Довольно мелкая причина для убийства кого бы то ни было. Я имею в виду, что даже если этот пророк и существует, то он может быть где угодно. Да он, может быть, только что родился!

Тигрис потянулся и зевнул. Он все еще чувствовал себя уставшим.
- Понятия не имею. Пусть его лорд ищет. Никто не знает, может он еще младенец, или смерть Трелони пробудила его способности? Да все равно. Мы устроили переполох не только из-за Трелони. Она была всего лишь той, от которой милорд захотел избавиться. Кроме Дамблдора, конечно, но он выжил.

Драко смотрел на него с болезненным очарованием, как человек, который не в силах оторваться от сцены кровавой аварии. Тигрис моргнул, и лицо Драко стало прежним, как будто ничего и не было. Брат склонился вперед, высыпая камни нард на доску.
- Красный или белый?

- Белый, - ответил Тигрис, спрашивая себя, не было ли выражение лица Драко лишь плодом его воображения.

@темы: тени выбора

---

потерянный герой 10

[геккон]

10 Особенный день.

С того вечера прошло больше четырех месяцев. За это время Гарри достиг некоторого успеха. Этому способствовали не только усилия Северуса, но и объединенная помощь Сириуса и Ремуса. Каждый из них стал важной частью жизни Гарри.

Когда ему хотелось ощутить тепло другого человека или послушать что-то легкое, он шел к Ремусу, который знал невероятное количество сказок и смешных историй. Удовольствие и радость игры – за этим нужно было идти к Сириусу. Глядя на них двоих, можно было подумать, что они отец и сын. Сириус неотрывно следил за учебой малыша, но так, чтобы у него всегда было свободное время. Северус же, в отличие от потакающих Блэка и оборотня, беспокоился об умственном развитии мальчика, нагружая его самыми сложными заданиями.

Их занятия происходили в библиотеке. Иногда у Гарри все еще случались периоды, когда он не хотел или не мог говорить о своем прошлом, и тогда он налегал на учебу. В этих случаях Северус, желая отвлечь мальчика, особенно настаивал на повторение школьного материала первого класса.

Но были времена, когда они просто сидели на диване и разговаривали друг с другом, выясняя корни проблем. Северус, считал такие откровения очень полезными. Иногда, только благодаря заранее принятым мерам, он предотвращал фазы депрессии. Там он впервые поднял щекотливую тему пребывания Гарри у Дурслей. Северус знал, что все началось именно тогда. И Гарри следовало помочь проанализировать свое прошлое, чтобы понять самого себя. Времени у них хватало.

Для достижения большего доверия Мастер Зелий предложил перейти на «ты» и даже иногда осторожно обнимал мальчика, утешая и даря успокоение.

Постепенно менялся и сам Северус. За это время он стал более открытым к мальчику, Сириусу и Ремусу. Разумеется, прежние разногласия никуда не ушли, но споры смягчились и стали редкими. К своему удивлению, Северу обнаружил, что Ремус очень интересный собеседник, готовый обсуждать любую тему.

Неосознанно мужчины стали более вежливы и дружелюбны друг с другом. Каждый из них знал, что Гарри нуждается в них всех. Поэтому, ради Гарри стоило зарыть топор войны. Особенно Снейп и Блэк.

Слушая рассказы Ремуса, Гарри начинал понимать причины странных отношений между Сириусом и Северусом и удивляться, что они обходятся друг с другом достаточно вежливо. Радуясь этому, он даже не догадывался, что все это только его заслуга.

Разумеется, кроме прогресса, бывали и отступления. Случались дни, когда Гарри невозможно было выманить из комнаты. А принуждать его к этому не хотел никто. Такая тактика могла привести лишь к еще большей замкнутости подростка. Случалось и так, что он вновь замолкал, но несмотря на это, искал общества того или иного человека. Но трое мужчин были рады хотя бы тому, что малыш все чаще требовал общества, любви и доброты.

Дамблдор появлялся лишь несколько раз. При его появлениях Гарри немедленно скрывался в своей комнате. Казалось, что он так и не простил директора.

*** ***

Гарри открыл глаза и от души зевнул. Взгляд на часы показал ему, что сейчас почти половина восьмого. Нормальное время для подъема, даже если у него и была возможность, валяться в кровати сколько захочет. Но он выспался, и не находил причин оставаться в кровати дальше.

Полчаса спустя, одетый и по возможности причесанный, он был уже на пути к кухне.

Мальчик знал, что Ремус и Северус уже должны быть там. Чаще всего они приходили даже раньше семи, кроме тех дней, когда Ремус переживал последствия полнолуния. Сириус же являлся только к завтраку, который обычно был в половине девятого.

Гарри давно уже знал о второй сущности Ремуса. Северус и Сириус рассказали ему об этом. Узнав об этом, Гарри не начал бояться Ремуса, а просто захотел узнать об оборотничестве больше. Ремус так и остался для Гарри добродушным и милым человеком, страдающим от тяжелой болезни. Об Аконитовом зелье Гарри тоже знал.

Сейчас Ремус занимался своей повседневной обязанностью – готовил завтрак. В их маленькой общине он выполнял роль повара, против чего нисколько не протестовал. В данный момент он накрывал на стол. Сегодня завтрак всегда был особенно обильным – яичница с беконом, сосиски, свежеподжаренный хлеб, масло, джем, сыр… да все, что душе угодно.

Ведь сегодня был особенный день.

Оборотень покосился на стол. Зельевар уже сидел на своем месте. Совершенно обычное зрелище – он первым читал свежую газету, запивая новости глотком свежего кофе. Не хватало лишь Гарри и Сириуса. Сириус исчез из дому почти на рассвете, чтобы купить нечто совершенно необходимое для сегодняшнего дня.

Бывший мародер еще раз покосился на Северуса и заметил, что тот уже некоторое время не читает, а о чем-то размышляет. Ремус отставил в сторону тарелку, его заинтересовало, что могло сделать Снейпа настолько задумчивым.

Преподаватель Зелий обратил внимание, что оборотень через его плечо читает его газету и вздохнул. Бывший Пожиратель Смерти и шпион по-прежнему ощущал призыв Лорда, но, разумеется, и не собирался следовать ему. Спасая Гарри, он полностью раскрылся. Лорду в тот день хоть немного, но повезло, потеряв Гарри, он получил назад своих, прежде заключенных в Азкабане, людей.

На следующий день после нападения на Азкабан Дамблдор сообщил всем, что к этому времени Питер Педигрю был уже мертв. Коридор, где его держали, обвалился, похоронив под собой всех пленников. Их трупы извлекли из-под обломков лишь спустя несколько дней.

Ремус, все больше бледнея, читал статью о трагическом нападении на волшебную семью.

Вчера вечером Пожиратели Смерти Вы-знаете-кого совершили ряд нападений на старые волшебные семьи.
Их жертвами стали – Артур Уизли, служащий Министерства отдел по надзору за злоупотреблению магглоартефактами, его жена Молли Уизли (бывшая Прюэтт), их сыновья Рональд и Персиваль, а также гостившая в семье магглорожденная ведьма Гермиона Грейнджер.

Неизвестно, был ли неназываемый лично присутствующим на этом убийстве или же отослал туда лишь своих сторонников. Известно одно – семья мирно ужинала, оказать хоть какое-то сопротивление смогла лишь Молли, палочки остальных оказались в другой комнате. Трупы обнаружили сыновья погибших – Фред и Джордж. Они вернулись с дружеской вечеринки достаточно поздно, чтобы остаться живыми.

Министерство и редакция газеты сожалеет о трагически погибших и передают свои соболезнования семье и родственникам убитых.

Волшебному обществу до сих пор неизвестно местопребывание Гарри Поттера. Заверения Альбуса Дамблдора о том, что мальчик находится в безопасном месте, давно уже набили всем оскомину. Мы надеемся, что национальный герой вернется в Хогвартс. Ведь он единственный, кто сможет остановить Сами-знаете-кого.

Саския Майватер.

Последняя часть потрясла и разозлила Северуса. Как эта женщина, а вместе с ней и весь волшебный мир верить, что Гарри Поттер мог победить Темного Лорда? Он же был всего лишь ребенком, которому совершенно нет места на поле брани. Естесственно, извергом он не был и сожалел о смерти Уизли и друзей Гарри.

- Доброе утро, - приветствие немедленно оторвало его от размышлений и заставило вернуть на лицо нейтральное выражение.

Ремус не в первый раз поразился, насколько хорошо Снейп мог прятать свои чувства. Он сам лишь с большим трудом сумел придать лицу веселое и доброжелательное выражение. Никто из них не хотел обременять Гарри лишними заботами, особенно сегодня.

- Доброе утро, Гарри, - с чрезмерным энтузиазмом ответил Ремус. Он кинулся к Гарри и заключил его в мягкие объятия. – Всего хорошего к дню рождения, мой маленький.

Мальчик заметил некоторое напряжение, но прежде чем успел задуматься о его причинах, его уже обнимали. При этом он не заметил, как Северус быстро спрятал газету. Мастер Зелий сначала хотел поговорить о смерти бывших друзей Гарри с Сириусом и Ремусом. Он знал, что подобное известие может опять выбить мальчика из более-менее стабильного состояния. Дело было достаточно щекотливо и требовало осторожности.

Северус встал и подошел к Ремусу и неловко улыбающемуся мальчику. Находится в центре внимания ему было по-прежнему неуютно.
- Гарри, я тоже хочу поздравить тебя с днем рождения и пожелать всего самого хорошего, - начал зельевар, осторожно обнимая мальчика за плечи.

- Спасибо, Северус, - ответил Гарри. Все было несколько непривычно для него. Отношения между ним и тремя мужчинами значили ему очень много и были очень особенными. Особенно отношения между ним и Северусом. Если бы год назад кто-то сказал, то они будут настолько близки, то получил бы лишь недоверчивое покачивание головой.

- Теперь нам не хватает только сэра… - весело начал Ремус и замолчал, прислушиваясь к шагам в коридоре. – Как по заказу, - закончил он, - кидаясь к столу, чтобы что-то поправить на нем.

Действительно, минуту спустя в кухню вошел улыбающийся Сириус.
- Доброе всем утро! – Сказал он и, не задерживаясь, направился к Гарри. – Всего доброго ко дню рождения, мой маленький мужчина, - мягко пробормотал он, обнимая крестника.

- Спасибо, Сириус, - Гарри радостно ответил на объятие. Он даже не представлял, что найдет себе такую добрую семью.

- А ну к столу, - рассмеялся Ремус. – Завтрак стынет.

Мальчик обернулся к заваленному вкусностями столу. Он не мог поверить, что к его дню рождения кто-то проявит такую заботу. За стол он сел с широкой улыбкой.
- Спасибо, Ремус. Все выглядит ужасно вкусно.

- Пустяки, Гарри. А теперь ешь, чтобы вырасти большим и сильным, - сообщил Ремсу, до краев нагружая тарелку Гарри.
Завтрак прошел в приятной обстановке. Они, не торопясь, обсуждали ту или иную тему, смеялись и шутили. Завтрак настолько затянулся, что обед решили отменить. В конце Северус обратился к Гарри.
- Поднимись в библиотеку, я приду через полчаса. Хорошо?

Гарри кивнул и вышел. Ничего необычного в том, что его отослали в библиотеку, не было. Как он знал, в таких случаях речь шла о расписании дня и о планах на ближайшее время. Собственно говоря, в том, что касалось лично его, его информировали.
Но о сегодняшнем разговоре Гарри не узнает никогда.

- Блэк, - начал Снейп. – Читай. – Он протянул Сириусу газету, с отмеченной статьей.

Сириус приступил к чтению. Сначала его лицо выразило огорчение, но постепенно грусть сменялась мрачностью. В конце он гневно отбросил газету.
- Не могу понять! Как можно возлагать такую ответственность на ребенка? Дьвол! Гарри всего лишь тринадцать. Нечто подобное не для ребенка. С этим и взрослому трудно справиться. То что Гарри удалось один раз справиться с лордом, не означает что он сможет еще раз повторить это. Думаю, что нам не стоит дальше обсуждать эту тему – мнение друг друга нам хорошо известно.

Ремус кивнул, соглашаясь со словами друга.
- Поддерживаю. Средствам массовой информации неизвестно, что произошло с Гарри. Дамблдор увильнул от объяснений. Даже министр знает не больше, чем остаток волшебного мира. Если то, что Гарри был у Темного Лорда, станет известно, то его немедленно обвинят в бездействии.

- Я не позволю обвинить Гарри ни в чем. Я уже думал об этом и даже предпринял кое-какие шаги. – Сириус достал из потайного кармана пергамент и протянул его Северусу и Ремусу.

- Сириус, ты серьезно? – Ремус был сильно потрясен.

- Да. Но сначала я поговорю с Гарри. Решать, хочет он этого или нет, должен лишь он.

- Хорошая идея, - согласился Северус. – Гарри это понравится.

- Будете ли вы готовы опекать Гарри, когда придет время? – Сириус с надеждой смотрел на Северуса и Ремуса.

Ремус кивнул.
- С радостью. Для меня быть крестным Гарри значит очень много. Да и без звания крестного я никогда его не оставлю.

Зельевар лишь озадаченно хмурился. Сириус рассмеялся, еще никому не удавалось видеть на лице Снейпа такого нескрываемого потрясения.
- Ты предлагаешь мне стать крестным Гарри? – На всякий случай уточнил Северус.

- Да. Думаю, что и Гарри будет не против. А я, честно говоря, кроме вас не могу представить никого другого.

- Тогда, спасибо за доверие. Я буду рад выполнить это твое задание, - с честью ответил Снейп.

- Отлично… Хотя я бы сильно удивился, если бы ты отказался… С-северус, - Сириус немного замялся и протянул Снейпу руку. Топор войны был закопан.

- Спасибо и тебе, Сириус, - ответил Снейп, пожимая предложенную руку.

- И что ты уже успел сделать? – Ремус с интересом взглянул на друга.

- Всему свое время. Сначала я кое-что сделаю, а уж только потом расскажу вам о своих планах. – Сириус таинственно ухмыльнулся и поторопился перейти к другой теме. – Вы подготовились к празднику?

- Торт в холодильнике. Я немного поколдовал над ним. Так что Гарри, даже если и влезет в холодильник, ничего не увидит. Подарки спрятаны, - отрапортовал Ремус.

- Отлично. Сейчас я принесу еще один подарочек. – Сириус одним глотком опорожнил чашку почти остывшего кофе и вскочил. Остальные тоже заторопились.

** ***

- А Сириус не сказал, что ему надо? – Гарри изнывал от любопытства. Часы показывали три часа. После того, как Северус поднялся в библиотеку, они с Гарри пару часов позанимались, а затем мальчик решил немного побыть в своей комнате. Ремус немного поиграл с ним в карты. А теперь по требованию Сириуса Гарри позвали в салон.

- Вот сам и спросишь, - улыбаясь, ответил Снейп. И распахнул перед мальчиком дверь.

Гарри застыл. Картина, открывшаяся перед ним, была совершенно невероятна. Он и мечтать о подобном не мог. В центре комнаты на большом столе располагался гигантский шоколадный торт со свечками. Вокруг торта лежали свертки, маленькие и большие. Один выделялся своей длиной. Рядом со столом находился большой, прикрытый синим покрывалом ящик. Оттуда доносился слабый шорох. Комната была украшена шарами, флажками и цветами.

Гарри обернулся к остальным. Он едва удерживался от слез. За всю его жизнь он еще ни разу не испытывал подобного.
- С днем рождения, Гарри!!! – Одновременно закричали взрослые аплодируя. Северус мягко подтолкнул Гарри к столу.

- Это все для меня? – Растерянно спросил Гарри.

- Да. Только для тебя, - ответил Северус. Он знал, что Дурсли не дарили ему ничего кроме старых вещей Дадли. Зельевар привычно подавил нарастающую ярость. Сейчас не время портить праздник подобной пакостью.

- А ну, задуй свечи, - поощрил Ремус.

- И не забудь загадать желание, но чтобы мы не слышали, - добавил Сириус.

Гарри кивнул, встал перед тортом и закрыл глаза. «У меня уже есть все, чего я хотел - семья», - подумал он и сильно дунул.
Мужчины зааплодировали.

- А теперь пришло время распаковывать подарки, - Сириус торопливо пихнул в руки Гарри длинный сверток. – Начни с этого. Это от меня.

Сначала Гарри тщательно ощупал сверток и потрясенно приподнял бровь. Это могло быть только метлой. Вообще-то у него уже была одна, но он еще ни разу не воспользовался ее. Он распаковал метлу и принялся рассматривать ее. Новая модель, гораздо лучшая, чем его старый Нимбус. Он с сияющими глазами ощупывал метлу, внимательно всматриваясь в каждый прутик.

- Новейшая модель. Огненная Молния. Она намного лучше, чем все Нимбусы, вместе взятые. – Сириус гордо покосился в сторону Северуса. – Ты прекрасно летаешь. Твой отец гордился бы тобой. – Сириус погладил мальчика по голове.

- Спасибо, - Гарри с почтительной миной, осторожно поставил метлу в угол.

- Да не за что, Гарри.

- Вот, - Ремус протянул следующий сверток. В нем оказался набор для ухода за метлой.

Затем последовали остальные подарки. От Ремуса кроме набора Гарри получил книги с маггловскими сказками. И еще книга о Квиддиче от Сириуса. Северус преподнес ему наборы карандашей, альбомы для рисования и книги по технике рисования. Мальчик не успевал благодарить и сиял от восторга.

Когда все подарки были уже распакованы, Северус за плечи повернул мальчика к ящику.
- А это от нас троих.

Гарри сдернул платок и заглянул в ящик. Его сердце забилось. На дне лежал щенок. Лайка. Гарри осторожно поднял малыша. Ему было не больше трех месяцев. С того дня, когда гари впервые появился на кухне, Черныш больше не приходил. Но, посоветовавшись, взрослые решили, что мальчику нужен друг. И вот этот момент настал.

Маленький хаски проснулся и посмотрел на своего хозяина лучезарно синими глазами. Бело-голубоватая шерстка с черными подпалами была невероятно мягкой.

- Привет, - тихо прошептал Гарри, прижимая меховой комочек к груди. Щенок заскулил и лизнул его в лицо. – А как его имя?

- В приюте для бездомных животных его назвали Акидо. – Сириус очень обрадовался, что Гарри нравится подарок.

- Акидо… классно звучит. – Гарри пощекотал щенку ушки и еще раз заглянул в ящик. Там были еще вещи. Большая корзинка и упаковка с собачьими игрушками и принадлежностями для ухода.

- Спасибо, - еще раз прошептал Гарри, пряча вдруг заслезившиеся глаза в шерсти Акидо. – Спасибо, спасибо за все.

Сначала они насладились тортом, а затем вышли в сад. Там Северус заранее наложил колдовство отвлечения, чтобы Гарри мог опробовать новую метлу. Тот не преминул насладиться полетом. Акидо с лаем носился следом, пока не утомился. Гарри тоже вскоре опустился на землю, желая немного поваляться на траве. И как раз в это время заметил сову.

Он удивленно открыл глаза.
- Не верю!!! – Закричал он, протягивая птице руку. – Хедвига! Моя Хедвига! – Белоснежная сова мягко потерлась головой о его щеку.

- В прошлом году она появилась в школе. Мы пытались использовать ее для твоего поиска, но она отказалась, - пояснил Северус. – С тех пор она оставалась в совятне Хогвартса.

- Понятно, - пробормотал Гарри. Он только что заметил. Что сова принесла письмо.

Письмо из Хогвартса.

Молча, он отвязал его от лапы. Хедвига устроилась на его плече.

Акидо обнаружил сову хозяина и тявкнул на нее. Хедвиг неодобрительно покосилась на него.

Ученик Хогвартса неуверенно рассматривал конверт.

Северус, Сириус и Ремус молча следили за действиями мальчика. Письмо они ожидали, вот только не знали, как отреагирует на него Гарри. Сейчас он выглядел довольно напряженным. Готов ли он вообще возвращаться в Хогвартс?

Гарри вскрыл конверт, вынул письмо и принялся читать его. Прочитав, с огорченным видом, положил пергамент на стол.
- Я, действительно, должен возвращаться туда? – Прошептал он. Ему очень не хотелось этого. Опять все начнут таращиться на него и закидывать вопросами. А что скажут Рон и Гермиона? Считают ли они его по-прежнему другом, или уже забыли о его существовании?

- Да, Гарри. Закончить школу и получить образование важно, но еще важнее для тебя находится в кругу своих сверстников, - спокойно ответил Северус.

Гарри кивнул. Хоть и с неохотой, но он признал правоту наставника.

- И ты будешь не один, - добавил Ремус. – Северус снова начнет преподавать в Хогвартсе.

- А вы? – Гарри посмотрел на Сириуса и Ремуса.

- Если мы тебе нужны, то мы будем рядом. Не волнуйся. То, что ты вернешься в Хогвартс, не обозначает, что мы исчезнем из твоей жизни. – Сириус мягко пригладил волосы мальчика.

- Хорошо, я могу уйти? – Гарри ощутил необходимость побыть одному.

Сириус кивнул.

Гарри подхватил Акидо и вместе с ним и совой ушел в комнату.

- Не знаю, хорошей ли идеей будет послать его в Хогвартс? – Спросил Ремус. У него появилось неприятная тяжесть в груди. Никто не ответил.

*** ***

Гарри не знал, сколько он просидел, отрешенно глядя на пустой лист пергамента. Хедвиг, устроившаяся в углу комнаты уже давно спала. Акидо тоже выбрал себе удобное место – на коврике у кровати – и что-то грыз.

В душе Гарри царил полный хаос. Он знал, что должен радоваться возвращению в Хогвартс. Но вместо радости он испытывал странное ощущение. Грызущий страх. Он знал, что будет опять мучиться из-за того, что все видели его героем. И, вероятно, еще большим, чем в прошлом году.

Гарри не хотел этого. Не хотел быть героем. Только обычным мальчиком, идущим своим путем, самостоятельно строящим свое будущее. Он хотел остаться с любимыми людьми. Единственным маленьким утешением было лишь то, что в Хогвартсе с ним будет хотя бы Северус. Но хватит ли этого, чтобы чувствовать себя там хорошо? Гарри сомневался.

Стук в дверь вырвал его из мыслей.

К нему пришел Сириус.
- Можно побыть с тобой, малыш?

- Да, - честно ответил Гарри. Он радовался, что пришел хоть кто-то, иначе он бы сошел с ума, еще немного побыв наедине с мыслями. Он забрался на кровать и поднял туда Акидо. Щенок с радостным повизгиванием подставил ему голову под руки.

Сириус сел рядом и несколько минут молча смотрел на мальчика.
- Гарри, я долго думал, с чего начать, и решил просто спросить тебя…

Мальчик поднял голову, внимательно слушая Сириуса.

- Мы знакомы уже около пяти месяцев. У нас было много прекрасных моментов вместе. Я люблю тебя. Люблю так сильно, как должен отец любить сына. Я хочу спросить тебя, ты не будешь против, если я усыновлю тебя? Ты можешь подумать над этим и сказать мне в любое время… если захочешь. – Сириус умоляющими глазами смотрел на Гарри.

- Нет… - произнес Гарри через несколько минут. Сердце Сириуса остановилось. – Нет, - повторил Гарри. – Я не хочу размышлять над этим. Я уже решил. Я хочу быть твоим сыном. Здесь не о чем думать. Я знаю, что люблю тебя так, как сын должен любить отца. Ты очень много значишь мне. Так же, как Ремус и Северус. – В конце голос Гарри сполз до едва различимого шепота.

Сердца Сириуса радостно вздрогнула. Он порывисто прижал Гарри к себе.
- Гарри… - ломким голосом начал он, - ты не понимаешь, что значат для меня твои слова. Я люблю тебя и буду всегда рядом. Слышишь?

- Спасибо, Сириус, - Гарри счастливо прижался к крестному. Он даже не заметил, как погрузился в сон. Сириус осторожно уложил его удобнее и еще некоторое время сидел рядом, рассматривая сына. Он не услышал, как дверь слегка приоткрылась, а затем вновь закрылась. Он думал о будущем ребенка.

Стоило ли посылать Гарри Поттера назад в Хогвартс?

@темы: потерянный герой

---

Вампир 11

[геккон]

Значит, будут идти "Тени выбора", "Вампир" и "Потерянный герой". Правда, по поводу последнего, сочувствую. Дальше тааакой флафф... но сами выбрали.


11.

Утро для Снейпа началось с душераздирающего, на грани ультразвука, визга. Он, едва не вывалившись из кровати, путаясь в полах халата, кинулся на звук. Со сна он был настолько дезориентирован, что впопыхах даже не вспомнил о волшебной палочке. Ворвавшись в гостиную, он застал уже знакомую картину – за голубоватым мерцающим куполом сражались два нелюдя, а его крестник, Блейз и Алонсо мирно завтракали. При виде Снейпа, они быстро потеснились, предложив ему место рядом. С кресла, куда он хотел опуститься, битву было плохо видно. Жующий Блейз ткнул ему в руки какой-то пергамент. Вчитавшись, профессор с ужасом понял, что эти… источники сделали ставки на своих господ. Кроме победы там было еще куча условий – количество трансформаций, минимальная и максимальная длительность пауз-переговоров, высота прыжка и еще много чего. Почерком Блейза было приписан даже вариант с плевками. Трое домашних эльфов с ажиотажем бегали вокруг купола, записывая и отмечая все.

Снейп захотел было напомнить им всем о том, что… но передумал и поставил на победу Поттера. Кому как не ему был известен бульдожий нрав этой семейки. Когда-то он, подловив Джеймса без привычной свиты, врезал ему от всей души, но тот, уже падая в обморок, успел укусить его за кулак. Отдав пергамент Блейзу, он со спокойной совестью принялся намазывать бутерброд. Соорудив основательную пирамиду из половинки свежей булочки, домашнего сыра, колбасы и еще раз сыра, он немедленно отложил его в сторону. Прибыла почта. В газету вцепились сразу все.

Пока они осторожно, чтобы не порвать, выдирали газету из цепких рук конкурентов, купол растаял.
- Дайте сюда, - непререкаемым тоном заявил Поттер.

Снейп, который последний разжал пальцы, нахмурился. Что-то было не так. Он не должен подчиняться этому наглому выскочке. Почему же он с такой готовностью протянул мерзкий бульварный листочек Гарри? А Поттер уже схватил его бутерброд и начал стоя! поглощать его, одновременно просматривая передовицу.
- Есть! Рита не подвела, - воскликнул он настолько разборчиво, насколько позволил набитый рот. – Мугу… мугу… прально… а вот тут она даже свое приписала… Профессор, прочитайте всем.

Снейп высокомерно, в манере Люциуса вздернул подбородок, намереваясь проучить командующего им сопляка, и принялся послушно читать.

Возрождение древних традиций.

К сожалению, в наш век, когда старинные обряды и обычаи находится в незаслуженном забвении, многие уже и не помнят о традиции представления супруга. Многие, но не все. Трое юных осиротевших магов возрождают его, объявляя о назначенных на завтра смотринах.
Молодой лорд Малфой, наследник древнего рода Блейз Забини и всем нам хорошо известный Гарри Поттер, не дожидаясь решения опекуна, хотят представиться будущим супругам. Несчастные дети не хотят довериться выбору человека, давно забывшему, что такое любовь и страсть. Тем более, что по сведению нашего источника из Министерства бедняжкам уготована ужасная участь.
Известный своей красотой и утонченностью Драко Малфой предназначен Аластору Грюму. Дамблдор объяснил этот выбор возможной принадлежностью Драко к кругу последователей Вы-знаете-кого и необходимостью жесткого надзора. Можете ли вы представить более ужасную пару? Подобный неравный брак нельзя назвать даже мезальянсом. Это фактическое принуждение. Красавец и чудовище – вот что говорят наши читатели.
- Драко, стоит ли продолжать читать восхищение твоей красотой дальше или перейти к Блейзу?

- Давайте обо мне!

- Вот… ага, вот оно…

Блейз Забини – экзотический цветок, волею случая расцветший на туманном Альбионе, о котором никто не может сказать плохого слова. Скромный и застенчивый, с сияющим взглядом необыкновенно синих глаз…

- Кому меня?

… грубый и вульгарный Кингсли Шеклдбот. По слухам, даже проститутки Лютного переулка отказываются от него, как от клиента. Его предпочтения в сексе принадлежат к тем, о которых принято говорить лишь со специалистом по психическим отклонениям.

- Классно она его. Интересно, это правда?

- Поттер, помолчите, начинаю о вас.

Мальчик-который-выжил, кто из нас не мечтает хотя бы увидеть его? Сколько девочек и мальчиков Англии мечтают стать супругом нашего героя…

- Это я пропущу, сплошные сопли на два абзаца. Вот…

Имя его будущего супруга узнать не удалось, но некоторые высокопоставленные чиновники намекнули, что это кто-то из семьи Уизли. Подтверждает это предположение и тот факт, что до сих пор скромный и экономный Артур Уизли взял в Гринготсе достаточно большой кредит на строительство нового дома…

- Понятно. Спасибо, профессор.

Гарри спокойно жевал бутерброд, запивая его крепким чаем. Аль, жеманясь, губами брал кусочки из рук Алонсо. Блейз и Драко с завистью смотрели на это восточное зрелище.

- Аль, наелся? – Поттер отряхнул руки о джинсы и легко поднялся на ноги. – У нас еще масса работы.

Снейп возмущенно ударил ладонью по столу.
- Поттер! Кроме того, что я совершенно не понимаю, к чему вам это столпотворение у ворот особняка, имеется еще несколько вопросов. А насчет смотрин мое мнение вообще однозначно – это совершенно пустая затея. Как бы вы ни крутили задками перед пускающими слюни претендентами, последнее слово останется за министром, а Фадж жрет из рук Дамблдора.

- А вот это вопрос спорный, профессор. Больше всего старина Корни боится отставки, поэтому в данном случае, когда у него не будет ни малейшего шанса посоветоваться с нашим дорогим директором, ему придется идти на поводу толпы своих избирателей. Впрочем… мне плевать, что и как решит Дамблдор. Если повезет, то мы уберем одну из сторон. И мне, действительно, пора.

Затем, он и малолетний бессмертный джин потребовали от Снейпа сварить зелье по вот этому рецептику. Достаточно простое, кстати. Драко и Блейз должны были перевернуть дом вверх дном, но построить на лужайке у ворот крытый павильон, при этом, не покидая границ имения, оборудовать в подвале самую надежную камеру с анимагическим куполом. Алонсо предстояло написать вычурную клятву, требующую от Дамблдора отмены своей опеки над троицей в обмен на поддержку в борьбе с Вольдемортом. А потом они, не сказав никому не слова, аппарировали в неизвестном направлении. Вернее не аппарировали, а шагнули вперед и растаяли в воздухе.

День прошел сумбурно. Зелье заняло не больше получаса, и профессор пошел проверить работу остальных. Поспорив с Алонсо по поводу формулировки «отменить опеку» или «передать опеку», он понял, что бывший крестоносец в казуистике превзойдет самого Слизерина и поплелся к мальчикам.

Драко и Блейз метались перед воротами, раздавая указания эльфам и ругаясь друг с другом. На лужайке медленно вырастали шатры. Снейп помнил их еще со времен свадьбы Люциуса и Нарциссы. Только тогда они стояли в саду, а на волосы невесты лился поток солнечного света. Сейчас намокший шелк был усеян прилипшими осенними листьями. Драко мимоходом помахал ему рукой.
- Северус, а ведь нам нужен еще один свидетель. И человек. Кого возьмем?
Снейп задумался. Точно, если он правильно помнил, ко всем обрядам полагалась пара свидетелей. Человеческого происхождения. Но нигде не было указано, что это должен быть именно волшебник.
- Алонсо.

- Но он же маггл! – Блейз удивленно посмотрел на профессора. – Разве так можно?

- А даже если и нельзя, - вдруг вмешался Драко, - Гарри сказал, что накинет на ворота и ограду такую защиту, что они и наших аур не разглядят.

- А почему он не сказал этого мне?

- Потому что ты дрых!

Снейп схватился за голову. Кажется, они стали еще несноснее.

*** ***

Гарри и Аль вернулись далеко после обеда. С собой они привели мрачного человека с потертым саквояжем и тусклым взглядом. Втолкнув его в гостиную, они хором спросили, какая камера в подземельях оборудована и, получив указание, побежали туда. С собой они тащили какой-то извивающийся сверток. При этом Аль истерически взвизгивал и смеялся, как ненормальный. А Гарри, как в противовес ему, злобно хмурился и ежился.

Оставшись в гостиной, мрачный тип немного повеселел. Он покрутил головой, разглядывая убранство комнаты, и вежливо кашлянул. Кажется, ему было достаточно неуютно под пристальными взглядами мальчишек.
Забредший в комнату Алонсо, на ходу что-то правящий в пергаменте, кивнул ему мимоходом и уселся в кресло. Снейп искренне позавидовал подобному безразличию. Сам он начинал нервничать. Да, его хозяева редко когда делились с ним планами, предпочитая использовать вслепую, но он хотя бы мог анализировать ситуацию и делать выводы. Сейчас он совершенно ничего не понимал.

Как можно, находясь на осадном положении, впустить в дом незнакомца? Кого они понесли в крепкую камеру с анимагической блокадой?

Тем временем гость, поняв, что находится в обстановке рабочего хаоса, спокойно занял кресло у антикварного столика и принялся выкладывать на него какие-то железяки из саквояжа. Резко запахло техническим маслом. Северусу был знаком этот аромат. Сам варил нечто подобное для смазывания дверных петель. И незаметно (не то, что слой сала) и от ржавчины предохраняет надолго. А запах слышен лишь первые пару часов.

Человек немелодично насвистывая, протирал свои артефакты и соединял их вместе. Отдельно из специального футляра он извлек небольшую подзорную трубу, тщательно протер ее замшей и прикрутил к готовой вещи. Потом вскинул это в воздух, прижимая к плечу и заглядывая в подзорную трубу.

- Давайте патроны. Мне еще их обработать надо. – Хмурый Поттер отряхивал ладони от невидимой грязи. – И цельтесь так, чтобы попасть хотя бы куда угодно. Ранение не должно быть смертельным, но опасным. Можно?

- Любой каприз за ваши деньги, сэр, - без намека на малейшую почтительность ответил человек и выразительно потер сложенными в щепоть пальцами.

- Ах, да. Драко, у тебя есть… фунты стерлинги? Займи мне двести тысяч.

Драко вытаращился так, будто перед ним возник гиппогриф с занесенным копытом.
- Зачем? Нет, я дам, но… маггловские деньги?

- Специалист даром не работает. – Гарри устало вздохнул. – Драко, я правда отдам, как только доберусь до банка.

- Какого банка, Гарри? Если все удастся, то мы все равно объединяем состояния, а если нет… мне будет все равно, кому я отдал деньги.

- Господа, - мрачный субъект прервал их спор в самом начале. – Если я правильно понял, то вы все представители какой-то секты. У вас намечается что-то вроде выборов начальства, и вы хотите убрать конкурента, так?

Аль звонко рассмеялся, энергично кивая головой.

- В таком случае, вам придется ответить на пару моих вопросов. Как мне узнать мишень, это раз. Как мне уйти после выполнения задания – два. И я могу взять золотом или камешками – три. С небольшой наценкой за неудобство, разумеется.

Гарри почесал в затылке.
- Со вторым вопросом проще всего. Куда вы хотите попасть? Домашний эльф доставит вас в любое место… Деньги… Драко, чем платить будем?

- Наличными. Так дешевле всего.

- А вот узнать мишень… Я еще и сам не знаю, кто это будет. Я пришлю вам эльфа с описанием.

- Куда? На точку? Вы, мистер, совершенно сумасшедший. Я что-то начал сомневаться, и совершенно не понимаю, как согласился на ваши условия? Какие гарантии того, что я вообще покину это место? Какие гарантии у вас, что я не сдам вас при первом удобном случае? Господа, я отказываюсь от участия в этой авантюре. – К этому времени, он уже стоял, держа в обеих руках по маггловскому оружию, и твердо глядя в глаза Гарри.

Аль спокойно поднялся с места и встал, прикрывая собой Алонсо. Гарри чертыхнулся и прыгнул, трансформируясь в гигантского скорпиона. Черное чудовище спрятало за собой Драко и Блейза и опасливо прижимающегося к ним Снейпа. Аль опять звонко расхохотался.
- Именно это и не даст вам никакой возможности открыть рот. Сможешь ли ты рассказать о таких видениях? О том, что гигантское насекомое наняло тебя уничтожить конкурента? Кто не сочтет твои слова бредом? Опусти оружие, человек, или нам придется найти кого-то посговорчивее.

- Вы пришельцы? Или мутанты? Планируете захватить землю?

Снейп немного пришел в себя. Начиналось время правдоподобных сказок. А в этом деле мастером был именно он.
- Видите ли, мистер убийца, нам, действительно, требуется убрать кое-кого с дороги. И мы… кхм… коренные обитатели Земли. Скажем, ваши соседи по планете… Мы жили рядом с вами тысячи лет, надеемся, что проживем еще столько же. А вот тот, кого надо уничтожить… - Дальше Алонсо слушать не стал. Он вышел из-за спины Аля и направился прямо к киллеру.

- Привет, я тоже человек. Поговорим за чашкой кофе?

Они долго беседовали о чем-то, известном лишь им двоим. По меняющемуся лицу киллера было видно, как тот потрясается, удивляется, выражает недоверие, веселится… Снейпу это настолько надоело, что он давно бы отправился в лабораторию, если бы не врожденное желание шпиона все видеть, слышать и знать.

*** ***

Ужинали они дружной, хоть и молчаливой, компанией. Поттер выглядел уставшим и отрешенным. Иногда он застывал с взглядом, направленным в никуда, и автоматически двигающейся челюстью. Снейп никак не мог понять, боится ли он или просто еще раз обдумывает план. Придумка мальчишек была странной. Во время обсуждения, Снейп забрызгал все вокруг слюной, тыча всех мордами в слабые места, но ничего другого предложить не смог. Да весь план, основанный лишь на догадках и предположениях, состоял из слабых мест.

Никто не знал, почтит ли это сборище своим присутствием сам лорд, или пришлет доверенное лицо. Впрочем, по словам Поттера, у лорда больше не было доверенных лиц. Кроме Бэллы, разумеется, но вряд ли его милость доверится суждениям своей полусумасшедшей фанатки. Тот же Поттер уверял, что узнает лорда под любой личиной.

С Дамблдором было намного легче – он обязан быть. Но должен остаться жив и здоров. И в тоже самое время ему не следовало даже догадываться о судьбе лорда. Для всего магического мира Вольдеморт должен по-прежнему оставаться смертельной опасностью. Только в этом случае мальчишки могут требовать свободы.

*** ***

Киллер с удовольствием наслаждался деликатесами. Алонсо убедил его в полной реальности происходящего. Деньги были тщательно пересчитаны и заперты в саквояже. Возможности и способности домовых эльфов проверены, место для засады выбрано. Ему осталось всего лишь вовремя выпустить пулю в указанную персону, переместиться из имения в один маленький городок и забыть о происшедшем. Впрочем, он уже намекнул о возможности дальнейшего сотрудничества.
Кем он их посчитал, значения не имело. Мутанты, пришельцы, местные сумасшедшие… да не все ли равно. Работа не сложная, оплата достойная, а остальное безразлично. Его профессия отучила его удивляться и болтать. Тем более, что в качестве компенсации за отсутствие любопытства, ему было предложено в сложное время отсидеться в имении.

*** ***

Меньше всех волновался Аль. Судьба волшебного мира его не интересовала, полугодовой отпуск для обучения новорожденного Пса радовал, а веселые приключения, непонятно к чему затеянные Гарри, развлекали. Он не ощущал недовольства Гекаты, значит, все было в границах правил. Лет через сто Гарри сам будет смеяться над этим событием. Впрочем, у Матери, возможно, были и другие планы на нового Пса. Мальчишка был силен. Войдя в полную силу, он с легкостью победит на турнире, и тогда у них появится новый вожак. А наставник всегда будет рядом. Надо всего лишь стать другом будущего Альфы. Алонсо уже получил строгий приказ войти в доверие к Источникам и запугать их, рассказывая о правилах. Шесть сотен прожитых Алем лет научили его быть прагматичным. Слабые магические способности полусуккуба не позволяли ему даже мечтать о продвижении в Стае. И ему смертельно надоело вечно опускать голову перед сильнейшим, покорно уступая свои охотничьи угодья. Судьба решила дать ему шанс, не стоило упускать его.

*** ***

- Гарри. Обними меня. Крылышком. Скажи, что у нас все получится.

@темы: вампир

---

Гарольд Дурсль

[геккон]

Для ознакомления всем желающим

Глава 1

… Дамблдор перешагнул через невысокий заборчик и подошел к крыльцу. Он бережно опустил Гарри на порог, достал из кармана мантии письмо, сунул его в одеяло и вернулся к поджидающей его паре…

Не все маги провидцы. И Дамблдор, как и остальные присутствующие даже не догадывались, что в эту ночь в маленьком домике на Тисовой Аллее никто не ночевал.
Даддли Дурсль родился слабым болезненным ребенком. Высокооплачиваемые врачи и самозабвенный уход матери позволили ему отпраздновать свой первый и последний день рождения.
В этот октябрьский день его состояние резко ухудшилось, и спустя несколько часов реанимационных действий, он скончался.
Безутешные родители только под утро вернулись домой. Им предстояла тяжесть всей предпохоронной суеты и одиночество.
Ослепший от горя Вернон едва не наступил на маленький сверток, Петуния вовремя дернула его за руку.
- Что это? – рано обрюзгший мужчина нагнулся к неизвестному предмету. – Ребенок…
- Ребенок? – Петуния встрепенулась, кидаясь к младенцу в одеяле. – Ребенок! – Она прижала сверток к груди, глядя на мужа безумными глазами. – Господь сжалился над нами! Он взял нашего ангела и дал взамен другого. Мы не будем одни!
Вернон осторожно потянул из одеяла торчащее письмо, развернул странную бумагу и попытался читать. Строчки расплывались перед глазами. Не в силах понять смысл, он вновь и вновь перечитывал короткое послание.
- Петуния, это твой племянник. Твоя сестра мертва.
Петуния ничего не слышала. Она жадно прижимала ребенка к себе, косясь на мужа угрожающим взглядом тигрицы. – Он мой.
Вернон внимательно смотрел на жену. Смерть сына тяжело ударила по ее психике. Сейчас Вернон был готов на все, чтобы вытащить любимую из надвигающегося на нее мрака безумия. Даже на усыновление чужого ему ребенка. Он приподнял краешек одеяла, рассматривая незнакомое ему личико. Гарри спокойно спал. Ну что ж, по-крайней мере, он выглядит здоровым.
- Он наш, Петти. Твой и мой. Наш Гарри.
- Нет. – Петуния упрямо смотрела на мужа. – Мой сын не может носить такое ужасно простонародное имя. Он Гарольд, как наш принц.
- Хорошо, - Вернон мягко приобнял жену за плечи, направляя в уже открытую дверь.
- Гарольд Дурсль. Звучит. У меня будет красивый наследник.

Десять лет спустя.

- Гарольд, солнышко мое! – Принаряженная Петуния стояла у подножия лестницы, нетерпеливо глядя вверх. – Подарки ждут!
- Иду, мама. – Сверху, перепрыгивая ступеньки, сбежал загорелый крепыш с растрепанным вихром черных волос. Он подскочил к Петунии и звучно чмокнул ее в щеку. – Спасибо!
- За что, солнышко? Ты еще даже не видел подарков. – Петуния млела от счастья. Подошедший сзади Вернон, смеясь, дернул сына за челку.
- Опять не причесался, – притворно заворчал он, скрывая гордость за сына.
- Па, ты обещал свозить нас с Перкинсом в зоопарк!
- Раз обещал, то не могу отказаться. – Вернон назидательно поднял палец. – Но они придут только после завтрака, и у тебя есть время поесть и распаковать подарки. Запомни, сын. Завтрак – основа дня. И так худой, как щепка.
- Не преувеличивай, Вернон, - Петуния уже накладывала на тарелку обильную порцию яичницы с ветчиной. – Мальчик еще перерастет. Это подростковая худоба. Повзрослеет и заматереет.
Гарольд с нетерпением рвал яркую бумагу упаковок. – Настольный теннис! Комплект! И даже с сеткой! Спасибо, па! – Его глаза горели предвкушением новых сюрпризов. – Книги! Фантастика! Мама, ты у меня самая лучшая. – Распаковывая подарки, Гарольд искренне восхищался каждой мелочью и не забывал о благодарности родителям. Несмотря на чрезмерное родительское потакательство любимому чаду, он вырос добрым и спокойным мальчиком. Все соседи не могли нахвалиться вежливым сыночком мистера и миссис Дурсль. Родители одногодок мальчика радовались, когда ребенок сообщал, что «сегодня он играл с Гарольдом».
В школе он был первым учеником и даже дважды принимал участие в олимпиадах. Мечта, а не ребенок.

Только некоторые из его лучших друзей видели его настоящее лицо. Хищно прищуренные глаза и немного косая ухмылка, это выражение не часто появлялось на его лице. Не по годам умный мальчик твердо знал, чего хочет от жизни. Власть и деньги.
Благонравный и обеспеченный Литтл-Уингс не мог назвать семью Дурслей бедной. Вернон Дурсль владел небольшой собственной фирмой по производству каких-то строительных машин, а Петуния, хоть и была отличной домохозяйкой, занималась изготовлением прекрасных искусственных цветов и сотрудничала с вполне респектабельной шляпной мастерской. И они не отказывали своему единственному отпрыску ни в чем.
Но Гарольд на всю жизнь запомнил ту детскую обиду и непонимание, когда ему тогда еще несмышленому пятилетке, отказались приобрести маленький поезд. С красным паровозом и тремя вагонами. Труба у паровоза была золотая, и там еще был настоящий колокол, в который можно было звонить перед отправлением. Вернон торопливо расплачиваясь за совсем другой поезд, шепнул Петунии. – Извини, дорогая, но триста фунтов за игрушку, это чересчур.
Гарольд был спокойным ребенком и не устроил истерику, он только пристально смотрел на отвратительно рыжего мальчишку, который схватил, протянутый ему продавщицей, упакованный поезд и, презрительно скривив губы, протянул. – Нищета.
Побагровевший Вернон поторопился увести сына и жену из магазина. Потом они долго сидели в кафе, а Гарольд смотрел, как подрагивают пальцы его сильного и самого лучшего папы, и клялся отомстить.
Школа была для него началом дороги к богатству. Он с презрением наблюдал, как его одноклассники изготовляют шпаргалки, но всегда с готовностью помогал им. То есть давал списывать. Не больше. В будущем ему понадобятся относительно грамотные, зависящие от него люди. И он собирал друзей.
Крепкий и хорошо развитый физически, он никогда не отказывал в защите, но и не напрашивался на роль рыцаря.

В этом году он, наконец-то, покидал начальную школу, переходя в дорогой частный колледж, с углубленным изучением экономики и финансов. Письмо о зачислении было бы главным подарком ко дню рождения.
В коридоре раздался шорох и звук падающих на пол конвертов. Бросив подарки, Гарольд ринулся в коридор.
- Ах, Гарольд, я и сам бы мог. – Вернон тяжело приподнялся с места. – Врач посоветовал мне больше двигаться.
Но мальчик уже возвращался с почтой. – Счет, еще счет… реклама, - он торопливо перебирал конверты. – От тетушки Мардж, от… Эй, это не нам. Какому-то Гарри Поттеру… И конверт странный…
Петуния выронила блюдо с тортом. Отшвырнув с дороги стул, она выхватила конверт из рук сына и открыла его дрожащими пальцами. Она мгновенно просмотрела письмо и выронила его из рук. Вернон едва успел подхватить падающую женщину.
Бледная, как мел Петуния бессвязно бормотала что-то. Ее взгляд упал на Гарольда. Она вскочила и порывисто сжала мальчика в объятиях.
- Не отдам! Мой!
Вернон поднял письмо и прочитал его. Посмотрев на жену, он покачал головой. У них не было выхода.
- Кхм… Гарольд, посмотри остальные подарки, а нам с мамой надо поговорить. – Обнимая жену за плечи, он увел ее из кухни, не забыв тщательно прикрыть за собой дверь.
Гарольд и не думал подслушивать у двери. Он же не ребенок. Выпрыгнуть из кухонного окна и оббежать дом, притаившись у окна гостиной, было более по-взрослому. И слышно лучше.
- Петуния, ты же сама говорила, что от них не отвязаться. – Вернон говорил своим самым убедительным тоном.
- Да, когда родители не поверили, ну… подумали, что это глупый розыгрыш, письма стали приходить сотнями. Им пришлось переехать. Соседи постоянно вспоминали всех этих птиц.
- Вот видишь, с ними надо поговорить. Может Гарольд вовсе и не такой, как они.
- Нет, Вернон… я не говорила тебе… но ЭТО уже было…всего пару раз… но…
- Тогда мы должны рассказать ему. Тут написано, что обучение сделает его безопасным для окружающих.
- Вернон, но тогда нам придется сказать, что он… - Петуния зарыдала.
Гарольд сидел в кусте роз и недоумевающе хмурился. Речь шла о нем. Мама защищала именно его. Но от чего? И что за обучение? Почему он опасен? И кто он?
Мальчик с удовольствием читал фантастику, но представить себя на месте какого-то пришельца не мог. Оставалось потребовать у родителей ответ. Вздохнув, он встал и перепрыгнул через подоконник.
- Рассказывайте.


Глава 2

Гарольд или Гарри метался по комнате, не в силах осознать услышанное. Он приемыш. Хорошо, он племянник мамы, нет тети Петунии и какая-никакая родня. Но родители не родные ему! Это ужасно. А его мама и папа умерли от какой-то аварии в… волшебном мире? И он – волшебник.

Он мог бы заподозрить родителей во внезапном помешательстве, если бы не их вид. Опухшее, заплаканное лицо мамы с красными щелочками глаз и необычно бледный папа, молча сжимающий в руках ладонь мамы. Они не лгали.
Гарольд застонал и сел на кровать. Хорошо-хорошо, главное успокоиться. Он приемный ребенок. Ну и что? Его любят, как родного и если бы не это письмо, то он и не узнал бы о своих настоящих родителях.

Любят, как родного… Гарри вспомнил, что говорила Петуния: «В эту ночь умер наш Дадлик.» И как она говорила это. Стало быть, если бы его несчастный брат остался жив, то… был бы он сам настолько любим?

Гарольд зажал ладони между коленок. И эти люди… Почему они сделали именно так? Гарольд много смотрел телепередачи, чаще всего любимые Петунией мелодраматические сериалы. И он знал, что для усыновления нужно очень много бумаг. А его бросили на порог, как котенка. А если бы мама и папа не вернулись вовремя? Если бы они были в другом месте? Он бы замерз на этом пороге.

Черт! Надо подумать о хорошем. Он волшебник. И будет учиться в школе для волшебников. Взгляд мальчика скользнул к книжной полке и задержался на книге. «С одним заклинанием в кармане» прочитал он вслух и наконец-то улыбнулся. У него будет больше заклинаний в кармане. А те, что не поместятся в карман, он засунет в рюкзак. Возможно, это будет более легкий путь к богатству и власти.

Гарольд вскочил с места. Если он поторопится, то успеет успокоить родителей до прихода Перкинсов и попасть в зоопарк. Глупо отказываться от нечастого развлечения.

Два часа дороги совершенно успокоили родителей. Гарольд, вспомнив недавно просмотренный сериал, признал их настоящими родителями и отказался принимать, как старое имя, так и фамилию. Он согласился, что некоторые странности в его жизни пока может и смешны, но могут стать опасными не только для других людей, но и для него самого. В школе его научат бороться с этим. Но возможно, он возьмет в колледже «домашнее обучение» и тогда после школы у него будет и нормальное образование.

Сияющий Дурсль заявил, что может кровь у мальчика и поттеровская, но воспитание и характер точно его. А в эту новомодную генетику он точно не верит. Главное в человеке воспитание. Под эти рассуждения дорога показалась вдвое длиннее.

У тележки с мороженым Гарольд застыл надолго. Больше всего ему хотелось сливочного пломбира в шоколадной глазури с ореховой крошкой. Но пришлось отказаться и взять фруктовый лед. Большое количество сладостей могло превратить поход в зоопарк в осмотр туалетов. Он и так не удержался и съел два куска торта.

Лед оказался невкусным, и Гарольд потихоньку избавился от него, швырнув в ближайшую урну. День был великолепен. Они покормили слона морковкой и покатались на пони, а потом Гарольд тихонько улизнул в павильон рептилий. Мама почему-то до визга боялась всего змееподобного, а вот самому Гарольду они нравились. Он никому не говорил, но в их саду жила лесная гадюка. Мальчик часто приносил ей (тайно, разумеется) блюдечко молока и подолгу разговаривал. После первого испуга, он смиренно принял свой дар общения со змеями. То есть завизжал от восторга и попробовал поговорить с кем-нибудь еще. Но ни соседский бультерьер, ни кошки мисс Фигг его или не понимали, или просто отказывались поддерживать беседу.

С возрастом Гарольд понял, что беседа со змеями не входит в разряд нормальных вещей и оставил эту часть своей жизни неизвестной для остальных. Но теплое отношение к змеям не ушло. Приятные, умные и язвительные собеседники рассказывали ему все новости их округи. И всего лишь за капельку молока или мышку из зоомагазина.

И сегодня мальчик, решил попробовать поговорить не только с «соседями», но и с экзотическими незнакомцами. Тем более, что, узнав о своей волшебной сущности, он самонадеянно решил, что змей понимают все волшебники. Он же читал об этом в книгах!
Поэтому он смело направился к террариуму с самой большой змеей. Поговорить не удалось. Боа-констриктор мирно дрых, засунув голову в щель между камнем и стеной террариума. Стекло не пропускало ни звука. А вздутие посреди змеиного тела ясно указывало на недавно законченный обед и начавшийся процесс пищеварения. Расстроенный Гарольд поплелся искать родителей. Пора было домой.

Только на следующий день, за завтраком, Петуния осмелилась вновь заговорить о школе.
- К письму прилагается список необходимого. – Она развернула лист пергамента. – Это можно купить только в одном месте. Родители брали меня с собой, когда Лили… перед школой. И я помню, где это.
Вернон тщательно прожевал кусок тоста и глотнул кофе.
- Что ж, сегодня я могу освободиться раньше. Сейчас мы поедем в Лондон. До обеда вы походите по магазинам, а потом направимся домой. – Он не хотел признаться, но на волшебную территорию идти не хотелось.

Петуния не стала настаивать. Она и сама чувствовала страх только при одной мысли о волшебниках, но не отпускать же мальчика одного? Петуния долго и неуверенно разглядывала маленький книжный магазин, что-то бормоча под нос.
- Ты забыла, мама? – Гарольд был немного разочарован.
- Не совсем. – Петуния с сомнением уставилась на магазин компакт-дисков. – Книжный магазин я помню. Видишь, в витрине стоит чучело птицы? Оно и тогда стояло. А вот этого магазина не было. Здесь была небольшая пошивочная мастерская.
- Ну, ведь прошло полно времени… Куда нам? В магазин?
- Нет, - Петуния зябко поежилась. – Мы должны стать точно посредине между магазинами и сказать «дырявый котел» и тогда увидим.
- Странное заклинание, - проворчал Гарольд, прикидывая, где это «точно посредине». Здесь. – Мама? Говори…
Петуния хриплым голосом едва слышно пробормотала странные слова. И Гарольд непроизвольно отступил на шаг. Перед ним возникло еще одно здание. Нет, не возникло, оно всегда было на этом месте, просто… невидимо… или… не было?
Гарольд посмотрел на маму. Петуния плакала. Тихо, без шмыганья носом или всхлипываний. По ее щекам просто тихо катились слезы.
- Мама?
- Извини, детка. Вспомнила прошлое. Я тогда так завидовала Лили. – Петуния решительно вытерла лицо и сделала шаг вперед.
В старой прокопченной временем таверне было пусто. Угрюмый человек за барной стойкой покосился в их сторону, но не сделал ни единой попытки приветствовать. Петуния неловко помялась на пороге, но все же пересилила себя и подошла к стойке.
- У нас письмо из Хогвартса… Гарольд идет в этом году… - Она смешалась и замолчала.
- Опять магглорожденный, - бармен продолжал вяло елозить тряпкой по заляпанному дереву прилавка. – Понаплодились на нашу голову.
Гарольд не понял, как его обозвали, но оскорбление понял даже слишком хорошо. Петуния ссутулилась и отвернулась. Гарольд хорошо понял, что его мама плачет от унижения, и рассердился.
- Если вы должны открывать вход, то выполняйте вашу работу и не рассуждайте. Все равно, вы не умеете этого делать. Умели бы, то не торчали в этой дыре!
- Хорошо сказано, маггл. – На плечо Гарольда опустилась чья-то рука. Холеная блондинка слегка отодвинула его с дороги.
- Любезный… я ожидаю пакет, для миссис Вайт.
- Да, мадам, разумеется. – бармен протянул блондинке небольшой сверток. Она бросила на прилавок небольшой замшевый, глухо звякнувший от удара о стойку, мешочек.
- Пойдем, маггл. Нам по дороге.
Гарольд потянул маму за рукав следом за леди. Петуния исподтишка оглядывала затянутую в что-то серебристо-серое и невообразимо элегантное даму. Они были примерно одного возраста, но Петуния и в молодости не выглядела столь ослепительно юной и прекрасной. Леди извлекла из сумочки тонкую указку, Гарольд так и впился глазами в этот предмет. Он сразу узнал это. Волшебная палочка! У него тоже будет такая.
Блондинка небрежно коснулась палочкой каменной кладки стены, ограничивающий задний дворик грязной пивной и Гарольд вновь увидел чудо. Кирпич, которого коснулась волшебная палочка слегка задрожал, потом подрагивания усилились, в нм появилась дыра, которая стала расти. Через минуту перед ними оказалась каменная арка, за ней начиналась мощеная булыжником извилистая улица.

Глава 3.

Дама, небрежно оттирая локтем Петунию, шагнула было вперед, но вдруг остановилась и повернулась к ним с удивительно любезной улыбкой.
- Знаете, нам все равно по дороге и я провожу вас к Гринготсу.
- К Гринготсу? – Мама неуверенно обернулась к Гарольду. Как будто в поисках помощи.
- Да, это банк гоблинов. Вам надо обменять деньги. – Блондинка продолжала очаровательно улыбаться, хоть на ее лице и мелькнуло секундное раздраженно-недовольное выражение.
Петуния благодарно поклонилась леди. Банк это так знакомо. Тем более, что она смутно помнила рассказы сестры о золотых и серебряных монетках. Гарольд немного нахмурился. Ему вовсе не нравилась улыбка дамы. Слишком уж подозрительно. Так богато одетая женщина не может быть мила с простыми людьми. Что-то не то. А эта улыбка… Гарольд и сам часто так улыбался, открыто и широко, и совершенно неискренне.

Они быстро шли за блондинкой, которая целеустремленно вела их куда-то вперед. Гарольд с любопытством осматривался по сторонам. Мальчишки, прижавшиеся носами к витрине с … метлами? Старуха, пересчитывающая мелочь и сокрушенно поглядывающая на разложенные на лотке неаппетитные вещи. Гарольд мог бы поклясться, что там была кастрюля, доверху наполненная жуками. И гигантское помпезное здание из мрамора с позолотой. Дама направлялась именно туда. Пройдя через огромные двустворчатые ворота, назвать это сооружение дверью просто не поворачивался язык, они оказались в невероятном зале. Женщина торопливо огляделась и нетерпеливо взглянула на крохотные часики.

Она вновь обратила внимание на Гарольда и его маму.
- Ах, дорогая, вам к тому окошку. – Она небрежно ткнула пальцем куда-то в сторону и оглянулась на неприметную дверь в дальнем конце зала. Петуния меняла фунты на странные монетки, с опаской поглядывая на зеленокожее существо, стоящее за стойкой. Гарольд осматривал зал, задерживая взгляд на их странной попутчице. Она с неизменно вежливо-любезной улыбкой ожидала их немного в стороне от обменной кассы. Ее взгляд то и дело останавливался на той самой двери. Наконец миссис Дурсль закончила с обменом. Здесь она осталась верна себе. Даже отчетливый страх перед гоблином не помешал ей тщательно изучить курс обмена и пересчитать деньги, хоть и путаясь в монетках.
Кто-то, нужный белокурой красавице, все еще не появлялся, и она опять подошла к Гарольду и его маме.
- А почему вас никто не сопровождает? Обычно к магглорожденным студентам приходит кто-то из старшекурсников или их родителей. Как вы вообще смогли отыскать это место?
Петуния с благодарностью и восторгом смотрела на леди. Гарольд уже представлял, с каким восторгом будет мама рассказывать соседям о бескорыстной помощи им от настоящей леди. Разумеется, умолчав о виде помощи и месте происшествия. Или придумает что-либо.
- К нам прилетела эта… птица. А место я помнила. Моя сестра училась в вашей школе.
- Ах, вот как… Но все равно, вы должны пожаловаться в опекунский совет. Дамблор совсем постарел и уже не может занимать столь ответственный пост. Я могу помочь вам в этом. Кстати, что там в вашем списке?
Петуния безропотно вложила письмо в нетерпеливо подрагивающую руку. Блондинка небрежно развернула пергамент и пробежалась глазами по строчкам.
- Мантии, это у мадам Малкин. От входа в банк направо. Ингредиенты для Зелий в аптеке. Мы проходили мимо нее. Учебники у «Флориш и Блоттс», почти напротив мадам Малкин. Всякие мелочи в любом магазине.
Она окинула критическим взглядом одежду Дурслей и, немного поколебавшись, сообщила, доверительно понизив голос.
- Вы можете купить подержанные вещи, это обойдется дешевле.
На продолжении всей беседы, она то и дело вскользь поглядывала на ту самую дверь.
- Волшебная палочка, это без разговоров, к Олливандеру. Можно экономить на чем угодно, но палочка должна быть своей собственной.
Дама еще раз нервно взглянула на часики и потянулась к сумочке, но тут дверь распахнулась, и в зал вышел настоящий великан. Гигантский человек с огромной кустистой и жесткой даже на вид бородой. Он, не обращая внимания на окружающих, шел к выходу. Блондинка торопливо сунула Петунии список и быстро пошла навстречу великану, на ходу открывая сумочку. Поравнявшись с гигантом, она внезапно оступилась и, взмахнув от неожиданности руками, рассыпала у его ног все содержимое своей сумочки.
Бородач, неразборчиво бормоча извинения, склонился к полу, собирая всякие дамские мелочи. И тут Гарольд замер. Дама, пристально глядя на ползающего великана, незаметно вытянула из рукава указку и слегка махнула ею. Губы женщины шевельнулись, а из кармана ничего не замечающего гиганта вылетел небольшой сверток и исчез в каком-то потайном кармане элегантного костюма леди. Пальцы ее опущенной вниз руки разжались, и сверток-близнец упал на пол. Женщина едва заметно облегченно выдохнула. Гарольд заметил, что все это время стоял, затаив дыхание, и тоже втянул воздух.
- Ах, право, не стоит, ведь это моя вина. – Блондинка, сокрушенно всплеснув руками, кинулась помогать бородачу. Тот по-прежнему гудел извинения, сетуя на свою нерасторопность и неловкость.
- Ах, а это не мое! – Женщина с удивлением уставилась на сверточек. В ее голосе было столько недоумения, что Гарольд позавидовал актерскому таланту мошенницы. А то, что это аферистка, он уже не сомневался. Он посочувствовал неизвестному ему неудачнику, но благоразумно промолчал.
Великан схватился за карман и немедленно после этого грубо вырвал сверток из рук женщины.
- Мое эт, выпало, - буркнул он, вновь пряча вещь в карман.
Дама, справившись с сумочкой, почти бегом кинулась к выходу и скрылась за дверью. Бородач, с кряхтением разогнувшись, тоже ушел. Петуния покачала головой.
- Ты заметил? Такая любезная леди, настоящая леди, уж я то понимаю в этом, и помогла нам. Ну, пойдем. Сначала за волшебной палочкой. Лили говорила, что ей подбирали чуть ли не час.

В магазине Олиивандера их встретили полумрак и тишина. Крохотная комната с единственным изящным стулом, на который Петуния так и не рискнула присесть.
- Добрый день, - пожилой человек, появившийся откуда-то из-за занавески, окинул их внимательным взглядом.
- Первая палочка. Магглорожденный. – Владелец магазина не спрашивал, он утверждал. От всей его позы так и веяло усердием и деловитостью.
- Правша?
- Да, - Гарольд смущенно посмотрел на руки. Вообще-то он был переученным левшой, но не рассказывать же об этом совершенно незнакомому человеку. Удивительно, но он мог одинаково хорошо писать обеими руками, хотя и разными почерками.
Олиивандер, если это был он, быстро взмахнул палочкой, и на стол рухнула стопка узких футляров.
- Что ж, мистер? – Он сделал паузу, вопросительно глядя на Петунию.
- Гарольд Дурсль, - Гарольд поспешил избавить маму от неприятного вопроса.
- Прекрасно, мистер Дурсль. Возьмите палочку, лучше вот эту. Тис, волосы из холки единорога, 19 дюймов.
Гарольд неуверенно взял в руку странную указку и неловко взмахнул ею. Раздалось слабое шипение, как от заливаемых водой углей, и мелькнула пара искр.
- Подходит… но не совсем. – Продавец уже протягивал следующую палочку. – Попробуем немного другой вариант. Тот же тис, но с чешуей дракона.
Гарольд попробовал эту. Немного другой эффект, но все те же слабые искры.
- Еще, - Олливандер заинтересовался покупателем. – Ива, чешуя перуанского ядозубого василиска.
Искр было больше, но не слишком. Гарольду почему-то не хотелось возвращать эту палочку. Что-то было в ней теплое, ласковое и родное. Он с сожалением проводил ее взглядом и взял в руки что-то еще. Потом еще и еще. Пока заинтересованный продавец не ринулся за занавеску, выкрикивая что-то о совершенно особенной палочке. Гарольд покосился на задремавшую на стуле в уголке маму и осторожно вытащил из кучи футляров один, с заинтересовавшей его палочкой. Находка была немедленно укрыта в рукаве.
В конце-концов, одна из палочек в его руках выбросила в потолок сноп разноцветных искр и была признана подходящей. Гарольд внимательно выслушал небольшую лекцию о том, как ухаживать за палочкой и согласился прикупить к ней специальный чехол, закрепляемый на запястье. Он тут же решил уговорить маму сшить ему такой же, но для ношения на другой руке.
Упаковав палочку из остролиста с пером черного петуха и получив двенадцать золотых монеток, продавец потерял к ним интерес и углубился в какую-то книгу.
В книжном магазине к названным в списке книгам им предложили докупить «очень важную для магглорожденных» «Историю Хогвартса». Ни Гарольд ни Петуния не отказались. К концу списка необходимых для школы вещей миссис Дурсль уже так выдохлась, что безропотно заплатила два сикля за доставку почти всех вещей, кроме учебников и одной из мантий, прямо в школу. Тем более, что она не могла и представить себя и Гарольда с горой странно выглядевших вещей на лондонских улицах.
Уставший Гарольд наотрез отказался перекусить в ближайшем кафе, и через полчаса машина мистера Дурсля уже везла их домой.

@темы: гарольд дурсль

---

тени выбора 7

[геккон]

7. Волки среди овец.

Драко в жизни не видел Дамблдора настолько яростным. Директор школы в сопровождении Макгоногалл, Снейпа и Драко направлялся вниз, в слизеринские подземелья. Взрослые уже избавились от маскарадных костюмов, и сейчас мантия Дамблдора полыхала мрачным багрянцем, что лишь усиливало его угрожающий вид.

Когда директор приказал Драко следовать за ним, то даже не решился противоречить ему. Куда они идут было ясно и без вопросов – в Слизерин.

Драко приходилось почти бежать, чтобы успевать за широким шагом Дамблдора, и он уже запыхался. Больше он никогда не назовет Даблдора старой развалиной.

У Большого Зала им еще встречались поспешно уступающие дорогу ученики, но ближе к слизеринской гостиной коридоры совершенно опустели. Очевидно, любопытство все же уступало страху. Гостиная оказалась совершено пустой.

Во время их продвижения Драко временами незаметно оглядывал обоих деканов. Губы Макгоногалл сжались в тонкую полоску. Она казалась шокированной и смущенной одновременно. Ее взгляд не отрывался от спины Дамблдора, будто присутствие старого мага придавало ей сил и уверенности. Лицо крестного было, как всегда непроницаемым. Можно было подумать, что происшедшее ни в коей мере не затронуло его, если бы не особенно бледная кожа. Драко интересовало – знал ли Северус, что происходит.

И дверь гостиной и двери спальни распахнулись перед директором самостоятельно. Драко был немного потрясен, что Дамблдор решительно направился в сторону девичьих спален. Они вошли в спальню семиклассниц, и Дамблдор гневно отдернул занавеси одной из кроватей.

Там, все еще в облике Кассиопеи Блэк и Тома Риддла, спали Блейз и брат.

Драко недоверчиво смотрел на них. Как можно спать после всего случившегося?

Кажется, у директора кончилось всякое терпение. Он направил на спящих палочку.
- Ennervate!

Оба резко, испуганно озираясь и путаясь в постельных принадлежностях и конечностях, вскочили. Наконец, они осознали окружающее и, поняв, кто находится в помещении, потянули на себя одеяло. Стало ясно, что они оба обнажены.

- Что к аду… - Начал Тигрис, прикрывая шокированную Блейз.

- Снимите заклинание иллюзии, мистер Малфой, мисс Забини, - потребовал Дамблдор, со все еще направленной на них палочкой. Макгоногалл последовала его примеру.

- Хотелось бы знать, какое право… - заговорил брат.

- Немедленно! - сердитым окликом оборвал его Дамблдор.

К счастью, Тигрис понял, что ситуация далека от шуточной, и после короткого промедления потянулся к шее. Блейз сделала то же самое. Вскоре образы Тома Риддла и Кассиопеи Блэк сменились родными и знакомыми лицами.

Дамблдор требовательно протянул руку, и они послушно вложили в нее артефакты. Старый волшебник пробормотал несколько заклинаний, совершенно непонятных Драко. Артефакты сверкнули разноцветными огнями, которые были понятны лишь директору. Дамблдор наморщил лоб.
- Волшебные палочки.

Блейз с широко открытыми испуганными глазами дрожащей рукой указала на столик у кровати. Тигрис протянул руку, в которой был нарукавный чехол для палочки. Кажется, он понял, что самостоятельно извлечь палочку, будет далеко не лучшей идеей. Макгоногалл шагнула вперед и, вынув палочку из секвойи, протянула ее Дамблдору.

Директор навел свою палочку на две остальных.
- Prior Incantato!

Из верхушек палочек поднялся пестрый неразличимый туман, но, кажется, Дамблдор легко разобрался в нем. Он немного расслабился, но все же, сказать от утомления или облегчения произошло это, было трудно.
- Оденьтесь, - равнодушно бросил он Тигрису и Блейз. – А потом мы поговорим. – Он сделал жест, предлагающий всем покинуть комнату. Палочки он прихватил с собой.

Пять минут спустя Тигрис и Блейз одетые и ошеломленные сидели на кровати и удивленно смотрели на Дамблдора.

Драко мог понимать их. Дамблдор уже несколько успокоился, но отражение гнева все еще окутывало его.
- Вы заранее покинули праздник. Почему? – Заговорил Дамблдор.

- Мы только хотели побыть немного вместе, - запинаясь, ответила Блейз.

- Почему? – Настаивал Дамблдор. – Почему во время бала?

Блейз опустила голову. Кровь ударила ей в лицо. Тигрис притянул ее к себе.
- Танец вдохновил нас, - немного надменно ответил он, но и его щеки были алыми. – Разве не видно? – Он указал на кровать. – Этого вам не достаточно?

- Это не время для наглости, мистер Малфой, - прошипел Снейп. Он был все еще очень бледен.

- Ах, вот как? – Саркастично отозвался брат. – Тогда, простите, что от меня ускользнул вежливый характер этой беседы.

- Достаточно, - властно прервал его Дамблдор. – Ввиду особого осложнения в сегодняшнем празднике вам придется стерпеть небольшое неудобство.

- Да я даже не знаю, о чем вы говорите! – Крикнул брат. Его синие глаза сердито блеснули. Блейз была на грани рыданий, что, кажется, злило брата. Он посмотрел на Северуса. – Предполагаю, что мы пропустили танец?

Дамблдор и Макгоногалл обменялись взглядами.

- Что произошло после того, как вы покинули зал? – Спросила декан Гриффиндора.

Тигрис глубоко вдохнул.
- Мы пошли прямо сюда.

- Встретили ли вы кого-нибудь по дороге?

- Нет, все были в Большом Зале.

- А когда вы пришли?

- Мы… - Тигрис сглотнул. – Мы разделись и пошли в постель.

- И? – Настаивала Макгоногалл.

- Потом мы… - Тигрис замолчал и нахмурился, оборачиваясь к Блейз. – Все.

- Мы заснули, - неуверенно ответила Блейз, отвечая на взгляд Тигриса. – Как… странно. – Вдруг она тревожно посмотрела на Макгоногалл и Дамблдора. – Что-то случилось? – Спросила она дрожащим от страха голосом так, как будто боялась спрашивать. – Что-то в чем принимали участие мы.

- Нет, - задумчиво ответил Дамблдор. – Не думаю, что именно вы, по крайней мере этим были не вы… нет. – Он задумчиво теребил кончик бороды.

Северус непонимающе взглянул на директора.

Кажется, Дамблдор принял решение. Он направил свою палочку на искусственные окна комнаты. Вид на окрестности Хогвартса вздрогнул, а затем стекло потемнело. На минуту помещение оказалось погруженным в сумрак.

А когда темнота отступила, показалось, что они смотрят в зеркало. Окна изображали помещение и всех, кто был в нем. До тех пор, пока отражения не стали двигаться в обратном времени, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее, пока не слились в пестрый пунктир. Когда путаница пятен и полосок исчезла, в окнах отразилась пустая комната.

- Что? – Начала Макгоногалл, но директор взмахом руки остановил ее.

Они смотрели, как дверь комнаты открылась, и вошли Блейз и Тигрис в их костюмах. Они были слегка растрепанными и возбужденными. Их голоса тоже стали слышны.

- Мы не можем задержаться надолго, - задыхаясь, говорил Тигрис, перебирая волосы Блейз. – Танец начнется совсем скоро.

Оба жадно поцеловались.

- Без нас не начнут, - ответила Блейз. Она дернула парадную мантию Тигриса. – Слишком много одежды.

Тигрис с ухмылкой взмахнул палочкой. Одежда исчезла.
- Так лучше?

- Почти, - хрипло ответила Блейз.

Оба качнулись к кровати. Драко поспешно оглянулся на реальных людей. Оба алели, как маков цвет. Он не мог поверить, что Дамблдор позволял всем им быть свидетелем подобного!

Между тем оба уже были в кровати, и одежде Блейз выпала та же судьба, что и тигрисовой. Блейз бросила палочку на ночной столик.

- Так лучше, - они снова поцеловались. Блейз сверху вниз посмотрела на Тома Риддла/Тигриса.

Блейз посмотрела на Тигриса.
- Знаешь, мне всегда было интересно, как это – прыгнуть в кровать с самым могущественным волшебником мира.

Реальная Блейз униженно закрыла глаза.

Тигрис пристально с откровенно шокированным лицом посмотрел на нее.

- Разумеется, если он выглядит так, как теперь, - поспешно добавила она.

Он ухмыльнулся.
- Тебе мало меня? – Выглядел он немного успокоенным

- Больше, чем достаточно, - парировала она, - Но девочка может и помечтать.

- Как я уже говорил… - неторопливо начал он. – До танца у нас есть еще немного времени. И мы используем его. – Он задернул портьеру вокруг кровати.

Некоторое время ничего не происходило. Затем воздух рядом с кроватью заколебался, как в жаркий день, и появились Том Риддл и Кассиопея. Они выглядели точно так же, как брат и Блейз несколько минут назад.

Кассиопея немного отогнула занавес кровати.
- Спят, милорд.

- Хорошо, ответил Том Риддл, нет, Темный Лорд. – В замке тихо, значит, чары сработали. Саммайн чудеснейший в году день, ты тоже согласна?

Кассиопея или, вернее, Бэлла улыбнулась ему.
- Дамблдор никогда не проявлял достаточного уважения к старым праздникам.

- Да, - с блеском в глазах, согласился Темный Лорд. – Это так. Желаете ли вы направиться на бал, дорогая Кассиопея?

Бэлла открыла ему дверь.
- Добро пожаловать назад в Слизерин, милорд.

Дамблдор сердито махнул рукой, и к окнам вернулся прежний, неприметный вид. На мгновение Дамблдор погрузился в раздумья. Затем он обернулся к Драко, и тот замер, будто, заглянув в глаза василиска.
- Мистер Малфой, заметили ли вы что-нибудь?

- … потом, когда они вернулись, то вели себя немного странно… - заикаясь, начал Драко, - Но я ничего не заподозрил… Я решил, что они поругались немного, или… понятия не имею… я не должен был… Я не знал!

- Ах, - вскрикнул Дамблдор, нервно взмахнув рукой. – Разумеется, вы не должны были знать этого. Конечно, нет. – Он глубоко вздохнул и снял очки. Одев их снова, он как будто вместе с ними вернул часть прежней невозмутимости. – Северус, Минерва, нам необходимо поговорить. Мистер Малфой, я доверяю вам рассказать вашему брату и мисс Забини о происшедшем.

- Да, сэр, - ответил Драко. Его сердце билось так лихорадочно, будто он только что ускользнул от окровавленного монстра.

- Разумеется, директор, - ответил крестный. Он выглядел еще более жестким, чем обычно.

Они вышли, и Драко остался наедине с Тигрисом и Блейз. Он понятия не имел, с чего начать.

*** ***

Альбус метался по кабинету. Минерва редко видела его настолько взволнованным, и это беспокоило ее. Альбус был ее скалой в прибое. А если он колебался…

Она перевела взгляд на Северуса. Молодой человек был бледнее мела. Это все из-за него. Как он только сумел настолько обмануть их? Спеть ту ужасную песню, хорошо зная, что Альбус не одобрит ее. Зачем? Она не понимала.

- Больше всего меня волнует то, что я не могу свести факты, - заговорил Альбус. – Я почти ощущаю их, они здесь, прямо под носом, но не постигаемы. Как, это первый вопрос, Минерва. Но еще более важно – КТО?

- Кто? – Непонимающе переспросила она. – Но мы же знаем, кто. Ты уже говорил, что эта девочка Забини…

- Это не все. Мне не хватает куска. Решающего куска. – Дамблдор остановился перед Северусом.
- С кем ты поспорил?

Северус отступил от старого мага.
- Я не могу сказать.

- Не время для шуток1 – Гневно крикнул Альбус.

- Я не могу! – Замучено ответил Снейп. – Я поклялся.

- И что так, интересно, нашло на тебя, что ты связался с чем-то настолько идиотским? – В голосе Дамблдора был скорее не гнев, а конкретное разочарование.

- У меня не было выбора, - едва слышно ответил Северус.

Альбус уставился на него самым пронизывающим взглядом. Снейп задрожал и охватил себя руками.
- Пожалуйста, директор… - мужчина, качнулся, опуская голову. – Не могу!

Альбус резко отвернулся. Северус обессилено оперся о стол.

- Что с Тигрисом Малфоем? – Поспешно поинтересовалась Макгоногалл. – Почему ты так уверен в его непричастности?

- Нет, - с невыразительным лицом ответил Альбус. Он немного подумал и добавил. – Я уверен, что мальчик не связан с этим ничем.

- Но как ты можешь? – Продолжала она.

Дамблдор прервал ее.
- Минерва, это дело мое и Тигриса Малфоя.

Как часто он с тем же видом отвечал на подобные вопросы о Северусе? Это наводило на размышления. Могло ли быть, что Тигрис Малфой был одним из шпионов Ордена Феникса? Все-таки, мальчик полукровка. Таким нелегко расти в семье Малфоев.

- Не понимаю, почему не почувствовал его раньше? – Задумался Альбус. Он подошел к мыслесливу и добавил к серебряной микстуре несколько паутинок мыслей. Призрачные картины мисс Забини, Тома Риддла, Тигриса Малфоя и остальных чередовались в хаотичной последовательности.

- Он говорил что-то о Саммайне, - нерешительно заметила она.

Альбус фыркнул.
- Насмешка, не больше. Том всегда знал, что я использую окна. Уверен, что это веселило его.

- Но как тогда ты можешь быть уверенным, что то, что мы видели – соответствует действительным фактам? – Она была шокирована, что Альбус подсматривает за детьми. Она не знала, и, конечно же, не одобрила, если бы он спросил ее мнения. Это дети, во имя Мерлина! А даже если и нет, то это просто неправильно! Это вторжение в частную сферу, это позор, это… просто безобразно.

- Контроль не обманешь, - ответил Альбус. – Да, имеется возможность блокировать его. Но если он активирован, то обойти невозможно. Том не умел этого в школе не сумеет и теперь.

- А откуда уверенность, что Саммайн не имеет ничего общего со всем этим? – Северус спросил сдержанно, уверенный, что его мнение совершенно нежеланно. – Ведь у Саммайна, в сочетании с любимыми чарами Лорда, есть определенный эффект.

Альбус покачал головой.
- Не верю. Такой фокус не окажет воздействия на столь древние ары, как охрана Хогвартса. Что-то должно быть не так, - он пристально смотрел в мыслеслив.

Макгоногалл вздохнула. Альбус Дамблдор был самым мудрым, самым сильным волшебником, которого она знала, но она никак не могла понять его отказ признавать старые традиции. Она знала, что он неправ! Каждый, кто собирался на время Йолы знал, что он неправ! Даже его собственный брат мог сказать это! Но Альбус настаивал, что они все ошибаются.

Причем это было не единственным доказательством. Уизли, например. Чудесная семья, она искренне любила каждого из них, но ведь видно же, что сделало с ними пренебрежение старыми традициями. Бедная Молли в доме Поттеров уже начала заговариваться.

Даже она, не имея и половины магической силы Альбуса, понимала, что этот дом чудовище. Артур должен был привязать его к себе, едва вступив на порог. Но ее совет они высмеяли, как суеверие!

Поттеры не случайно никогда не жили там. Джеймс, как губка впитывающий каждое слово Альбуса, так же, как и Артур, слышать не хотел об этом. Но Лили была умнее. Она лишь раз вошла в дом и сразу же все поняла. Она была выдающейся ведьмой с сильным магическим инстинктом. Она наотрез отказалась переезжать в дом, и Джеймс уступил ей, поселившись в Годриковой лощине.

Всего этого можно было бы избежать, если бы хоть кто-то из этих слепых глупцов показал дому, кто его господин. Он не был плохим домом так же, как не была им и Лисья Нора. Они просто были долгое время пренебрегаемы и на основе этого пренебрежения потеряли интерес к благу своих обитателей.

Ну и к чему ее мысленная тирада? Альбус никогда не слушает ее. В этой теме он был упрямым старым козлом.

- Послушай, Альбус, - пренебрегая фактами, начала она, - Северус прав. Мы не можем исключить вероятность, что это все же связано с Саммайном. Даже если ты не веришь, что у Саммайна есть определенное влияние на некоторые чары. Ты-знаешь-кто верит. И ты сам сказал однажды, что вера может вызывать чудеса. – Больно было кружить вокруг и около, намекая на то, что она хотела сказать. Но она была советником Альбуса и не могла, даже рискуя быть высмеянной, промолчать о чем-то важном. Пусть даже этот упрямец и не хочет ее слышать.

- Хм… - проворчал он. – В конце самый важный вопрос. А действительно был ли здесь Том?

- Что? – растерянно переспросила она. Иногда его скачки мысли не доходили до ее сознания. – Что ты имеешь в виду? Был ли он здесь? Но мы все видели его.

- Вероятно, - ответил он. – Но вероятно, что и нет. Иногда то, что видит глаз, не всегда настоящее.

*** ***

- Я могла бы протанцевать всю ночь, - сказала Блейз.

Он рассмеялся и поцеловал ее.
- Только танец, любовь моя? Я мог бы провести ночь, занимаясь чем-то другим.

Она обняла его.
- Совершенно без фантазии. Типично для мужчин, - она жадно поцеловала его. – Но я соглашусь.

Он притянул ее теплое тело к себе.
- Показать, насколько я одарен воображением?

- Да, пожалуйста, - хрипло ответила она. – Но разве тебе не надо отправить сообщение?

Он покачал головой.
- Меня не ожидают раньше следующих хогсмитских выходных. Нельзя, чтобы старый идиот заподозрил нас.

- Думаешь, он доволен нами?

Он прижал ее к себе.
- Да. – Ему не надо было советоваться, чтобы знать, что Темный Лорд доволен. Едва закрыв глаза, он ощущал его триумф. Лорд был очень, очень доволен ими. Акулью ухмылку он скрыл в следующем поцелуе. Вольдеморт был доволен, а ОН извлек из этого свою пользу.

- Да, он будет доволен нами.

Все, что имело значение в последующие часы, был жар ее тела и магия, что все еще пела в его венах. Музыку, которую он научился ценить, как прекраснейшую во вселенной.

@темы: тени выбора

---

[геккон]

Изучив свой рабочий график, папку "незаконченное" и сопоставив все это с моим желанием покинуть фандом, не оставив "хвостов". Я устраиваю голосование.
Одновременно я должна вести два или три фика, чтоб не надоедало. Поэтому вопрос. Что окончить первым.
Здесь только Гаррипоттериана.

Вопрос: Голосуем за первые три места.

1. Тени выбора		117	(51.54%)
2. Пять секунд вечности		1	(0.44%)
3. Загадка		1	(0.44%)
4. Гарольд Дурсль		23	(10.13%)
5. История о невероятном пари		3	(1.32%)
6. Начать сначала		11	(4.85%)
7. вампир		42	(18.5%)
8. А небо так далеко		0	(0%)
9. Потерянный герой		28	(12.33%)
10. Блондины и брюнеты		1	(0.44%)
Всего:		227

---

Ангел ночи.

[геккон]

Глава 6.

Собственно говоря, игра после пробной партии была довольно интересным занятием. Он и блондин вместе боролись против команды противника в лице Тины и Лопоуха. И хотя пес больше отвлекал девушку, чем помогал ей, она неизменно, раз за разом выигрывала.
Единственное, что напрягало Винсента, была необходимость сидеть бок о бок с Давидом, который должен был тоже смотреть на карты в руках Винсента.

Сначала они втиснулись вдвоем в одно кресло настолько тесно, что полувампир вскоре (примерно через пару секунд) сбежал на потертый подлокотник. Давид отреагировал на это лишь легким пожатием плечами. Тем не менее, от его внимания не ушло, что Винсент все равно оставался напряженным и нервозным.

Давид стало жаль его.
«Почему брюнет так боялся довериться хоть кому-то или позволить хотя бы коснуться себя? Это напряженное выдерживание дистанции было еще до того, как малыш стал его жильцом, а после досадного происшествия с укусом, когда Винсент выдал себя, стало еще очевидней.
А он был таким миленьким мальчиком.» Размышлял Давид, исподтишка наблюдая на полувампиром.

Миленьким? Откуда взялось это слово? Ну да, если бы на месте Винсента была девушка, то ее можно было бы охарактеризовать именно так. Но Винсент такой же парень, как и он сам, следовательно, называть его миленьким, по меньшей мере, странно.

- Земля, земля, вас вызывает космос! Давид, ваша очередь, - Вопль Тины вырвал Давида из мыслей. Дополнительно к звуковому сигналу в него полетела диванная подушка.

- Э? – немного глупо выдал Давид. Он только сейчас обратил внимание, что все это время таращился на Винсента. Теперь полувампир недоуменно отводил глаза и чувствовал себя явно не в своей тарелке. Давид с заалевшим лицом потянулся к картам и сделал очередной ход. С чего это он вдруг превратился в захваченного врасплох подростка? Это могло быть только по вполне объяснимым причинам. Например, из-за нехватки крови, или из-за инцидента в ванной. Он до сих пор чувствовал себя неловко, как пойманный за подглядыванием. Точно. Одно или другое и ничего кроме.

Тина уверенно выложила карты, не обращая внимания на жалкую попытку Давида спрятать «лишнюю» карту в рукав. Но от презрительной гримасски его спас только звонок в дверь.

- Ой, наверное, это первые гости, - преувеличенно бодро сообщил он и ринулся к двери, как будто спасаясь бегством. Ему было слишком неудобно за столь пристальное внимание к жильцу. Намного более сильно, чем когда-либо.
У двери он сначала нажал кнопку автоматического замка, а потом побежал вниз по лестнице. Он никак не удосуживался отремонтировать сломанный домофон, за что Тина постоянно обвиняла его в беззаботности.
А Давид просто не ожидал никого незваного, кроме матери Тины с близнецами.

Снизу послышался грохот и вопль, заставившие Давида ускорить шаг. Он прибежал вниз вовремя, чтобы увидеть захлопывающуюся дверь и прыгающего на одной ноге Удо. У двери, нагруженные сумками с закусками, стояли Наташа и ее друг. Рядом опасно накренилась пирамида из трех ящиков с напитками.

Удо был чуть ниже Давида, но несмотря на это выглядел ожившей анимешной фигурой. Его ярко-рыжие волосы торчали во все стороны, изображая классическую прическу «взрыв на макаронной фабрике». Сейчас он прыгал на одной ноге, выкрикивая в адрес одного из ящиков все известные ему проклятия. Со стороны это выглядело, как помесь танца дождя и призыва орангутангом самки, добротно сдобренная чем-то вроде стихов или завывающего ритуального пения.

Наташа приветливо помахала Давиду. Короткостриженная угольно-черная довольно пухленькая коротышка была одной из самых любимых учениц Давида. Она была достаточно умна, чтобы усваивать материал, но неизлечимо ленива. Однажды Тина высказалась в ее адрес, что она надеется только на Давида и из-за этого вообще не собирается прикладывать никаких усилий к учебе.

Третий среди прибывших был друг Наташи, но Давид видел его впервые.

- Привет всем. Вы первые. Помочь нести? – Давид с широкой ухмылкой смотрел на прыгающего Удо.

- Дааа! О, спаситель! – Удо немедленно перестал изображать смертельно раненного жирафа и восторженно кинулся обниматься.
Удо считался дежурным клоуном всего университета и занимал почетное место в группе получающих помощь у Давида. И только благодаря Давиду еще как-то держался в университете.
- Это Бен! – Торжественно провозгласил рыжий, указывая в сторону друга Наташи и, подхватив один ящик, поскакал вверх по лестнице. Впрочем, не переставая испускать жалобные завывания.

- Проследить, чтобы Удо не наливали колы, - по-деловому отметила Наташа.

- Ага, с переизбытком кофеина в крови он будет невыносим, - согласился Давид, поднимая оставшиеся ящики. Бен забрал у Наташи вторую сумку и пошел следом за ней. Сверху уже доносился приветственный лай Лопоуха.

*** ***

Винсент удивленно уставился в спину убегающего Давида. Почему этот человек только что так пристально смотрел на него? Впрочем, все равно. Но почему тогда он так сильно покраснел? Может быть, он думал о чем-то неприличном, а его внезапно отвлекли? Ну да, точно.
Определенно, он представлял себе неприличные картинки с Тиной, а в его сторону смотрел в качестве алиби. Чтобы делать вид, что думает только о картах.

- Между вами что-то есть? – Противный голос Тины оторвал его от раздумий, причем девушка продолжала смотреть в сторону двери, через которую сбежал Давид.

- Извини, что? – Непонимающе переспросил Винсент.

- Я спросила, что происходит между вами? – Настойчиво повторила Тина. Теперь она пристально смотрела в глаза Винсента.

- Ничего! – Возмущенный тон Винсента немного успокоил девушку. Теперь он точно уверился, что крупная шатенка влюблена в Давида. Но какое ему до этого дело? К чему вмешиваться в дела смертных? Она могла забирать блондина целиком и полностью. Ему не нужно никаких отношений с человеком – все равно, мужчиной или женщиной.
Он давно научился сторониться любой близости.
Так легче избежать обмана и разочарований. Или смертельных ран.

- Сколько ты собираешься пробыть тут? – В голосе Тины по-прежнему вибрировали неприятные нотки, но на лице сияла маска искусственной приветливости.

- Еще не знаю, - равнодушно ответил Винсент, всем видом показывая нежелание продолжать разговор.

- Не думай, что ты сможешь использовать добродушие Давида. И я лично прослежу за этим. – Тина внезапно жестко взглянула на него и предупреждающе ударила кулаком по диванной подушке.

- Я не собираюсь ни использовать его, ни отнимать у тебя, - Сухо сообщил полувампир, после чего встал и удалился в свою комнату. У него прошло любое желание иметь что-либо общее с большим скоплением людей.

- Точно, тебе лучше исчезнуть. Тогда я буду совершенно спокойна! – Крикнула Тина ему вслед. Винсент поморщился. Эта женщина оказалась патологически ревнивой к нему. Она была убеждена, что ему зачем-то нужен Давид. Или она подсознательно чувствовала, что он не нормальный человек, что автоматически равняло ее с опасностью. Тина нужно было опасаться.

Ему уже встречались люди, одаренные чутьем к существам ночи, одним из которых он был. Такие уникумы с самой первой встречи настораживались, и их недоверие не только не сглаживалось со временем, но наоборот, постепенно возрастало.
Он привык к этому, но все равно, слова Тины больно укололи в сердце. Почему то в этом доме ему как никогда хотелось получить хоть каплю доброжелательности. Вероятно, ему, действительно, лучше немедленно покинуть не только эту квартиру, но и город. Сквозь закрытую дверь донесся басистый лай Лопоуха и чей-то веселый голос.

Винсент поспешно схватил книгу, залез на кровать и углубился в чтение, убеждая себя, что это лучше, чем сидеть в комнате полной галдящих людей. И вообще, до захода солнца оставалось около часа, тогда он выйдет из дома и сможет развлечься в городе. Пить еще не хотелось, но он может просто побродить по улицам, разведывая незнакомые места.
А если бы Давид не сидел сегодня с этой человеческой сворой, то они смогли бы сходить вместе. Вероятно, они бы даже зашли в тот ночной клуб, где есть работа.

Это ведь ради Давида он позволил уговорить себя сыграть в карты, хоть это и не доставило никакого удовольствия. А может быть, это и будет считаться, что он «использует добродушие Давида»?
Тогда будет лучше, если он сам найдет себе работу. И не там, где полно людей.

*** ***

Давид, нагруженный ящиками, только что протиснулся в дверь квартиры, как на него накинулся возбужденный Лопоух, пытающийся протиснуться и поприветствовать остальных гостей.
- Эй, Лопоух! Дай же мне хоть войти и поставить ящик! – Давид, отодвинутый в сторону собачьим боком, едва удержался на ногах. Оставив Наташу и Бена слюнявым поцелуям прыгающего, как щенок, великана, Давид прошел в кухню, где установил ящики на уже принесенный Удо. Следом за ним в кухню пробились Наташа и Бен.
- Идите в гостиную, я сам разложу закуску, - предложил Давид заметно обслюнявленным гостям, которые с удовольствием сбежали от работы. Давид откопал несколько салатных мисок и щедро наполнил их крекерами, сухариками и орешками. Затем, с трудом удерживая в руках сразу все миски, направился к гостям.

Почти на пороге гостиной одна из мисок в пирамиде начала опасно крениться, но вовремя подскочившая Тина ловко предотвратила катастрофу. И лишь теперь Давид заметил отсутствие жильца.
- Где Винсент, - удивленно спросил он.

- Ушел к себе, - холодным тоном отрезала Тина. Давид вопросительно приподнял бровь. – Все нормально. Ой, нам же нужны стаканы! Наташа, помоги мне, - Тина внезапно засуетилась и убежала на кухню, прежде чем Давид сумел поставить еще один вопрос.

- А кто такой Винсент? – Удо почти взлетел над диваном.

- Я еще не успел рассказать. У меня новый жилец. Винсент. Вообще-то я думал, что сегодня вечером он посидит с нами, - пояснил Давид, растерянно ероша волосы.

- Класс! – Взвизгнул Удо. – Тащи его сюда и знакомь с нами.

- Я и, правда, схожу к нему и узнаю, что случилось, - решил Давид и направился в комнату полувампира. У двери он на секунду остановился, тихо постучал и вошел, не дожидаясь ответа.

*** ***

Винсент успел прочитать лишь пару страниц, когда в дверь постучали и немедленно открыли.
- Что? – Враждебно поинтересовался Винсент у блондина, отодвигаясь к самому дальнему от двери углу кровати.

- Эй, все нормально. Я только хотел посмотреть, почему ты сбежал. Ты же хотел побыть с нами, - заговорил Давид, немного сердясь на очередную попытку Винсента выдержать дистанцию. Всегда, когда они оставались наедине полувампир вел себя удивительно робко, как будто ежеминутно ожидая нападения. Вероятно, при «некомпетентных» он старался подавить эту защитную реакцию, чтобы не вызвать подозрений.

- Я передумал, - угрюмо буркнул Винсент, ни на секунду не выпуская Давида из глаз.

- Ай, перестань. Будет весело, и ты сможешь подружиться с нормальными ребятами, - попытался соблазнить его Давид, не зная, что задевает больное место.

- Мне не нужны друзья, которые едва узнав, что я такое, пытаются уничтожить тварь, - отчаянно прошипел Винсент.

- А зачем им знать это? И, кроме того, не все люди одинаковы, - Давид возмущенно принялся защищать собственную расу.

- Назови мне хоть одного, которому безразлична моя природа, и тогда я пойду с тобой и высижу весь вечер в твоей человеческой своре, - упрямо пробурчал Винсент, не задумываясь, какой козырь он дарит блондину.

- Прекрасно. Я точно знаю одного человека, которому по фигу, что ты полувампир, даже после укуса. Это я, - с торжествующей улыбкой заявил Давид.

- И я должен тебе поверить? – продолжал противиться полувампир.

- Придется. А теперь, твоя очередь выполнять обещание. – В коридоре опять раздался звонок и следом басовитый лай.

- Я открою! – Заорал Удо.

- Ну? – Поторопил Давид задумавшегося полувампира.

- С удовольствием бы поверил тебе, но слишком многие до тебя уже говорили подобное и лгали, - печально пробормотал Винсент.

- А если я добавлю утверждение Тины, что одарен «комплексом спасителя»? – Давид осторожно ступил вперед, что вызвало у Винсента резкое шараханье в сторону. Он уже почти врос в стену. – Перестань. Все будет нормально. Я никому ничего не скажу. Ты можешь по-настоящему доверять мне, - дружелюбно сказал Давид, пытаясь коснуться плеча Винсента. Полувампир угрожающе зашипел.

Почему Винсент не допускал прикосновений?
Не прикосновений, вдруг догадался Давид, а возможной боли.
- Хорошо, я не буду трогать тебя, но прошу, доверься мне, - еще раз попытался Давид. И опять безуспешно. – Ладно, я ухожу. Я, как хозяин, должен приветствовать гостей. Если появится охота, то знай, ты всегда желанен у нас, - со вздохом закончил Давид.

Он уже открыл дверь, когда за спиной раздался слабый голос.
- Подожди… я пойду с тобой, - полувампир неуверенно покосился на Давида и прерывисто вздохнул.

- Классно, тогда я представлю тебя гостям, - Давид резко обернулся к кровати, с которой с кошачьей элегантностью слез Винсент. Он сделал пару шагов к Давиду и остановился. Блондин лишь пожал плечами и пошел вперед.
Через несколько шагов Винсент догнал его. Сейчас его лицо снова было холодной маской равнодушия, за которой он, вероятно, прятал свое истинное Я.

Сам Винсент не хотел ничего больше, чем надавать себе пощечин. Этот человек опять переубедил его. Хуже всего, что это сделал тот, кого он не только настолько явно пренебрегал, но и укусил. А еще почему-то казалось, что прикосновение этого человека будет приятным.

Давид говорил и выглядел настолько честно, что очень хотелось поверить ему. Но он не должен позволить себе этого, чтобы опять не пострадать, будь то физически или душевно. И тем не менее, он шел следом за человеком, чтобы знакомиться еще с людьми. Не лучше ли немедленно исчезнуть?

Но он дал слова, а обещания для него, хоть он и не был чистокровным вампиром, были святы. Все-таки, Давид выполнил его условия, хоть и оставил возможность сомнений.
Часть Винсента очень хотела верить в честность ответа, но осторожность была против.
Доверься другому и он ударит тебе в спину, позволь прикоснуться к себе, и тебя наградят болью – за сто двадцать лет жизни этот урок был выучен Винсентом назубок.

Давид с Винсентом за спиной вошел в гостиную и отметил, что гостей прибыло. Пришла уже почти половина группы. Прибывшие уже заняли удобные места по всей комнаты, принялись оживленно болтать и энергично пожирать предложенные погрызушки.
Удо, гримасничая и отчаянно вскрикивая, жонглировал сухариками. Две девушки, которым он демонстрировал свое искусство, хохотали, как в цирке.

- Привет, народ! – Крикнул Давид. – Позвольте вам представить моего нового жильца Винсента. – Он немного посторонился, пропуская Винсента вперед, и добавил. – И не нападать всем сразу, он несколько робок.

Винсент немедленно отступил на шаг назад, насторожившись и подобравшись, как будто готовясь немедленно сорваться в бегство.

- Класс!!! Где ты его нашел? – Удо, сорвавшись с места, в три шага пересек комнату и сунул полувампиру руку. – Я Удо, самый невероятный человек в этой скучной толпе.

Винсент, игнорируя предложенное рукопожатие, пристально посмотрел на рыжего.

- Несколько молчалив, нэ? – Продолжал тарахтеть Удо, самостоятельно ухватив правую кисть Винсента и энергично ее встряхивая. Точно в этот момент раздался еще один звонок.

- Винсент, найди себе удобное место, если сумеешь избавиться от этого надоеды. Я открою и сразу вернусь, - предложил Давид и кинулся к двери.

- Отлично! – Заорал ему вслед Удо, - Я пристрою его к девочкам. – При этом он ткнул рукой в сторону кучки диванных подушек в углу комнаты, где сидели две девушки. Он развлекал именно их.

Винсент только пожал плечами, вряд ли у него был выбор. Рыжий, крепко ухватив его за рукав, тянул к хихикающим и бросающим на Винсента кокетливые взгляды, подружкам. Вздохнув, полувампир покорно опустился на подушку. У него появилось неприятное ощущение, что на него глазеют вообще все.

- Привет, я Кристина, а это Лиза, - представилась одна из девочек.

- Винсент, - сдержанно ответил он. Ему становилось по-настоящему плохо, в комнате было не менее десятка галдящих на все голоса людей.

- Ты откуда? – С интересом спросила Лиза.

- Да так… Я постоянно путешествую, нигде не останавливаясь надолго, - ответил Винсент, уклоняясь от прямого ответа. Стоило бы ему сказать, что родился в Трансильвании, как разговор немедленно перешел бы на вампиров.

- Здорово, наверное. А сколько тебе лет? Как тебя отпустили родители? – Ахнула Кристина.

- Мне восемнадцать, и у уже давно меня нет родителей, - почти правдиво ответил Винсент. Собственно говоря, в восемнадцать он прекратил взрослеть. Мать давно умерла, а что касается отца, то о нем полувампир не знал ничего.
Скорее всего, отец использовал его мать лишь для удовлетворения похоти, зачав его лишь по ошибке или небрежности. А потом он просто исчез. По-крайней мере, это было все, что рассказывала мать. Да, какая впрочем разница?
Если отец когда-нибудь и встретит его, то, как и любой чистокровный вампир, немедленно постарается уничтожить.

- Ой, как жалко, - протянула Кристина. – А здесь ты надолго?

- Перестань говорить о ерунду. Ты только нагоняешь на него тоску. Лучше продолжим веселье! – Удо терпеть не мог серьезных тем.

- Все нормально? – От неожиданности заданного прямо из-за спины вопроса, Винсент дернулся и пораженно обернулся. Он совершенно не ощутил приближения Давида. Здесь он не доверял никому и поэтому все его обостренные чувства работали в режиме опасности, но это не помогло. Давид совершенно выпадал из его годами наработанного опыта.

Ладно, может быть, ему и стоило доверять, но он в любой момент мог если не предать, то банально проговориться и поэтому нужно быть готовым ко всему. На собственном опыте он знал, насколько быстро меняется отношение к нему людей, стоит им узнать о его природе. Он быстро выучил этот урок, но до сих пор с болью вспоминал о празднике летней ночи в маленькой деревне.

Люди, убеждавшие его в своей дружбе, обернулись против него. И только потому, что появился священник и объявил его монстром. Его обвинили в убийстве людей, выпитых каким-то чистокровным вампиром, повадившимся в эту деревню.
Сам Винсент с момента проявления его первой жажды, избегал убийства, высасывая лишь необходимый ему минимум. Стараясь, чтобы никто не заметил даже признаков малокровия. Но его вампирья внешность становилась его судьбой.
Тогда он ускользнул лишь каким-то чудом и еще долго сторонился людей, питаясь кровью животных и кореньями, клянясь, что больше никогда не позволит себе обмануться мнимым спокойствием.

Он прижился в этой деревне, сдружился с ее обитателями и даже влюбился в дочь хозяина трактира, давшего ему приют и работу. Все было прекрасно… до момента, память о котором так и не удалось изгнать.
- Эй, Винсент, ты где? – Голос Давида вырвал его из воспоминаний, причем он заметил, что сидел, пристально глядя в одну точку. И откуда такая неосторожность? Он даже не заметил, что блондин успел усесться совсем рядом с ним.

- Немного задумался, - сухо ответил Винсент, незаметно отодвигаясь от Давида.

- Думаю, что больше нам ждать некого, - довольно сообщил Давид, оглядывая битком набитое помещение.

- Отлично. Болтовне конец. Книги на стол. Открыть. Страница двести четыре. – Гнусавым голосом проскрипел Удо, заложив руки за спину, он солидной походкой прошелся взад-вперед перед хихикающими девочками. Винсент непонимающе смотрел на смеющихся и аплодирующих приятелей Давида.

- Один из наших «любимых» профессоров. Удо отлично пародирует его, - пояснил ему Давид. При этом он склонился прямо к уху Винсента, обдавая его горячим дыханием.

- Ага, - немного глуповато ответил Винсент, отодвигаясь еще немного.

- Так, народ, теперь отложим веселье и начнем. Но сначала, по традиции, пицца! Заказывайте. – Давид помахал в воздухе блокнотом и карандашом.

Следующие минуты Давид выслушивал и записывал пожелания.
- Почему пицца? – Спросил Винсент у ухмыляющегося Удо.

- Традиция. Каждое такое собрание мы отмечаем пиццой. Заранее собираем деньги, выбираем пиццерию… - рыжий шумно сглотнул слюнку.

- Вы последние. Чего желаете? – Весело спросил добравшийся до них Давид.

- Все сразу и побольше! – Восторженно пискнул Удо.

- Как всегда, - официальным тоном отметил Давид.

Потом пиццу заказали обе девочки. Винсент молчал. Он не относился к друзьям Давида, не сдавал деньги на пиццу и не хотел навязываться, хотя и был голоден.
- Винсент, что тебе? – поторопил его Давид.

- Не беспокойся. Я не голоден, - твердо отказался Винсент.

- Чепуха. Я закажу тебе на свой вкус. Так, а теперь тишина. Все, как всегда. Мы занимаемся полтора часа, затем заказываем пиццу и немного отдыхаем. Так?

Все дружно кивнули.
Через несколько минут все несколько утряслось, наступила тишина, иногда разбиваемая негромким вопросом и таким же тихим ответом Давида. Винсент наблюдал за передвижениями Давида. Ему было действительно интересно, хоть он совершенно не понимал о чем идет речь.
Давид попытался пояснить ему предмет, но тщетно.

Примерно в восемь Давид взялся за телефон, заказывая пиццу.

Сердце Винсента замерло, когда Давид громко, чтобы слышали все, заказал пиццу, не содержащую даже запаха чеснока.


Глава 7

Винсент пристально смотрел на Давида, который, расплываясь в довольной улыбке, весело сообщил.
- Пицца уже в пути!

- Спорим, ты опять не получишь не тронутую чесноком пиццу, - радостно завопил Удо.

- Надежда умирает последней. Но я и, правда, ненавижу эту пакость! – Давида даже передернуло от отвращения, что вызвало громкий хохот.

Винсент почти обмяк от облегчения.
Он уже думал, что таким глупым образом Давид хотел намекнуть на его вампирью природу. Наверное, он не знал, что вся эта суета вокруг чеснока, не больше, чем суеверие.
Во всяком случае, ему чеснок не мешал ничем, кроме запаха. А кому из нормальных людей он нравится?

- Ты звонил в тридцатиминутный сервис? – Раздался вопрос откуда-то из-за дивана.

- Разумеется! Ведь они только каждый второй раз умудряются приехать, найти парковку и доставить пиццу точно по времени. Значит, по статистике, сегодня мы можем получить бесплатную пиццу. Обычно, она самая вкусная, - Удо верещал, размахивая, как флагом стопкой листов. Это именно он развлекался, разыскивая все новые пиццерии.

- Но пока пиццы еще нет, мы продолжаем. Кто чего не понял? – Давид утрированно суровым взглядом окинул присутствующих. Какая-то девушка, втиснувшаяся четвертой на двойной диван, помахала рукой, подзывая к себе Давида, и учеба продолжилась.
Винсент удрученно разглядывал собственный лист, на котором Давид постарался коротко изложить суть предмета. Он не понимал ничего.

В его детстве обязательного образования еще не существовало, а тем более в деревне, где он родился и вырос. Чтение, письмо и немного счета, все, что он умел, он обучился сам, и до сегодняшнего дня даже не осознавал, насколько этого мало для современного мира.
Во всяком случае, этого задания он не понимал.
Что, к черту, делают буквы в арифметической задаче?

Некоторое время он разглядывал лист, а затем отложил его в сторону, довольствуясь тем, что следил за остальными. Он ощущал себя невероятно глупым, не понимающим ни слова из тех вопросов и ответов, которыми обменивались окружающие.
Наконец, не в силах больше выносить зримое доказательство собственной никчемности, он поднялся и вышел. В своей комнате он рухнул на кровать, желая просто остаться в одиночестве. Не удалось. Уже через пять минут в дверном проеме возник Давид с озабоченной миной на лице.
- Что с тобой? – Взволнованно спросил он, рассматривая подавленное выражение лица Винсента в потоке света из прихожей.
Свет Винсент не включал, его зрение в темноте было намного лучше, чем на свету.
- Ничего. Оставь меня в покое, - ворчливо отозвался он, и отвернулся к стене.

Но даже подобная демонстрация недружелюбия не остановила Давида от того, чтобы немедленно войти в комнату и включить свет.
Винсент, с тихим рычанием, натянул на себя одеяло, отгораживаясь от человеческой назойливости. При этом он ни на секунду не выпускал блондина из виду – вернее из наблюдения другими вампирьими чувствами.

- Да, перестань. Я же вижу. Тебя кто-то рассердил или обидел? Рассказывай, - настойчивым тоном спросил Давид и присел на край кровати. Винсент ответил только яростным рычанием. Он резко отодвинулся к краю кровати и развернулся, чтобы видеть человека.
- Оставь. Меня. В. Покое, - кратко, но убедительно произнес он, для наглядности обнажая клыки.

- Ага, немедленно, как только ты скажешь, что случилось.

Винсент пристально смотрел на совершенно спокойного Давида, сидящего с таким видом, будто у него вечность в запасе.

Прошло около десяти минут, пока полувампир не сдался.
- Я не понимаю вообще ничего, как бы ни старался, - признался он, - И я чувствую себя таким глупым и никчемным…

- Я могу объяснить тебе! Это очень просто, нужны лишь минимальные знания алгебры. Если знать некоторые приемы, то с ними справится и семиклассник. Сколько классов ты закончил? – Давид беспечно рассмеялся.

- А кто сказал, что я вообще был хоть в одном классе? В моем детстве школа была роскошью даже для горожан. Все, что я могу, я выучил сам.

- Ты никогда не учился в школе? А сколько же тебе лет? Ты выглядишь не старше восемнадцати, а то и младше, - с потрясенным сочувствием спросил Давид.

- Немного больше, чем тебе, - уклончиво ответил Винсент. Он неохотно рассказывал о собственном возрасте. Вряд ли человек поверил бы ему, что мальчик, выглядевший еще подростком, может быть ста двадцати лет от роду.

- Впрочем, все равно. А что ты думаешь о том, если я буду учить тебя? Кажется, у меня должны были остаться школьные учебники. С завтрашнего дня? Договорились. Мне кажется, что ты отнюдь не тупой. И я обещаю, что вскоре я добьюсь того, что ты поймешь, чем мы занимаемся. – Воодушевленный идеей Давид радостно хлопнул Винсента по плечу.

Тот вздрогнул, но не отодвинулся.
- А почему ты относишься ко мне так хорошо, пытаешься помочь и даже обучить? Ведь я – всего лишь получеловек, - ломким голосом внезапно спросил Винсент.

- Ты мне нравишься. И я не вижу в тебе негуманоида, - пожимая плечами, ответил блондин.

- Но я укусил тебя. И разве ты уверен, что не сделаю этого еще раз и не выпью тебя до смерти? – Робко спросил Винсент, опуская голову.

- Кусался не ты, а твой кошмар. Если бы не он, ты бы в жизни не показал мне зубов, - честно выразил свое мнение Давид.

- Да что же заставляет тебя верить, что однажды ночью я не нападу на тебя? – Винсент был уже несколько раздражен от подобного несовпадения с жизненным опытом.

- Только мое предчувствие. Я не верю, что ты опасен, а еще больше не верю в то, что ты убийца. Наоборот, мне кажется, что ты очень милый, и тебе можно доверять. – Давид даже сморщил лоб в попытке пояснить слишком недоверчивому хищнику свое отношение к жизни. Может быть, Винсент попробует доверять хотя бы ему.

- Но мне кровь необходима. И даже если я и стараюсь не убивать, то одно остается неизменным – я питаюсь людьми. Я не могу поверить, что ты сможешь жить рядом с кровососом. Наверное, всем будет лучше, если я просто исчезну, - с горечью сказал Винсент.

- А что будет, если ты не будешь пить кровь? – Спросил Давид, игнорируя высказывание.

- Тебя не касается! Я и так наговорил слишком много всего, что ты можешь использовать против меня. И почему я вообще рассказываю все это? – Рыкнул с ошеломленной враждебностью Винсент.

- Потому что ты начинаешь мне доверять, - с любезной улыбкой ответил Давид.

- Я не хочу! Ни тебе, ни кому другому. Доверие всегда приносит обман и разочарование. Я не хочу больше! – Внезапно яростно зашипел полувампир, вскочил с кровати и, натягивая на ходу плащ, ринулся прочь из квартиры.

Даже Лопоух не был достаточно быстрым, чтобы успеть нагнать его и попроситься на прогулку вместе. Винсенту слишком требовалось время для раздумий, а ночные улицы прекрасно подходили этому занятию. Давид только успел удивиться внезапному бегству, как уже вздрогнул от сильного хлопка входной двери. Все еще немного удивленный он вернулся в гостиную и попал под обстрел двадцати пар глаз.

- Что это вдруг? – Прогнусавил Удо, не выпуская изо рта огрызка карандаша.

- Понятия не имею. Думаю, он просто немного устал, - растерянно ответил Давид. Почему полувампир внезапно разъярился? Они так хорошо разговаривали… Его размышления были прерваны звонком и криком Удо – ПИЦЦА!
Действительно, это был разносчик пиццы, который ухитрился уложиться ровно в полчаса. Давид, тайно надеявшийся, что это Винсент, решивший закончить разговор, только вздохнул. Не было бы здесь нуждающихся в помощи, он бы схватил свитер и вместе с Лопухом ринулся на поиски Винсента.

Но, может быть, это, действительно, лучше, если Винсент побудет в одиночестве и успокоится? Он выглядел основательно растерянным. Наверное, он еще ни встречал добрых людей…

- Ого, Давид! Пицца без чеснока! Да прекрати ты думать о своем Винни. Вернется. А ты поясни мне еще раз задание четырнадцать Б. У меня черт знает что выходит. – Удо ткнул ему в руки картонку с пиццей.

- Ты прав. Винсенту стоит побыть одному. Он не привык к такому гигантскому скоплению народа, - ответил Давид, усаживаясь на подушку, на которой чуть раньше сидел Винсент.

- Одиночка, значит. А что мы сделаем с его пиццей, если его все равно нет? – Прочавкал с полным ртом Удо, косясь на нетронутую пиццу.

- Я спрячу ее от прожорливого монстра, - с подлой ухмылкой сообщил Давид, поднимаясь и унося пиццу Винсента на кухню.

Лопоух потрусил следом, повизгивая и выражая всем своим видом воплощение голода.
- Ой, твой ужин, - спохватился Давид после того, как три раза подряд запнулся об огромную черную собаку. Спрятав пиццу в шкаф над мойкой, он наложил в собачью миску консервы для Лопоуха. Накормив пса, Давид вернулся в комнату как раз вовремя, чтобы спасти свою пиццу от прожорливости Удо. Тина сидела с двумя подружками и самозабвенно сплетничала с ними.

*** ***

Между тем Винсент бесцельно бродил вокруг дома, вновь и вновь возвращаясь к одному вопросу – может ли он доверять Давиду? Говорил ли этот человек правду и, действительно, хочет стать его другом? Но Давид тоже человек, а люди ненавидят существ мрака, одним из которых он и является. Поэтому Давид не мог быть честен. Но почему же тогда в его глазах не было лжи?
Почему тогда человек хочет помочь ему, безразлично с поиском ли работы или образованием? Давид сказал, что он нравится ему, но это абсурдно. Никто не может любить полукровку, ни люди, ни вампиры.
Он вещь, застрявшая между светом и тьмой и не принятая ни одной из сторон.
Его судьба быть вечно одиноким.

Может быть, Давид решил поиграть с будущей добычей? Сделать игру более интересной и легкой? Тогда вся его приветливость только хорошо сделанная маска. Но почему же он выглядит настолько искренним? И откуда это непреодолимое желание поверить? Почему он рассказал ему то, о чем еще никто не слышал?
Из-за этого он чувствовал себя невероятно жалким человечишкой, нагрузившим на Давида свои проблемы.

Человеку должно быть безразлично, есть ли у него образование или он неграмотный, как животное. Зачем же он предложил свою помощь? Может ли он доверять?
Нет, резко одернул он свои наивные надежды, нельзя доверять никому. Винсент, ты не нужен никому и не будешь нужен никогда. Он настолько задумался, что не замечал ни времени, ни пройденного пути.

Внезапно его чувство опасности вскинулось в тревоге, и лишь благодаря выработанной годами скорости реакции, он увернулся от ринувшейся на него тени.

Нападающий спрыгнул откуда-то сверху и лишь слегка промахнулся мимо Винсента.
- Хорошая реакция, ублюдок. Но не больше, помойная крыса. – Нападающий выпрямился во весь рост и медленно наступал на тихо рычащего Винсента. Это был крупный, отлично сложенный вампир со стильной стрижкой темных волос и высокомерным взглядом красных глаз. Судя по дорогой одежде, он принадлежал к богатому клану.

Рядом с этим вампиром Винсент в своих обносках действительно ощущал себя уличной крысой.
- Не называй меня крысой. Я не хочу драться с тобой, - тихо прошипел Винсент. Он не хотел вступать в борьбу хотя бы потому, что все еще не чувствовал себя в достаточно хорошей форме.

- И все же мне придется заняться уборкой мусора, хоть эта грязная работа и противна. Это охотничьи угодья моего господина, а ему не нравятся грязные полукровки в его владениях. Если честно, мне тоже. Готовься к смерти, крыса. – Вампир рассмеялся и неожиданно быстро ударил Винсента. Удар был настолько силен, что маленького полувампира отшвырнуло к стене с такой мощью, что от столкновения с ней у него сломалось пара ребер.

Оглушенный, ощущая во рту металлический вкус собственной крови, Винсент неподвижно лежал, борясь с надвигающимся обмороком. Его ребра с болезненной медлительностью вставали на места и срастались.
Следующий удар был нанесен с еще большей скоростью. У Винсента не было шанса даже отклониться в сторону. Но его отточенное чувство опасности спасло его и на этот раз, полуоборот в сторону, отозвавшийся мучительной болью в боку спас его от перелома челюсти.

Превозмогая боль и слабость, он вскочил на ноги и нанес удар. Отвратительный треск сломанной кости стал небольшой наградой полувампира. Но сломанная кость чистокровного вампира срастется за пару минут и задержит противника лишь ненадолго. Винсент должен использовать свой единственный шанс.

Он кинулся на шатающегося вампира, пытаясь достать его еще одним ударом, а тот вдруг исчез. Винсент завертел головой, пытаясь понять, откуда ему грозит новая атака.
Удар обрушился на спину. Он полетел вперед и упал, врезавшись в мусорные контейнеры.

Обжигающая боль в левом плече дала знать, что в этот раз у Винсента сломалось еще несколько костей, осколки которых прорвали кожу. А ведь у него еще толком не зажили и ребра.
Потребуется несколько часов прежде чем тело проведет полную регенерацию… Если у него будет это время, и он вообще переживет эту ночь.
От боли он не мог двигаться.
Вампир был слишком крупный и слишком быстрый. Хороший охотничий клан, вероятно.
Теперь Винсент никогда не сможет узнать, говорил ли Давид правду о том, что хочет стать его другом… Если он не решится на последнее средство.

- Ты слишком медлителен, метис. Но это больше не помешает тебе, потому что сейчас ты умрешь. Посмотри, насколько подходит тебе это место. Мусор к мусору, - весело болтал вампир, которому захотелось немножко развлечься. Одним пинком он перевернул Винсента на спину, а следующим раздробил ему кость правого плеча.
Винсент взвизгнул от боли, чем вызвал новый приступ веселья у мучителя.
- Жалкий метис, чего еще ожидать от полукровки, как не жалобного воя? – Вампир слегка потолкал только что разбитое плечо, ожидая умоляющего скулежа.

- Оставь меня в покое или пожалеешь об этом, - яростно зашипел Винсент.

Вампир залился смехом.
- Да? А что ты сделаешь? Замочишь слезами мои ботинки?

- Не надо недооценивать меня, - яростно рыкнул Винсент. Он знал, что еще может спастись, хоть и ненавидел применять эту свою странную способность. Порой он сам пугался ее и никогда бы не желал подобной смерти.

- Ты мне наскучил. Сейчас я познакомлю тебя с небольшим сувениром, доставшимся мне от одного охотника за вампирами, - лениво протянул вампир, демонстрируя испуганно вскрикнувшему Винсенту деревянный колышек.

Пока. Я не буду грустить о тебе, - цинично заявил вампир и занес руку для решающего удара. Который так никогда и не был завершен. Он внезапно вспыхнул и в доли секунды сгорел дотла, осыпавшись на Винсента мягким пеплом. Вероятно, он даже не понял, что произошло с ним.
Обессиленный Винсент со стоном откинулся назад. Борьба и выброс огня совершенно истощили его. А еще придется ожидать, пока тело не окончит регенерацию, что при столь многочисленных переломах продлится не меньше двух часов и будет далеко не безболезненным процессом.

В таких случаях он радовался своей вампирьей половине, которая дарила ему фантастическую скорость излечения. Но не для чистокровных вампиров.
Кость напавшего на него вампира срослась в течении пары минут, на что Винсенту понадобилось бы не меньше получаса. Даже если бы он сконцентрировался только на исцелении.
Но и способности вампиров зависели от принадлежности к клану. И очень отличались друг от друга. Вампиров, способных воспламенять живых существ Винсент еще не встречал.

Дар, вновь и вновь спасающий его от смерти, мог быть его личной отличительной от других вампиров способностью, но оказаться и унаследованным от отца. Возможно, что когда-нибудь он встретится с кланом повелевающим огнем, и тогда они убьют его. Вряд ли они оставят хилого метиса, напоминание об ошибке одного из них, в живых.

Тем не менее, всякий раз, выпуская огненного демона на волю, Винсент ощущал угрызения совести. Он ненавидел посылать на живое существо подобную гибель с такой же силой, как боялся вспоминать выражение понимающего ужаса на лицах жертв. И применял свой дар лишь как последнее средство выжить.

Постепенно его мысли становились все более ленивее, пока он наконец-то не впал в полусонное – полубессознательное состояние спасительной регенерации.
Следующее, что он ясно воспринял, был мокрый собачий нос, тыкающийся ему в лицо. Затем кто-то опустился рядом с ним на колени.
- Винсент? Боже мой, да что с тобой такое? – Испуганный голос определенно принадлежал Давиду.

Винсент с измученным стоном открыл глаза и взглянул прямо в потрясенное лицо блондина. На его вкус, слишком близко наклоненное к нему. Интересно, сколько он провалялся здесь? Процесс регенерации был завершен, боли больше не было… Но что здесь делает Давид?
- Ты искал меня? - Удивленно прохрипел Винсент.

- Да. Ты исчез и не вернулся даже к полуночи. Я вышвырнул всех из дому, сказав, что устал, и кинулся искать тебя. Хорошо, что у Лопоуха отличный нюх. Ты отвратительно выглядишь. Что случилось? – Давид принялся озабоченно ощупывать его руки.

- Ничего, - Винсент грубо оттолкнул Давида и медленно поднялся, стараясь держаться на расстоянии от Давида. Его еще покачивало от слабости, но, в общем, все было нормально.

- Ага, по тебе видно, что ничего. Ты валяешься на земле между перевернутыми мусорными баками, в окровавленной одежде… Совершенно очевидно, что здесь ничего не произошло. Ну как ты не поймешь, что я действительно хочу помочь тебе? – Давид отчаянно взмахнул рукой.

- Я встретил чистокровного вампира, и он, как и все они, попытался смыть позорное пятно с репутации своей расы. Этого достаточно? – Винсент сам не ожидал от себя настолько истерического вскрика. Почему бы человеку не оставить его в покое и не заняться собственными делами?

- Но ты не… позорное пятно. Что заставляет тебя так думать? – Давид немного придвинулся.

- Так думаю не я, а все встреченные мной чистокровные вампиры. Позором считается само мое существование. И они изо всех сил стараются прекратить его. Убрать зримое напоминание о слабости их привилегированной расы. – Винсента трясло от какого-то незнакомого ему чувства.

- Хорошо, пусть так. Но это не значит, что ты должен быть настолько недоверчивым ко мне. Я не вампир, и мне твоя смерть ни к чему. И для меня ты не позор.- Давид, схватив Винсента за руку, притянул его к себе и твердо взглянул в испуганные глаза.

- Но ты – человек! – Винсент отчаянно, как из капкана, дернул руку, освобождаясь от хватки Давида. – А для людей я монстр! Признайся, что и ты видишь во мне чудовище! Я не обижусь, ведь так делает вся твоя раса. – Винсент уже не кричал. Что-то рвалось из его горла, а он не понимал, что. Такое он ощущал лишь один раз, о котором предпочитал не вспоминать.

- Нет, я не вижу перед собой монстра. И многие другие тоже не увидели бы, - возбужденно ответил Давид. – Только пусти их ближе к себе.

- Ты думаешь, что я ни разу не пытался сделать так? А знаешь насколько часто после подобного мне приходилось бежать от разъяренного сброда, спасая собственную жизнь? Лучше вообще разучиться доверять, чем платить за это жизнью. И почему я вообще разговариваю с тобой? – Винсент внезапно всхлипнул, ощущая на щеках что-то мокрое.

То, что случилось дальше, было Винсенту совершенно непонятно. Внезапно он узнал, как тепло и мягко в обнимающих его руках, прижимающих к сильному телу. Страх требовал немедленно вывернуться, но сил не было.
- Тшшш… Все хорошо, я ничего тебе не сделаю, - тихий голос Давида шептал в ухо ласковые слова, а большие руки ласково гладили по спине.

Винсент дрожал от сдерживаемых рыданий, пытаясь остановить поток непрошенных слез.

- Плачь спокойно. Я тебя понимаю, - сочувствующий голос Давида смел остатки самообладания.

Блондин со вздохом сжимал в руках отчаянно рыдающего малыша, изо всех сил цепляющегося за его одежду. Постепенно он понимал, почему Винсент не желал подпускать к себе никого. Метис, не принятый ни одной из породивших его рас. Хуже, преследуемый каждой из них, поскольку для одной он был позором, а для другой чудовищем. Как можно причинять подобное настолько хрупкому существу? Давид слегка покраснел, поняв, что наслаждается близостью малыша. Нет-нет, он просто желает стать его другом и ничего кроме. Поэтому он терпеливо продолжал гладить по костлявой спине, ожидая пока рыдания стихнут. Наконец, Винсент перестал вздрагивать и рыдать, а затем раздалось последнее шмыганье носом.

Тем не менее, полувампирчик не отстранился. Он просто не мог заставить себя выйти из такого надежного кольца рук, из ласковой уверенности, о которой он давно позабыл. Когда его обнимали так нежно? Столетие назад. Тогда он еще ничего не знал о вампирах и полагал, что является человеком.
Единственный человек в его жизни, прикасающийся к нему так нежно и ласково, был его матерью. Он почти забыл прелесть этого ощущения.

- Знаешь, что когда ты вот так мурлыкаешь, то становишься похож на симпатичного котенка? – Ласковая насмешка Давида довела до сознания Винсента его положение и факт, что он не заметил, как начал мурлыкать. Он быстро оттолкнулся от Давида и покраснел.
- Извини.

- За что? Мне понравилось. Лучше, чем когда ты шипишь, котенок. Пойдем домой. Тебя ждет пицца, которую я самоотверженно спас от посягательств аппетита Удо. – Давид вдруг встревожено завертел головой и внезапно заорал. – Лопоух, ко мне!

Он, утешая Винсента, совершенно забыл о псе, и вдруг осознал, что любимое чудовище использовало потерю бдительности для любимого занятия – выкатывания в отбросах. На его зов явился абсолютно счастливый, с невинным выражением на морде, комок вони.

- Вот бл… Как стыдно. Фу, Лопоух, фу, - Давид с отчаянием на лице рассматривал самодовольную скотину. – Немедленно в душ.

Пес поджал хвост и жалобно заскулил. Кажется, этот пес страдал острой формой водобоязни. Винсет неуверенно рассмеялся.

- Пойдем, - Давид с непроницаемым лицом закрепил поводок на ошейнике. – И не думай, что тебе удастся отбиться. Нас двое.

Полувампир кивнул, подтверждая его слова, и ступил ближе к Давиду.

На дрогу домой с сопротивляющимся псом на буксире, понадобилось не меньше получаса, но к цели они прибыли. На лестнице вверх Лопоух принялся жалобно скулить, пытаясь размягчит зачерствелые сердца мучителей, чем гарантированно разбудил весь дом. Но они сумели затолкать пса в квартиру.

- Поможешь мне отмыть эту дрянь? – Пыхтя от напряжения, спросил Давид. – Мне нужен кто-то, кто подержит его.

- Хорошо, - ответил Винсент. Он со стыдом понял, что это только из-за него пес был выпущен из внимания и испачкан. А теперь в пять утра Давид должен еще и мыть его.

- Прекрасно. Я тащу эту землеройку в ванну, а ты принеси из моей комнаты собачий шампунь. Он в шкафу на полке.

Удерживать этого монстра под душем было невозможное для человека дело, но почти нормальное для полувампира. Если бы он не был настолько ослаблен борьбой с чистокровкой. Поэтому Винсент должен был прилагать все силы.

Пес выкрикивал свои жалобы на весь дом, но ускользнуть от водной экзекуции не смог. В продолжении всего купания Винсент с отчаянием думал о том, что ему завтра надеть. Плащ придется выбросить…

@темы: ангел ночи

---

Ангел ночи.

[геккон]

Глава 4

В комнату Винсента Давид вернулся все еще несколько ошеломленный, с огромным пластырем на шее, но с существенно прояснившимися мыслями.
Брюнета видно не было, но сдавленные всхлипы подсказали, что он спрятался под письменным столом.
Давид безжалостно включил свет и прислушался к замученному стону.
И тут же был объят сочувствием к трясущемуся от страха комочку.

- Эй, не бойся. Я ничего тебе не сделаю, - Давид осторожно приближался к столу, стараясь говорить в мягкой успокаивающей интонации. Винсент, заметив его маневр, зашипел, как кошка, показывая длинные острые клыки. – Хорошо, я не подхожу, - Давид совершенно спокойно уселся там, где стоял. Он ожидал, пока Винсент не успокоится хотя бы немного.

Брюнет выглядел невероятно истощенным, держащимся лишь невероятным усилием воли.
- А кто ты на самом деле? – С интересом спросил Давид.

- Не притворяйся! Сам уже знаешь, - нервно рыкнул Винсент. Поведение человека вызывало его опасения. Почему он не пытается убить его? Или он решил убедить его в безопасности, чтобы позже поиграть им, как кошка с мышкой?

- Вампир? – Решился высказать свое предположение Давид.

- Полувампир, но вы, люди, все равно не видите никакой разницы! Теперь ты, разумеется, убьешь меня. Так? – Винсент с трудом боролся с охватившей тело слабостью.

- Нет, - ответ был дан настолько честным голосом, что Винсент на секунду поверил в его правдивость. А потом рассмеялся, коротко и горько.

- Не верю. Неужели ты рискнешь оставить в живых такого «монстра», как я? – Он хотел говорить насмешливо, но голос не слушался и звучал отчаянно и безнадежно.

Давид заметил, что Винсенту лишь с большим трудом удавалось держать глаза открытыми.
- Солнце совершенно истощило тебя, так?

Винсент ответил усталым кивком.

- Тогда тебе лучше лечь в кровать и поспать еще. Клянусь, что пока ты спишь, я ничего тебе не сделаю. – Давид постарался придвинуться к полувампиру немного ближе. Винсент немедленно зашипел, пытаясь еще глубже забиться под стол. – Спокойно, спокойно, я не причиню тебе боли, - Давид продолжал мягкие увещевания, но, кажется, они ничего не давали. Он мимоходом удивился отсутствию у себя какого-либо страха перед этим существом, но что-то внутри подсказывало, что Винсент ничего ему не сделает. Чем ближе подбирался он к убежищу полувампира, тем во все большую панику впадал малыш.

Что же он успел испытать, что настолько потерял доверие к людям?

Давид подобрался уже настолько близко, что мог бы коснуться Винсента. Тот свернулся в комочек, пряча от приближающейся руки хотя бы лицо.
- Шшш… я ничего тебе не сделаю, - Давид попробовал еще раз успокоить полувампира, но с тем же успехом. Винсент задрожал еще сильнее, послышались сдавленные рыдания.

Давид осторожно коснулся плеча полувампира и испуганно отшатнулся, когда Винсент дернулся, как от удара. Давид стиснул зубы и опять коснулся плеча, мягко поглаживая его и постепенно перенося медленные успокоительные поглаживания на всю спину. Теперь брюнет дрожал без перерыва. Но постепенно он начал расслабляться до тех пор, пока не обмяк.

Давид понял, что истощение победило. Он осторожно извлек худое тельце из-под стола и уложил в кровать. Затем хорошо укрыл его одеялом и, погасив весь свет, отправился на кухню. Там он внезапно ощутил дикую жажду и выпил почти литр воды. Он догадался, что это от кровопотери, но размышлять об опасности уже не было сил. Будет лучше, если он также пойдет спать, и даже не почистив зубы. Заснул он, едва донеся голову до подушки.

*** ***

Винсент не знал, сколько времени он проспал, но сон помог, и слабость немного отступила. Ему снилось что-то странное. В этом сне он укусил Давида, который убеждал его, что не собирается вбивать в его сердце кол. И вообще поступал не как человек, обнаруживший вампира. Много Винсент не помнил, но, кажется, он еще прятался под письменным столом. Он лениво потянулся, размышляя о том, сколько времени.

Снаружи еще было светло, но опущенные жалюзи не позволяли понять, где находится солнце. В любом случае, спал он недолго. К сожалению, у него не было ни часов, ни будильника, но, кажется, он видел в кухне настенные часы. И так как он все равно хотел пить и есть, то решил встать и пойти прямо туда.

Ему вдруг вспомнилось, что он так и не удосужился купить хоть что-то, поэтому выбор придется ограничить водопроводной водой. Вряд ли он еще раз получит бесплатную еду. Но, если сейчас еще не слишком поздно, то прежде чем пойти в библиотеку, он успеет что-то купить. Но только после захода солнца. Его ему было больше чем достаточно. Но, во всяком случае, теперь он знал, что произойдет, если он будет на свету слишком долго.

Он медленно сел и так же медленно опустил ноги вниз с кровати. И тут же с плеском вступил во что-то мокрое. С тупым удивлением он посмотрел вниз и обнаружил, что попал в миску с водой, в которой плавал клочок ткани. Зачем это здесь? Винсент напряженно нахмурился, смутно припомнилось, что Давид, охлаждал ему лоб. Удивляясь такому поступку человека, Винсент совершил еще одну попытку встать, что удалось не без некоторого труда. Немного закружилась голова, но вполне терпимо. Придерживаясь за стену, он выполз из комнаты в прихожую и добрел до кухни. Там он с некоторым удивлением установил, что и в этой комнате наполовину опущенные жалюзи дарят приятный сумрак.

Ни Давида, ни Лопоуха слышно не было, из чего Винсент сделал вывод, что они гуляют. Сейчас это было только к лучшему.
Он торопливо обшаривал шкафы в поисках чистого стакана, пока, наконец то, не обнаружил целое месторождение посуды в шкафу над мойкой. Схватив один, он быстро наполнил его водой из крана. Затем, шаркая ногами, добрался до обеденного стола и почти рухнул на один из стульев. Стакан он опустошил в три глотка.
С сожалением отставив пустой стакан, Винсент услышал скрежет ключа в замке, а немного позже в кухню ворвался отчаянно виляющий хвостом Лопоух. Вслед за ним в кухню протиснулся нагруженный пакетами Давид.
- О, проснулся. Ну, наконец-то. Как ты себя чувствуешь? Вчера вечером ты здорово напугал меня. – Давид весело присвистнул, изображая ужас, и сгрузил пакеты на стол.

- Вчера вечером? И сколько я спал? – Едва выдавил Винсент.

- С небольшим перерывом почти сутки. Сейчас полтретьего, и я уже несколько часов на ногах. Такой свет – нормально? Я подумал, что стоит на всякий случай опустить жалюзи. Вдруг я уйду, а ты проснешься. – Давид тарахтел, не переставая, и распаковывал покупки.

- Вот дерьмо, - тихо чертыхнулся Винсент и устало потер лицо. Ему страшно хотелось вернуться в кровать, но гордость заставляла бороться со слабостью.

- Что? – Озадаченно обернулся Давид.

- Вчера в одиннадцать я должен был начать работать в библиотеке. Ночным сторожем, - вяло пробормотал Винсент и серьезно удивился, а почему он вообще рассказывает об этом человеку? Ведь блондину все равно безразличны чужие проблемы.

- Так позвони и скажи, что заболел. Это же правда! У тебя есть номер? – Давид беспечно взглянул через плечо.

- Нет. И номера у меня нет, и не думаю, что управляющий сохранит место для того, кто прогуливает в первый же день, - Винсент с обреченной усталостью покачал головой.

- Если не позвонишь, то и не узнаешь. Я поищу номер в телефонной книге и, если позволишь, поговорю вместо тебя. Это же я вытащил тебя на солнце, значит мне и отвечать, - услужливо предложил блондин.

Винсент насторожился. Откуда человек знал, что ему стало плохо именно от солнца? Он пристально смотрел на снующего по кухне Давида. Тот, насвистывая, раскладывал купленные продукты.
- И еще… - Давид фальшиво улыбаясь, обернулся к полувампиру. – Сегодня вечером у нас дополнительные занятия. Придут несколько приятелей из университета, если хочешь, можешь посидеть с нами.

Винсент пожал плечами, предполагая, что окопается в своей комнате.

- И вот, что меня еще интересует… - с внезапной осторожностью начал Давид, - полувампиры питаются только кровью или употребляют и нормальную еду?

Винсент дернулся так сильно, что вместе со стулом свалился на пол.
- Отк-куда? – Пролепетал он, тараща на блондина невозможно огромные глаза и становясь еще бледнее, чем был.

- Забыл, что было ночью? У тебя был кошмар, и я хотел разбудить тебя. Тогда ты укусил меня. Думаю, что инстинктивно. А потом ты настолько перепугался, что забился под стол и плакал. Ты думал, что я должен убить тебя, - Давид укоризненно покачал головой и содрал с шеи пластырь, демонстрируя ранки от укуса.

- Я думал… это был сон. Но почему ты не убил меня, пока у тебя был шанс? – Беззвучно спросил Винсент. Он все еще надеялся, что это дурная шутка или продолжение кошмара.

- Ты же не специально укусил меня? И мне ты не кажешься похожим на монстра или что-то такое… - Давид покрутил рукой в воздухе, изображая не то рога, не то крылья. Затем, оканчивая разговор, присел перед Винсентом на корточки. - Равиоли или куриная лапша? – И ухмыляясь, поставил перед ним две банки.

- Что угодно, все равно это лучше крыс, - безразлично ответил Винсент. Аппетита у него больше не было.

- Ты ел крыс? – Давид скривился от отвращения.

Винсент равнодушно пожал плечами и поднялся, тяжело опираясь на стол. Едва он утвердился на ногах, как мир завертелся, и он снова обнаружил себя сидящим на полу.

- Думаю, тебе стоит вернуться в кровать. Еду я тебе принесу. Может, тебя отнести? – Давид с обеспокоенным лицом шагнул к немедленно зашипевшему и шарахнувшемуся назад полувампиру.
- Я хочу помочь! Почему ты не позволишь мне этого? – Немного сердито вздохнул Давид.

- Я тебе не доверяю, - недоверчиво рыкнул Винсент.

- Тогда продолжай не доверять и дальше! – Давид яростно повернулся и выскочил из кухни. Лопоух, до этого тихо сидевший в углу, уныло поплелся следом за хозяином.

Винсент ощутил некоторую вину за собственное поведение, но он и правда не доверял блондину.
Слишком часто он оказывался преданным и обманутым.

*** ***

Давид по-настоящему обиделся на полувампира, но он был из тех людей, чья обида не могла длиться более пяти минут. Уже в дверях кухни он застыдился, что накричал на Винсента. Определенно у него были причины для недоверия, но повернуться и попросить прощения было бы слишком тупо.
Поэтому Давид решил посидеть немного на диване, и только потом, через полчасика, взглянуть на брюнета. Судя по тому, как Винсент выглядел, далеко он не доберется и будет вынужден принять помощь. Кроме того, у него будет причина вернуться в кухню. Надо приготовить еду себе и голодному Винсенту.

Скорее всего, он ест и нормальную еду, ведь взял же он вчера булочку? С этой мыслью Давид удобно разлегся на диване. Лопоух немедленно решил, что эта поза как нельзя лучше подходит его планам, и пристроил свою голову на бедре хозяина, настойчиво намекая на необходимость порции поглаживания. Давид, вздыхая, выполнил его желания. Причем в его голову вдруг пришла странная мысль, а как ощущаются под рукой волосы Винсента? Был бы он, так же, как и Лопоух, доволен подобной лаской?
Да о чем он, к чертям собачим, думает?
Во-первых, Винсент никогда добровольно не позволил бы сделать с ним подобное.
Во-вторых, почему он хочет приласкать другого мужчину, даже если учесть, что Винсент выглядит невероятно женственно?

*** ***

Сделав пару попыток, Винсент добился того, что мог стоять, не рискуя опять свалиться на пол. Он не понимал, почему тело настолько отказывается повиноваться ему. Обычно, он восстанавливался, даже после серьезных ранений, намного быстрее. Могло ли быть солнце настолько опасно для него? Лучше всего, действительно, вернуться в кровать. Но тогда человек сможет напасть на него сонного и вонзить в сердце кол.

Но, если он сказал правду и бодрствовал уже несколько часов, то у него было немало времени и хорошая возможность для так и не совершенного убийства. Почему человек оставил его в живых? Какой в этом смысл?
Может быть, он, действительно, принял его вампирью сторону, хотя Винсент и укусил его? Вздор, с горечью решил Винсент. Люди не способны на это.
Давиду что-то надо от него.

Медленно и осторожно Винсент шагнул в сторону коридора. Головокружение вернулось, а ноги подгибались, как резиновые. Он только что почти спокойно добрался из комнаты в кухню, почему же не может вернуться? В коридоре он был вынужден опереться на стену. А затем ноги уступили слабости, и Винсент съехал на пол. Со стоном привалившись к холодной поверхности стены, он жалобно всхлипнул. Он так устал.

Почему ноги не слушаются его? Внезапно он всполошился. На нем были не его вещи. Как эти шмотки попали к нему?
Только если Давид переодел его.
В любом случае, эти вещи могли принадлежать только Давиду. Краткое исследование показало, что в трусы могло бы влезть двое таких, как он, если бы не булавка, стянувшая ткань у пояса.

Почему он не заметил этого раньше и почему Давид вообще одел его в свою одежду?
Этот человек не должен был без спросу переодевать его, как куклу! Или он посчитал бессознательность удобным случаем убедиться, что его жилец, действительно, не женщина?
Нет, о Давиде такого не скажешь, вяло решил Винсент.

Да что он думает?
Давид всего лишь человек, а людям можно доверять точно так же, как и чистокровным вампирам.

Внезапно рядом с ним остановились ноги. Винсент медленно поднял голову. Давид выглядел очень озабоченным.

- Почему ты надел на меня свои вещи? – Подозрительно спросил Винсент.

- Ты был мокрый, как мышь, и я не хотел, чтобы тебе стало еще хуже. И рыться в твоих вещах я не захотел, вот и взял свои, - растерянно ответил Давид, причем смущенно покраснел и неловко усмехнулся.

Винсент еще немного посмотрел на него, а потом опять опустил голову.

- Может, ты все-таки примешь моя помощь? Похоже, что ты не слишком то далеко добрался, - еще раз предложил Давид.

Винсент после короткой паузы неуверенно кивнул. Собственно говоря, он не хотел, чтобы его трогали, но человек был прав – сам он не справился бы. Ощутив под спиной и ногами руки Давида, он испуганно вздрогнул, но принудил себя остаться спокойным и не выворачиваться.

Но подавить дрожь никак не удавалось, да и сердце билось, как перепуганная птичка. Давид немедленно заметил приступ паники, с которым безуспешно боролся этот отчаянно дрожащий малыш, с перепуганными глазами и прерывисто-быстрым дыханием. Это было почти физически больно – видеть подобную реакцию на простой жест доброжелательности. Вдобавок стало понятно, что Винсент разрешил помочь себе только из-за своей невероятной слабости.

Давид локтем нажал на ручку двери в комнату Винсента и осторожно внес свою ношу. Внутри он опустил истощенного полувампира на кровать.
- Отдыхай. Немного позже я принесу тебе поесть. – Давид поправил одеяло, но, кажется, его жилец уже спал, и оставалось только уйти из комнаты.

Давид вернулся на кухню и схватил консервный ключ – в его желудке, похоже, образовалась черная дыра. Потом он отыскал подходящую кастрюлю и вывалил в нее содержание банки – равиоли. Пока они прогревались, Давид отыскал телефонный справочник и принялся искать номер библиотеки.

Вряд ли Винсент был в состоянии куда-то звонить и оправдываться. А так как Давид чувствовал себя виноватым в неожиданной болезни своего жильца, то и решился позвонить вместо него. Найдя нужный номер, он придвинул к себе телефон и набрал его.
Довольно долго никто не поднимал трубку, затем еще некоторое время разыскивали ответственного за кадры, но наконец-то ему ответили.

Давид изложил свою просьбу, причем постарался изложить историю болезни возможно более драматично, но это не помогло. Ему вежливо и сухо пояснили, что вряд ли их заведение сможет впредь положиться на работника, прогулявшего первый же рабочий день, и что они уже нашли кого-то более ответственного.
Все было предельно ясно.
Винсент потерял не просто работу. Вероятно, он потерял шанс платить за квартиру. Найти новое место, с учетом того, что полувампиру стоит избегать дневного света, будет слишком нелегко. Но он может помочь Винсенту, даже если тот будет сопротивляться. Давид твердо решил заслужить доверие крохотной пиявки. Вряд ли это создание имело хотя бы одного друга. Вероятно, сейчас Тина начала бы покачивать головой и говорить, что он сам ищет себе проблемы и особенно те, которые явно его не касаются. Она всегда считала, что он просто каким-то волшебным образом притягивает к себе все проблемы.

А Давид всего-навсего хотел помочь всем и каждому.

В нос ударил резкий запах горелого, и Давид, проклиная себя, ринулся к плите. Равиоли не стала бы есть даже самая голодная крыса.
- Вот уж недотепа, - вздохнул Давид, вывалил содержимое кастрюли в мусорное ведро и, желая избавиться от чада, пошире распахнул окно. Залив пригоревшую кастрюлю водой, он потянулся за второй банкой. Но едва куриная лапша оказалась на плите, зазвонил телефон. Давид, подозрительно сверля взглядом кастрюлю, поднял трубку. Сейчас он, как никогда был благодарен изобретателю телефона без провода – желания получить еще порцию угля не было.

- Привет, - нейтральным тоном сообщил он трубке.

- Привет, это я, Тина. Когда ты, наконец, научишься представляться с именем? Да, ладно, как дела у твоего жильца? – Тина, как всегда, почти кричала в трубку.

- Ему немного лучше, но все равно, не очень хорошо. Он почти все время спит, но температура упала. Ты придешь на вечернее занятие? – Помешивая в кастрюле, заговорил блондин.

- Разумеется! Думаю, ты единственный на курсе, кто действительно разбирается в этих чертовых формулах. А сколько человек будет сегодня? В прошлый раз мы едва влезли в твою гостиную.

- Ну, сегодня такой толпы не будет, - небрежно ответил Давид. - Человек двадцать не больше. А как ты пережила возвращение к тете Гертруде?

Домашние занятия с Давидом стали своеобразной традицией на факультете. Любой отчаявшийся мог получить бесплатную помощь от университетского гения. Чаще всего это была постоянная группа студентов, которые без его помощи давно бы вылетели из университета.
Сегодня вечером была очередь физики, что означало напряженную ночь за формулами и учебниками.

- Ой, не спрашивай, - простонала Тина. – Возможно, вечером я буду в состоянии рассказать. Но не раньше. Когда мне прийти?

- Мы договаривались на шесть. Удо позаботится о напитках, а Наташа принесет закуски. Догадываюсь, что вечер будет очень длинным. Если Винсент почувствует себя в силах, то составит нам компанию. Малышу надо срочно научиться быть среди людей. – Давид выключил плиту. Лапша была готова.

- Хорошо, тогда я приду в пять. Расскажу все без лишних ушей. Мои проблемы их только повеселят. И я не думаю, что твоя идея представить нового жильца сразу такой толпе достаточно умна. Особенно, если учесть, что он болен. А если по честному, то я его почти боюсь. Он какой-то зловещий, - решительно закончила Тина.

- А я считаю его милым. Он не совсем такой, как мы, но это не важно. Думаю, что ему просто нужна компания. – То, что Винсент был не совсем человеком, он решил не рассказывать даже Тине – своей лучшей подруге, знакомой еще с пеленок.

- Хорошо, это твое дело, кому ты сдаешь комнату. До вечера, - голос Тины звучал немного обижено.

- До вечера, - попрощался Давид, игнорируя чувство подруги. Тина была довольно капризна, к чему он уже давно привык и старался не замечать.

Отложив трубку, он от души наполнил тарелки лапшой, поставил их на поднос, добавил пару стаканов и бутылку воды и осторожно понес это в комнату Винсента. Там все осталось так же, как перед его уходом. Даже Винсент не сдвинулся ни на миллиметр.
Давид сгрузил ношу на табурет, который подвинул ближе к кровати. Он только намеревался мягко потормошить брюнета за плечо, как понял, что это уже не нужно. Тот начал сильно принюхиваться, а потом распахнул свои прекрасные золотисто-зеленые глаза.

- Вот это голод! – Весело восхитился Давид, намеренно не замечая раздраженно-недоверчивый взгляд Винсента. – Надеюсь, что ты любишь лапшу. Равиоли я сжег. И если ты не против, я тоже поем здесь, вместе с тобой. Вдвоем есть интереснее. – Давид с трудом удержался от смеха, глядя, как Винсент слизнул каплю голодной слюны с края губ.

- Бери любую тарелку. Я не положил яда ни в одну из них. – Давид внимательно посмотрел на сидящего скрестив ноги полувампира и взял ближайшую к нему тарелку.

Винсент не двигаясь, смотрел на увлеченного едой человека. А Давид только выхлебав густую лапшу до дна, обратил внимание на недоверчивый взгляд своего сотрапезника.
- Ешь, а то остынет, - сыто облизнулся Давид и двинул тарелку ближе к брюнету. Тот немедленно отодвинулся дальше, а Давид понял, что опять допустил ошибку. Он, чтобы проверить появившуюся теорию, встал и пересел в дальний угол комнаты.

Винсент еще мгновение сверлил его недоверчивым взглядом, а затем потянулся к тарелке, и с голодным урчанием принялся уничтожать ее содержимое. Но при этом он бдительно следил за Давидом так, будто опасался, что тот в любой момент сорвется с места и вонзит ему кол в сердце.
Давид даже поморщился от столь въевшегося в малыша страха. Он, умирая от голода, осмелился принять пищу, только когда Давид удалился на некоторое расстояние.

Когда Винсент, краснея от смущения, вылизал тарелку, Давид собрал посуду на поднос, оставив только воду и стакан. Не стоило заставлять слабого малыша мучиться пробираясь на кухню за питьем.

- И, да. В пять придет Тина. А в шесть все остальные. Я был бы рад, если бы ты немного посидел с нами. Не стоит бояться, я никому не скажу, что ты такое. – Давид быстро пробормотал это и вышел из комнаты, оставив за спиной недоумевающего Винсента.


Глава 5


Тина стояла у двери уже в начале пятого. Лопоух угадал гостя по запаху и с радостным лаем кинулся приветствовать давнюю знакомую. Давид удивленно помог Тине раздеться.
Тина всегда отличалась склонностью приходить раньше всех, но сегодня она побила все рекорды. И Давид не сдержался.
- Привет. И что пригнало тебя так рано?

- Мама, - отдуваясь после подъема по лестнице, ответила девушка.- Она захотела, чтобы я опять присматривала за моим персональным кошмаром. И начала немедленно. Могу поспорить, что в следующие четверть часа она будет стоять у двери и причитать. А мне все равно! Я в жизни больше не приближусь к этим исчадиям ада. – Все это Тина выпалила на одном дыхании, визгливо-скандальным тоном, с сопением стаскивая кроссовки.

- Думаю, что она уже согласилась, - простонал Давид. Он хорошо знал мать Тины и заранее боялся, что она притащит близнецов и сюда.

- Угу, а вчера она в паре с тетей Гертрудой задала мне чертей, - пожаловалась Тина и рухнула на диван.

Лопоух прыгнул к ней и примостился рядом, подпихивая умильную морду под ладонь девушки. Тина принялась машинально гладить его.

- И сколько же они тебя песочили? – Обеспокоенно спросил Давид, неохотно пристраиваясь в кресле, потому что Лопоух и Тина заняли весь диван.

- Около двух часов. Представляешь, пока я пасла близнецов, моя мать и тетка устроили себе небольшой пикник на заднем дворе. Не успели они еще обсудить и пару знакомых, а я уже тут как тут! Они еще успели удивиться, что я так скоро вернула ангелочков, и тут началось. Ты не поверишь, не успели эти будущие убийцы ступить на порог, как принялись скулить и врать. Повторить все, что они наговорили, я не рискую. И честно говоря, смысла в этом было мало. И ты, и я и этот твой жилец были от души вываляны в грязи, обвинены в избиении невинных младенцев и смешаны с грязью, - Тина устало помассировала виски.

- Ну, по-крайней мере, теперь у тебя есть повод не заниматься ими, - попытался успокоить девушку Давид. Но добился только лишь яростного взгляда «А ты сам-то в это веришь?» в ответ.

- Хорошо, сменим тему, - наконец, соизволила сменить гнев на милость Тина. – Что с твоей шеей? – При этом она впилась взглядом в две точки, оставленные зубами Винсента.

- Э.. Я… кхм… порезался при бритье, - нервно и неубедительно солгал Давид. Все же он обещал Винсенту никому не рассказывать о нем. И как теперь быть? Тина отнюдь не тупая блондинка и сразу поймет, что оставить такую ранку бритвой невозможно. А кроме того, Давид был отвратительным лжецом.

- И с каких пор ты бреешь шею? И, вдобавок, почти до плеча? Похоже, скорее, на укус какого-то насекомого, - Тина поморщилась от неуклюжих попыток друга соврать, но не стала заострять на этом внимания.

Как раз в этот момент зазвонил телефон, избавляя блондина от дальнейших расспросов, а, следовательно, и отговорок. Слишком поспешно для достоверности Давид кинулся к аппарату, хватаясь за трубку, как за единственное спасение.

- Алло? – жизнерадостно спросил он. Помолчав, протянул трубку Тине. – Твоя мама.

Тина, скривившись, взяла ее. Некоторое время, морщась от отвращения, слушала приглушенный голос, а потом коротко и ясно ответила.
- Я в жизни больше не буду следить за Тимом и Оскаром. А сегодня у меня домашний факультатив с Давидом, и ты знала об этом с прошлой недели.

Затем Давид наблюдал, как подруга театрально закатывает глаза и дирижирует свободной рукой в такт нотации своей мамы. Поняв, что это надолго, он тихо выскользнул из комнаты, пользуясь временем, чтобы наклеить пластырь. Вернувшись в гостиную, он застал кульминационный момент беседы – Тина внезапно яростно заорала «Нет!» и швырнула трубку на рычаг.

- Значит, она появится в ближайшие полчаса, - саркастично прокомментировал поступок Тины Давид, причем он осторожно поправил почти сброшенный со стола телефон.

- Хуже! Она приволочет с собой мелких пакостников, чтобы мы все вместе насладились их обществом и присмотрели за ними, - проворчала Тина. Она опять устроилась на диване и принялась злобно чесать уши Лопоуха.

- Тогда весь домашний факультатив превратится в сплошной фарс. Помнишь, как в прошлый раз они ныли и требовали прекратить эту «скучную фигню»? Так что можно звонить и предупреждать всех, что занятие отменяется, - уныло проговорил Блондин.

- Не выйдет. Без тебя нам не справиться с завтрашним тестом, а у меня в жизни не было таких отвратительных отметок, как сейчас. И как она не понимает, что это даже неприлично, навязывать детей, какими бы они не были, совершенно постороннему человеку? – Тина даже зажмурилась. – Мне так стыдно за мою мать.

- До прихода остальных не меньше часа, - Давид попытался отвлечь подругу от неприятной темы. – Сыграем в карты?

- А что нам еще остается? – Шатенка с обреченной угрюмостью, кивнула.

- Отлично. Сейчас я принесу колоду, - Давид вскочил с места. Сегодня он намеревался полностью обыграть свою еще ясельную подружку.

*** ***

Винсента разбудили взволнованные голоса в соседней комнате. Он легко узнал Давида и Тину. Ему удалось услышать почти весь разговор о вечерних занятиях и близнецах, которых он хотел увидеть еще раз куда меньше, чем говорящие.
Голоса умолкли. Затем кто-то, судя по уверенности шага Давид, быстро прошел во вторую спальню, немного повозился там и вернулся обратно.

Так как Винсент чувствовал себя значительно лучше, то решил пробраться в ванную и принять душ. Он явно нуждался в хорошем мытье. Заодно, он сможет освободиться от вещей Давида – действительно, слишком больших для него.
Поднявшись, он с опасением прислушался к собственным ощущениям, но головокружения не было. Вероятно, еда также сыграла свою благотворную роль.
Почему этот Давид так стремился помочь ему, что даже снабдил питанием?

Или в еде был яд, и человек захотел проверить его действие на полувампире? К счастью, у его вампирьей стороны были и хорошие качества – и невосприимчивость к большинству ядов и болезней входила в их число.
Чтобы гарантированно убить его, блондину потребуется проверенный временем деревянный колышек или надежный меч, чтобы отрубить голову.
Но что-то в Винсенте начинало немного верить, что крупный блондин вряд ли причинит ему что-то плохое.

Винсент быстро прогнал эту зарождающуюся веру и быстро просмотрел свой скудный гардероб в поисках свежих вещей и полотенца.
Ему срочно требовалось прикупить немного одежды, но теперешнее состояние его кошелька вряд ли предусматривало столь крупные траты.
Сегодня вечером он должен выбраться из дома и поискать себе новую работу или попытаться убедить в своей надежности руководителя библиотеки.
Так он еще и сможет ускользнуть от человеческого набега на эту квартиру. Вполне возможно, что посетители будут никем иным, как охотниками на вампиров.

Не стоит откидывать предположение, что Давид придумал всю эту затею с факультативом, чтобы убедить его в безопасности, пока не найдет свободных убийц.
Однажды его уже предали почти точно так же, и неосторожное доверие чуть не стоило ему жизни. Но вместе с тем, он мог выбраться из дома только с наступлением темноты, еще раз подставить себя под безжалостное солнце Винсент не планировал.
Сейчас он примет душ, а затем подумает над ситуацией, решил Винсент и направился в ванную.

Там он уложил свежую одежду на какой-то ящик с непонятным хламом и принялся избавляться от вещей Давида. Причем почти немедленно ухитрился проколоть себе булавкой палец. Он сердито зализал ранку и швырнул белье в корзину, где увидел одежду, в которой был в зоопарке.

Забрался в душевую кабину и включил воду погорячее. Восхищенно мурлыкая, он подставлял тело под упругие струи, наслаждаясь теплом. Увлекшись, он даже не заметил, как кто-то ворвался в ванную и замер на месте.

*** ***

Проиграв партию, Давид попрощался с Тиной, заявив, что его призывают естественные потребности, и ринулся в ванную. Открывая дверь, он услышал шум душа, но все же вошел. Он решил, что вряд ли Винсенту помешает, если он быстро справит нужду. Хотя можно и спросить его об этом. Из вежливости.
Блондин сделал шаг вперед и уже открыл было рот, как вдруг замер. Сейчас он мог лишь очарованно следить за очертаниями фигуры полувампира за молочно-белым стеклом душевой кабинки.

Давид уже видел его голым, когда переодевал, но тогда полувампир был без сознания, и было некогда рассматривать его. Теперь же перед ним двигалось стройнае неестественно хрупкая фигура полукровки. Длинные черные волосы, облепившие мокрое тело, создавали невероятно резкий контраст к белоснежной коже, напоминая эффект черно-белого фото.
Давид смотрел, как тонкие руки скользят по телу Винсента, покрывая его мыльной пеной, слушал довольное мурлыканье полувампира и с трудом дышал.

Ему вдруг страстно захотелось забраться под душ к Винсенту, намыливать его тело и быть причиной этих очаровательно-блаженных звуков.
Давид потряс головой, пытаясь прийти в себя. Что этовзбрело в его тупую голову?
Винсент – такой же мужчина, как и он сам. А ему не нравятся мужчины.
Все!

Скорее всего, это случилось только из-за того, что матовое стекло делало фигуру Винсента невероятно женственной. Давид сделал шаг назад, решив, что подождет снаружи столько сколько надо, пусть даже Винсент решит жить в ванной.
К сожалею, в этом неуклюжем отступлении он натолкнулся на что-то оказавшееся закрытой дверью. Давид совершенно забыл о ней.

*** ***

Винсент испуганно обернулся к источнику звука. Сквозь молочно-белое стекло он не мог понять, что там происходит, и невольно зарычал. Винсент терпеть не мог вампирью природу, заставляющую его издавать нечеловеческие звуки, но никогда не умудрялся подавить их.
Он энергично распахнул дверь, чтобы рассмотреть нежданного посетителя, и сильно озадачился, увидев алого, как помидор Давида.

- Что тебе надо? – Рявкнул он на блондина.

- Ээээ… - ответил тот и покраснел еще отчаяннее. А затем поспешно добавил. – Я подожду, пока ты не закончишь, - и почти выпрыгнул из ванны.

Что, к лешему, это должно значить? Винсент не знал, что, стоя в темном коридоре, Давид пытается ответить на тот же самый вопрос. Только с еще более ошеломленными мыслями.

Покачав головой, Винсент потянулся за полотенцем. Он уже вымылся и теперь хотел только одного – незаметно проскользнуть к себе в комнату, где дождаться темноты и затем уйти.
Если же человек пытался избавиться от своего жильца-кровососа, то только выставил себя полным идиотом. Оружия Винсент не заметил, а в то, что человек попытался бы утопить его в унитазе, не поверил бы и дурак. Ну, сам Винсент в это не верил.

Вероятно, это было ничто иное, чем досадное недоразумение. Может, человек тоже захотел в ванну и заметил, что там уже кто-то есть, только внутри? Ну… шум душа хорошо слышен снаружи. Винсент, немного сомневаясь, потрогал уши. Вряд ли у людей настолько плохой слух. Ясно одно – человеку было очень неловко попасть в подобную ситуацию – на это точно указывал цвет лица, которому позавидовал бы самый спелый помидор.

Смущенное лицо Давида было по-настоящему симпатично. Но смущение могло быть и сыграно, чтобы Винсент ощутив себя увереннее, стал более легкой добычей.
Но почему же он сомневается в этой теории?
Не начал ли он случайно доверять этому человеку? Хотя прекрасно знает о недопустимости доверия. Мысль о доверии настолько испугала Винсента, что он поспешно изгнал ее прочь.

«Не будь глупцом», - порицал он сам себя. «Он знает, что ты такое на самом деле. А ты не можешь доверять никому, как бы ты ни желал этого».
Медитируя, он отложил полотенце и принялся натягивать белье. Душ взбодрил его, прогнав остаточную слабость. Некоторая вялость все еще оставалась, но, кажется, он сумел преодолеть последствия губительного солнца. И о чем он думал, согласившись выбраться на прямое солнце на столь долгий срок?

Если бы не капризы близнецов, то он бы умер в этом зоопарке, нагревшись до смертельной для него температуры. Такой урок запомнится навсегда. А он больше никогда не переоценит свои силы и не недооценит солнце. Кстати, и не выйдет под его лучи еще долгое время.
С этой мыслью он вышел из ванной, не удосужившись высушить волосы. Они справятся с этим и самостоятельно. Причем, достаточно хорошо.

Выходя из ванны, он буквально влетел в топчущегося под дверью Давида.
- Эхм… ты уже? – Блондин смущенно поскреб себе затылок.

- Да, - холодно ответил Винсент и прошел мимо, не удостоив хозяина квартиры и взглядом.

- Ты не хочешь поиграть со мной и Тиной в карты, пока не придут остальные? Я наполовину опустил жалюзи в гостиной, и там достаточно темно, - Давид с восхищенной надеждой уставился на полувампира.

- Нет, спасибо. Как только стемнеет, я уйду, - недружелюбно буркнул Винсент.

- Но это почти через три часа! Сейчас полпятого, а темнеть начинает около семи. Чем тебе еще заняться? – Давид настаивал, сам не зная, почему.

- Я буду в моей комнате. Когда придут твои друзья? – Полувампир сказал это не допускающим возражений тоном.

- Примерно в шесть, и ты будешь желанным гостем. И обещаю, будет весело! Половину времени мы просто валяем дурака. Тебе понравится. – Давид изо всех сил искушал Винсента.

- Нет, я должен поискать новую работу. Может быть, мне стоит попроситься назад в библиотеку. В конце концов, без работы я не смогу платить тебе за жилье. Также я не могу позволить тебе кормить меня. – Винсент упрямо наклонил голову и засопел.

- Ой! Я уже звонил в библиотеку. Место занято. Но у меня есть неплохая идея по поводу твоей работы. Официант в клубе! Однажды я там довольно долго работал и знаю, что там прекрасные люди. И как раз вчера я видел их объявление – они будут работать и ночью. Это значит, что им нужны люди! Если хочешь, я отведу тебя туда и представлю. Эта работа точно тебя прокормит. Кроме зарплаты есть еще и чаевые. Они, правда, идут в общую кассу, но об этом поговорим завтра. – Давид мгновенно загорелся идеей.

Он даже загордился, что внезапно вспомнил о таком идеальном для Винсента месте, как ночной клуб. Давид подрабатывал там на каникулах и остался доволен, как постоянным персоналом, так и заработком.

- В клубе всегда много народа. Я выбираю только те места, где могу быть один, - решительно отказался Винсент.

- Ах, перестань. Вряд ли общество и небольшая суета повредят тебе. Давай ты попробуешь? Мы сходим туда завтра вечером, а это значит, что сегодня тебе не надо никуда идти, и ты сможешь посидеть с нами. Ведь никто не узнает, кто ты есть, - Давид был в совершенном восхищении от своей сообразительности.

- Ну ладно, только если мне не понравится, то я сразу уйду, - уступил Винсент, хотя ему абсолютно не нравилась ни идея о работе в толпе людей, ни нахождение в еще одной толпе пытающихся учиться и веселиться одновременно. Но этот человек обладал уникальным талантом убеждать его в целесообразности самого безумного поступка.

- Класс! Тогда иди сразу в гостиную, а мне срочно надо на минуточку, - с воодушевлением воскликнул Давид и замучено ухмыльнулся.

Мочевой пузырь готов был лопнуть, и Давид заторопился навестить страстно ожидаемый унитаз. Винсент с легким весельем смотрел, как блондин практически ворвался в туалет, а затем, вздохнув, поплелся в гостиную. Если Давид и правда никому не скажет, кто такой его новый жилец, то, возможно, ничего плохого и не случится. А сам он может, как всегда, держаться в стороне от компании.

В гостиной его встретили радостно скулящий Лопоух и фыркающая Тина. Лопоух, ошалело виляя хвостом, с тявканьем набросился на полувампира и успокоился лишь после того, как его почесали за ушами.

Когда-нибудь эта собака просто сожрет меня, грустно подумал Винсент, опускаясь на колени рядом с гигантским псом. Он принялся ласково гладить и почесывать гиганта, ловко уклоняясь от слюнявых поцелуев.
Тина недоверчиво смотрела на разворачивающуюся перед ней картину.

Она терпеть не могла Винсента, хоть он вроде и не давал никакого повода для неприязни. Но в нем было что-то странное, хоть она и не могла сказать, что именно.
Он выглядел неестественно со своей слишком бледной кожей, слишком черными волосами и этими невероятными залотисто-зелеными глазами. Тина даже не была убеждена, что перед ней мужчина, не женщина.

Собственно говоря, она с недовольством признавала, что ей не нравится ни экзотический облик жильца, а действие, которое этот Винсент оказывает на Давида. Он буквально олицетворял собой очередную неприятность, которые ее друг просто притягивал к себе.

Кроме того, Давид с самого первого дня зациклился на красавчике, а это вообще ей не подходило. Даже Лопоух не устоял перед обаянием этого… этого Винсента.

А Винсент наслаждался общением с псом. Благодушие Лопоуха радовало полувампира, потому что в отличие от людей животные притворяться не умели, и им можно было полностью доверять.
Вошедший в комнату Давид умилился открывшейся перед ним картине – стоящий на коленях полувампир и сидящая перед ним собака, возвышающаяся над его макушкой. Кроме того, Винсент слегка, но все же улыбался. Давид впервые увидел улыбку вечно угрюмого малыша.

Это было очень по человечески и невероятно шло Винсенту.

- Вижу, вы уже подружились, - весело заметил Давид, произведя этим неожидаемый эффект.

Улыбка погасла, как выключенная, брюнет молча отстранился от собаки и сел в кресло. Лопоух, оставленный посреди приятного сеанса массажа загривка, обижено потрусил к хозяину.

Давид коротко погладил гиганта по спине и уселся рядом с Тиной. Лопоух неохотно улегся на ковер у их ног. Давид вдруг обратил внимание на мрачную мину подруги и удивился. Ее настроение явно упало. Но только он открыл рот, чтобы расспросить ее о причине, в дверь позвонили.

- Кто это? Ведь шести еще нет? – Давид совершенно растерялся.

- Отгадай с трех раз, - мрачно проскрипела Тина.

- Точно, но я отделаюсь от них. Обещаю, что сегодня, ты не увидишь ни одного ребенка, - Давид тоже вспомнил о возможности прибытия матери Тины. Происшествие в ванной заставило его забыть обо всем.

- Делай что угодно, но только не пускай ее сюда. Иначе нам не освободиться от маленьких чертей, - крикнула Тина вслед направившемуся к двери Давиду.

Давид послушался ее совета, и вместо того, чтобы нажать на кнопку автоматического звонка, спустился по ступенькам к входной двери. Тина была права – ее мать была твердо настроена навязать им близнецов. И до сих пор она всегда получала, что хотела.

Оставалась еще надежда, что Давид сможет отделаться от нее, не впуская в дом. Перед дверью он глубоко вдохнул и собрался с мужеством перед предстоящей битвой.
- Добрый день, госпожа Корнер. Что привело вас ко мне? – Он приветствовал мать Тины подчеркнуто невинно и как будто ничего не подозревая. Хотя после того, как он увидел, КТО стоит справа и слева от женщины, его затошнило.

- Ах, я мимоходом. Просто решила сама доставить близнецов. Сегодня моя дочь последит за ними, - сияя, объявила мама Тины. Парочка мелких разбойников только оскорблено сопели.

- Сожалею, но, вероятно, Тина предупреждала вас, что сегодня у нас намечается домашнее занятие для нескольких отстающих? Близнецам будет скучно с нами, - попытался Давид. Но «психологический» способ воздействия провалился самым жалким образом.

- Ах, что вы. Ангелочки так послушны. Они точно вам не помешают, - проворковала госпожа Корнер и попыталась протиснуться мимо Давида. Но блондин плотно перекрывал проход.

- Тина не может сегодня следить за близнецами. А еще вы должны прекратить принуждать ее к этому ужасу. Она не хочет сидеть с этими детьми, даже если у нее полно свободного времени. И у нее есть собственная жизнь! – Серьезным тоном пояснил Давид и захлопнул дверь перед носом всего трио, прежде, чем женщина успела сказать хоть слово.

Он даже не обратил внимания на повторный звонок. Просто развернулся и направился назад в квартиру.
- Она не хочет ничего слышать, - пояснил он и запер дверь под аккомпанемент нового звонка.

- Ты захлопнул дверь прямо перед ее носом! – Восхитилась Тина и прислушалась к новому звонку.

- Да. И я надеюсь, что когда-нибудь она сдастся. Если только среди моих соседей не найдется добрая душа, которая впустит ее в подъезд, - добавил он подумав. Он беспомощно уставился на Тину.

- Что ей нравится в близнецах? – Безучастно поинтересовался Винсент.

- Я и сама хотела бы узнать об этом. Она и моя тетя совершенно одурманены ими и поэтому балуют без меры. Вероятно, маленькие демоны как то околдовали их, - пробурчала Тина с видом великомученицы.

- Кто хочет еще партию в карты? – Жизнерадостно спросил Давид и получил в ответ ядовитый взгляд Тины. Кажется, она думала о чем угодно, кроме как о развлечениях.

После десятого звонка наступила тишина, что вовсе не означало отмену боевой готовности. И правда – новый звонок был уже непосредственно в дверь квартиры.
- Тина, детка, открой дверь! – Голос матери Тины прошел сквозь дверь, не заметив преграды.

Это повторилось еще три раза. А потом Винсент неожиданно поднялся и с непонятной миной направился к двери.

- Что ты задумал? – Удивленно спросил, вскочивший, как по тревоге, Давид. Мать Тины немедленно впихнет близнецов в едва приоткрывшуюся дверь. Тем более, что теперь она должна быть намного агрессивнее, чем перед тем, как Давид захлопнул дверь у нее перед носом.

Винсент презрительно фыркнул и подчеркнуто медленно приоткрыл дверь. Причем, он встал так, что мимо него не смог бы пройти и человек-тростинка.
- Разве вы до сих пор не поняли, что мы не хотим даже видеть этих близнецов? – Полувампир не стал даже заморачиваться с приветствием. Перед ним стояла более меньшая и менее спортивная копия Тины. Винсент старательно не смотрел женщине в глаза.

Госпожа Корнер мгновенно насторожилась и недружелюбно спросила.
- А кто вы собственно такой?

- Мой жилец. Винсент, - с косой улыбкой пояснил Давид. На всякий случай он встал позади полувампира.

Но Винсенту совершенно не нравилось иметь за спиной хоть кого-либо. Особенно, кого-то настолько крупного, как Давид. Блондин был почти на полторы головы выше и стоял так близко, что его дыхание грело макушку.
Собственно говоря, одна только близость человека к незащищенной спине заставляла его нервничать и невольно напрягаться. Хотя внешне это ничем не проявилось.

Но Давид, кажется, заметил это. Так как, сделав шаг назад и вправо, он оставил в покое спину Винсента, что положительно повлияло на настроение маленького кровососа. Давиду даже показалось, что малыш почти беззвучно вздохнул от облегчения.
Винсент все еще не доверял ему. Впрочем, обратное было бы слишком удивительно при такой недоверчивости полувампира вообще и их очень короткого знакомства в частности.

Но Давид твердо верил, что сможет изменить такое положение дел.

- Понятия не имею, чем вам не нравятся эти очаровательные дети, но я уже договорилась с сестрой, что моя дочь присмотрит за ними, - твердым тоном заявила госпожа Корнер. Кажется, она уже отошла от первичного замешательства.

- Но она не согласна с этим, - совершенно спокойно возразил Винсент.

- Почему вы утверждаете, что она не хочет видеть своих кузенов? Они невероятно послушные и милые дети, - госпожа Корнер упрямо стояла на своем.

- Если они настолько прекрасны, то почему бы вам самой не последить за ними сегодня? – Спросил Винсент, направляя взгляд своих золотисто-зеленых глаз прямо в глаза женщины.

Давиду показалось, что взгляд женщины на мгновение стал тупо-отрешенным, но только на мгновение, а затем мама Тины ответила.
- Пожалуй, я так и сделаю. Пойдемте, дети. – Вслед за этим она немедленно развернулась и ушла, таща за руки обалделых близнецов. У Давида отвисла челюсть.
- Как ты сделал это? Мы можем обтрепать себе языки, убеждая ее, и не добиться никакого результата, а ты просто предлагаешь ей самой присмотреть за близнецами, и она сразу соглашается.
Блондин в совершеннейшем ступоре наблюдал, как Винсент тщательно запирает дверь и направляется в гостиную, даже не думая отвечать на вопрос.

Винсент молча устроился в кресле, старательно избегая вопросительного взгляда Давида. Было лучше, если он не расскажет блондину о своей способности контролировать мысли человека, даже если он был способен лишь на передачу коротких команд и то на очень короткое время. Сейчас его подвигла на такую демонстрацию способностей только надежда провести свободный от близнецов вечер.

- Что? – Кратко поинтересовалась Тина.

- Твоя мама сама последит за близнецами. Каким-то образом мы ухитрились убедить ее в этом, - пробормотал Давид, не дождавшись ни слова от Винсента.

- Как? Вы угрожали ей оружием? – Тина переводила потрясенный взгляд с одного парня на другого.

- Понятия не имею, - растерянно сообщил Давид, почесывая затылок. – Но она поняла, что сегодня мы видеть не хотим этих маленьких чудовищ.

- Может быть, этот вечер излечит ее от восхищения племянниками, - внезапно весело добавил он.

- Ну, теперь у нас еще немного спокойствия, пока не начали прибывать остальные. Раздавай карты, - воодушевленно сказала Тина.

- Винсент, ты с нами? – Немедленно спросил Давид.

- Я не умею, - попытался отговориться полувампир, но потерпел немедленное поражение. Давид с энтузиазмом принялся пояснять правила.

запись создана: 12.10.2008 в 20:59

@темы: ангел ночи

---

Тени выбора 6

[геккон]

6. Звуки Саммайна.

Дни до праздника пролетали быстро, и внезапно он наступил. Послеобеденные уроки в этот день отменили, так что у всех было время нанести последние штрихи.

Тигрис, нервничая, наблюдал, как принаряжался Драко. Что он хотел улучшить в и без того превосходной иллюзии, было неизвестно. Выбор костюмов на их курсе оказался самым простым. Было полно старых ежегодников, сохранивших фото выпускников тысяча девятьсот сорок пятого года. Им оставалось лишь договориться, кто кого представляет. Выбор Драко остановился на Нойлесе Снейпе. Тигрис пытался отговорить брата, но тот решил, что это только из-за нелюбви Тигрисом Снейпа. В виде исключения, на этот раз причина была совершенно противоположной, но Тигрис не мог объясниться с братом, не рассказав ему всего, что он знал о Нойлесе Снейпе. Скорее всего, у Драко не было абсолютно никакого понятия о прошлом его крестного.

Причесывающийся у зеркала мальчик, несомненно являлся Нойлесом, хоть и имелись решающие отличия от мужчины, которого Тигрис видел в воспоминаниях Снейпа. Этот Нойлес был еще подростком, и к тому же мимика Драко немного смягчала признаки жестокости, которые были уже видны на этом лице. Зловещее зрелище.
- Знаешь, что Нойлес Снейп был членом Внутреннего Круга Темного Лорда? – Протянул Тигрис, внимательно всматриваясь в собственные руки – намного более темные, чем его нормальный цвет кожи. Совершенный маникюр. Очевидно, Том Риддл придавал внешнему виду большое значение.

Драко/Нойлес рассмеялся.
- Да. А что?

- Думаю, что он получил эту привилегию не за «просто так».

Брат пожал плечами.
- И что ты хочешь этим сказать? Я должен изменить мое поведение, пока выгляжу, как он? Быть может, для тебя это новость, но половина школы считает меня образцовым Пожирателем Смерти, даже если я выгляжу собой. В остальном, я только переоделся в Нойлеса Снейпа, но быть им не хочу.

Тигрис пробурчал нечто невнятное. Драко был прав.
- Но ты же помнишь, что говорил Дамблдор… мы должны вести себя, как представляемые нами лица, чтобы никто не догадался, кто под маской.

Драко фыркнул.
- Мы не должны выполнять все указания старого глупца. Кроме того, мы и так знаем, кто за какой маской скрывается. По-крайней мере, у Слизерина, думаю, что на других факультетах также. Вся эта чепуха со знакомством с людьми, к которым обычно не обратился бы, и без того абсурдна.

- Гм… - ответил Тигрис.

Драко ухмыльнулся.
- А ты хочешь одного, чтобы мы оказывали тебе всю преданность, какая возможна.

Тигрис пожал плечами и ухмыльнулся в ответ.
- Все же в имитации величайшего волшебника мира есть свои преимущества.

Брат рассмеялся.
- Я знал, что выбирая этот костюм, ты преследовал собственные цели. Надеюсь, что ты не ожидаешь от нас массового падения на колени, едва вступишь в гостиную, милорд?

- Классно звучит, - восхитился Тигрис. – А край мантии целовать будете?

Драко приподнял бровь.
- Сомневаюсь, что Том Риддл был настолько предсказуем. Подозрительно, если несколько учеников внезапно падают перед ним на колени, целуют мантию и именуют «Милорд», даже если он школьный староста.

Тигрис с сожалением вздохнул.
- Жаль. И почему ты вечно разрушаешь мои мечты трезвостью реальности?

- Жизнь несправедлива, брат. А как мне называть тебя – Том или Риддл?

- А что насчет Марволо? – Предложил Тигрис, зная, насколько лорд не любил оба имени.

- Прекрасно, Марволо. Готов?

- Я? – Возмутился Тигрис. – Я был готов еще час назад, Нойлес, а у тебя все еще пятнистые пальцы. Наверное, это часть иллюзии. – Оказывается, у Нойлеса и его сына была общая страсть – зелья, оставляющие несмываемые следы на пальцах.

Драко пренебрежительно фыркнул.
- Ты понятия не имеешь, что значит слово «ВЫХОД». – Он всмотрелся в пальцы и сердито потер их. – Нойлес тоже.

- Тебе не убрать их, как бы ни старался. Да идем же, наконец! – Тигрис нетерпеливо вскочил.

Драко бурча поплелся к двери.

Большинство остальных слизеринцев уже ожидали их. Было странно смотреть на гостиную, наполненную взрослыми людьми. Среди волшебников и ведьм резвилось несколько гоблинов, фоморов, вейл, темных эльфов и вампиров. Темных магов всегда поддерживало достаточно количество магических существ, чьи права в волшебном мире и до сегодня оставляли желать лучшего.

Драко/Нойлес подал руку черноволосой вампирше.
- Могу ли я просить вас о танце, Контесса?

- Разумеется, Chéri, - ответила вампирша, под ликом которой скрывалась Афина Гектор. Она изображала Мартину Ларож, члена Внутреннего Круга Мелузины. Она приняла руку Драко. Так как она была старше, чем Нойлес, и ко всему прочему надела туфли на высоком каблуке, то оказалась выше партнера почти на голову. Тигрис с нетерпением ждал, как будет выглядеть их танец. До сих пор разница в росте не мешала Драко.

Тигрис продолжал выискивать кого-то в толпе, пока взгляд не остановился на черноволосой семикласснице с классическими чертами лица Блэков – темные веки, полные губы и голубые глаза его матери.
- Кассипея, - восхищенно проговорил он. – Наваждение мое. – На ней была парадная, украшенная богатой вышивкой, мантия, подчеркивающая ее соблазнительные изгибы.

Кассиопея/Блейз схватила его за руку и улыбнулась.
- Льстишь, как всегда, Марволо. Идем?

- Как хочешь, любовь моя.

*** ***

Они были одними из первых, вступивших в Большой зал. Обеденные столы исчезли. Вместо них по всему помещению были расставлены дюжины маленьких столиков. Центр зала освободили под танцы. У преподавательского стола устроили буфет. Там уже сидели недовольный Талиесин, дельфийский оракул – кто бы это мог быть? – один из семи гномов, гигантская мандрагора и Мерлин, флиртующий с жеманной женщиной-кошкой. Настоящее тождество Мерлина оставляло мало места для сомнений, только один мог представить Мерлина так, как его представляли магглы – в лиловой мантии, усеянной серебряными звездами и полулунами и с осыпанной блестками волшебной палочкой с хрустальным шариком на верхушке. При каждом жесте из волшебной палочки вылетал фонтан сияющих искр. На этот раз Дамблдор превзошел сам себя.

- Классная кошечка, - восхищенно присвистнул кто-то рядом с Тигрисом. – Это Макгоногалл?

Тигрис раздраженно обернулся к Марселлу Талтосу (он же Рихард).
- Подозреваю, что да. Мог бы ты хотя бы на сегодня оставить свое восхищение магглами при себе? Не забывай, кого ты представляешь.

Человек, который спустя десятилетие прославился, как опаснейший убийца из свиты Вольдеморта, закатил глаза.
- Тигрис, очнись. Это всего лишь игра. Посмотри! Это женщина-кошка. И если тебе трудно признать все остальное, то восхитись отличной работой мастера Трансфигурации.

- Не думаю, что Кассиопее понравится, если я вытаращусь на эту особенную работу мастера Трансфигурации, - рыкнул Тигрис. – А во всем остальном – она все та же Макгоногалл!

Несколько подростков рядом резко скривились и постарались смотреть в другую сторону. Обнаженная кожа под кожей все же была не настолько захватывающим зрелищем. Кроме того, Тигрису казалось, что на настоящей женщине-кошке кожи было побольше. Но для чистокровных волшебников даже один обтягивающий тело комбинезон был довольно рискован. Кто бы догадался, что Макгоногалл решится на это?

- Ты слишком напряжен, - продолжил Рихард. – Посмотри на ее грудь! Даже я, гей, понимаю, что это нечто! И это именно Макгоногалл. Ты видел ее кнут?

Амандус Лестрандж рядом с ним внезапно покраснел и раздосадовано поморщился.
- Рик, пожалуйста. Ну, стоит ли об этом?

Рихард рассмеялся и взьерошил Амандусу/Теодору прическу.
- Извини, любовь моя. Обещаю впредь вести себя прилично.

- Тебе и слово такое незнакомо, - пробурчал Теодор, но румянец на его щеках несколько ослабел.

- Маркелусс. Ты должен называть его Маркелуссом, - поучительно произнесла Маргарет Эйвери. Это была Миллисент, держащая под руку Винсента изображающего собственного дедушку. И если бы не длинные волосы Норатиуса Крэбба, то различия не заметил бы никто.

Рихард обнял Теодора за талию.
- Называй меня Марк.

Теодор застенчиво улыбнулся и прижался к нему.
- Ты невозможен, Марк.

- А почему не Марки? – Насмешливо поинтересовалась Миллисент.

Рихард окинул ее сердитым взглядом.
- Ты, корова, в чем у тебя проблема?

- Эй, - рявкнул Винсент, потрясая кулаком, – Следи за словами, когда обращаешься к моей подруге, Марки.

Тигрис был потрясен выходкой Винсента. Либо у него, действительно, было что-то против Рихарда, либо между ним и Миллисент все было серьезнее, чем казалось. И то и другое отнюдь не неожиданно. Отказ Рихарда сохранить свое мнение о магглах в тайне, особой популярности в Слизерине ему не принес.
- Мир, дети, - громко объявил он. – Оставьте ваши ссоры в гостиной.

- Он первый забыл о Кодексе, - буркнул Винсент.

- Норатиус.. – угрожающе протянул Тигрис.

Винсент угрюмо уставился в пол.
- Прошу прощения, Риддл.

- Марволо, - поправил его Тигрис.

Они заняли места на той стороне зала, где обычно стоял слизеринский стол.

- Правда, что у тебя за проблема? – Тихо заговорил Тигрис, обращаясь к Милли. – Это по-маггловски пошло намекать на сексуальную ориентацию Рихарда. И несправедливо по отношению к Теодору.

Миллисент ошеломленно уставилась на него.
- Что? Я не понимаю, о чем ты? Только потому, что я назвала его Марки? Но это же никак не связано с тем, что ему нравятся мужчины.

- Тогда почему?

Миллисент пожала плечами.
- Так он злится именно из-за этого? Мне он не нравится. Он одержим своими магглами. Можно подумать, что он грязнокровка.

Тигрис откинулся назад, раздумывая, стоит ли ей верить. Вероятно, да. Миллисент чистокровна. А в волшебном мире гомосексуальные отношения не редкость. Не настолько необычны, чтобы заложить основы гомофобии. Еще один занесенный магглорожденными порок. Тигрис предположил, что причина, по которой он так отреагировал на замечание Миллисент, была в его маггловском воспитании. А Теодор? Миллисент права, друг Теодора проводил с магглами слишком много времени. И даже провел в их мире каникулы. Тигрис не понимал, как можно быть столь восторженным после каникул с магглами?

*** ***

Постепенно Большой Зал заполнялся. По нему бродило неисчислимое множество сказочных существ и знаменитых личностей. Среди них к досаде Тигриса обнаружилось несколько «Гаррипоттеров». Он попытался приложить к каждому костюму имя, но быстро сдался. Он легко узнал Рона – потому что только он мог переодеться ловцом «Пушек Педдл». Огненная фея рядом получила имя Джинни. Возможно, что Мерлин Монро рядом с ними была Гермиона. Хотя Тигрис сомневался в этом. Еще одна белокурая женщина за этим же столиком тоже была какой-то маггловской знаменитостью, но неизвестной Тигрису. На ней были серый костюм и шляпа, почти мужского покроя, а волосы она подколола в стиле пятидесятых годов. Наверное, это и была Гермиона. Но кто же тогда Мерлин Монро? Разумеется, чтобы разгадать тайну, Тигрис мог бы использовать способности Легиллимента, но не решился ослабить окклюменнтный щит. С тех пор, как вошел в зал, Дамблдор ни на секунду не выпустил его из внимания. Тигрис улыбнулся, видя, как директор успокаивает переодетого великаном Хагрида. Естественно, что тот узнал мальчика, виновного в его исключении из школы.

Тигрису стало интересно, узнала ли его Джинни? Разумеется, он не знал, видела ли она Тома Риддла хоть раз. Насколько Тигрис помнил, Джинни использовала дневник только для переписки, а когда Риддл покинул тетрадь, то была уже без сознания.

Они ели, пили и смеялись. Несколько раз Тигрис танцевал с Блейз. При этом он незаметно следил за преподавательским столом, ожидая, когда Мерлин заговорит с Талиесином. Дамблдор не был предсказуемым человеком, но в этот раз Тигрис ожидал, что выиграет их спор. И он должен его выиграть.

*** ***

Северус Снейп всегда ненавидел праздники. Слишком громко и слишком огромные скопища веселящихся, обычно благоразумных, людей, которым праздник дает повод напиться и забыть о приличиях. И не только это – от него также ожидалось, что он примет участие в этой смешной радости и тоже начнет корчить из себя идиота. Для него праздники были квинтэссенцией всего, что вызывало отвращение к человечеству в целом.

В данный момент все, что он ненавидел в человечестве, собралось в одной, наиболее отвратительной личности – Тигрис Малфой. К сожалению, наглец был крестником. Именно в эту минуту Снейп проклинал тот момент, когда это исчадие ада вошло в его жизнь. В списке людей, виновных в том, что Снейп ненавидел жизнь, имя Тигриса Малфоя стояло на первом месте… и вместе с другим сознательным человеком – скорее мерзким созданием - еженедельно напоминал об этой ненависти. Эти двое выбрали один и тот же день, чтобы объединиться против него вместе с этим праздником и не дать ощутить союза радости и беззаботности, выпив бутылочку «Лунной тени», а потом двадцать лет наслаждаясь нирваной. Но нет, его присутствие на этом шабаше было необходимо всем господам сразу. У него слишком много господ. Он должен был в тот роковой день, двадцать лет назад, послать Люциуса назад в ад… это убрало бы некоторые из его проблем. Включая и этого ублюдка, который гордо шляется перед непонимающими учениками в образе Темного Лорда. О, он с первого взгляда понял, кто был ИМ. И отец восстал из могилы… Скорее всего, это Драко. Ничего не подозревающий ребенок. Сладкие, суровые Мойры. В такие дни Северус как никогда жалел о решении никогда не пить на людях.

- Какая красивая арфа.

Снейп поднял голову и бросил заговорившему взгляд, который ясно сообщил бы любому другому, что ОН, ЧЕРТ ПОБЕРИ, НЕ СОБИРАЕТСЯ ни с кем беседовать. И особенно не с этим человеком. У него был губящий нервы иммунитет ко всем вербальным и невербальным намекам в его сторону.

- Альбус, - процедил Снейп сквозь зубы.

- Талиесин, - весело, как будто встретил старого знакомого, ответил директор. – Ты должен помнить, что в условия входит запрет на использование наших настоящих имен.

- И не надейтесь, что я буду участвовать в этой глупой игре, - рыкнул Снейп.

Взгляд Дамблдора сказал, что он очень даже рассчитывает на это.
- Ты же знаешь, что преподаватели должны быть образцом для подражания.

Снейп скривился.
- Пусть так. Но тогда вы должны сказать мне, что это, - он ткнул пальцем в вызывающий головную боль наряд директора.

Дамблдор казался немного обиженным.
- Но, Северус. Я знаю, что ты не слишком присматриваешься к магглам, но узнать Мерлина должен был даже ты.

- Жаль, - едко парировал Снейп. – Я так надеялся, что ошибаюсь.

Дамблдор окинул его укоризненным взглядом.
- Ты должен расслабиться, мой мальчик. Получи от этого чудесного праздника удовольствие. В буфете есть чудесные карамельки!

Снейп фыркнул.
- Вы точно знаете, что сладости мне отвратительны.

Глаза Дамблдора замерцали.
- Ну-ну. Но ты любишь шоколад. Шоколад делает людей счастливыми, это знает каждый.

- Наверное, - сухо ответил Мастер Зелий. – Вы хотите чего-то определенного? Если нет, то я могу порекомендовать вам в качестве собеседника Минерву. Кажется, она разделяет ваш вкус в нарядах.

Дамблдор перевел взгляд на арфу.
- Честно говоря, у меня появилась идея. Раз мы уже имеем среди нас самого знаменитого барда всех времен и народов…

- Не продолжайте, - взмолился Снейп, назло реальности, надеясь, что Дамблдор, ХОТЬ РАЗ, ХОТЬ В ЭТОТ РАЗ услышит его. – Умаляю, только не продолжайте. – Он не мог продолжать, не рискуя потерять равнодушную мину, что даст знать этому…

- Ну-ну, - подмигнул Дамблдор. – Не надо так трагически, мой мальчик. Ведь я хочу попросить тебя об одной-единственной песне. Это не слишком напряжет величайшего из всех живших бардов.

Северус закрыл глаза и глубоко вдохнул. Первое, что он увидел, открыв глаза, как Том Риддл и его спутница выходят из зала. Это давало ему передышку до их возвращения. Время, когда он не мог ничего предпринять. Только ждать.

- Спасибо Мерлин, - сказал он, представляя себе маленькую, перепуганную птичку, которая тоже называлась мерлином. Северные волшебники использовали их в качестве почтальонов. В тех краях до сих пор шутили, что потерянная почта была послана к Мерлину. – Благодаря вам я только что проиграл спор. И поэтому я с трудом, но говорю – Да, я спою вам.

Дамблдор засиял. Бедный глупец. Если бы Снейп мог рассказать, что его ожидает, то он бы немедленно прекратил веселиться.

- Но не сейчас, - вздохнув, предупредил Снейп. – Позже. – Еще несколько скоротечных мгновений.

*** ***

Блейз посмотрела на Тигриса.
- Знаешь, мне всегда было интересно, как это – прыгнуть в кровать с самым могущественным волшебником мира.

Тигрис пристально посмотрел на нее.

- Разумеется, если он выглядит так, как теперь, - поспешно добавила она.

Он ухмыльнулся. На мгновение в голове мелькнула действительно тревожная картинка.
- Тебе мало меня?

- Больше, чем достаточно, - парировала она, - Но девочка может и помечтать.

- Как я уже говорил… - неторопливо начал он. – До танца у нас есть еще немного времени. И мы используем его. – Он задернул портьеру вокруг кровати. – Готова, любовь моя?

- Всегда, - шепнула она в ответ.

Он закрыл глаза и обнял темноту.

*** ***

Драко был обеспокоен. Брат и Блейз внезапно исчезли. Он видел, как директор разговаривал со Снейпом. Дамблдор что-то спросил, это было несомненно. И где бродят эти двое? Танец вот-вот начнется.

Наконец, он увидел их у двери. Драко бесцеремонно протиснулся сквозь толпу.
- Наконец-то, - прошипел он. – Дамблдор уже с полчаса назад просил. Где вы были?

Блейз сделала странный жест, но Тигрис придержал ее руку. На Драко он не смотрел. Его взгляд с каким-то особенно жадным выражением осматривал Большой Зал, как будто видел его впервые за многие годы отсутствия.

- Не твое дело, Нойлес, - холодно ответила Блейз. – И тебе стоило бы проявить немного больше уважения…

Пальцы Тигриса впились в ее руку, и она, с сердитым блеском в глазах, замолчала.

Драко открыл было рот, чтобы возмутиться, но что-то в них обоих удержало его от этого. Что в них было странным, но он не мог понять, что именно.

Тигрис перевел взгляд на преподавательский стол и его губы изогнул в надменной, почти злобной усмешке. У Драко дрожь по спине прошла. Брат слишком уж вошел в роль.

Драко заметил устремленный на них пристальный взгляд Дамблдора. В его глазах даже исчезло привычное мерцание. Он казался напряженным, но одновременно озадаченным, как будто он не верил своим глазам.

- Потанцуем, моя дорогая Кассиопея? – Бархатный голос брата вырвал Драко из мыслей. – Случай потанцевать в Большом Зале Хогвартса выпадает не каждый день.

Блейз рассмеялась кудахчущим смехом, тревожно напоминая Драко о тете Белле.

Они, провожаемые взглядом Драко, направились к танцплощадке. Драко впервые за вечер заметил, насколько улучшился стиль его брата. В танцевальных па появилась элегантность, которой сильно не хватало во время рождественского бала. И оба выглядели очень внушительно, даже если Блейз и казалась немного напряженной – как будто ей что-то мешало касаться Тигриса. Драко решил, что они немного повздорили. Оба вели себя несколько странно.

*** ***

Они вернулись. Северус Снейп сжал кулаки под столом. Было немного странно, как они двигались среди остальных учеников на танцплощадке. Подростки, все как один, держались от них на расстоянии, как будто эту пару окружала аура неприступности. Оба были странными. Взгляд Тигриса жадно метался по Большому Залу, как будто он хотел навсегда врезать в память каждую даже самую крохотную деталь. В противоположность ему, Блейз казалась полностью очарованной партнером по танцам. Ее глаза были полуприкрыты, как в наркотическом опьянении. Снейп знал, что девочка по уши влюблена в его крестника, но видеть это было просто больно.

Он заметил, что Дамблдор не спускал с парочки глаз, и не понял, что такого захватывающего нашел в них директор. Тем не менее, ему некогда было размышлять над этим, пришло время выполнять условия пари. Он склонился к директору.
- Песня, которую вы хотели…

Дамблдор вздрогнул, как будто его вырвали из сильной концентрации на чем-то определенном.
- Да.. ах, да. Песня. Ты хочешь петь, Северус?

Снейп кивнул.

- Отлично… - Дамблдор все еще казался несколько рассеянным, но встал и постучал ножом о бокал. Звон колокольчиком пролетел по залу, перекрывая музыку и голоса. Все смолкло, с вниманием ожидая слов директора.
- Хочу сделать небольшое объявление, - веселым тоном начал Дамблдор. – Наш со всех сторон популярный Мастер Зелий, а по случаю сегодняшнего бала – Талиесин, предлагает нам продегустировать его искусство.

Зал наполнили взволнованные возгласы.

- Спокойствие, - продолжал Дамблдор. – Как я узнал, это имеет связь с неким спором, в подробности которого я не хочу вникать.

Некоторые рассмеялись. Само собой, что они смеялись конфузу их преподавателя. Чего еще ожидать от гриффиндорцев?

- Я прошу вас освободить танцплощадку, так как факультет Слизерин, кажется, приготовил для нас нечто вроде театрального представления. Конечно, вы, так же как и я, с нетерпением ожидаете, что же будет.

Дамблдор опять сел, а пока Северус настраивал арфу, танцплощадка опустела. Арфа была очень хороша. Вдобавок, скорее всего, очень ценная. Сам Северус, который играл на арфе лишь в память о матери, обожавшей этот инструмент, в жизни не имел ничего подобного. В другое время он бы с наслаждением воспользовался случаем поиграть на этом великолепном инструменте.

Снейп закрыл глаза и оживил в памяти выученные за день до бала строки.

*** ***

Драко нервно оглядывал остальных слизеринцев. Он до последнего не верил, что Северус согласится петь только из-за какого-то спора. Очевидно, он ошибался. Тигрис опять совершил невозможное. В поле зрения Драко опять попал брат, и он невольно вздрогнул. Тигрис и Блейз стояли немного в стороне от других. Не потому, что они уединились, а потому, что к ним старались не приближаться. Драко ощутил вокруг них колдовство отторжения. Он понятия не имел, зачем это понадобилось брату. Он мог бы спросить, но не решился. Вероятно, он тоже попал под действие заклинания, совершенно не заметив этого.

Слизеринцы, особенно те, кто участвовали в представлении, были взволнованы. Драко вспомнилось, насколько быстро все согласились с планом. У Тигриса было невероятное влияние на факультет, хоть он даже не осознавал этого.

Драко едва удержался от смешка.

Убеждение Тигриса в том, что к его мнению прислушиваются только потому, что он убедительно аргументирует его, было совершенно безосновательно. Драко считал себя достаточно надменным, но надменность брата намного превосходила его собственную. Тигрис действительно полагал, что знает все лучше, чем другие, и всегда принимает наиболее правильные решения. Поэтому, совершенно естественно, что остальные должны принять его мнение. Драко не уставал удивляться подобной самовлюбленности. Но Тигрис, действительно, если бы захотел этого, мог убедить весь факультет даже в том, чтобы одеть маггловскую одежду и станцевать вокруг рождественской елки. Слизеринцы почитали его, как полубога, а Тигрис был слишком слеп, чтобы замечать это. Ревновал ли Драко? Естественно. Было время, когда неоспоримым принцем Слизерина был он, но это время миновало. Они все еще прислушивались к нему, но последнее слово оставалось за Тигрисом.

Когда они с братом разошлись в мнениях по поводу этих костюмов, Драко понял, что должен уступить, чтобы окончательно не погубить собственную репутацию. Это было унизительно, он ненавидел это. Но Тигрис был братом, а он, если даже и завидовал, то все равно не мог обижаться на него. И в основном потому, что Тигрис даже не догадывался, чем он был. Но Блейз зала. И она, чем только могла, содействовала возвышению Тигриса. Влюбленная во власть маленькая гусыня. А Тигрис не догадывался ни о чем. Он бы не поверил, даже если бы ему высказали это в лицо. Это было невероятно опасная и милая наивность… но в то же время. Иногда это внушало Драко страх. Он спрашивал себя, что будет с Тигрисом по окончании школы? Разумеется, Темный Лорд найдет, как использовать подобный потенциал. Милорду требовались люди с талантом привлекать к нему толпы. Подобным даром обладал отец, но его полезность снизилась после второго ареста, как Пожирателя Смерти. Люди опасались общаться с ним. Тигрис же… он был еще чистым листом.

Драко размышлял о слизеринцах. Когда он спрашивал себя, кто из них примкнет к Темному Лорду, то приходил к одному выводу – большинство. Поразительно, но это не радовало его. Когда-то он верил, что примкнуть к Темному Лорду означает власть и честь. Он верил, что это война за верную цель – обновление волшебного мира под новым, лучшим господством. А теперь? Он отказался развивать эту мысль. Он был верным Пожирателем Смерти. Он был таким всегда. Но счастлив тем, что у Темного Лорда так много преданных масс, он не был.

Наверное, имелись и исключения. Например, Рихард.

Рихард так глуп. Друг его лучшего друга уже давно бы нарвался на смерть, если бы Теодор не следил за ним. Рихард обладал безрассудством гриффиндорца и честолюбием слизеринца. Смертельная комбинация в достижении неправильной цели.

Теодор.

Драко поразило нежелание друга прийти к лорду. Но Теодор всегда был одиночкой и мизантропом. Очень похожим на дядю Северуса. Драко так и не понял, почему Северус стал Пожирателем Смерти. Снейп не относился к тем типам, что безоговорочно верят харизматическому лидеру. Харизма для него была ничто, он слишком сильно не доверял людям.

Акуила.

Драко высмотрел мальчика в толпе. Еще один символ безрассудства. Он выбрал себе Крабата, аргументируя это тем, что когда-то Крабат был слугой Корна Млинка. Агриппа Эйвери, выбравший самого Млинка был вне себя. Акуила смягчил гнев Эйвери, упав перед ним на колени. Был ли Драко единственный, кто понял насмешку этого жеста? Ведь основную часть силы, необходимой для победы над Млинком, Крабат получил за много лет верного служения – ученичества.

Еще были первоклассники, о них можно было не говорить. Драко мог только надеяться, что Самет и его друг последуют примеру семьи Забини и останутся нейтральны. Самет был совсем другой, чем его сестра – жизнерадостный и независимый. Драко не хотел быть свидетелем тому, как это погибнет под рукой лорда.

Драко опять посмотрел на брата и Блейз и опять вздрогнул. Что-то в них было не так. У него появилось какое-то неприятное чувство. Но мысль не успела развиться, Северус начал петь.

С первыми аккордами арфы на площадке появились Филомела и Варнава в костюмах Марганы и Саммаэль и начали танец.


- Вы хотите песни от меня? - Начал Северус завораживающим речитативом средневековых бардов. Звук арфы оттенял бархатистость его голоса.
- Тогда я начну,
Воспевая тех, кто был до нас
О ком шепчутся старые
шотландские тисы
Послушайте, что они поведали

Когда-то в Aelwyd’ollam жила последняя из друидов
Моргана- умная и гордая
Она хотела победить судьбу, но
Волшебство прежней божественной силы
Сломалось в ее руках
Смерть от предавшего ее
Вошла в легенду

Филомела и Варнава поклонились в сторону преподавательского стола и продолжили танец на краю танцплощадки, пропуская Дугласа и Ирэну, как Мордрауд и Jezebeth, к центру. В зале послышался ропот – частью удивленный, частью возмущенный. Драко предположил, что удивление слышалось со стороны равенкловцев, возмущение выказывал Гриффиндор, а Хаффлпафф оставался нейтральным. Знать, кто скрывался под восхищенными масками, он не хотел.

- Первый из Темного ряда
Он без раскаяния сеял горе
И искал то, что был готов потерять
Но величие дала ему лишь ненависть
Осиротевший от руки крестного
Мордрауд стремился отомстить
Многие склонились перед его силой
Но Артур принес ему смерть

Дуглас и Ирэна склонились так же, как Филомела и Варнава до них. На танцплощадку вступили Фиона и Кира. Баба Яга и Полудница. Королева Темных Эльфов выглядела устрашающе. Черная, кажущаяся обугленной, кожа и глаза цвета ртути, которые, казалось видели все и ничего одновременно. Но и Баба Яга – безумная на протяжении всей своей жизни – мало в чем ей уступала.

- В глубинах леса, скрываясь от людей
Жила лишь с эльфами и животными
Но страх и ненависть магглов не дали ей мира
Исполненная ненавистью
Баба Яга каждым своим шагом сеяла смерть
Из вод Nusalki еще никто не возвращался…

Пришла очередь Агриппы Эйвери. Драко был потрясен тем, что Эйвери решил танцевать с Акуилой вместо своей подружки Минервы, переодетой Робертой Нигеллюс. По Акуиле было видно, что эта замена была совершенно им не добровольно, и Драко предположил, что это вызвано лишь желанием Эйвери продемонстрировать свою власть. Разумеется, он не мог упустить такой подходящий случай.

Высокородный, исполненный власти
Легко обуздавший хаос
Внушающий страх и почитаемый Корн Млинк
Десятилетиями наслаждался тьмой
Ведьмы и волшебники
Знающие и сильные
С радостной покорностью целовали его руку
А господин Крабат
Наконец-то нашел в нем своего Господина.

Акуила не скрывал ухмылки. В ответ Эйвери заставил его опуститься на колени. Когда он вновь позволил Акуиле подняться, улыбка исчезла. Драко не мог не признать, у Эйвери был стиль, даже если ему больше нравился Акуила. В их классе Акуила был вызовом Эйвери, как лидеру. Драко сам слишком долго играл в такие же маленькие игры, чтобы не уметь их уважать. Но, тем не менее, он сомневался, что Эйвери хоть когда-нибудь станет господином над Акуилой так же, как и он не стал им для Рихарда. Танцующие уступили место Хелене и Афине. Драко сердито посмотрел на самодовольную Хелену. Эту, специально для него затеянную демонстрацию власти, он мог бы и пропустить. В частности вид на лежащую на бедре Афины руку Хелены. Довольно двусмысленно лежащую.

Изгнанная отцом
Преследуемая, как ведьма
Унаследовавшая
Лишь высокомерие и гордость
Мелузина стремилась
К всеобъемлющей власти
Родной сестре, любимой и ненавидимой
Отдала в борьбе собственную жизнь.

Шарль и его класс были приятно скучным разнообразием между игр за власть в Слизерине. Здесь речь шло всего лишь о мальчике и его увлечении. Успешная миссия завоевания, как казалось. Но тем интереснее было выражение лица Дамблдора.

Его жена и дитя погублены
Безжалостными магглами
Он искал власть, потерянную
Теми, кто был до него
Гнев превосходил его ум
Он поработил страхом всю страну
Лорд Гриндевальд великий умер
От руки своего лучшего друга.

В зале воцарилась ледяная тишина. Ярость Дамблдора была отчетлива, что уже являлось несомненным успехом. Танцующие опять склонились в поклоне.

У их ног должен был лежать весь мир
Но вопреки их силе и уму
Никто из них не смог победить

Все, стоящие по краям танцплощадки медленно отступили в сторону, образуя полукруг между залом и столом преподавателей. И тогда вышли Тигрис и Блейз.

С рождения внушающий страх
Высланный
Осиротевший и нищий
Еще ребенком проявивший силу
Волей судьбы наследник Основателя
Величайший волшебник нашего времени
Он достиг бессмертия
Его власть велика, как ни у кого прежде
Он торжествует там, где сдались другие

Все услышали последнее так и не сказанное слово, имя, которое было запрещено произносить – Волдеморт.

Раздалось несколько возмущенных восклицаний. Белокурая маггловская фигура, Мерлин Кактотам, как называл ее Тигрис, задушено вскрикнула и ринулась из зала. Блондинка рядом с ней с минуту разрывалась между происходящим в зале и подругой, но все же побежала вслед.

Тигрис и Блейз остались в центре танцплощадки и смотрели в сторону преподавателей. Оба выглядели чрезвычайно самодовольными.

- Не хотите ли последовать примеру ваших товарищей и тоже поклониться? – Холодным, без намека на какое-либо тепло тоном, спросил Дамблдор.

Тигрис самодовольно ухмыльнулся.
- Вам надо было слушать лучше, директор. Я никому не кланяюсь. Это мне поклоняются. И если вы хотите подать хороший пример…

У Драко сперло дыхание. Не сошел ли брат с ума? Какую, к Аиду, цель он преследовал?

Дамблдор резко встал. Казалось, что сам воздух вокруг него шелестит от магии. Его наряд перестал казаться смешным. Директор был в ярости.
- Я требую немедленно окончить эту шараду. Кто вы?

Тигрис расхохотался. Блейз рассмеялась чуть тише.
- Дамблдор, вы разочаровываете меня. Я ожидал, что из всех присутствующих, вы лучше всех знаете, кто я. Вы так настойчиво и достаточно часто называете меня по имени, что я даже нервничаю.

Движением, потрясающим по своей быстроте, Дамбдлдор на правил на Тигриса палочку и властным голосом выкрикнул.
- Restituo formam!

Тигрис не сделал и попытки блокировать заклинание, хоть и держал палочку уже в руке, Драко даже не заметил, как он выхватил ее. Вместо этого он рассмеялся.

Он смеялся, а его иллюзия разрушалась. Наверное, заклинание Дамблдора служило для определения настоящего лица. Но проявившееся из-под иллюзии лицо было совсем не то, что ожидал Драко.
Смех становился все громче и громче, пока не перешел в зловещий, хорошо знакомый Драко, хохот. Темный Лорд направил свою палочку на Дамблдору.
- Ну, вот и встретились, старик.

Рядом с ним торжествующе ухмылялась Беллатрикс. Она или была задета заклинанием или сбросила личину по собственному желанию. На долю секунду все окаменело. А затем тишину проломил нестерпимо жалобный вой. Похожий на женский, только невероятно громкий, пронизывающий до костей.
- Опасность! Опасность! Опасность!

Крик вырвал присутствующих из остолбенения, побуждая к массовой истерии. Некоторые из гриффиндорцев оказались готовыми к борьбе, но их смела ринувшаяся к выходу толпа. Но тем не менее, зрелище было не настолько ужасное, как то, что ожидало их далье.

Стены Большого Зала были украшены фресками, на которые Драко ни разу не обращал внимания. Но сейчас изображенные на них магические животные пробуждались к жизни.

- Немедленно покинь это место, или погибнешь, - холодно приказал Дамблдор. Теперь Драко понял, почему его считали могущественней Темного Лорда. Его магия шелестела вокруг, подпитываясь силой замка. – Твой приход оказался большой ошибкой.

Лицо Темного Лорда исказилось от ярости. Он вскинул палочку.
- Авада Кедавра!

Со стены, наперерез проклятию кинулась одна из каменных фигур, сталкиваясь с зеленым лучом и с грохотом разлетаясь на тысячи осколков. Драко с ужасом увидел, как под ногами Темного лорда зазмеилась широкая трещина.

Взгляд лорда заметался по лицам нацеливших на него палочки. Он улыбался.
- Хоть наш разговор и невероятно мил, мне пора. Сегодня я ухожу. До следующей встречи, старик. Morsmordre! – Отвратительная зелень Темного Знака заклубилась под потолком зала. Казалось, что змея хохочет над всеми.

Раздался резкий грохот, и помещение заполнил дым. Когда воздух прояснился, оказалось, что Беллатрикс и лорд исчезли. На месте, где они стояли, образовалась гигантская воронка около метра в диаметре, края которой гротескной пастью выступали из гранита пола, как будто замок поглотил их обоих. Драко дрожал. Жалобный крик Хогвартса смолк. Наступила смертельная тишина.

Которая разразилась криком. Драко понадобилось минута, чтобы понять, что кричит Изида. Кажется, мадам Хуч. Она визжала, указывая рукой на неподвижное тело рядом и пристально глядя на Дамблдора.
- Сибил!!! Она мертва!

Рассудок Драко против его воли повторял предыдущую сцену и констатировал, что Беллатрикс подняла палочку одновременно с лордом. Но никто не обратил на нее внимания – все смотрели лишь на Темного Лорда. Зеленый луч из ее палочки вырвался одновременно с Авадой лорда, но опять-таки, все следили лишь за грозящим Дамблдору проклятием Лорда.

Сибилл Трелони. За что Темный Лорд убил ее? Она была всего лишь напыщенной шарлатанкой… Странно было понимать, что только что на глазах Драко убили кого-то, с кем он был знаком почти полжизни. Он не совсем еще понял это чувство.

Дамблдор был вне себя. Это было не только написано на яростном лице, но и излучалось пости багровой аурой мага.
- Мистер Малфой.

Драко вздрогнул.

- Где ваш брат?

Драко дрожал. Впервые в жизни он по-настоящему боялся всегда улыбающегося и наделяющего сладостями старого волшебника.
- Не знаю!

@темы: тени выбора

---

Стервозное

[геккон]

Лично мое, от злости.
Пары недель не проработала, а уже начинаю стервозить. Я, как человек, множество раз увольняемый, увольняющийся и повышаемый, изучив предложенные мне графики работ, поняла одно - нас целенаправленно подставляют либо на нарушение инструкций (что в случае этой профессии может привести к уголовной ответственности по ст... что-то о здоровье и жизни граждан) либо на жалобы клиентов. (Опять таки - ст... пренебрежение должностными обязанностями). Жалко людей, но сидеть из-за чужой задницы я не собираюсь.
Сегодня иду стервозить с начальством - или он ПОДПИСЫВАЕТ компромиссный график, что автоматически снимает с меня ответственность, или в большинство дверей я буду просто звонить и уходить. Потому как официальный график предусматривает (как пример) визит к челу во время, когда он мирно почивает. А еще, опоздание по графику возможно в пределах 10 мин, на клиента дается полчаса с учетом дороги... а у меня они разбросаны по разным концам города, так что времени мне остается на поздороваться и расписаться за визит. А если вдруг у мя есть пара клиентов в одном доме, то... я все равно должна сделать круг по городу и только затем вернуться ко второму, ибо Ordnung ist Ordnung.
Наверное от меня по быстрому избавятся. Слишком уж хитрожопа наша умница.
Я вообще не догоняю, как наши бабы не понимают, что лавируя между двумя приказами ("Сохранить клиента любой ценой" и "нечего их баловать"), они подготавливают почву для личных неприятностей? И если мне не подпишут компромиссный график, то я пойду по официальному - минута в минуту... меня проклянут. Прощайте, товарищи.
результат переговоров
разговор состоялся. нифига не подписали. я уже обзвонила особенно зависимых клиентов и предупредила, что кормежка переносится на час... они атакуют шефа. Жду его звонка.
На мягкий намек, что всегда существуют компромиссы, я ответила, что компромисс это четверть часа, а полтора часа это должностное преступление. И когда 96-летний дедушка встанет в полвосьмого и навернется по дороге к туалету, виновата буду я, ибо пришла раньше и не проследила.
И при этом, мое предложение - профессионального логика, кстати, - поработать недельку и создать идеальный график, было с негодованием отвергнуто, ибо немецкого диплома у мя нет.